(80.

44) 6.6.5 Правильное осознание – из духовного сердца
Итак, правильное осознание должно совершаться из духовного сердца. Сердце – и начало, и источник осознавания…
Но каким образом при этом молитва становится основополагающей в осознавании? Ведь первоначально она связана с мыслями и внутренним речитативом (проговариванием определённых слов), то есть с ментальной деятельностью. А осознание, как мы знаем, от всего этого свободно, оно должно оставаться «чистым».
Как молитва вообще «создаёт» осознание или приводит к нему?
Она «открывает» тайную створку в духовном сердце и… «дневное» сознание сквозь неё буквально влетает в искомый духовный Центр, в полноту жизни, в сокровенное знание, в идеал Осознания. И непередаваемое блаженство из всех известных блаженств! Всемилость Бога и благодать! Вот – самое главное о православном осознавании, вот где скрываются все секреты его. Вся суть осознания, в отличие от того, что нам навязывают популярные эзотерические концепции, состоит совершенно в другом измерении. Оно не на поверхности всего видимого, явленного, ощутимого, происходящего, окружающего («здесь и сейчас»). Не во «внимательности», а глубоко внутри (личности). И православные старцы это постигли давно.
Осознание есть созидательный, благостный, просветляющий всё человеческое существо, очищающий акт! Оно производит «внутри» тело Света!
Любить означает осознавать. Вот о чём молчит популярная эзотерика. Множество описаний её извращает и профанирует священную суть осознания. Со страниц соответствующих книг нас призывают к «мистическому» безразличию, отстранению и холодному, «безжалостному», циничному осознанию. Что по сути становится блокировкой духовного сердца и преградой к познанию Сущего, Высшего и Всевышнего!
Воспитание, взращивание в себе «безразличия» (невозмутимости наблюдения) – это движение в тёмную область духовной болезни «шизотимии» или даже шизофрении, в которой происходит отрыв от сакрального Центра и Бога! Вот в какую ловушку ведут популярные изложения об осознании. И вот почему православная мистика провозглашает:
Любить, любовь – вот те истинные духовные идеалы и ценности, к которым надо стремиться, и к никаким более! Любовь-Осознание. Бог-Любовь-Осознание-Блаженство-Вечность-Бессмертие и Всезнание!
Обратите внимание и на тот факт, что путь ума (осознания, медитации), связанный с намеренной остановкой потока мыслей, противоестествен для человека – непрерывно мыслят не только взрослые, но и дети, и даже животные. Но способность любить – путь Любви! – заложена в самой природе каждого человека. Любить свою мать, родных, своего избранного, и, наконец, любить Бога! Это так естественно и закономерно!
Таким образом, только в рамках понятия «религиозного осознания» можно выделить практику «периферийного» («окружного») осознавания упражнения в непрерывной «бдительности», «наблюдательности» или «внимательности»; и практику «центрального» («центростремительного») осознания – молитву.
Православные старцы оставили нам драгоценнейшее наследие мистическую Молитву! Молитва – это веками наработанный духовный шифр, тайнопись. Молитва это сокровенный ключ к духовному сердцу и священнодействие. Молитва – это чудо! Именно она открывает доступ к внутреннему Свечению и!.. Квант сознания (практикующего) естественно и легко, пушинкой, влетает в «высокочастотную плазму Любви» подвижник получает безмолвное знание и одновременно пребывает в АБСОЛЮТНОМ ОСОЗНАВАНИИ!
И подобные погружения происходят всё чаще, всё глубже (а для этого надо принять учение и работать на путь!). Человек испытывает невероятное, неописуемое… Перед ним открывается тайна за тайной, тайна существования, тайна Любви, за которой скрываются все тайны Мира, главная тайна осознавания!
И такое осознание невозможно хоть как-нибудь передать. Но зато его можно пережить, испытать – двигаясь в ПРАВОСЛАВНОМ ПОТОКЕ СОЗНАНИЯ!
Вот почему главное сводится к молитвенной практике, а не к практике «бдения».
Осознание осознанию – рознь!
Только когда «х-лучи» бесконечной Любви заполняют всё существо практикующего, только тогда он по-настоящему достигает!
«Достижение подлинного созерцания без очищения сердца невозможно. Только сердце, очищенное от страстей, способно к особому изумлению при созерцании непостижимости Бога. При этом изумлении ум радостно молчит, обессиленный величием созерцаемого» .
прп. Силуан Афонский
Чистое сердце заставляет молчать беспокойный ум без всяческих волевых потуг.
