Боже мой, - подумала я, - если это сон, то почему же пахнет жареной картошкой? Разве запах может присниться? А если не сон - почему ручки такие худенькие? Опустив взгляд ниже - обалдеть! Ножки тоже маленькие. Может мне закричать - помогите.... Не успела. В летний субботний день, а вернее утро, наша неразлучная троица в составе - меня, Галки и Иринки, по предварительной договорённости направились на Волгу позагорать и поплавать. Наши мужчины жарить попусту бока не любили. У них было другое, конечно мужское настоящее увлечение, на которое мы исподтишка наблюдали и крутили пальцем у виска. Они постоянно перезванивались и говорили на языке, понятным только им, а именно рыбацком - приманки, мормышки, грузила, садовинки и т. д.  Распутывали  прозрачные лески, паяли какие - то крючки и бежали по утрам на рынок за противными -  красными, белыми, зелёными червяками. Самое ужасное, что этих ползущих тварей  наши рыбаки ставили в холодильник на нижнюю полку и если неудачно закрыть коробочку...... В общем, происходило то, что представить можно только в жутком сне. Рыбку, конечно в семье все любили, но чистить старались, удалив тщательно все жабры.      Итак, отправив наших мужчин на рыбалку, мы с девчатами направились к нашему излюбленному с детства месту на речке.      По  сути - девчата мы так себе. Скорее всего, “бабы-ягодки”, но в душе мы молоды, резвы и когда нам будет даже под сто лет, будем все равно девчатами. Мы неразлучны уже много лет, можно сказать - с рождения. Жили на одной улице и дома были бок обок. Домики, выделенные железнодорожникам, были одноэтажные на четыре квартиры. У всех крылечки, огородики. Так было уютно, весело и дружили не то, что домами, а всей улицей. Учились в одной школе. Пролетело время, мы выросли, обзавелись семьями, переселись в многоэтажки, детей женили, внуков дождались, но наша родная улица детства манила нас окунуться в то беззаботное, счастливое детство, где каждый будущий день сулил  что-то новое, таинственное, прекрасное и жизнь казалась вечной. Раз в год мы обязательно посещали наш дворик, который почему- то уменьшился в размере и домики казались маленькими, скукоженными. Так нам казалось. Там  жили незнакомые люди,  огородились они  высоченными заборами и поменяли шиферные крыши на современные. И приходилось нам разглядывать наши дома через разные дырочки и щелочки в заборах. А сарайчики во дворе сохранились и даже лавочки возле них. Мы раскладывали на них нехитрую закуску и распивали бутылочку шампанского на троих. Вспоминали истории из детства, которым не было конца, так что их вполне хватало на будущие посещения. --       Мы шли на речку, весело шагая по тропинке между старыми заброшенными садами. Когда- то здесь кипела садоводнеческая жизнь, было чистенько, дорожки ухоженные, кругом цвели цветы, пахло яблоками и ягодами. Теперь тропинки заросли, а справа и слева стояли заброшенные сиротливые домики с рухнувшими крышами и гнилыми заборами. В один садик, где было много заброшенного малинника, мы каждое лето заходили полакомиться ягодой, но собирать её было трудно из-за загущенности кустов. И сейчас тоже решили заглянуть. Иринка первая рванула в колючий кустарник. - Ой, девчонки! Как много! Даже жёлтая есть. Пакет дайте! Сейчас наберём, на речке есть будем.      Сосредоточась на сборе ягод, никто не обратил  внимания на домик в этом саду. Да что было его рассматривать, если у полусгнившей домушки не было даже крыши, не говоря уж о крыльце, дверях, окнах. Мы даже голову не повернули в его сторону. От алого цвета малины рябило в глазах. Первая заметила я, что на крыльце, которого просто не могло быть, стояла старушка. В руке у неё была лопата и держала она её так, чтобы отбиваться от не прошеных гостей - в данном случае от нас. -Девочки, - это кто, или что? - показывая рукой на домик,  шепотом произнесла я. Иринка уставилась на дом, а малину, которую нужно было положить в пакет, отправила в рот. Галка тоже опешила и, как самая мудрая и рассудительная ответила : - Я понимаю, что нас - трех старушенций застукали, как сопливую ребятню за воровством. - Ну, я себя старухой не считаю, - возразила Иринка, - вон ту, на крыльце - да. А мы просто девушки преклонного возраста. Тем временем старушка поставила лопату к стене, а нас звала подойти, махая рукой. Вылезая из зарослей, с сожалением глядя на крупные, манящие, рубиновые ягоды мы двинулись к домику, стыдливо теребя пакетики с малиной. - Смотрите, - спросила я - а что с домом то? Крыша, крыльцо, окна. Этого же не было. Обновили что - ли? - Сейчас узнаем,- ответила наша умница Галка. Старушка нам улыбалась, и это уже было хорошо. Значит, ругать не будет. Одета она была в старое чёрное трико, а маленькую седую голову украшала мужская летняя шляпа из искусственной соломки. Я сразу вспомнила, что точно такую шляпу носил мой отец, когда- то и каждое лето покупал новую. Тогда все мужчины носили головные уборы - кто шляпу, кто фуражку и была редкость встретить кого - либо с открытой головой. На ногах у незнакомки были старинные полукеды. Опять я со своими воспоминаниями - такие были у моего брата. О кроссовках в то время ещё и не знали, да и кеды просто так на прилавке не лежали, их нужно было ещё и застать на привозах или как тогда говорили - "выкинули сегодня в магазине". Окинув нас хитрым добрым взглядом, старушка бодрым весёлым голосом спросила: - Ну что, милочки, наелись малинки? И тут же махнула рукой, - Да ладно, ладно, это я так. Полно её нынче, собирайте. Куда мне её стоко? Но, сначала чайку. Скушно мне одной - то чаевничать. Айда в дом. Мы облегчённо вздохнули и затопали по крылечку в домик. Забежали в комнату и оцепенели. Мы знали, что там должны стоять - ржавая старая кровать, старинный огромный диван с валиками и облупленными остатками чёрной кожи, да небольшой столик возле окна на хлиплых шатающихся ножках. Это, конечно все было на своих местах, но в таком виде, что как будто бы всю мебель только что привезли из магазина. Кроватка сверкала  металлическими шишечками, застеленная верблюжьим одеяльцем, кожаный диван красовался чёрным глянцем кожи, а столик у окна покрыт вязаной ажурной скатертью. На столе стоял самовар - большой, медный, пузатый, начищенный до блеска. По многочисленным, кое - как выпрямленным вмятинам, можно было определить, что был он не в одной передряге за свои двести, а может и триста лет. Иринка села на табуреточку возле стола и провела пальчиком по самовару и, любуясь своим искаженным отражением в нем, с придыханием произнесла: - Ой, какой… Я только в музее такой видела. Красота… Раритет. Мы с Галкой присели на диван и тоже уставились на самовар. Старушка тем временем засуетилась, загремела чашками в тёмном закутке. Иринка, продолжая любоваться  раритетом,  шепотом спросила: - Девочки, вы что - нибудь понимаете? Я нет. Она что, реставрировала мебель и дом? Как она одна здесь? Сады то скоро, наверное с землёй сравняют, стройка здесь будет. Тем временем бабуля резво засеменила с чашками и расставила их на столе. Щас, щас чай будет - хитро подмигнул она. - Какой же чай, если самовар холодный? - с недоумением возразила Иринка, прислонив ладошку к медному старинному созданию. Старушка махнула сухенькой загорелой рукой - Да, брось ты его. Он же инвалид давно. Внутренностей то у него нет. Так, стоит для красоты. Ну и ещё для одного дела. Она сняла корону с самовара, вынула от туда бутылку, заткнутую пробкой из бумаги и, улыбаясь тому, что фоку - покус удался, поставила её торжественно на стол. Вот моё малиновое вино. Сама делала. Вкуснотища….Нектар просто. Я каждое лето делаю его, всем нравится.  