Оккупанты с уважением называли ее Frau schwarzer Tod — «госпожа Черная Смерть», подразумевая черный цвет бушлатов находившихся в ее подчинении морских пехотинцев и ее собственную униформу. Свои же припечатали братву выражением «Дуськин взвод». Может и не очень вежливо, зато своя в доску да и звучит ласково. Евдокия Николаевна Завалий родилась 28 мая 1926 (по другим данным — 1924) года в селе Новый Буг Новобугского района Николаевской области. Разночтения в годе рождения происходят из-за того, что в некоторых энциклопедиях указан 1924 год, а в ряде публикациях имеются ссылки на слова самой Завалий, которая неоднократно заявляла, что во время начала войны ей не исполнилось еще 16-ти. С первых же дней войны она предпринимала отчаянные попытки уйти на фронт. Однако руководство было неумолимо: «Детей на фронт не берем». Пришлось Дусе вернуться в родительский дом. Но спустя всего лишь месяц война сама пришла к Дусе Завалий: немецкие войска шли по Украине, занимая населенные пункты один за другим. Не миновала эта участь и Нижний Буг. Бой шел прямо в селе. Бесстрашная Дуся, никого не спросив, кинулась помогать «нашим»: прямо под рвущимися снарядами она перевязывала бойцов, благо, навыки у нее были, ведь девочка мечтала стать врачом. И когда 96-й кавалерийский полк 5-й кавалерийской дивизии 2-го кавалерийского корпуса, оборонявший село, стал отступать, Дуся упросила командира взять ее с собой. Правда, для этого ей пришлось соврать: она прибавила себе почти три года возраста, сказав, что скоро ей стукнет целых 18. Так Дуся оказалась на фронте. Стала санинструктором. «Научилась вводить раненым противостолбнячную сыворотку и делать многое другое, что поручают лишь опытным медицинским сестрам», — вспоминала Завалий. Впрочем, в этой должности Евдокия пробыла недолго: во время переправы через Днепр неподалеку от острова Хортица девушка получила довольно серьезное ранение и была эвакуирована в Краснодар для лечения.

Молодость взяла свое и, несмотря на тяжесть ранения, из-за которого Дусю хотели даже комиссовать, девушка поправилась и захотела вернуться в строй. Ничего не получилось бы, если бы не случай: в суматохе в ее документах имя записали сокращенно: «Завалий Евдок. Ник.», и командир части, отбиравший солдат, истолковал эту запись по-своему: «Завалий Евдоким Николаевич». Ему и в голову не пришло, что тощий коротко стриженый мальчишка в гимнастерке вовсе не мальчишка, а Евдокия просто не стала поправлять, ухватившись за представившуюся возможность отправиться в действующую армию. И Евдокия-Евдоким, подобно знаменитой кавалерист-девице Надежде Дуровой, пошла на фронт, теперь уже скрывая не только свой возраст, но и пол. Как ей это удавалось — остается загадкой, видимо, еще и бойкий характер помогал ей скрывать свой пол: «Евдоким», несмотря на юность, отличался выдумкой и бесстрашием. В одну из вылазок «он» взял в плен немецкого офицера, за что был назначен командиром отделения разведки. Некоторое время спустя «Евдоким» опять отличился: с группой бойцов он похитил боеприпасы и продукты у расположившегося неподалеку врага и на плоту, сооруженном из крышек от ящиков для снарядов, переправил все в свою часть. Целых восемь месяцев товарищи бойцы считали безусого «Евдокима» своим парнем, до тех пор, пока опять же случай все не прояснил. В 1942 году в одном из боев был убит командир десантной бригады, бойцом которой числилась Дуся. Солдаты растерялись, и только «Евдоким» смог сохранить спокойствие. «За мной! В атаку!» — разнесся над полем боя тонкий голосок, и хрупкая фигурка бросилась вперед, а за ней поднялась и вся бригада. Из боя «Евдокима» вынесли на руках — опять тяжелое ранение. И вот когда раненого бойца доставили в госпиталь и стали раздевать для операции, правда и открылась. Девушка была готова к тому, что ее отправят в тыл, да еще и с выговором за обман, хорошо, если не отдадут под суд, но, как рассказывала сама Евдокия Николаевна, никто даже не пикнул. Более того: ее направили на курсы младших лейтенантов, по окончании которых она вернулась в строй и была зачислена в состав 83-третьей бригады морской пехоты. Так стала Дуся морпехом.

Во время жестоких боев за Будапешт в феврале 1945 года морские пехотинцы несколько дней кряду безуспешно пытались пробиться к штаб-квартире фашистского диктатора Венгрии адмирала Миклоша Хорти. Пробраться к замку, подходы к которому были заминированы, помогла смекалка. Бойцы 83-й бригады морской пехоты, в состав которой входил вверенный младшему лейтенанту Завалий взвод, обследовали все закоулки и под канализационным люком обнаружили подземный ход. Но разведчики доложили, что в подземелье, через которое можно пробраться в крепость, стоит такой невыносимый смрад, от которого реально задохнуться. Командир роты Кузьмичев напомнил, что среди захваченных трофеев есть 18 подушек с кислородом.

Через много лет после войны Евдокия Завалий вспоминала: «Просчитали, что идти надо до четвертого колодца, и решили рискнуть. Мой взвод шел впереди роты — одна подушка на двоих, делаешь спасительный вдох и отдаешь соседу. Коллектор оказался уже, чем предполагали, шли согнувшись, ноги увязали в зловонной жиже. У второго колодца услышали грохот и лязг. Осторожно отодвинули крышку и сразу закрыли — наверху вся улица запружена танками и бронемашинами. Господи, подумалось, а что же ожидает нас у четвертого колодца? Ведь это вонючее подземелье может стать нашей братской могилой, достаточно бросить пару гранат! У четвертого колодца остановила взвод. Сердце бешено колотится, но там, наверху, было тихо. Значит, правильно рассчитали». Перед выходом наверх бесшумно сняли охрану. От неожиданности фрицы не оказали сопротивления. Подоспевшая рота и другие подразделения начали брать этаж за этажом и вскоре полностью очистили от гитлеровцев замок и прилегающие кварталы. Самым ценным трофеем оказались оперативные карты и генерал, который, по словам Завалий, «смотрел на нас, как на призраков, не в силах понять, каким чудом мы оказались в тылу его войск». «Вызвали меня. Пришла в штаб грязная, как черт, разит от меня за километр. Майор Круглов, зажимая нос платком, обращается ко мне: «Доложите, как пленили немецкого генерала!». И вдруг немец протягивает мне пистолет системы «Вальтер» — плохо, видать, обыскали его ребята. «Фрау русиш черный комиссар! Гут! Гут!» Я глаза вытаращила на политотдел, те кивают — бери. Потом ребята именную надпись мне на этом пистолете сделали, — делилась своими воспоминаниями комвзвода Завалий. — После той операции у меня была одна мысль — как от этой грязи отмыться. Мы зашли в какой-то местный парфюмерный магазин, и я принялась сливать в котелок все, что попадалось под руку, а потом вылила все это на себя. С тех пор духи я на дух не переношу!» За эту операцию Евдокия Завалий была награждена орденом Красного Знамени.

Девушку дважды хоронили. Под Белгород-Днестровским, когда ночью форсировали лиман, чтобы захватить и удержать плацдарм до прихода главных сил. Ребята потеряли своего командира во время наступления, когда ее отбросило взрывной волной. Очнувшись, Евдокия увидела, как враги добивают наших раненых. Она чудом не выдала себя, когда в ее ногу вонзился штык — проверяли, жива ли. На рассвете истекающую кровью комвзвода подобрали местные жители. Так ее имя появилось впервые на братской могиле в Белгород-Днестровском. Второй раз Евдокию Завалий похоронили уже в Болгарии. Ее фамилию начертали на памятнике. Когда спустя 25 лет она приехала в Бургас в качестве почетного гражданина города, одна из женщин во время встречи с горожанами узнала Евдокию Николаевну и бросилась к ней со слезами: «Доченька! Ты живая!». Гвардии лейтенант Евдокия Завалий участвовала в обороне Кавказа, в боях за Крым, Бессарабию, на Дунае, в освобождении Югославии, Румынии, Болгарии, Венгрии, Австрии, Чехословакии. Она вернулась. С войны или с того света — разница не велика. После окончания войны девушке дали направление на учебу в военное училище, но четыре ранения и две контузии дали о себе знать. В 1947 году она демобилизовалась и уехала в Киев. Но и после войны она «еще долго по ночам ходила в атаку. Кричала так, что соседи пугались. А бабушка молилась и говорила маме: «Это нечистый дух из нее выходит!», — вспоминала Евдокия Николаевна. Постепенно жизнь налаживалась. Евдокия вышла замуж и родила двоих детей. Стала бабушкой четырех внуков и четырех правнуков.

После развала СССР Евдокия Николаевна Завалий продолжала заниматься тем же, чем и прежде: «После войны объездила множество городов, воинских частей, кораблей и подводных лодок — везде рассказывала о моем десантном взводе. Выступала в школах, чтобы дети знали правду, а не росли Иванами, не помнящими родства. И сейчас иду, если зовут и не подводят силы. В августе прошлого года привезла из Севастополя 30 комплектов тельняшек и бушлатов для ребят из 104 школы в Пуще-Водице, куда с радостью ходила каждый год 9 Мая. А 1 сентября 2007 года этой школе торжественно присвоили имя фашистского головореза Романа Шухевича. Нужна ли теперь там моя правда?…»

Евдокия Завалий скончалась в Киеве всего за четыре дня до 65-летия Великой Победы, 5 мая 2010 года. МЫ ПОМНИМ! https://cont.ws/@shalovaav/489729