Одна из запланированных к переводу рецензий из газеты «Нью-Йорк Таймс» при ближайшем рассмотрении оказалась вовсе не обзором именно «Вокзала для двоих», как было заявлено, а очень даже обстоятельной статьёй обо всем понемногу. Вряд ли этот фильм добрался до Нью-Йоркских кинотеатров - слишком он заточен на советские бытовые реалии. Итак, автор Серж Шнеман работая в Москве, рассказывает о тенденциях в советском кино конца 70-х и начала 80-х, приводя примеры из фильмов Рязанова, Данелия, Меньшова и Михалкова. Просмотр фильма «Вокзал для двоих», который в настоящее время собирает кинозалы по всему Советскому Союзу, сродни проглядыванию списка ингредиентов, рекомендуемых для блокбастера по-советски.

Начальная и заключительная сцены в запретных пределах исправительного лагеря связали между собой романтическую историю любви, пронизанную лакомыми кусочками из социальной сатиры, юмора и социалистических будней в количестве достаточном, чтобы зрители от Калининграда до Владивостока пришли в восторг. Прибавьте к этому трёх ярчайших кинозвезд: Людмилу Гурченко, сыгравшей затурканную официантку при провинциальном вокзале; Олега Басилашвили в роли усталого пианиста, приговорённого к трудовой колонии после того, как он взял на себя вину за совершённое женой ДТП, и наконец разносторонне одарённого Никиту Михалкова в качестве прохиндея проводника, который промышляет дынями на чёрном рынке, и каждый раз, когда его поезд следует мимо, уединяется в своём купе с той самой официанткой... У руля Эльдар Рязанов и поэтому результат предсказуем.

С момента выхода картины её посмотрело 30 миллионов зрителей и это грозит переплюнуть фильм «Москва слезам не верит» в рейтинге советских кинофаворитов всех времен. Режиссёр Эльдар Рязанов в свои 55 обязан войти в число самых успешных своих коллег, в последние годы направивших свои кинокамеры в сторону жизни, какой она в СССР на самом деле почти и является, дав старт тому, что равнозначно здешней новой волне. Акцент на реалистическое отображение обыденности (а не на тракторá и героев труда, что ранее было присуще официальному советскому кино), привёл к тому, что здесь такие фильмы называют «бытовыми» — от русского слова, обозначающего повседневную жизнь. На Западе же их относят к новым «буржуазным фильмам»: по видимости потому, что те зачастую населены урбанизированными персонажами по типу "белых воротничков".

До «Вокзала для двоих» Эльдар Рязанов собрал всех дома с помощью «Гаража» — байки о группе состоятельных горожан, которые собрались, чтобы решить, кому из них лишиться такого ценного достояния новой советской буржуазии, как собственный гараж. По ходу действия спадают маски, тайное становится явным и публика трепещет от узнавания типажей и амбиций, грехов и желаний, что являются их уделом каждодневно. Эльдар Рязанов заявил, что удивлен успеху «Гаража», хотя, как ведущий популярной телепрограммы «Кинопанорама», он является самым влиятельным судьёй по части советских киновкусов.

— «Гараж» доказал, что вкусы зрителей сильно изменились, — заявил Эльдар Рязанов в интервью. — Мы-то полагали, что всё это позабавит лишь ту небольшую аудиторию, которая переживает за свои кооперативные квартиры и гаражи, но, меня завалили письмами. Картина оказалась моделью типичных взаимоотношений, а на 80 процентов она взята из жизни — моей жизни».

Московская кинематографическая элита уклоняется от признания факта существования нового жанра: возможно потому, что это может вызвать идеологические страхи. Отчасти из-за того, что подобные фильмы попахивают «коммерциализацией» — той мотивацией, которую режиссёры здесь так любят отрицать, - а также по причине, что кинобогема еще не оправилась от присуждения в 1980 году «Оскара» фильму «Москва слезам не верит», который она, в отличие от массовой публики, сочла досадным образом поверхностным.