И я с вами пару глотков пропущу, не повредит. Ну а чай потом. Вон чайник там. Она махнула головой в сторону закутка. Разлив в чашечки вино, хозяйка каждому вручила ароматный напиток в руки. Сама она уверенно и с наслаждением опрокинула содержимое своей чашки. Мы с недоумением посмотрели друг на друга. Я, понюхав из чашки, буркнула им: - Давайте пейте, неудобно. Компот он и есть компот. Малиной пахнет божественно. Вон она же выпила, значит не отрава. Галка обмакнула в вино губы, облизала и скомандовала : - Вкусно, пьем. Потом в одно мгновенье, словно по щелчку, как будто выключили свет, и я стала проваливаться в какое - то пушистое облако, глаза закрылись, шевелиться не хотелось, было приятно и спокойно. Я засыпала так сладко, как в детстве. Открываю глаза. Я резко вскочила, села на край кровати и тупо уставилась на печь, которая была передо мной и слепила меня белой с голубизной побелкой. Мама всегда в известь добавляла синьку, когда белила печь. Я огляделась вокруг и окончательно проснулась. Принюхалась. - Боже мой, - подумала я, - если это сон, то почему же пахнет жареной картошкой? Разве запах может присниться? А если не сон - почему ручки такие худенькие? Опустив взгляд ниже - обалдеть! Ножки тоже маленькие. Может мне закричать - помогите.... Не успела. - Да хватит спать - то, - раздался мамин голос за занавеской: - Обед скоро, а ты ещё и не завтракала. Небось, всю ночь читала. Вставай, картошку нажарила, как ты любишь с пеночками. Поешь, пока не остыла.          Я сижу на кровати, так…. - напротив меня печка, отгороженная ситцевой занавеской - значит лето, - подумала я. Может сейчас совсем не сон, а наоборот - мне приснилось моё будущее. С ума сойти, и то не так и это не эдак. Я сунула под подушку руку, заранее зная, что там. Так и есть - книга. Название " Динка".  Да, помню эту смешную девчонку, которая попадает в водоворот событий начала двадцатого века. Значит всю ночь, как заметила мама, я читала. Опять слышу недовольный мамин голос : - Ты идёшь, или не идёшь? Стынет же картошка! Ковёр на улице висит. Ешь и иди его чистить. Я вскочила, побежала умываться на огород к крану с водой. Летом мы все там умывались. Тем более, когда жарко. Ковёр висел на проволоке для сушки белья, рядом стоял - таз с мыльной водой и лежала большая щетка. Картошку я ела с удовольствием, прихлебывая из кружки холодным молоком и часто поглядывая на маму. - На мне что - то не так?- поправляя косынку, протирая  ладонью лицо, спросила мама. - Нет, все нормально. Только ты сегодня такая молодая, удивлённо ответила я. - Ой, да брось ты. Какая молодая. Отцвела уж давно, - смущенно улыбаясь, махнула рукой мама. - Иди вон к ковру, да и потом пойдёшь на речку с девчонками. Жарища то с утра. А мне вон ещё варенье из ранеток варить. К ковру я шла, зная, что будет дальше. Отлично помню этот день. Сейчас я помою ковёр щёткой, а потом меня отругает мама, что мне ничего доверять нельзя и руки у меня растут не оттуда, откуда нужно. Волоски и мусор на ковре так и останутся. Я подумала - а вот я возьму и изменю сейчас её мнение, постараюсь. И я постаралась. Любуясь, идеально вычищенным , ковром, я стояла и ждала маминой похвалы. Мама подошла, глянула на ковёр и....как-то недовольно и отрывисто вздохнула. - Ну, нельзя доверить ничего! Откуда у тебя руки растут? Уж иди лучше на свою речку. Сама я. Я подняла взор  на свою работу и - боже,  весь ковёр в мусоре, как будто я к нему и не прикасалась. Я пожала плечами. Как же это так? Был же минуту назад чистый. Значит, мне ничего не изменить в моем прошлом. Ничего. Я поплелась к калитке, вышла на нашу улочку и направилась к следующему дому, где жила Иринка.  Шла я медленно, с удивлением оглядывая все вокруг. Сараи, деревянные туалеты, наши дома, дворы, знакомые акации. Жалко людей нет. Наверное, все на работе. А так хотелось бы всех увидеть. Но это потом, а сейчас надо выяснить - что произошло со мной. Подруга  сидела на лавочке и уплетала мягкий плавленый сыр из баночки. Эти сырочки "Виола" появились у нас в магазинах недавно. Диковинка нам понравилась, что не могу сказать о цене. Иринкина мать баловала дочку и часто покупала ей деликатесы. То ананас где то достанет, то красную рыбку. Нам с Галкой такие яства и не снились. Наши родители говорили: - Не голодные ходите! Вон - щи, картошка, хлеб, варенье все есть. Нечего на ерунду деньги тратить. Так вот Иринка ела этот сыр ложечкой. Именно ложечкой! Как же я удивилась. Она всегда вылизывала этот сырок пальцем. Да, да, именно пальцем - не эстетично, антисанитарно, но на наши замечания утверждала, что так вкуснее и, что руки она мыла. Я посмотрела на Иринкины васильковые глаза, потом на ложечку и все поняла. - Ирин... скажи - где мы сегодня утром были? Отложив баночку с сыром на край лавочки, подружка отрапортовала : - Вино малиновое пили у бабульки на даче. Срочно пошли к Галке. В это время она должна мыть полы дома.   