Фонд Ройзмана

— Здесь иначе, чем в других больницах, — говорит Ольга. — Общение, сочувствие, но не жалость. Люди рассказывают про свои заболевания, показывают фотографии до болезни. Это такой контингент, которому нужно успеть уделить время, позитив дать. Говоришь с ними, даже если пациент без сознания. Общаешься и с родственниками. Элементарно обнять человека нужно, корвалол налить.
Ольга работает медсестрой в первом Екатеринбургском хосписе уже 6 лет. Она чувствует, как нужна пациентам, знает, как утешить, подбодрить и развеселить.
Скучать некогда: то бабушка из 108 палаты силы не рассчитает и упадет, то парнишку с ДЦП нужно помыть, а потом обед, таблетки, киновечер для пациентов, заполнение журналов,

Мы всегда рады, когда видим результат своей работы. И когда этот результат делает счастливее детей и их родителей!
Арине не было и месяца, когда она в больнице заразилась менингоэнцефалитом. Эта болезнь наложила отпечаток на всю её жизнь: теперь Арина — паллиативный ребёнок. Ей постоянно нужен особый уход, ведь ни сидеть, ни стоять, ни даже глотать она не может.
От постоянного горизонтального положения страдали её внутренние органы. Она же всё-таки растёт, а, лёжа, органы располагаются неправильно, страдает позвоночник. Её мама Анна не могла себе позволить хороший вертикализатор, и мы им помогли!
Благодарность мамы — полностью ваша заслуга, ведь именно на пожертвования в Фонд Ройзмана мы

04:02 — пожарная станция Ивделя зарегистрировала вызов. Пока ехали пожарные, соседи выбегали на улицу один за другим: едкий запах горевших бумаг, пластика, бревён и железа наполнил воздух. Дом Ольги, Александра и Сергея сгорел дотла буквально за 2 часа.
Не спасли ни машину, ни документы. Все тренажёры единственного сына Сергея, позволявшие тому поддерживать своё тело без спастики и деформаций, обуглились и истлели. Пандус, перила в ванной и туалете, вертикализатор, широкие проходы, через которые спокойно проезжала коляска, — не осталось ничего.
У 24-летнего Сергея ДЦП, спастический тетрапарез и ментальные нарушения. Семья строила этот дом специально с учётом его особенностей, чтобы в будущ

Вы наверняка часто встречаете фонды и благотворительные организации, которые занимаются одной конкретной социальной проблемой или сферой. «Подари жизнь» — детской онкологией, «Вера» — хосписами, «Ночлежка» — бездомными и т. д. В какой же тогда сфере работает «Фонд Ройзмана»?
С самого нашего основания наш фонд создавался «для всех». И это правило до сих пор почти не изменилось. Мы хотим помочь как можно большему числу нуждающихся, а ограничения в сфере работы или специализация этому мешают.
Мы не можем быть везде и сразу, да. Мы не можем выстроить полноценную социальную систему альтернативную государственной. Но вместо этого мы можем поддерживать НКО со специализацией, их большие и важные п

Детский рак — явление относительно редкое. В России, на 147 миллионов человек, каждый год выявляют около 4500–5000 случаев онкологический заболеваний. Одной из самых распространённых форм детского рака является рак крови, по-другому лейкоз — им в стране заболевают примерно 1200 детей в возрасте до 18 лет.
Во многих случаях для того, чтобы верно диагностировать лейкоз, нужно провести много различных лабораторных исследований. И далеко не во всех регионах России есть необходимые высокотехнологичное оборудование и узкие специалисты. Благо, в Екатеринбурге в Областной детской клинической больнице есть оснащённая по самым высоким медицинским стандартам Лаборатория молекулярной биологии, иммунофе

Глубинку в кино принято изображать в минорных тонах. Если отойти от откровенной чернухи, то все равно останется меланхолия, тоска, одиночество или борьба с природой. Идиллия в искусстве сейчас неактуальна.
Сегодня мы постарались подобрать более философские фильмы про глубинку, разнообразив их страной действия. Здесь и притча в американских тонах, и южнокорейский детектив, и поэма о суровой Исландии, и размышления на фоне российской тайги.
Если вам хочется окунуться в природу и глубинную жизнь разных стран, то сохраняйте себе наши карточки и пополняйте список «хочу посмотреть».

— Я думала, что они ошиблись. Что всё не так. Я искала таблетки, которые могут вылечить Артёма. Но никаких таблеток не существует. Можно принимать препараты, но без специальных занятий ему ничего не поможет.
Когда Артёму было около 4 лет, он начал выходить на улицу босиком в тихий час, всё время открывал окна, пока на них не поставили замки, не интересовался другими детьми и закатывал истерики до посинения. Когда-то он даже умел говорить слово «мама», но потом вдруг замолчал.
Никаких предпосылок, травм и потрясений не было, врачи сказали: «Так бывает», — и поставили мальчику диагноз — умственная отсталость и задержка речи. Маме Анжелике между строк сообщили и о признаках аутизма, но писать

Мы гордимся тем, что люди выбирают нас для благотворительных пожертвований, что доверяют нам и сотрудничают. Но особенно мы рады акциям от наших друзей!
Филипп Ткачев — фотограф, который проводит для нас съёмки уже почти 2 года. Вместе с авторами он ходит к героям домой, общается и делает невероятные кадры, открывая нам всем внутренний мир и эмоции детей и взрослых.
«Это особая точка удовольствия — делать то, что любишь, и чувствовать, что помогаешь кому-то. И большая радость, когда приходит сообщение, что собрали деньги на лечение», — говорит Филипп.
До 1 июня 2024 года Филипп решил провести благотворительную акцию. Если вы запишетесь на съёмку по кодовому слову «фонд», часть средств с о

Вот и прошёл наш субботник в хосписе! Хоть погода сегодня и не балует, но мы успели собрать листья, ветки и покрасить бордюры до дождя.
Как мы и обещали, бойцы MMA сначала провели разминку, а уже потом мы принялись за работу. Евгений Вадимович* красил бордюры и таскал мешки с листьями, около 30–35 человек 3 часа тщательно очищали территорию от мусора и грязи, пока на земле не осталась видна лишь свежая ярко-зелёная трава. В это время 7 волонтёров мыли окна в палатах на всех трёх этажах, убирая пыль и разводы.
Один из пациентов хосписа даже выехал на коляске подышать весенним воздухом и полюбоваться чистым парком. Убирали территорию и взрослые, и дети, даже собака из ближайших домов прибежа

«Мне проще думать, что у этого есть какой-то смысл. <…> Ценить каждый момент… Твой сын улыбнулся тебе — прекрасно. Он проснулся с утра — ты самый счастливый человек».
В четыре месяца маленький Лёва вдруг замер, запрокинул голову и начал трястись. Врачи сразу сказали — эпилепсия.
Сейчас Лёве 13 лет, и ни один из известных медицине способов не помог мальчику побороть страшные приступы, ведь причину установить сложно. Так и написали в медкарте: заболевание генетическое, неуточненное.
В особенно плохие дни количество приступов переваливает за сотню. В такие моменты нужно просто быть рядом: повернуть на бок, чтобы Лёва не задохнулся, вколоть лекарство или подключить кислородный концентратор.
В