Тем не менее, «Москва слезам не верит» побила рекорды по количеству проданных билетов в стране, где кино, после телевидения, является самым доступным видом развлекательного искусства, а успех имеет свойство порождать себе подобных. Чрезвычайно популярным этот фильм сделал, вероятно, тот простой факт, что он показал советским людям частичку их самих в сочувствующем и даже романтическом свете. От идеализированных героев социализма, литературных гигантов XIX века или эпопей о Великой Отечественной войне они сумели убежать в мир простых фантазий, почерпнутых из собственной их жизни и грёз. «Москва слезам не верит» может и не является великим фильмом, но, он вырос на почве советских мечтаний, без какого-либо политического инакомыслия, тяжеловесного морализаторства и неуклюжей пропаганды. Однако, если бы советские критики признали тенденцию, то, вероятно лучшим на сегодняшний день они назвали бы фильм Георгия Данелия «Осенний марафон» (1979). В снятой на унылых, холодных переулках Ленинграда кинокартине Олег Басилашвили выступает в роли усталого переводчика, запутавшегося в паутине ворчливой жены, требовательной любовницы, муторного соседа, властного начальника и даже взъерошенного иностранца, живущего в собственном мирке из предрасудков и плохого владения русским языком.

Где «Москва слезам не верит» погрязла в банальностях и беззастенчивых аппеляциях к большинству, «Осенний марафон» с подзаголовком «грустная комедия» превратил банальности житейских кризисов в теплый, остроумный и очень динамичный фильм...  Мало кто будет спорить с тем, что после смерти Сталина горизонты советского кино неуклонно расширялись. Какими бы скромными они ни казались западным зрителям, сам факт того, что многие из новых фильмов воспринимаются как раздвигающие границы дозволенного, стал неоспоримым фактором их успеха. Аплодисменты в «Вокзале для двоих», когда спекулянтка утверждает, что она просто подхватывает то, на чем остановились госпоставщики, или понимающее хихиканье, когда звезда хоккея в «Москве слезам не верит» напивается, выдает ощущение причастности к чему-то тайному и слегка вызывающему. А в контексте советской жизни - это пьянящее чувство!

Во второй серии, когда на даче у родителей Николая, мужа Антонины, собрались все три героини и туда же приехал Гурин... Гурин рассказывал, что он «завязал», что уезжает в родной город на тренерскую работу, что с первой же получки вернёт Людмиле долг. Зрителю дают надежду на то, что у хорошего парня Серёжки Гурина жизнь наладится, что он встал на путь исправления. По рассказам создателей, была снята ещё одна сцена. В момент, когда три подруги сидят на завалинке и поют «Стою под тополем — жую травиночку», распахивается калитка, и со словами «Людка! А слабо тебе ещё трояк мне дать! Для ровного счёта!» вваливается пьяный Гурин: галстук набок, рубашка навыворот, с ним какой-то ханыга. Между Гуриным и Людмилой начинается перепалка, в которую периодически встревает ханыга: «Ты как с ним разговариваешь? Это Гурин, я на его матчах вырос, как личность!» Эту сцену руководители тогдашнего Госкино потребовали удалить из фильма. «Нет, завязал — значит, завязал. Игрок сборной, пусть и бывший, не может так опуститься. Не лишайте зрителя надежды на исправление советского хоккеиста» Вырезанный материал считается полностью утраченным, но, у Елены Мольченко, вдовы Александра Фатюшина, сохранилась фотография, на которой мы можем увидеть тот самый момент, когда Гурин с собутыльником вваливаются через калитку.

Верно и то, что если режиссер Эльдар Рязанов не разовьёт в себе острое чутьё, где надо провести черту, он вряд ли добьётся успеха на «Мосфильме» или на любой из 18 остальных киностудий в Советском Союзе. Самоцензура чаще всего проявляется, когда режиссёр выходит за рамки дозволенного. Эльдар Рязанов же считается в этом деле докой.

Когда вышел «Вокзал для двоих» со сценами, действительно снятыми в местах лишения свободы — заключенные в ватниках, колючая проволока и всё такое — ощущение было осязаемым. Подавленная память о Сталинском ГУЛАГе ещё достаточно сильна, чтобы придавать таким вещам сомнительный характер, и подобных эпизодов раньше никто и припомнить не мог. Однако, лагерь, как показал его Эльдар Рязанов, тщательно идентифицирован, как место для обычных уголовников, а не политических диссидентов, и в числе созданных образов был и добрый, отзывчивый охранник, и закалённые зэки на пути к перевоспитанию. Многие ж темы и по-прежнему остаются целиком закрытыми. Партия вне критики, а политическим диссидентам путь закрыт. К примеру, фильм Глеба Панфилова «Тема», как говорят, по-прежнему пребывает на полке из-за того, что там был показан еврей, которому отказали в эмиграции.