Я молча кивнула головой и мы пошли, медленно озираясь по сторонам. Такое все вокруг было родное, знакомое, душевное. Улица, дворики, тропинки казались просторными. Дома, постройки, заборы, крылечки - смотрелись большими, объемными. И почему, когда мы уже взрослыми навещали старые места, все, окружающее нас вдруг как бы усохшее, мизерное, скукоженное. Наверное потому что мы выросли, а остальное так и осталось того же размера. Вот это было непонятно. Галка заканчивала помывку полов и дотирала последнюю ступеньку крыльца. Увидев нас она нисколько не удивилась, выжала тряпку, постелила её на нижнюю доску и выплеснула воду из ведра на серую пыльную дорогу. -Явились, улыбнулась она. А я вас ждала. Как же иначе. Пили то вместе, значит и продолжение следует. Мы начали наперебой рассказывать о наших впечатлениях сегодняшнего утра. Я - про ковёр, что не поддавался чистке. Иринка про баночку с любимым сыром, которую она увидела рядом, когда проснулась. А Галка про записку на столе, в которой гласило - Галя, купи три литра молока, стакан сметаны, хлеба и помой полы. Родители у Галки всегда с утра работали. Только моя мама работала посменно. Мы, все трое сели на прохладное помытое крыльцо и открыли совещание на тему - как быть, что делать, куда идти  и к кому  за советом. Решили чему быть того не миновать, делать обязательно что- то надо, но по плану, а вот за советом ни в коем случае, а то увезут в «дурку». - Девочки,- с отчаянием взглянув на меня с Галкой, дрожащим голосом пролепетала Иринка, - а если мы не вернёмся, придётся все повторить? Я не хочу опять рожать три раза. И учиться, и экзамены. O, ужас...-  - Ирочка,- возразила я, - что - то ты все плохое вспоминаешь. А как же первое свидание? Первый поцелуй? -Ну ещё и свадьба, брачная ночь, - добавила Иринка, закрыв глаза и прижав ладони к груди. Интересно, надолго - ли мы здесь? Денька бы на три, больше не надо. Всех повидать и назад. А вдруг, все повторять? Зачем? У Иринки засверкали  глаза слезинками, как озера после дождя, отражая синее небо. - Ой, не хочу я все сначала. У меня там дети остались. Муж с рыбалки придет, а меня нет. А, вдруг, время не остановится там? Кошмар…… Галка, как самая рассудительная возразила: - Не раскисать! Пойдём к бабке, покажем ей это малиновое Зелье! Галка сжала кулак и потрясла им в сторону садов, где мы собирали малину. -Да, - уверенно сказала я,- мы обязательно вернёмся, а пока может что то хорошее сделать надо. Помните в фильме Морозко, как Иван с головой медведя бегал. Сделаем добро и дома будем. -Сказки все это,- махнула рукой Иринка, - а вот день я этот помню. Вечером этого дня мама нашей знакомой девочки Тани попадёт под трамвай останется инвалидом - без ног. Девочки, надо Таню найти и предупредить её, чтобы она сегодня маму встретила с работы. Таня жила с мамой и братом. Отца у них не было. Бабушка жила в деревне. Сами они приехали в город недавно. Мама работала на Моторном заводе, а Таня наша ровесница и училась с нами в одной школе. Девочка скромная, стеснительная и не входила в нашу компанию. Летом она подрабатывала в конторе уборщицей. Эта контора находилась в торце  дома, где жила Галка и мы часто прибегали туда, чтобы помочь Танюшке. Приносили ей конфеты и пироги. В общем, жалели её и не давали другим обижать её. -Вот, правильно, - поддержала Ирину Галка. -Только вот я где то читала, что прошлое изменить нельзя и если нарушить звено, в будущем может  что - то произойти, но мы не знаем что. - Нет, Галочка,- возразила я, - это ты в своих фантастиках начиталась. Пойдём и все, попробуем, а то останемся здесь, а наши там будут нас искать, паника начнётся. Галка, как самая начитанная  поспешила нас успокоить. -Ничего не бойтесь, даже если мы все повторим, там пройдёт мало времени а здесь годы и мы вернёмся в тот же день, из которого выпали. -Девочки,- умоляюще попросила Иринка, - а может давайте побудем здесь немного? Так хочется всех навестить. Я маму даже не видела. Она ушла на работу, когда я спала. -Да, - согласилась Галка, - мне ещё молока купить.. Да я и полы не хотела мыть, а ноги сами идут и руки как не мои, не слушаются - тряпку, ведро. Все сами хватают. А в голове мысли - попробуй не сделай, мать с работы придёт, скандал будет. -Да и у меня тоже, - подтвердила я. Как то все машинально - и ковёр этот, и картошка. Думаю одно, а делаю другое. Иринка добавила: -А  а у меня сыр, сам в рот лезет. До сих пор думаю - может я все - таки сплю? Но ведь не может же нам троим, снится одно и то же. Галка резко пошла вперёд. -Всё, хватит голову ломать и пошли Таню искать. Мы поспешили за ней. Таня, конечно, была в конторе, как мы и ожидали. В лёгком ситцевом красном платьице в белый горошек, босиком она расхаживала по влажным вымытым половицам с маленькой тряпочкой в руках и протирала пишущие машинки на столах. Машинки были старые престарые с круглыми клавишами. Таня иногда разрешали нам попечатать на них. Мы окружили Таню и стали просто умолять её, чтобы она вечером встретила свою маму. Она никак не могла понять что к чему, пока я не выпалила: -Таня, мы встретили цыганку и она нам сказала, что сегодня одна женщина попадёт под трамвай и у этой женщины есть дочь Таня. Мы не знаем никаких Тань, кроме тебя. Танечка, ну пожалуйста, встреть маму. Таня хлопала белыми ресничками и улыбалась. Она вынула свой полукруглый гребень из густых светло - пшеничных волос, причесалась, воткнул гребень на место и сказала: -Ну, ладно, если это не шутка, то встречу. А если, что - то придумали, держитесь. Родителям пожалуюсь. -Нет, нет, - загалдели мы хором, стараясь её убедить, что все правда и ей надо сделать так, как надо. В общем,  мы довольные вышли из конторы и пошли на дачу, где были до всей этой фантастической неразберихи, надеясь встретить там старушенцию с винным зельем. Дачу мы нашли, но не сразу. Если в нашем времени здесь все было в запустении, то сейчас все вокруг цвело, благоухало и люди, люди кругом. Правда, в основном - пенсионеры, да дети. Домики новенькие, заборчики свеженькие, деревца молодые, а дорожки чистые без сорняков и травы. Вот и дача, из которой мы попали в прошлое. Только – увы, на замке. Мы обратились к соседям, рядом. Мужчина в панаме с газетой в руках приветливо нам ответил: -А это баба Шура то? Да она придёт к вечеру поливать. Попозже приходите. Или на лавочке подождите. Там лавочка у дома. Пошли мы на лавочку к домику. Сели и стали обдумывать дальнейшие действия. -Ну я ещё и маму не видела, - приуныла Иринка. Галка тоже вздохнула,- Да, Лидочка ты  уже с мамой была, а мы нет. Давайте по домам. Мы же знаем, что это баба Шура. Потом придём. Тем более там в нашем времени все будет на месте, а тут дня три побудем, а то и больше. Я ответила: - Ну да, я не против. Сейчас отдохнём и домой. Тоже хотелось бы многое увидеть и потрогать руками. -Смотрите - вон малина ещё молоденькая, а ягод  тоже усыпано. Ну, чо? Своруем маленько? Никто же видит. Иринка вскочила, набрала ладошку. Угощайтесь. Может она в прошлом то слаще была. Мы потянулись за ягодками и....... провалились куда то во тьму. Ну….. вот опять... Открываю глаза, девчонки рядом, озираются. Ну, конечно, все ясно. Мы дома, вернее, в своём времени. Только сидим мы на рваном старом диване. Нет ни стола, ни самовара, ни старухи. Иринка развела руками, - все, кина больше не будет. Галка чуть не плачет. - А я маму так и не увидела молодой. Сейчас приду домой расскажу ей все. Только она сейчас старенькая, не поверит. - Ни кому ничего не говорите, - приказала