Таким образом, не в точке дневного самосознания заключена суть нашего существования…. «Квант света» есть только оперативное остриё восприятия и внимания. Его действие ограничено лишь поверхностными сегментами вольюма. Он необходимая, но не определяющая составляющая процесса. Не квант сознания определяет процесс осознания, а внутреннее и более мощное Свечение, локализованное в центре вольюма. К нему необходимо устремляться…
(80.45) 6.6.6 Из опыта православного осознания
Из опыта осознания и о его некоторых эффектах православных подвижников… Они пребывают почти в непрерывном бдении:
«Молодой монах Силуан постепенно научается более совершенным аскетическим деланием, пребывая неизменно в подвиге, который большинству покажется вообще невозможным. Сон его по-прежнему прерывчатый – несколько раз в сутки по пятнадцать – двадцать минут, в общей сложности от полутора до двух часов в сутки. В постель по-прежнему он не ложится, но спит, сидя на табурете; пребывает в трудах днём как рабочий; несёт подвиг внутреннего послушания – отсечения своей воли…»
Православное осознание в своё время, но сравнительно быстро, приводит к «видению» незримого духовного мира (всевозможных нефизических разумных существ и энергий), который по отношению к материальному миру является каузальным, первопричинным. В результате практики осознавания практически все молитвенники получают такое «видение»:
«И пошёл Макарий в церковь… И вот он видит, как по всей церкви прыгают и точно на крыльях перелетают от одного места на другое какие-то точно недоростки – эфиопы, безобразные на вид. В собрании был такой порядок: один читал псалмы, другие сидели и слушали… Рассеивавшие по церкви эфиопы, подпрыгивая к каждому, точно заигрывали: кому двумя пальцами закроют глаза, и тот начинает дремать; другому вложат палец в рот, и тот уже зевал… Вот окончилось чтение псалмов, и братия поверглись для молитвы; тут перед одним промелькнёт образ женщины, перед другим вид постройки, перед всеми вообще – то одно, то другое… И лишь только злые духи представят чтонибудь, как актёры в театре, это и войдёт в сердце молящегося и породит помышления… Но бывало и так: вот подбежали злые духи к молящемуся с каким-нибудь обманом, вдруг стремглав отскакивали, точно гонимые какойто силою… Зато к другим, более слабым, они вскакивали на шею, на спину: видно, те невнимательно молились…
Молитвословие окончилось, и Макарий пожелал удостовериться в истине видения. Призвав каждого из братий порознь, над которыми в разных видах и образах издевались злые духи, спрашивал их, не думали ли они во время молитвы о том, о сём соответственно демоническим внушениям, и каждый признавался в том, в чём обличал его Макарий…»
Совсем нередко происходит и такое «осознание-знание-видение»:
«Преподобный Иларион получил от Бога такую благодать, что посредством обоняния и осязания вещей узнавал, кто какою одержим страстью. Раз один скупой и сребролюбивый брат прислал святому плодов из своего сада. Когда наступил вечер, и святой сел за трапезу, ученики предложили ему плодов, присланных скупым братом. Увидев их, Иларион отвернулся.
Уберите их отсюда, сказал он, я не могу выносить смрада, исходящего из этих плодов.
Ученик его, блаженный Исихий, стал настаивать на том, чтобы он вкусил и благословил любовь брата.
Не гнушайся отче, говорил он, приношение брата, так как он с верою принёс тебе первые плоды своего виноградника.
Разве ты не чувствуешь, ответил святой, что от сих плодов исходит смрад скупости?
Как же могут плоды, кроме своего естественного запаха, издавать ещё смрад какойнибудь страсти? спросил Исихий.
Если не веришь мне, то дай эти плоды волам, и смотри, будут ли они есть?
Исихий отнёс и положил плоды в ясли перед волами, но волы, понюхав, начали неистово мычать и, будучи не в состоянии выносить смрада, исходившего от тех плодов, оторвались от яслей и убежали» .
Православный молитвенник, зачастую, имеет дело с разрушительными (демоническими), препятствующими его очищению, силами, поэтому неосознанность бывает опасной. История о прп. Симеоне гласит, что когда он совершал молитвенный подвиг на столпе (вышке, безлюдном природном возвышении), «дьявол, ненавистник всякого добра, принял вид светлого ангела и показался святому вблизи столпа на огненной колеснице с огненными конями, как бы сходящими с неба, и говорил:
Слушай, Симеон! Бог неба и земли послал меня к тебе, как видишь, чтобы взял тебя на небо; ибо ты достоин такой чести за святость жития твоего, и пришёл уже тебе час вкусить плоды трудов своих и принять венец похвалы от руки Господней.
Святой не распознал вражеского прельщения и сказал:
Господи! Меня ли, грешника, хочешь взять на небо?
И поднял Симеон правую ногу, чтобы ступить на огненную колесницу, но вместе с тем осенил себя крёстным знамением. Тогда дьявол с колесницей исчез как пыль, сметённая ветром. А Симеон чуть не оступился и не полетел вниз на скалы, но устоял…
Впоследствии Симеон казнил себя за ошибку и стоял на одной ноге целый год…»
Читателю может казаться, что приведённые выше примеры провидения-осознания (а равно тонкого искушения), относятся только к отдельным мистикам, святым или же к православным молитвенникам далёкого прошлого, которые удостаивались… Нет, это не так. Традиция есть традиция, а поток сознания (живой, разумный!), в который может вступить и наш современник, один и тот же поток, путь; и он наделит, одарит… И я, автор, многое из представленных выше феноменов испытал на себе и готов пояснить их суть, но надеюсь на читательское домысливание…
«Молитва сердца столько меня услаждала, что я не полагал, есть ли кто счастливее меня на земле… Иногда чувствовал такую лёгкость, как бы не имел тела и не шёл, а как бы отрадно плыл по воздуху, иногда входил весь сам в себя и ясно видел все мои внутренности, удивляясь премудрому составу человеческого тела» .
Видение сквозь плотные объекты, видение событий и людей на расстоянии и видение «насквозь» всех существующих в мире энергий наиболее характерно для православного трека.