Создатели фильма «Вокзал для двоих» (1983) режиссер Эльдар Рязанов и драматург Эмиль Брагинский своим героям дали имена со смыслом. Героя, которого сыграл Олег Басилашвили, зовут Платоном. В честь Платона Каратаева из эпопеи Льва Толстого «Война и мир». Этот персонаж решил для себя, как правильно жить и как принимать то, что происходит с тобой, даже если происходят драматичные вещи. Героиню Людмилы Гурченко назвали Верой. Благодаря встрече с пианистом из Москвы к ней возвращается вера в людей, в себя, в свое будущее и в то, что никогда не поздно все изменить и измениться самой. О работе над фильмом рассказывают: исполнитель главной роли Олег Басилашвили, дочь режиссера Ольга Рязанова, кинокритик Александра Иванова.

Реальные случаи, обида Микаэла Таривердиева, роль по расписке – эти и другие любопытные факты о фильме «Вокзал для двоих» (1982), который Эльдар Рязанов и Эмиль Брагинский отнесли к жанру «смешных невеселых историй».

Факт 1. Историю пианиста Платона Рябинина создатели фильма взяли из жизни композитора Микаэла Таривердиева. 9 мая 1967 года он и Людмила Максакова ехали на машине по Ленинградскому проспекту. За рулем была актриса, которая сбила выбежавшего на дорогу мужчину. Влюбленный в Максакову композитор взял вину на себя, выдержал следствие и судебные заседания, растянувшиеся на два года. Микаэл Таривердиев разочаровался, когда любимая не пришла на решающее слушание. Он прекратил с ней отношения, хотя срок отсиживать не пришлось – зачли годы следствия. Вера Гориславовна, супруга Таривердиева, рассказывала, что премьера «Вокзала для двоих» была шоком. Композитору казалось, что все в зале поняли, о ком идет речь в фильме. Обида на Рязанова была огромной.

Микаэл Таривердиев и Людмила Максакова. Факт 2. Вторая история, положенная в основу фильма, произошла с поэтом Ярославом Смеляковым. В 1951 году он был осужден по доносу, отправлен в Минеральный лагерь, расположенный на Крайнем Севере в Инте. Драматурги Валерий Фрид и Юлий Дунский, которые отбыли срок и вышли на поселение, всячески поддерживали поэта. В 1953 году начальство разрешило Смелякову сходить к друзям на угощение, но, поставило условие – вернуться к утренней поверке. Утром все трое проспали и бежали к лагерю, поддерживая Смелякова из последних сил. Факт 3. Людмила Гурченко могла не сыграть официантку Веру. После главной роли в «Карнавальной ночи» (1956) Людмила Гурченко появилась лишь в эпизоде Рязановской комедии «Человек ниоткуда» (1961). Эльдар Александрович не принял манеру Гурченко и не включил ее в состав «своих актеров». Однако, в конце 1980 года случай свел режиссера и его супругу с Людмилой Марковной на вечере в Доме кино. Они замечательно пообщались, а позже оказались вместе на отдыхе в Пицунде. Эльдар Рязанов открыл для себя Людмила Гурченко, как личность. Сомнений, что она справится с ролью Веры, у него не было. Людмила Гурченко отлично подходила под героиню. «Ее происхождение, социальное окружение детства, доскональное знание провинциальной жизни, умение показать окраинную интонацию оказались неоценимы», – считал Эльдар Рязанов.

