Вот эти двое, которые смеются и шутят, говорят о пустяках, держатся за руки, идут по бульвару, не обращая внимания на голые тополя, идущий мокрый снег, едущие мимо машины, людей в них.

И целуются.
Вот эти двое, встретившиеся совершенно случайно, на перекрёстке трёх улиц и двух площадей, в городе, которого нет на карте, на планете, стоящей на слонах и черепахе.
Вот эти двое, почему-то решившие, что им ничего не будет за их внезапную любовь, похожую на солнечный удар в августе, хотя всё началось осенью, в дождь и слякоть, и, как им кажется, не закончится никогда.
Вот эти двое, которых Он долго подбирал друг другу, отправлял на перекрёсток улиц и площадей в городе, которого нет на карте, на планете, стоящей на слонах и черепахе, уставших от ожидания любви этих двоих, похожих на любых случайных прохожих.
А может?..
Вот эти двое, которые дойдут до перекрёстков улиц и площадей, которые исчезли с контурных карт, выйдут в разные стороны из города на планете, которая не стоит на слонах и черепахе, и разминутся, и не узнают друг друга, потому что будут смотреть на голые тополя, едущие мимо машины и людей в них.
Или...
Вот эти двое, которых на самом деле никогда не было, так же, как города, планеты, черепахи и слонов, а тополя снесло взрывной волной при бомбёжке, а машины и люди в них всего лишь декорации, которые строил Он, готовя их встречу, так же, как их шутки, написанные им, их смех, придуманный им, мокрый снег, созданный им, наконец.
Хотя...
Я вижу их, этих двоих. И тополя всё ещё стоят вдоль улицы, по которой они идут, держась за руки, смеясь и шутя, говоря о пустяках, к перекрёстку трёх улиц и двух площадей, не обращая внимания на мокрый снег, машины и людей в них, в этом вечном городе, на планете, стоящей на черепахе и слонах. И целуются.
Ewgeni Gorodetski.