Шлюха в постели (16+)

«Я проститутка. Список оказываемых мною услуг выходит за рамки стандартных для этой профессии: я не только ублажаю в постели, но и занимаюсь домашним хозяйством, воспитываю детей, укрепляю социальный статус своего клиента и служу роскошным ему украшением. За это мой клиент, называемый мужем, платит мне, не скупясь. И хотя общество считает, что действую я полностью в рамках закона и морали, сути моей это не меняет: я шлюха...» — так думала Джозефина Манро, сидя, поджав колени к груди, в эркере своего богатого дома на Эмбер-стрит.
Женщине было двадцать восемь лет, и она мучительно переживала самый расцвет никому теперь не нужной красоты. Она имела всё: привлекательность, острый ум, выдержку и достоинство настоящей леди, богатого мужа, которого любила до безумия, тройку очаровательных детишек. Не обладала Джозефина лишь одним: сердцем своего благоверного.
Что же тут поделаешь, наградила жизнь беспутным супругом! Слухи о его похождениях долетали до миссис Монро ещё до вступления в брак, но тогда она подумала: ничего, перевоспитаю. О, эта милая женская наивность, внушающая юным леди фантазию, что козла можно перевоспитать в племенного жеребца! Многим дамам нравится тешить своё неуёмное тщеславие мыслью, будто их трудами неотёсанный булыжник, вошедший с ними в брак, превратится со временем в чудесный самородок, который не стыдно явить миру с пометкой «мистер мой супруг». Нет, мало какая леди способна вырастить поистине благородного мужа из своего. И в этом Джозефине пришлось убедиться на собственном горьком опыте.
Эдуард Манро блудил по-страшному. Сначала, правда, он пытался скрывать похождения от жены, но тонкий аромат женских духов, грязные сплетни, переданные сочувствующими подругами, кружевное бельё, найденное в его кармане, красноречиво повествовали молодой миссис о бездне порока, в которую стремительно проваливалась её вторая половинка. И ничего существенно не изменилось за десять лет их брака, исключая тот факт, что любимый перестал прятаться, почти в открытую рассказывая супруге о своих приключениях. Джозефина страдала. Она знала, что мужья частенько ходят налево, и, в общем-то, общество не находит такие интрижки чем-то особенно зазорным. Даже многие жёны смотрят сквозь пальцы на поведение благоверных, более занятые исполнением прочих своих обязанностей. Но от всех прочих жён миссис Манро отличало одно немаловажное обстоятельство: она-то своего супруга любила.
Она поняла бы, будь там серьёзное чувство к другой даме. Смирилась бы, проводи он время с достойными женщинами. Но ведь её мистер слыл завсегдатаем практически всех домов терпимости, какие только были в Лондоне, и якшался с этими грязными тварями! Нет, такого Джозефина простить не могла!
И чего он только ищет в объятиях таких женщин? Они ведь не любят его, как она, в чём же прелесть тогда этих связей? Что такого они делают в постели, чего она не может? Джозефине твёрдо вдолбили с младых ногтей: настоящая леди должна всячески избегать исполнения супружеского долга, а если уж случится такое, то во время близости ей надлежит молча лежать, не двигаясь, и считать цветочки в узоре расшитого балдахина брачной постели. Настоящий джентльмен твёрдо знал: связь с женой — исключительно ради наследников, а для удовольствия существуют бордели и их прелестные обитательницы. Но миссис Манро начала понимать, что с этой системой явно что-то было не так.
Наверное, мужа именно их постельная жизнь не устраивала, ведь во всём остальном Джозефина была идеальна. Что ж, довольно жалеть себя! Сегодня она решила действовать. Если уж она не умеет ровным счётом ничего, кроме как молча лежать и считать секунды до завершения сего неприятного действия, то стоит поучиться чему-нибудь у профессионалок. Она знала, что её план кощунственен и аморален, но на что только не пойдёшь ради любви, верно?
Первым делом миссис Манро наведалась на Холивелл-стрит и тайком прикупила там несколько эротических романов и неприличных картинок, которые внимательно изучила, то краснея, то бледнея. Романы не принесли особенной пользы, лишь вызвали досаду на грубость слога, бедность лексикона и отсутствие стилистических украшений, что для неё, женщины изысканного литературного вкуса, было недопустимо. Такого литературного мусора она ещё не читала и была бы рада, если бы не пришлось и впредь. Рисунки послужили лучше, но ненамного, дав лишь общее представление о разнообразии положений тел и выражений лиц, но инициатива, кажется, везде принадлежала мужчине, а как предложить мужу такое, Джозефина не знала. Тогда с тяжёлым вздохом она решила приступить к самой страшной части своего плана.
* * *
Бордель «Цветы неугасимой страсти» миссис Манро выбрала из-за поэтического названия, а также по причине стратегического расположения на противоположном конце города, так что риск встретить кого-то из знакомых по пути в это грязное место был минимален. Джозефина облачилась в чёрную накидку и спрятала лицо в складках капюшона, чтобы наверняка исключить возможность неприятного инцидента. Переведя дыхание (экипаж бросила на въезде в узкую улочку и остаток пути пробежала), трижды постучала в дверь.
— Да-да, — ответил мелодичный голос.
— Я хочу видеть хозяйку, — проговорила она, заикаясь.
— Мадам Афродиту? — уточнила девушка.
