Предыдущая публикация
ГЕРОИЧЕСКАЯ 250-ДНЕВНАЯ ОБОРОНА СЕВАСТОПОЛЯ СТАЛА ОДНОЙ ИЗ ЯРЧАЙШИХ СТРАНИЦ ИСТОРИИ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
В конце октября 1941 года врагу удалось отбросить оборонявшиеся на Перекопском перешейке стрелковые дивизии 51-й отдельной армии генерал-полковника Федора Кузнецова и прорваться на территорию Крымского полуострова. Как и под Москвой, понесшие большие потери советские части вынуждены были отступать. Над Севастополем нависла смертельная опасность. Казалось, что его дни сочтены…
«СОВЕТСКАЯ МЕТОДИКА ОБОРОНЫ»
Первым днем обороны Севастополя стало 30 октября 1941 года. Шансов на то, что малочисленному гарнизону удастся воспрепятствовать захвату города, не было. Это хорошо понимали и в Москве. Еще за месяц до этого Ставка Верховного Главнокомандования (ВГК) приняла решение эвакуировать в Крым из Одессы Отдельную Приморскую армию. В результате четко организованной операции 86 тыс. человек, 462 артиллерийских орудия, 50 танков и бронемашин были быстро перевезены кораблями Черноморского флота на полуостров. Уже в начале ноября серьезно ослабленные арьергардными боями части Приморской армии смогли развернуть боевые позиции и занять оборону на подступах к Севастополю.
Советским командованием был образован Севастопольский оборонительный район (СОР). Для удобства управления его разбили на четыре сектора, прикрывавшие балаклавское направление, Ялтинское шоссе, центрально-восточный участок и направление на Бахчисарай. В первые дни организацией обороны занимался командующий Приморской армией генерал-майор Иван Петров. Однако уже 7 ноября во главе СОР стал командующий Черноморским флотом вице-адмирал Филипп Октябрьский. Петров был назначен его заместителем.
Огневую поддержку действий обороняющихся войск помимо береговых батарей осуществляли военные корабли. Сформированные на флоте батальоны морской пехоты непрерывно пополняли ряды защитников Севастополя. Кроме того, более 15 тыс. жителей города добровольно вступили в народное ополчение и были направлены на пополнение воинских частей.
Задачу быстро взять Севастополь германское командование поставило перед 11-й армией генерал-полковника Эриха фон Манштейна. Около трех недель враг вел ожесточенные атаки, пытаясь прорваться в город. Однако все эти попытки провалились. А после начала контрнаступления Красной армии под Ростовом-на-Дону (17 ноября) основные силы 4-го авиакорпуса люфтваффе перебросили на ростовское направление. В итоге, понеся ощутимые потери, 21 ноября Манштейн был вынужден прекратить наступление. Стало ясно, что для захвата Севастополя гитлеровцам потребуется тщательная подготовка.
В донесениях вышестоящему командованию неудачу ноябрьского «кавалерийского наскока» Манштейн объяснил нехваткой боеприпасов. Между тем во внутренних документах 11-й армии трудности штурма Севастополя чаще связывались с упорством его защитников. Так, командир 54-го армейского корпуса генерал кавалерии Эрик Хансен, оценивая перспективы нового наступления, докладывал: «Учитывая известную советскую методику обороны, следует ожидать, что русские будут самым упорным образом защищать каждое укрепление. Все укрепленные пункты придется захватывать по отдельности, возможно в рукопашном бою. Следует ожидать все новых контрударов». Поэтому для сокрушения обороны Севастополя германское командование должно было сделать ставку на массированное применение артиллерии. Но снабжение немецких войск в Крыму осуществлялось в тот период с большим трудом. Манштейн сетовал на дожди и действия партизан. Отметим, однако, что проблемы со снабжением в ноябре-декабре 1941 года преследовали вермахт на всем протяжении советско-германского фронта.
