Автор Марина Абелес
ГЛАВА 26
Чтобы щупальца родственников не так часто могли доставать до моего горла, я свой телефон оставила дома, и теперь приходилось у Ноа просить ее. Я старалась не злоупотреблять, но больше чем двух дней без проверки своего профиля в «Фейсбуке» протерпеть не могла.
Детище Цукерберга запрещено на Кубе, зато очень популярно в Штатах. И мне пришлось обходными путями зарегистрироваться там, чтобы не терять контакт с Роджером.
Я сидела на кровати, не мигая уставившись на экран, и отказывалась верить: «Аккаунт Джен Агиляр» – ноль новых сообщений. Он мне не писал уже сколько?
Так! Донт паник (не надо паниковать)! Вот я ему пишу: «Как дела?» Вот еще раз: «Доброе утро!» А где же его сообщения? А, вот последнее два месяца назад, я его уже читала: «А у тебя есть что-нибудь не такое целомудренное!?» Это был ответ на мою фотку у пальмы во дворе клиники в первый мой день пребывания, и потом тишина. Мои снимки не вызывали у него больше желания отвечать.
Да кому я вру! Он с самого начала не любовные письма мне писал. Он требовал доказательств, чтобы я постройнела, наконец, до стандартов цивилизованного мира! Первые недели это было так элегантно: «…не все темы раскрыты» или «…кофточка здесь лишняя». А вот уже в сентябре ему надоели все эти мной присылаемые панорамы, половину которых закрывала я в одежде-мешке, и он, не стесняясь, требовал одного и того же: «…у тебя есть что-нибудь не такое целомудренное?»
Я отдала Ноа телефон и тихо вышла из палаты. У меня не было цели идти куда-то конкретно, потому что стоя и уперевшись лицом в тупик, плохо видно возможные горизонты.
Роджер сдулся. Всю его пару слов последние три месяца можно было перевести как «покажи, ну покажи свои результаты!» А из результатов у меня была огромная сумма кредита, что я взяла на клинику. Мать, которая только и ждет моего возвращения, чтобы сделать из меня поломойку и постируху. Потерянная работа. И лишь минус пять килограммов из семидесяти запланированных до Рождества, кстати, до которого осталось всего две недели. Таких слоних, как я, не берут в райскую жизнь в Нью-Йорке. Он устал ждать фото обнажённой стройняшки.
Мысли бегали по кругу, как цирковые лошади, и я пыталась уйти от них, петляя по коридорам клиники. Мне так хотелось, чтобы, когда я поверну в очередной раз, они зацепились за угол и их вырвало с корнем из моей головы.
Я ускорила шаг, поверив в наваждение. Поворот…
Кто это? Шейла?! Так темно там в конце коридора. Я прищурилась. Она была не одна. Но с кем?! И почему они… целуются?! Святая Дева Мария!
Последнюю неделю Шейлу было не поймать. Она где-то все время пропадала и пропустила уже три тренировки в тренажерке (то еще, конечно, удовольствие). В палату она приходила за полночь, и то только переночевать и намарафетиться. Теперь каждое утро у нее начиналось с подиумного макияжа и укладки. За все два месяца знакомства я видела ее только с кулем на голове. А из постоянного мейкапа у нее были только взъерошенные брови.
Шейла двумя руками держала за голову того самого очкарика из бассейна, который тогда из-за мутных стекол не смог оценить всей прелести своего положения, зайдя голым в женскую раздевалку. А вот Шейла, оказывается, смогла! И очкарику было бы лучше не дергаться, а то его голова могла запросто остаться у нее в руках.
Я повернулась, чтобы уйти, но не удержалась и еще раз глянула на них быстро через плечо, просто убедиться, что это не мираж и не мое больное и неудовлетворенное эротическое воображение. У меня-то парня никогда не было.
Я плелась обратно в палату, как вдруг вспомнила, что месяц назад одна дама из сорок восьмой палаты влюбилась, и чтобы, как там с ее слов: «Не напоминать ученую мартышку в очках, с торчащими лопухами по обе стороны головы», перестала их носить, а всем говорила, что перешла на линзы. Но из-за своих минус десяти плохо разглядела рекомендации, которые ей написал врач, и три дня питалась на 180 калорий вместо 1800. Что отпраздновала падением в обморок на третий день прямо в коридоре. Двое из трех медбратьев, пытавшихся ее загрузить на каталку и доставить к врачу, получили вывихи кистей рук. По другим отделениям поползли слухи, что у нас здесь не клиника, а гестапо.
Интересно, какую жертву на алтарь любви возложит Шейла? Я вот уже, кажется, пожертвовала своей свободой и одной ногой почти в тюрьме за неуплату огромного банковского долга, который я планировала гасить уже из Нью-Йорка. Надеюсь, она остановится на прическе и макияже и не станет просить нашей предварительной оценки ее крупа в стрингах, начав копать вглубь, ставя эксперименты с нижним бельем. Впрочем, с женихом ей повезло, она может позволить себе роскошь быть какой угодно, просто сняв с него очки – остальное доделает его фантазия. И не нужно, чтобы соответствовать, влазить в долги, которые не покроют проданные на черном рынке твои почки.
Я дошла до двери, взялась за ручку и вдруг почувствовала, как с особой остервенелостью в душе у меня заскребли кошки. Это была зависть, что не я целуюсь с ухажёром в больничном коридоре. Что за чушь!
……………………….
Понравилось? Сделайте репост – поделитесь с друзьями)
Читать все главы по мере публикации - жми сюда ↙
#МаринаАбелес_похудетьКрождеству_опусыИрассказы
Читать все работы автора в группе - жми сюда
#МаринаАбелес_опусыИрассказы
Для тех, кто хочет узнать, что же там дальше и не ждать 3 месяца – книгу можно найти на Литмаркете. За ссылкой обращайтесь ко мне в личные сообщения.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев