Часам к десяти баня начала остывать и мы с надеждой перебрались в дом бабка Марфа хлопотала упечи, что шкварчало на сковороде , в доме стоял дурманящий запах свежей мспеченного хлеба, на столе подвафельным полотенцем возвышалась гора блинов, в чайнике был душистый , травяной чай.

Когда эта маленькая милая старушка, много раз обиженная, раскулаченная, обманутая властями сохранила, веру в добро и оптимизм умение жить, воспитать приемных детей. Нам бы хотя- бы маленькую толику оптимизма. Было прекрасное утро мы сели пить , чай ( не лисму , не нури) а вкуснейший липовой смородинный, чай. Дед завозился на кроватке, свесил ноги окинул комнату не видящем взглядом, по сему было видно, что вчерашнее застолье тяготило его, он пытался скрутить цыгорку но руки не слушались, его, то рвалась газета, то просыпался самосад. Надо было выручать ветерана и я плеснул ему нои конечно же себе и мы опрокинули по рюмке Абхазских даров, ожили дед наконец закрутил , свою самокрутку сидел в клубах дыма и чему-то улыбался. Был, чудный день хотелось жить хотелось всех любить. Я посещал это благодатное место каждый свой приезд, до ее Марфиной кончины и всегда было мило смотреть на эту неутомимую маленькую женщину, что- то хлопочущую по хозяйству. Светлая ей память. Теперь там другие хозяева все изменило время, но дух Марфы будет охранять эти места силы и притяжения места, свободы. Умарфы мы пробыли еще ночь, на утро вернулись домой