ВДОЛЬ ДОЛИНЫ РЕКИ БЕЛЬБЕК
Назначенный на 8 декабря новый штурм Севастополя переносился несколько раз. После начала контрнаступления Красной армии под Москвой стало понятно, что блицкриг окончательно провален. Адольф Гитлер и его ставка принимали срочные меры и прилагали немалые усилия по выходу из глубокого кризиса, в котором оказались немецкие войска на Восточном фронте. 16 декабря, требуя от группы армий «Юг» удержания занятых позиций, фюрер одновременно приказал «со всей энергией… добиваться взятия Севастополя для того, чтобы высвободить резервы и перебросить их из Крыма на другие участки фронта».
Уже ранним утром следующего дня, в 6 часов 10 минут, сосредоточенные на двух избранных для наступления направлениях войска из состава 54-го и 30-го армейских корпусов (пять пехотных дивизий общей численностью около 60 тыс. человек) пошли в атаку. Главный удар немцев наносился вдоль долины реки Бельбек в направлении Северной бухты. Целью был Севастопольский порт, в случае захвата которого пополнение и снабжение боеприпасами защитников города стало бы невозможным. Получив тревожное известие о начале штурма, Ставка ВГК немедленно распорядилась погрузить на боевые корабли и отправить в Севастополь подкрепление (79-ю стрелковую бригаду, 345-ю стрелковую дивизию и 125-й отдельный танковый батальон), а также боеприпасы. Прибывшее подкрепление тут же вступило в бой, стремясь выбить врага с захваченных рубежей.
Высадив войска на берег, корабли Черноморского флота (линкор «Парижская коммуна», крейсер «Красный Крым», лидер «Харьков», эсминец «Бодрый» и другие), периодически сменяя друг друга, вели артиллерийский обстрел наступающих гитлеровцев, выпустив более 5,5 тыс. снарядов больших калибров. Слаженно и эффективно работала береговая и полевая артиллерия. Начальнику артиллерии Приморской армии полковнику (с февраля 1942-го – генерал-майору) Николаю Рыжи и его начальнику штаба майору Николаю Васильеву удалось организовать такую систему связи и управления, что огонь по вызову частей открывался рекордно быстро – через две минуты!
К 30 декабря Манштейну стало ясно, что его войска выдохлись, а штурм провалился. Об этом красноречиво свидетельствовал направленный ему доклад командира 132-й пехотной дивизии генерал-майора Рудольфа Зинцениха: «Численность пехотных рот снизилась в среднем до 25 человек, несмотря на уже проведенные рас- и переформирования. Обслуживать тяжелое вооружение удается лишь в ограниченных масштабах. <…> Я считаю дальнейшее наступление… не имеющим шансов на успех».
Командование группы армий «Юг» санкционировало прекращение штурма только через сутки. Без сомнения, на это решение серьезным образом повлияла начатая 26 декабря силами Закавказского (с 30 декабря – Кавказского) фронта и Черноморского флота Керченско-Феодосийская десантная операция. В середине января 1942 года, сняв с осады Севастополя три дивизии, Манштейн нанес удар по советским войскам под освобожденной ими Феодосией. Успевшая высадиться здесь 44-я армия была разгромлена, а немногие оставшиеся ее части отступили к востоку. Порт Феодосии был вновь захвачен гитлеровцами.
ЛИБО ПОГИБНУТЬ, ЛИБО ПОБЕДИТЬ
Севастополь, будучи окруженным с суши, мог получать пополнение и боеприпасы только морским путем. Между тем в результате ударов вражеской авиации или подрыва на минах силы Черноморского флота стремительно таяли. Восполнить их было нечем. Филипп Октябрьский докладывал в Ставку ВГК, что к 1 апреля 1942 года в распоряжении командования флота осталось лишь 16 транспортных судов общей грузоподъемностью 27 400 тонн. Этого было явно недостаточно для полноценного снабжения Севастополя и образованного Крымского фронта, удерживавшего освобожденный в ходе десантной операции Керченский полуостров.