Эльдар Рязанов и Людмила Гурченко на съемках фильма «Вокзал для двоих». Факт 4. Олег Басилашвили получил роль Платона Рябинина без проб. В свое время Рязанов дал актеру расписку, что будет снимать его в каждом своем фильме. Это, конечно, было шуткой, но, Эльдар Рязанов на самом деле любил работать с Олегом Басилашвили. Вот и сценарий «Вокзала для двоих» писался сразу «под Басилашвили». В первый же день Олег Басилашвили ушел с площадки. Олегу Басилашвили не нравился ни текст эпизода, который должны были снимать, ни то, что им с Людмилой Гурченко, абсолютно незнакомым на тот момент людям, нужно целоваться. После этого Олег Басилашвили был уверен, что его заменят, но, через два дня к нему пришла Людмила Гурченко, которая переписала диалог, а поцелуй отложили на другую сцену.

Эльдар Рязанов, Людмила Гурченко, Олег Басилашвили и Никита Михалков на съемках «Вокзала для двоих» Сценарий еще не раз меняли прямо «на ходу». Именно благодаря импровизациям актеров фильм из односерийного превратился в двухсерийный.

Больше всего крылатых выражений подарил народу персонаж Никиты Михалкова – колоритный проводник и любовник главной героини. Особенно запомнилась зрителям фраза-экспромт: «Верунчик, сама-сама-сама».

Факт 5. Чтобы проникнуться переживаниями Рябинина о грозящем заключении, Олегу Басилашвили пришлось почти месяц прожить в реальной исправительно-трудовой колонии для несовершеннолетних в городе Икша (Московская область). Сцены, когда Рябинин представляет себя осужденным, снимались не в павильонах, а в той самой колонии.

Олег Басилашвили, Эльдар Рязанов и Людмила Гурченко на съемках фильма «Вокзал для двоих». Факт 6. Город Заступинск – вымышленный населенный пункт. Рязанов сумел воссоздать провинциальный колорит в Москве. Город Заступинск «собрали» из разных мест. Основные сцены снимали на Витебском вокзале Ленинграда и Рижском вокзале в Москве.

Эпизоды на перроне и мосту (прощание героев) – на станции «Лосиноостровская» Ярославского направления МЖД (там же режиссер снимал «Служебный роман»). Здание вокзала Заступинска «нашли» в Москве, а улочки города в Ленинграде.

Кадр из фильма «Служебный роман». Проезд на тележке снимали на Таганской площади, у дома 5, стр. 2. В кадре заметна Нижняя Радищевская улица. Сцена, когда Рябинин пытается торговать дынями, снималась на существующем на тот момент Тишинском рынке.

Кадр из фильма «Вокзал для двоих» Внешний облик станции Заступинск подарил Рижский вокзал с фасадом в псевдорусском стиле.

Знаменитые сцены, когда Вера провожает Платона и проходит по мосту снимали на станции «Лосиноостровская». Ее Рязанов облюбовал еще на съемках «Служебного романа» – там снимали, как Рыжова добирается на работу. На тот момент это был один из самых длинных и широких мостов Подмосковья.

Кадр из фильма «Вокзал для двоих» Факт 7. «Вокзал для двоих» признали лучшим фильмом 1983 года по опросу журнала «Советский экран». Эльдар Рязанов получил за него Государственную премию СССР, а Людмила Гурченко — звание Народной артистки.

Картина «Вокзал для двоих» также стала участником конкурсной программы Каннского кинофестиваля. Людмила Гурченко неожиданно получила признание в криминальном мире. Среди тысяч писем, которыми поклонники засыпали ее со времен «Карнавальной ночи», одно Людмила Гурченко запомнила особенно: «Товарищ Гурченко, сижу я в местах не очень отдаленных. Зашел в библиотеку — там ваш портретик в красном… Решил: выйду и первого, кого обчищу, это вас. А потом нам привезли «Вокзал» — я посмотрел два сеанса и подумал, что вы кровью зарабатываете свой хлеб. Живите спокойно. И всем своим наказал, чтобы порог вашего дома не переступали», — говорилось в письме заключенного. Эльдар Рязанов впервые снял Людмилу Гурченко в картине «Карнавальная ночь», которая произвела фурор и сделала обоих знаменитыми. А после этого он не приглашал ее в свои фильмы 25 лет, да и другие серьезные режиссеры тоже забыли о Людмиле Гурченко. Почему после яркого старта актерская карьера Людмилы Гурченко оборвалась? Как ей удалось вернуться в большое кино и сыграть одну из своих лучших ролей в «Вокзале для двоих»? В фильме рассказывается история возвращения великой актрисы на экраны.