Козёл.

__ Кажись, не хитрое это дело - огулять козу - был бы козёл под рукой. А и козёл-то рядом - у соседки старушки Саши-бес. Да и козёл-то, ну просто, загляденье! Огромный с телёнка, с большущими скрученными в полтора оборота рогами, с длинной шерстью дикой тёмно-светло-серо-белой невообразимой расцветки. С жёлтыми наглыми немигающими глазами, в которых как две амбразуры сердито сверкали горизонтальные щели зрачков. Со всклоченной бородкой, с грязными шерстяными лохмами на ногах. С хвостом, торчащим как сук, если козёл зол, или дрыгающимся вверх-вниз, вправо-влево, когда он чем-то был сильно заинтересован.
__ А вонь от него шла такая, что мимо на велосипеде проехать можно было, только разогнавшись и недыша - иначе свалишься, пешие ж, вообще, сразу сворачивали на другую улицу. Он никого и не боялся - собаки, коровы, лошади и даже козы шарахались от него - зверь, да и только!
__ Он и не мекал, а как-то хрипло мычал иль ревел, но это было очень редко - в минуты крайнего раздражения. И имя-то у него было подходящее - Васька-козёл! А самым любимым делом у него было - стоять как горный козёл на высоком крыльце своей хозяйки и властно не спеша озирать всю протекающую перед ним жизнь села Холуй.
__ Вот за таким козлом и обратился Иваныч - художник, творец, мужичок тщедушного телосложения, да к тому ж ещё и хромой да с палочкой - к Александре Тимофеевне - дать на вечерок к козе. Уплатив сколь положено и накинув верёвку на рога, потащил Иваныч козла Ваську в свой хлев. "Только не запирай его буйного!" - предупредила хозяйка.
__ Да как же не запрёшь их, если то одна выскакивает из закутка, то другой. Запер дверцу на вертушок, да так они возятся - сшибут его ветхого - припёр для надёжности колышком. Закрыл и дверь двора, а потом вернулся да в щеколду вставил гвоздь-костыль. На ночь закрыл и калитку на улицу да запер на задвижку и спокойно пошёл спать. Среди ночи раздался нарастающий грохот буйства козла Васьки, который для начала разнёс весь хлев вщепу, потом ударами в дверь двора выдрал с корнем щеколду, а в завершении своего зверства вышиб и калитку на улицу с переломанной задвижкой и исковерканными петлями. Но главное, затаил Васька-козёл обиду на Иваныча, посмевшего запереть его гордый свободолюбивый нрав в тесном хлеву!
__ Через несколько дней как-то ковылял Иваныч с работы на обед, радостный, погружённый в свои мысли об удачно складывающейся живописной композиции. Он и не заметил возвышающегося как обычно на крыльце соседки козла. А вот Васька ж внимательно оглядел обидчика - задрыгался бешено его хвост. Козёл даже спустился на землю и осмотрел пронзительно хромого со спины. Хвост его встал несгибаемо, грива вздыбилась, глаза загорелись оранжевым светом, копыта забились о землю! Васька-козёл нервно чихнул два раза, хрипло замычал да как кинется, нагнувши голову, прямо на Иваныча. Глухой удар пришёлся в крестец. Художник взлетел вверх и, громко крякнув в воздухе, рухнул наземь, только его лёгкая изящная палочка ещё долго планировала в зимней синеве, пока не скрылась в сугробе соседского палисадника.
__ Васька ж, помотав головой, с удовлетворением осмотрел и оценил результаты своей справедливой мести, гордо поднял рогатую морду, развернулся и, не обращая внимания на кряхтения поверженного, с достоинством водрузился на свой "пьедестал" - высокое крыльцо своей хозяйки Саши-бес. "Знай наших, презренный хиляк!"