Правда, пока Крымский фронт существовал и его войска угрожали переходом в наступление, ни о каком повторении штурма Севастополя германское командование и думать не могло. Более того, планируя в 1942 году бросок на Кавказ, Гитлер в первую очередь должен был озаботиться ликвидацией угрозы с фланга, которую представлял собой Крымский фронт. Поэтому войска 11-й армии в Крыму получили задачу насколько «возможно быстрого возвращения Керченского полуострова» и были усилены (прежде всего в распоряжение Манштейна поступила свежая танковая дивизия, а для поддержки с воздуха на это направление был переброшен 8-й авиакорпус). «Крым, Керчь – сосредоточение основных сил авиации», – записал в дневнике начальник Генштаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Франц Гальдер.
В мае в результате успешно проведенной гитлеровцами операции «Охота на дроф» войска Крымского фронта потерпели тяжелое поражение и были вынуждены эвакуироваться на Таманский полуостров. Развязав себе руки, Манштейн получил возможность бросить лучшие силы своей армии на Севастополь…
Город готовился встретить врага. Главной слабостью обороны являлся недостаток боеприпасов – патронов, мин, артиллерийских снарядов. Казалось, временная стабилизация фронта у стен Севастополя позволяла накопить достаточные запасы, однако из-за потерь тоннажа флот не мог обеспечить необходимый объем перевозок. Значительная часть снарядов и мин была израсходована в конце февраля – начале марта, когда войска Приморской армии пытались отвлечь на себя противника и поддержать тем самым наступательные действия Крымского фронта.
В то же время численность гарнизона СОР оставалась довольно внушительной – к началу июня 106 625 человек. Высоким был и боевой дух: о прекращении обороны никто не помышлял, несмотря на печальные известия с Крымского фронта. Планы противника не могли быть секретом: не возникало сомнений, что в самое ближайшее время последует новый штурм. Однако бойцы верили в то, что смогут его отразить, ведь предыдущие попытки врага провалились!
Вместе с тем положение защитников Севастополя было по-настоящему трагичным: они не могли не понимать, что остававшиеся в строю корабли Черноморского флота просто не в силах эвакуировать столь многочисленный гарнизон – даже если Ставка ВГК прикажет это сделать. Защитникам оставалось либо погибнуть, либо победить.
РЕШАЮЩИЙ ШТУРМ
Последний, решающий штурм Севастополя начался 7 июня. Ему предшествовал мощный артиллерийский обстрел, длившийся пять дней. «В целом во Второй мировой войне немцы никогда не достигали такого массированного применения артиллерии, как в наступлении на Севастополь», – хвастался потом в мемуарах Манштейн. Всего в распоряжении его войск было 1300 орудий и 700 минометов, в числе которых – сверхтяжелые орудия «Гамма», «Карл» и «Дора» (самая большая пушка в мировой истории). Кроме того, был задействован 300-й батальон дистанционно управляемых танкеток «Голиаф» и «Боргвард IV», способных доставить и выгрузить у цели мощный заряд взрывчатки.
Только в ходе артиллерийской подготовки, продолжавшейся со 2 по 6 июня, по позициям обороняющихся было выпущено более 40 тыс. снарядов (2,5 тыс. тонн). В первый день штурма – почти 4 тыс. тонн. Этот удар дополнялся ударами авиации: эскадры 8-го авиакорпуса выполнили 7 июня около 1400 самолето-вылетов, сбросив 1300 тонн авиабомб. Артиллерия прокладывала путь штурмовым группам, медленно прогрызавшим оборону советских частей в направлении Северной бухты. 13 июня гитлеровцам удалось захватить позиции 365-й батареи, командир которой старший лейтенант Иван Пьянзин вызвал огонь на себя.
