ЛОРА

С Лорой мы знакомы уже очень давно.
Когда-то она была милой девочкой, а потом стала какой-то дикой, что ли... Неуправляемой и беспардонной. Впрочем, может быть, она всегда такой и была, просто я раньше как-то не замечала - не знаю.
Неприятно стало общаться. Даже в магазин с ней вместе стало невозможно заходить – она обязательно поскандалит, а мне стыдно каждый раз перед обычно любезной и улыбчивой, уже почти знакомой продавщицей.
— Завяжите, пожалуйста, пакетик, чтобы не рассыпались апельсины, - просит продавщица на кассе, второпях обслуживающая очередь из покупателей. Она сказала это механически, без претензий, с явным желанием ускорить процесс.
Но Лора тут же громко и совершенно неожиданно не произнесла, а буквально рявкнула на весь торговый зал так, что все оглянулись:
— А ты тут на кой сидишь?!!!
Лично у меня едва не подкосились ноги от ужаса... Что я с такой дурой сюда пришла. Продавщица не молодая, чего она ей на «ты»? Это – раз. А потом – зачем так орать? Ужас... Продавщица побледнела и, закусив губу от обиды, молча, опустив глаза, сама завязала этот несчастный пакет и взвесила апельсины.
Мы тогда вышли молча. Я готова была провалиться сквозь пол. Больше не хожу с этой Лорой никуда, а если мы и оказываемся случайно где-то рядом, то стараюсь подтрунивать над ней, даже не знаю – зачем... А пусть не думает, что она такая уж сильно страшная. Она не страшная. Она противная. Её все боятся из-за скандальности. И вот эта её черта, кажется, сродни примитивизму – глупости. А Лора же ни в коей мере себя глупой не считает. Наоборот! Она любит говорить о ком-то:
— Это же надо быть такой дурой! Ну дура же! Дура — дурой!
Часто слышу, как она подобным образом нелицеприятно отзывается о наших общих знакомых. И знаю, что точно так же она отзывается и обо мне. Такой вот человек. Умный. Может себе позволить.
А город у нас маленький, общения избежать сложно. Нравится нам кто-то или не нравится — приходится встречаться, здороваться и как-то жить. Это вам не фейсбук, где – заблокировал неугодных и доволен. Тут по городу этих заблокированных не заблокируешь. Есть социальная сеть, а есть социальная жизнь. Отсутствие дипломатии приводит к бомбометанию. Это всем известно, но почему-то никому не интересно. Блокировка получается пожизненная и разблокированию не подлежит – лежит себе потом человек, в развалинах погребённый, и ничего уже не хочет больше. А мы... Новых врагов пошли искать. Привычку-то куда деть? На своих бросаемся с разборками. Ну и... Так далее.
— Лора собирается в декрет... Лора в декрет собирается... – пошли по городу слухи.
А какой такой декрет не понимала я, ибо Лора же – вся такая правильная, всем указывающая верный путь и поведенческую линию выстраивающая на пути этом... А тут – в декрет? Без мужа?
Лора молчала, как партизан, и даже на какое-то время перестала скандалить, приутихла, опечалилась.
И – да! Действительно. Ушла в декрет. Но муж обнаружился – за неделю до родов они успели расписаться. Родилась девочка и даже уже начала было ходить, когда Лора внезапно опять опечалилась – снова беременностью. Но, быстро справившись с эмоциями и, поговорив с мужем, решила, что так тому и быть – вторая дочь появилась на свет через два года после первой.
Пока ожидала вторую, первая как раз нуждалась в постоянном контроле, нужно было её адаптировать к детскому саду, а самой ходить на работу, иначе там получался такой финансовый пролёт, к которому молодая Лорина семья никак не была готова.
В общем, когда врач, который наблюдал, как проходит её беременность, спрашивал:
— Когда вы почувствовали первые шевеления плода? А сегодня или вчера вы чувствовали?
Лора каждый раз не находила, что ответить.
— Не помню... – только и могла промямлить она, слегка виновато...
— Понимаете... Я утром встаю и веду дочку в ясли, дочка начинает кричать, когда я её одеваю и кричит всю дорогу, пока я её веду. И там кричит тоже. А я иду на работу и всё время думаю, как она там кричит, бедная... Потом надо же и работу работать... Возвращаюсь – не помню, как меня зовут. Я не помню даже, что я опять беременная... Вот только вы мне тут и напоминаете, доктор.
Лора воспитывала дочерей, я – своих детей. Мы иногда виделись то на бассейне, то на набережной во время прогулки.
Но потом что-то она опять стала задумчивой и печальной. Лора забеременела снова и, как обычно, расстроилась. «Я уже старая – куда мне рожать?» - говорила она мужу. Но муж всё твердил своё: «А вдруг будет мальчик?» «Ты задолбал уже со своим мальчиком! Валера! Откуда у тебя может быть мальчик?!» - кричала ему в ответ сквозь рыдания Лора. У Валеры та тот момент было уже три дочери – старшая от первого брака и две Лорины.
