часть первая: Бывший полигон Тем днём, нестерпимо ярким от лежащих вокруг снегов, стая попала под облаву. Люди гонялись за сайгаками в больших грузных машинах и на лёгких, вертлявых снегоходах. Из ближайшей лощинки выскочила, поднятая шумом, стая степных волков и бросилась врассыпную. Среди них была и Каншык*. Напуганная звуками двигателей, криками и выстрелами, Каншык, унося своё тяжёлое брюхо, метнулась в сторону от запаха крови и хрипящих в смертной агонии животных. Из снега торчала часть корпуса пусковой ракеты, и волчица с надеждой на спасение юркнула в неё. Светлое пятно, через которое она проникла, осталось позади, впереди была темень. Страх подгонял, и когда Каншык, уткнувшись мордой в комья мерзлой земли, замерла и прислушалась, в животе ещё продолжали спасительный бег волчата. Шум удалялся. Отлежавшись, волчица выбралась из укрытия и пошла к видневшимся странным сооружениям. К ним люди наведываются редко. Здесь она и сделала себе логово. Браконьеры, преследовавшие сайгаков, оставили немало туш, срезав только рога у самцов, которые очень ценятся в китайской медицине. А трупы волков покидали в кузов. Теперь за убитого зверя не платят, но сшитые из шкур шапки и сапоги пользуются большим спросом у степняков. К зимовкам местных пастухов молодая волчица больше не наведывалась: она долгое время кормилась, подбирая останки. Когда растаял снег, и мелкие, но крепкие жёлто-красные тюльпаны вскрыли мелкосопочник Бетпак-Далы(Голодной степи), волчица ощенилась. Из трёх волчат только один упорно тыкался мордочкой, ища материнские тепло и сосок. Каншык лежала на прогретой солнышком земле и наблюдала за волчонком, который играл мышью, пойманной в боялычных кустиках. Он – единственный, кто выжил из её первого помёта. Волчица подняла голову и прислушалась. То, что её насторожило, вскоре оказалось на виду: несколько человек подошли к огромным круглым белым шарам, стоящим недалеко от её маленького логова. Один из мародёров стал рыться в земле, а другие разбрелись, разглядывая шары и разрушенные здания. Таясь, волчица увела волчонка ложбиной, поросшей тугайными зарослями к берегу озера. Вскоре послышался уже знакомый по зиме звук. К людям подъехала машина. Мародёры что-то грузили в неё. Один из них осмотревшись кругом сказал: — Говорят этими штуковинами, – он показал на шары, – прослушивали не только ближайший космос, но и за пределами нашей Вселенной. — Да, — ответил тот, что был постарше. – Здесь где-то есть остатки лазерной станции. Читали «Гиперболоид инженера Гарина»? Нет, конечно, откуда! Вам подавай «Звёздные войны»! На Западе только стали хвалиться изобретением лазерного луча, а здесь, на полигоне, его уже с успехом применяли. Вот в этих натыканных кругом радиолокаторах особое покрытие, сплошь из мелких кристаллов. Так вот, они обладают «памятью» – поймав изображение, сканируют его и сохраняют. А через какое-то время «память» воспроизводит, транслирует происходившие события. В той стороне… Он оглянулся, чтобы показать, где расположены брошенные станции, и осекся… Там, над остатками конструкций, висела, переливаясь перламутровым светом, сфера. Все обернулись и смотрели на неё, как завороженные. Но вот сфера начала движение и медленно поплыла к замершей в изумлении кучке людей. Кто-то из них выдохнул: «НЛО!» — и, не сговариваясь, мародёры кинулись к машине. Машина уже пылила по степи, когда в сфере открылся люк, и в проёме показались двое молодых людей и девушка вполне земной наружности, если не брать во внимание их комбинезоны с деталями, напоминающими снаряжение космонавтов. Возле их ног стояли ящики. Содержимое ящиков, поймав солнечные лучи, светилось и переливалось. Один из молодых людей взял из ящика кристалл, подбросил на ладони и сказал: — Уму непостижимо: имея такие технологии, наше появление они считают чем-то невероятным. А ведь нашим предкам от этого камешка до машины времени было рукой подать. У нас с вами ещё один запланированный маршрут. О, смотрите-смотрите, волчица с волчонком! Каншак* тоже подняла морду на непонятных людей. Потом, куснув волчонка за ухо, потрусила на свист сусликов, доносившийся от сопки. Волчонок побежал следом. Сфера ещё какое-то время плыла в отдалении, а потом резко взвилась верх и пропала.

вторая часть: На Великом шелковом пути Через несколько минут сфера телепортировалась в далёкое прошлое южного Казахстана. Степной ветер раскачивал трап. *Кобальт и *Гоз сидели, свесив ноги в открытый люк. *Борыш сортировал абракадабру. Он протянул Гоз один из кристаллов: - Посмотри, какой! – (грани кристалла играли алыми огоньками заката) – Какими только магическими свойствами не наделяли древние люди Горный хрусталь! Греческие учёные верили, что это застывший лёд – слёзы богов, упавшие с неба. Сначала хрусталь использовали колдуны и маги для медитации. Потом знахари для прижигания ран. Виноградари для очищения вина. И много-много позже минерал, после специальной обработки, стали использовать в радиотехнике и более высоких космических технологиях. Интересно, каков объём его «памяти», и что удивительного выявит телеметрия? Вдруг Кобальт неудачно задел локтем ладонь Гоз, и кристалл, блеснув в воздухе, полетел вниз на землю. Гоз оглядела ребят. – Что делать? – Что упало, то пропало! – Кобальт дурашливо засмеялся. Из-за небольшого холма показался всадник. Он привстал в стременах, вглядываясь в небесное нечто. «Керемет(Чудеса)! Керемет! », – закричал всадник, заворачивая поводьями белого жеребца к следовавшему за ним небольшому каравану. В этот момент сфера за его спиной исчезла, растворилась в воздухе. В былые годы здесь, на Великом шёлковом пути, в жарких схватках гибли воины. И сейчас ещё ушкалак (перекати-поле) пахнет потом разгоряченных битвой коней и человеческой кровью. Темнота густая, как только что взбитое масло из молока кобылицы, пропахшая терпкой полынью, заполняла степь. Умолкли звенящие весь день кузнечики. Тёплую южную ночь гармонично заполняли звуки цикад и ночных шорохов. Запоздалая ящерица, перед тем как юркнуть в норку, двойным своим язычком облизала невесть откуда появившийся прозрачный камушек. Он перегородил ей путь. Шмыгнув в своё жилище, ящерица задела хвостом абракадабру, и кристалл откатился к лепесткам закрывающегося на ночь тюльпана. Из бездны ночного неба влажными гранатовыми зёрнами засияли звёзды. Ветер разносил по степи запах костра - караван расположился на ночлег. Люди сидели у огня. Один из них пытался рассказать о знамении, которое он видел в небе. Но слушатели лишь посмеялись, принимая его слова за пустой вымысел. Парень обиделся. Положив голову на седло, ещё долго не мог уснуть. Он не в первый раз идёт с отцом, *керуенши Тохтабаем, в караване по Великому шелковому пути к Таразу. Вчера днём вдалеке уже показались иссечённые неласковыми ветрами чёрные горы – Каратау, закрывающие собой Тараз. Город, как истинный купец, знающий всему вес и цену, ибо слово «тараз» означает весы. Буркит уже давно присмотрелся к здешним местам. Но ничего подобного раньше не происходило. В той парящей штуке он разглядел, несмотря на странную одежду, необыкновенной красоты девушку. Именно его слова о девушке поднял на смех родной дядя, Буйра-ага: – Вот, значит, о ком страдает твоё сердце – небесная пери поселилась в нём! *Буркит приподнял голову, с обидой посмотрел на дядю. Но тот, устав от дневного перехода, не съедаемый совестью, крепко спал. Лишь гладкая розовая лысина, похожая на пятку младенца, блестела под луной. Сколько помнит себя Буркит, дядя всегда был лысым. А прозвище Буйра–кучерявый ему дали женщины. Многие уже и не помнят, что отец назвал его при рождении Кенесбаем. Буркиту вспомнился родной аул, который сейчас откочевал на джайляу. Ещё не скоро он сможет рассказать *аже о своих приключениях и об этой удивительной девушке–пери. А ведь она тоже смотрела на него с явным интересом, вон даже что-то выронила из рук. Поискать бы, утереть нос Буйра-аге. Усталость и сон постепенно одолели Буркита, и, засыпая, он услышал, как аже предлагает ему *шубат и гладит его голову тёплыми ласковыми руками. А *коке, пряча добрую усмешку в смуглых морщинках глаз, старается сказать жене с нарочитой укоризной: «Избалуешь, внука! Будет девчонкой!» Любопытная звезда заглядывает в *шанырак. Нет, не звезда, сама пери смотрит на него. Буркит улыбнулся во сне и протянул руки навстречу. Он проснулся от шума и возни – караванщики поднялись засветло. Готовились к утренней молитве. Буркит вскочил, ладонями утёр лицо. Крепкий сон и утренняя свежесть не оставили даже следа от вечерней обиды. И когда все приготовились к намазу, он радостно огляделся по сторонам и опустился на землю. Солнечные брызги рассыпались над степью, к ним потянулись головки цветов. У колена Буркита открыл лепестки ярко-красный тюльпан. Буркит взглянул на него и замер – возле цветка сиял необыкновенный камень. Стараясь не привлечь внимания старших, Буркит накрыл камень ладонью и сжал в кулак. Ощутив грани, подумал, что камушек будет с две фаланги большого пальца. Слова молитвы стали путаться, но, устыдившись, он одёрнул себя и, подстраиваясь под слова отца, произнеся: «Иншалла! Иншалла! Иншалла!», – подумал, что это как раз и есть то, что выронила пери. Вместе с караванщиками Буркит долго разглядывал свою находку. Загадочный камень не походил ни на один известный. Буйра-ага предложил для него свой мешочек из-под насвая. Но Буркит отказался и всё продолжал старательно вглядываться в полупрозрачный камень, словно надеясь разглядеть в нём свою вчерашнюю незнакомку. Полдня пути до Сугулкана(Саудакента), одного из перевалочного караван-сарая перед Таразом, он то и дело вынимал камень из-за пазухи. Поднеся к глазам в очередной раз, парень обомлел – словно в зеркале, в кристалле стали отражаться люди. Неизвестный ему мир разворачивался на гладкой поверхности камня. Удивительные животные, странные люди, непонятные жилища быстро сменяли друг друга. И – о, незабываемый волшебный миг! – появилось лицо пери. Казалось, что она тоже вглядывалась в Буркита. Лицо её выражало удивление, которое сменил испуг; он услышал её возглас. Затем завертелись земля и небо. И уже вместо девушки ящерица смотрела прямо на него. – Ой, бай! – закричал Буркит и выронил камень. Тот исчез в быстром течении реки, раздвигающей прибрежные камыши и кусты розового чингила – караван переходил Шабакты. Его удивительная находка пропала, пропала навсегда. Буркит горестно вздохнул – если рассказать о том, что видел, совсем засмеют; лучше уж промолчать. Буйра-ага, заметивший, как Буркит выронил камень, прокричал: – Разиня! – едва не плюнув с досады, но сдержался,ибо плюющий в воду может погибнуть от жажды. Над зелёной излукой Шабакты тянулись крепостные стены Сугулкана(Саудакента). Возле городских ворот царило столпотворение: протискиваясь между людьми, каждый керуенши норовил обратить внимание стражника на себя, задобрить его и первым попасть в город на площадь. Там велась бойкая, шумная торговля лошадьми и верблюдами. Шёл обмен вьючных животных на тюки китайского шёлка и атласа, бронзовую и серебряную утварь или оружие: ножи, сабли. Благоухал рядами пряностей, овощей и фруктов зелёный базар. Желудки будоражил запах жареного мяса. От пышущего жаром тандыра вкусно пахло лепёшками. Между людьми сновали разносчики воды. Сквозь вопли ослов и гул людей пробивался мелодичный звон и стук –чеканщики и кузнецы на глазах зевак выполняли свою искусную работу. Трудолюбивой пчёлкой жужжал гончарный круг. Древний город Саудакент, стоящий на Великом Шелковом пути, как огромный муравейник, жил своей обычной будничной жизнью. Путники остановились в караван-сарае. Под огромным тутовником за щедрым дастарханом купцы обсуждали дела. Несколько коз хозяйского стада, стараясь дотянуться до сочных листьев, взобрались на плоскую крышу караван-сарая. Старший сын хозяина обмазывал дувал и стены приземистого жилища глиной, смешанной с навозом. Увидев проделки коз, схватил в руки длинный горбыль и принялся сгонять упрямых животных. Самая норовистая, соскочив с крыши, провалилась в неглубокий колодец, больше похожий на яму. Воды в нём давно не было, но хозяин, помня легенду, что водой из него поил своего боевого коня сам *Искандер, колодец не засыпал. Козу извлекли. Хозяин подозвал младшего сына и, отправляя пасти стадо к сочным травам Шабакты, поучал его не лениться: – Будешь выбирать лёгкую работу, достанется трудная. Сам же, надеясь услышать необычные истории, подсел к дастархану. Куреинши Тохтабай, глядя на притихшего Буркита, попросил показать находку. Узнав,что камень упал в реку, он не стал сокрушаться произошедшим. Но тут один из присутствующих гостей, услышав про удивительный камень, ссылаясь на *узун-кулак, поведал о том, что несколько лет назад знакомый ему купец, остановившись на ночлег в степи, нашёл камешек. Ничем не примечательный, но *камушек(жанатас) светился. Облазив кусты, купец нашел таких камушков больше десятка. Сумев выгодно их продать, страшно разбогател. Тохтабай пихнул сына локтем – слышишь, какое богатство уплыло из рук. Продолжение следует... Примечание к тексту: ***Хрусталь в переводе с греческого яыка означет «лёд;» джайляу- летние пастбища; коке – дед; аже – бабушка; шубат – кисло-молоный напиток; Буркит–орёл; керуенши – караванщик, ; Кобальт – домовой, шутник; Борыш – долг; Гёз(Гоз) – око ,глаза, очи. Керемет – чудеса; пери – волшебница, фея, дива; Сугулкан-Саудакент-Байкадам-Саудакент – это название одного и того же поселения, но в разные века. Сейчас это Джаибулская область Казахстана. Шанырак – отверстие в куполе юрты Искандер – Александр Македонский; Узу-кулак(длинное ухо)Народные новости; *Рядом с этим местечком в советское время вырос город Жанатас(Новый камень), в окрестностях которого была освоена добыча кварцитов. Кварцит – натуральный камень высокой прочности с широкой цветовой гаммой. Минерал использовали для отделки мавзолея В. И. Ленина на Красной площади. Кроме кварцитов здесь огромное месторождение тёмного фосфорита. автор Ольга Молодцова