К 17 июня была окружена 30-я береговая батарея, защитники которой во главе с майором Георгием Александером, подорвав башни и силовую станцию, сопротивлялись до последнего еще несколько дней. 20 июня немцы заняли всю Северную сторону, за исключением трех опорных пунктов. С этого момента заход крупных кораблей в Севастополь стал невозможен, а значит, артиллерия СОР скоро должна была замолчать.
В ночь на 29 июня немецкие части, переправившись через Северную бухту, вышли в тыл оборонявшимся защитникам 1-го и 2-го секторов. Одновременно ударом вдоль Ялтинского шоссе была захвачена Сапун-гора. Впервые на ряде участков защитники города дрогнули, начался беспорядочный отход с занимаемых позиций. Стало понятно, что организованное сопротивление вскоре будет окончательно сломлено.
ПОСЛЕДНИЕ ДНИ ОБОРОНЫ
30 июня вице-адмирал Октябрьский обратился в Ставку ВГК за разрешением эвакуировать командный состав Приморской армии и Черноморского флота на Кавказ. Вечером с мыса Херсонес вылетели 14 самолетов, которые вывезли из Севастополя 232 человека. Еще 180 человек командного и руководящего состава флота, СОР и города были эвакуированы на подводных лодках.
Это событие нередко служит поводом для высокопарных рассуждений, осуждающих принятие решения об эвакуации руководящего состава СОР, тогда как рядовые защитники не имели возможности покинуть Севастополь. Фарисействующие публицисты и иные комментаторы с неких «высоких моральных позиций» требуют, чтобы командиры и политработники разделяли со своими подчиненными их участь – смерть или плен.
Между тем принятое решение имело железную логику. Советское командование, продолжая испытывать в тот период острую нехватку квалифицированных, имевших боевой опыт командиров (причем это касалось всех уровней военного управления), проявило бы преступное бездействие, если бы не постаралось вывезти из Севастополя наиболее ценные кадры. Прошедший огонь и воду боевой офицер, а тем более командир соединения или объединения, мог в будущем своими умелыми действиями сохранить тысячи, десятки тысяч солдатских жизней. Эта сугубо прагматическая логика должна была работать всю войну. Кроме того, нельзя было допустить попадания этих людей в плен: каждый командир или руководитель достаточно высокого ранга мог стать весьма полезным источником сведений о Красной армии для вражеской разведки.
Впрочем, были и те, кто добровольно остался и погиб в городе, – военком 3-й особой авиагруппы ВВС Черноморского флота полковой комиссар Борис Михайлов, начальник штаба береговой обороны полковник Иван Кабалюк, командир сводного пограничного полка войск НКВД подполковник Герасим Рубцов…
Главное же заключается в том, что не оставление Севастополя командованием привело к трагическому финалу. Доступные историкам документы (в том числе немецкие) и свидетельства уцелевших не оставляют сомнений, что организованное сопротивление защитников фактически было сломлено до того, как было принято решение об эвакуации руководства СОР. Основные причины трагического исхода в высшем смысле героической обороны определялись обстоятельствами, находившимися вне компетенции командования Приморской армии или Черноморского флота. Или, проще говоря, судьба Крыма решалась не у стен Севастополя. Защитники же города сделали все, что от них зависело. Даже больше. Все, что могли.
Оборона Севастополя стала символом массового мужества и героизма советских воинов. Она сковала крупные силы противника на южном фланге советско-германского фронта. Гитлеровцы в ходе осады и штурма города понесли очень большие потери – до 300 тыс. человек убитыми и ранеными. Безвозвратные потери войск СОР с 30 октября 1941 года по 4 июля 1942-го составили более 156 тыс. человек (убитыми, пленными и пропавшими без вести).
В ознаменование подвига защитников 22 декабря 1942 года была учреждена медаль «За оборону Севастополя». 8 мая 1965 года в честь 20-летия Победы Севастополю было присвоено звание города-героя с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
Автор: Юрий Никифоров, кандидат исторических наук
#КрымВОВ
Следующая публикация
Комментарии 2