Кạк я поняʌ, купиmь его в σбӹчʜом ϻагаɜине не поʌучиmςя. Ọно и понятӈо - это же ӈе выгодно госудapствỵ. Но ʜąлоɼи-тọ мы плạтим, и нєmаленькие, поэтому я счиmаю.... ╔═══════════════════════════════════════════╗ Пρодοлжениe и δσлее подробная инφормация по ссылке: - http://photoline.ru////////////////////////////////////////////////////redirect.php?http://ballomax-broen.ru/7m7zjkpd6o0s.html ╚═══════════════════════════════════════════╝ . Пржебышевский с почтительной, но достойной учтивостью пригнул рукой ухо к Вейротеру, имея вид человека, поглощенного вниманием. «Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы. Многие последовали его примеру. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели. Диммлер начал играть. – Эй, Игнатка. И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу. Троица – три начала вещей – сера, меркурий и соль. – И не видали, что везде укладываются? Votre lettre du 13 m'a cause une grande joie. Oh. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». – Vous savez, que je ne suis pas bonapartiste, mon prince. Я говорю вообще про штабных. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь. Шиншина. И за что же. Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. – Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него. – Давайте же. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. И князь Ипполит начал говорить по русски таким выговором, каким говорят французы, пробывшие с год в России. (Непереводимая игра слов, имеющая значение: «по пустякам».)] Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых. Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. И я думаю, нет сомнения, что вся нация, освободившись от узурпатора, бросится в руки законного короля, – сказала Анна Павловна, стараясь быть любезной с эмигрантом и роялистом. – Гм… гм… – мычал Пьер, морщась, не глядя на нее и не шевелясь ни одним членом. Не гожусь, чистое дело марш, я ничего не разберу. И Борис говорил, что это очень можно. Соня, за что. – Ну, теперь декламация. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. И Борис говорил, что это очень можно. – Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу. Он так добр и благороден. – Как бы я его любила. Он физически страдал в эту минуту: грудь его стесняло, и он не мог дышать. – Ай болит что. К чему ты всё это говоришь мне? Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни. – сказал он. много даже, очень много, 43 тысячи. Старый граф притворился рассерженным. – Ну и прощай, одевайся. – Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову. На всегда спокойном лице Билибина было волнение. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Тихон знал привычку князя иногда вслух выражать свои мысли, а потому с неизменным лицом встретил вопросительно сердитый взгляд лица, появившегося из под рубашки. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. – Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. VIII – Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. – испуганно сказала Наташа. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе: «Неужели французы?» Он смотрел на приближавшихся французов, и, несмотря на то, что за секунду скакал только затем, чтобы настигнуть этих французов и изрубить их, близость их казалась ему теперь так ужасна, что он не верил своим глазам. – Что, г. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. – сказал Николай, подбегая к ней. вот и Николенька. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. «Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мысль свести брата с Наташей забавляла ее. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. I Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея. [Ты знаешь, я завален делами; но было бы безжалостно покинуть тебя так; разумеется, что я тебе говорю, есть единственно возможное.] Да, я женщина, которая может принадлежать всякому и вам тоже», сказал ее взгляд. – проговорил Ростов, читая письмо. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. – И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела. – Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари. Анна Павловна испуганно остановила его словами: Пьер улыбнулся, но по его улыбке видно было, что он понимал, что не анекдот Сергея Кузьмича интересовал в это время князя Василия; и князь Василий понял, что Пьер понимал это. M lle Bourienne стояла около них, прижав руки к сердцу и набожно улыбаясь, очевидно столько же готовая заплакать, сколько и засмеяться. – восклицала мать. Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. – Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться. Молись Богу. – Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство. Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить. Маленькая княгиня, как старая полковая лошадь, услыхав звук трубы, бессознательно и забывая свое положение, готовилась к привычному галопу кокетства, без всякой задней мысли или борьбы, а с наивным, легкомысленным весельем. – Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. И на страницах будто я вижу прекрасное изображение девицы в прозрачной одежде и с прозрачным телом, возлетающей к облакам. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. – Вот подите, захотел в гусары. Нет милей для общества. На верхнем почетном конце стола все были, казалось, веселы и под влиянием самых различных оживленных настроений; только Пьер и Элен молча сидели рядом почти на нижнем конце стола; на лицах обоих сдерживалась сияющая улыбка, не зависящая от Сергея Кузьмича, – улыбка стыдливости перед своими чувствами. Она сжала его руку. В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Пропали. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Пьер взял в руки связку бумаг. – Отчего же. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. Князь Василий привез своего сына, очевидно, с намерением сделать предложение и, вероятно, нынче или завтра потребует прямого ответа. – Наташа, я боюсь за тебя. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. – Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня. Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную. VII Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. – сказал Долохов, улыбаясь. [Ядовитая пища слишком чувствительной души, Vous savez tout. [Этот пресловутый нейтралитет Пруссии – только западня.] Я верю в одного Бога и в высокую судьбу нашего милого императора. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков. – Обошли. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России. Ежели даже Анна Павловна не говорила этого, то он видел, что ей хотелось это сказать, и она только, в уважение его скромности, воздерживалась от этого. Как ни мало занимался Николай Соней за это время, но что то как бы оторвалось в нем, когда он услыхал это. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Далеко было видно по пустым улицам. Шиншина. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. – Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan. – Что барин. Каждый день она входила и каждый день молилась о том, чтобы это ежедневное свидание сошло благополучно. – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. – Так наступление окончательно решено. Но что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: «Ах, зачем вы это со мной сделали?…» – Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу? Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров. Анатоль искренно любил Долохова за его ум и удальство. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. – Каким образом орудие оставлено. – Oh. Наташа, оживленная и тревожная, широко раскрытыми, испуганными глазами смотрела вокруг себя и казалась веселее чем обыкновенно. – Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он. – Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду. Он не сказал этого дочери, но Наташа поняла этот страх и беспокойство своего отца и почувствовала себя оскорбленною. Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. – Наташа, я боюсь за тебя. Я писала моей бедной матери,] – заговорила быстро приятным, сочным голоском улыбающаяся m lle Bourienne, картавя на р и внося с собой в сосредоточенную, грустную и пасмурную атмосферу княжны Марьи совсем другой, легкомысленно веселый и самодовольный мир. Хорошо. – Ну, что ж вы молчите. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери. подумал Николай. – Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут. Берг тоже улыбнулся. Наташа была в сомнении, не во сне ли она видела то, что он сказал ей во время вальса. – Ну, снимай, болван! И чем я приобрел всё это. – Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. Наташа стала надевать платье. – Наверное. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. – Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Так я вам найду место. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. – Так ты не боишься со мной играть. Впрочем, писал он, тогда еще дело не было так окончательно решено, как теперь. Но дела его всё не поправлялись. Надо, надо с ним познакомиться. Sans parler de mes freres, cette guerre m'a privee d'une relation des plus cheres a mon coeur. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. И думаю, забыл про меня. – Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть. – спросил Ростов. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову. Ростов подбежал и что то сказал ему. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом. – спросила Наташа. – Белый. Графиня Безухая, по справедливости, имела репутацию обворожительной женщины.