— Да, её, — чуть поколебавшись, ответила Джозефина.
Дверь открыла девушка в одном корсете, украшенном жёлтыми лентами, и нижней юбке. Она с интересом уставилась на посетительницу, но вопросов больше не задавала и провела гостью наверх. Миссис Манро с некоторым испугом рассматривала красные портьеры, бархатную мебель и зеркала в золочённой раме. Всё это было так безвкусно и так зачаровывающе. То и дело на их пути встречались полуголые девицы под руку с редкими в это время дня кавалерами. Женщина старательно отводила глаза от тел жриц любви.
Комната хозяйки не отличалась по обстановке от всех прочих помещений. Мадам Афродита приветствовала посетительницу дружелюбной улыбкой.
— Присаживайся, дорогая, — она приглашающим жестом махнула в сторону обитого красным бархатом пуфа. — Ты хочешь устроиться ко мне? Давно гуляешь? Дурных болезней нет? Впрочем, это наш доктор легко выяснит. В каком борделе работала раньше?
— Нет, нет, — торопливо замотала головой Джозефина. — Я здесь вовсе не для этого.
— А для чего же тогда? — изумилась хозяйка.
— Я... — она слегка замялась, — я хочу, чтобы вы меня научили ублажать мужа.
Тонкие брови мадам Афродиты взлетели вверх.
— Да, — сказала она после заминки, — нынче леди стали более прогрессивными, чем в мои времена.
— Так вы поможете? — с надеждой спросила миссис Манро. — Я заплачу.
— Ладно, — чуть поразмыслив, согласилась маман, — возьму, только деньги вперёд. Я проведу вас в комнату к Элоизе, посидите в шкафу и посмотрите, как она работает. Не надо смущаться, никто ничего не узнает. А вашему мужу очень уж с вами повезло, миссис. Надеюсь, он это понимает.
* * *
Вот так и началось обучение Джозефины премудрому искусству ублажения мужчин. Почти каждый день она облачалась в свой чёрный плащ и отправлялась в гости к мадам Афродите, не особенно заботясь, обратит ли внимание муж на её непривычное отсутствие. Обычно в эти часы мистер Манро пребывал в таких же заведениях, что и она, но с иными целями.
Она и сама не заметила, как эти занятия начали её по-настоящему увлекать. Постепенно стыдливый румянец перестал пятнать нежные щёчки. Теперь она подглядывала за работой жриц любви с интересом, с азартом, а выслушивая наставления хозяйки борделя, не стеснялась задавать вопросы и делать пометки в записной книжке. Через месяц она стала настоящей профессионалкой. В теории.
— Что ж, дитя моё, я рассказала тебе всё, что знала сама, — подытожила, наконец, мадам Афродита. — Иди же радовать своего супруга. И помни: в нашем деле главное — страсть и самоотдача.
И в эту ночь Джозефина впервые решилась применить свои навыки в деле.
* * *
— Где ты этого набралась, шлюха? — вскричал муж и наотмашь ударил её по лицу. — Где, я спрашиваю?
В глазах потемнело, а потом из груди вырвались рыдания обиды, боли и разочарования.
— Думаешь, я не знаю, что ты уходишь каждый вечер неизвестно куда? Думаешь, мне ничего не рассказали? Кто он, кто твой любовник, а? Назови мне имя этого мерзавца!
— Я… я не…
Но Эдуард ничего не желал слушать, ослеплённый собственной злобой.
На следующий день Джозефину вышвырнули из дома, как побитую собаку, и она поплелась прочь, не зная, что делать дальше и куда идти.
* * *
Мадам Афродита приняла её дружески.
— Ну что, деточка, понравилось твоему мужу?
Джозефина лишь молча замотала головой и разрыдалась.
— Он… он выгнал… Мне некуда, совершенно некуда… Я не знаю, что делать дальше…
— Ну, хорошая, — хозяйка участливо разместила ученицу среди своих пышных грудей, — оставайся пока у меня, а там посмотрим, может, всё ещё и образуется.
Так миссис Манро поселилась в борделе «Цветы неугасимой страсти», а поскольку ничего у неё не образовалось, взяв имя Рози, принялась трудиться в поте лица на благо общества. Работа шла споро и вскоре новоиспечённая блудница обрела большую популярность. Да такую, что смогла уйти из борделя и открыть... собственную практику. Рози называли «бархатной розой Лондона», а среди её клиентов были теперь лишь самые богатые и знатные джентльмены. Многие желали обеспечить ей покровительство, но она лишь смеялась в ответ на их притязания.
Однажды на пороге её роскошной квартиры в центре города появился Эдуард, пристыженный, с дорогим букетом алых роз, каких не дарил ей во годы брака.
— Джози, ну не глупи ты, возвращайся домой! — попросил он жалостливо. — Пусть всё будет, как раньше.
— Ну уж нет, — она лишь рассмеялась, — больше — никогда!
— Ну давай тогда хоть…
— И не надейся! — бывшая миссис Манро, швырнув букет ему в лицо, снова громогласно расхохоталась.
Пару недель спустя она забрала детей, пока мужа не была дома, собрала накопления и отправилась в Париж, город любви. Детей отдала в престижную школу, а сама активно принялась строить карьеру в полюбившейся сфере. И ей вполне это удалось. Говорят, к «Бархатной розе» частенько захаживал сам король, но это уже совершенно иная история…