я, - не поверят. На речку не пойдём. Пошли ловить такси и в деревню к Таньке. Узнаем что и как. Вдруг все получилось. Я знаю, где она живёт, за грибами как - то к ним ездили, ещё когда мама ее была на ногах. Кстати, мы же с того дня ни Таню, ни маму её не видели. Говорили, что они уехали в деревню к бабушке. А мама её на инвалидной коляске тогда была. Танина деревня была недалеко. Минут тридцать ехать  от города. Такси мы поймали и - в деревню. К дому подходили с тревогой, но и с любопытством. Знали, что прошлое изменить нельзя. А в голове то стучало - а вдруг, а вдруг.... Таню не видели целую вечность. Какая она сейчас. Да вот и она. Такие же густые белые волосы. Таня пополнела немного, те же её коротковатые ножки. Улыбается. Ресницы только чёрные, а не белые, как в детстве . Видимо, крашеные. Нас узнала. - Ой, девчонки, проходите. Что - то случилось, что ли? Какими судьбами? Поговорили мы о разном, потом спросили о её маме? Таня махнула рукой в сторону огорода, - да сейчас я её позову. Она будет рада. Таня отошла в сторону и окликнула мать. Тётя Валя, ещё не старая женщина, уверенной походкой приближалась нам на своих двоих здоровых ногах, в отличии от наших ног, которые в данный момент готовы были подкоситься и если бы рядом не было лавочки, на которую мы разом все трое сели, мы бы точно упали. -Девочки, испуганно спросила тётя Валя, - что то случилось? Бледные вы. А то у нас знахарка знаете какая? Любую болячку сковырнет. Так вы,  к ней что ли? Я отведу. К ней все едут. Узнали, наверное, что она моя подруга. Сейчас и пойдём. -Нет, нет,- ответила я, - мы просто по делам тут рядом, да Таню вот вспомнили и навестили. Тетя Валя заулыбалась. -Ой, слава богу. А то уж, смотрю бледные, больные. Давайте к столу, посидим. Таня, давай зови гостей в дом. Посидели мы конечно не слабо. Даже песни попели. Потом тётя Валя попросила соседа нас довести до дома. Таня нас провожала, просила ещё приезжать. -Приезжайте к нам с мужьями, с детьми. Всегда рады будем. Я всю жизнь вам благодарна. Тогда вы меня попросили маму встретить. Говорили - цыганка нагадала. А я не верила. С мамой шли, а трамвай, как ни откуда пронёсся, мой нос курносый чуть не задел. Ужас как напугал нас с мамой тогда. Я сразу вас вспомнила, сразу поверила. А потом мы с мамой уехали сразу. Бабушка телеграмму выслала, заболела. Вот мы и остались в деревне потом навсегда. Мы слушали Таню и опять напряглись.       Домой я вернулась уже вечером. Быстро пролетел день, но такого насыщенного событиями у меня не было никогда. Как будто две жизни прожила за один день. Дома меня встретил муж. Он сидел на диване и смотрел телевизор. Я прошла на кухню, потом в зал. Подумала, а почему он с рыбалки так рано вернулся, вообще-то они с ночёвкой поехали. Что случилось? -А почему ты дома? А где рыба? Ты же утром рано ушёл с мужиками на рыбалку. Муж, не повернув голову ко мне, нервно постучав пальцами по спинке дивана ответил, вернее спросил: -Это я должен тебя спросить - почему ты не дома и о какой рыбалке ты говоришь? -Мы не собирались на рыбалку. Это вы ушли на речку часика на два сказали, а ушли на весь день. У меня зазвенело в голове и я пролепетала: -Ой, это звено, звено. Нарушили. Муж вскочил с дивана, явно перепугался. -Ты сядь, сядь. Всё, перегрелись на пляже. Говорю же - возраст, осторожно на солнце, не переборщите. Нет, попёрлись три дуры. Взяли бы внуков, сходили в парк. -Всё нормально,- прервала его нравоучения , - дай водички. Я взяла телефон. Позвонила детям. Спросила - все ли у них нормально. Потом позвонила девчонкам. Убедилась, что ничего не произошло, кроме того, что они были удивлены несостоявшейся рыбалкой. Я успокоилась и пошла спать. Закрывая глаза, я подумала. Если мы нарушили звено, то пусть оно нарушится во благо. Вдруг где -то должно произойти землетрясение, или наводнение, а его не будет. Или не дай бог, должна начаться война, а ее не будет. И это благодаря нам - трём дурам. И это здорово. Я успокоилась и уснула счастливым сном. Л. Иванова