Но, как это ни странно, неумолимая по характеру, скандальная и беспардонная Лора в который раз покорилась судьбе. И у них с Валерой на это раз всё-таки родился мальчик!
— Вы – две отчаянные девушки! — то ли с упрёком, то ли с восхищением, то ли – как констатация факта – говорила мне Лорина мама, когда однажды мы встретились в городе. Я на тот момент тоже как раз уже катала в колясочке свою новорожденную Таисию, появление которой взбудоражило практически весь круг моего общения.
От таких, как я и как Лора никто не ожидал многодетности. Да что говорить об окружении –даже мой родной муж не ожидал! Он первое время, как узнал, что уже надо начинать ожидать, даже разговаривать со мной не мог... Впрочем, он и так у нас не особо разговорчивый попался. Ладно. Отвлекаюсь...
Возвращаюсь к теме. Антураж уже расставлен. Теперь – главное, что хочу сказать.
Родился мальчик! Самый долгожданный у своего отца! Но... Оказалось, что мальчишка крупноват для Лоры... Роды были тяжеловатыми, малыш травмировался. На голове оказались две небольших гемотомы. Кефалогематомами их называют - скопление крови между надкостницей и костями свода черепа. Шишечки на вид. Ну, шишечки – и шишечки. Лора смотрит – мальчишка грудь схватил, молоко тянет – мужик! Значит – всё хорошо!
Но не тут-то было.
— Ай, я-яй... Ай, какие гематомки у него... Ай, беда-беда... – заохали-закудахтали врачи в роддоме.
Лора от родов отошла, отоспалась, смотрит – ничего страшного не видит. ну, шишечки высотой около сантиметра и полтора-два сантиметра диаметром... Чего так кудахтать? Не понимает.
Пришёл хирург, посмотрел. Говорит:
— Надо прокалывать головку. Потом это вам обойдётся дороже, а сейчас – всего сто гривен. Давайте, мы всё сделаем. Хотя, мы и не должны, но мы уж пойдём вам на уступки...
— Простите, а зачем прокалывать? – спросила Лора. Имеет же право мать спросить.
— Мамочка, что значит – зачем? Так закальцинируется же! Вы не понимаете, что ли? Закальцинируется!
— Закальценируется... Закальценируется... И что, если закальценируется? – пытаясь разобраться для себя, спросила Лора у хирурга.
— Что значит – что? Как это – что? Вам что — этого мало? – ответил вопросом на вопрос доктор и подошёл к другой мамочке в этой палате.
У той, другой мамочки ребёночек тоже оказался с гематомкой. И он снова повторил сказанное, мол, за сто гривен мы вам всё сделаем... Потом будет дороже...
Лора в раздумьях позвонила мне. Не потому, что я врач, а потому, что у меня был знакомый врач. Лора сказала:
— Позвони – узнай, как мне лучше поступить? Они странные...
Я позвонила, узнала. Вернее, не узнала, а передала Лоре наш разговор. Мой знакомый врач тогда сказал: «Если они говорят, что не должны чего-то делать, то пусть не делают!»
Мы ещё много о чём тогда говорили в растерянности и тревоге, но эти слова оказались ключевыми для Лоры.
— Не должны делать – не делайте! Отстаньте! Себе засовывайте иголки в голову и во все остальные места! – ругалась Лора и на неё все обиделись.
— Они смотрят на меня и не видят... Они видят во мне ходячую стогривневую купюру... – жаловалась тогда Лора на медперсонал.
А мамочка из её палаты уступила медикам и позволила им сделать манипуляцию по откачиванию жидкости из гематомы. Жидкость буквально на следующий же день восстановилась снова. Мало того, то ли от манипуляции, то ли там травма была более глубокой, чем у Лориного малыша – мы не знаем, но проблема оказалась куда более серьёзной и требующей долгосрочного лечения, потому что была и внутричерепная патология.
Лора из роддома поехала вместе с встретившим её мужем не домой, а – в детскую поликлинику. Растолкала там очередь перед кабинетом УЗИ и попросила провести обследование сына – нет ли там внутричерепной травмы. Попробовали бы её не принять...
Её, конечно, приняли и сказали, что никакой травмы нет, что гематомы – только на поверхности кожи и что они должны в скорости сами рассосаться, но для успокоения совести можно смазывать мазью. Лоре из-за границы какие-то дальние родственники привезли гомеопатическую мазь, которая в таких случаях там применяется – в странах, где не прокалывают детям в первый же день любые шишечки, чтобы откачать жидкость... Которая тут же появляется снова, потому что природа – не дура, она не зря туда эту жидкость произвела. Значит, зачем-то она там нужна была. И не надо было её трогать.
Стала Лора дома тихонечко эти шишечки сыну смазывать и растить его, радуясь, как он быстро набирает вес и как хорошо развивается.
Но тут... Конфликт с медперсоналом, покинув стены роддома, переселился в стены педиатрического учреждения, куда Лориного малыша взяли на учёт.
Участковый врач, ознакомившись с диагнозом маленького Валерия Валериевича – так звали Лориного сына – тут же возобновила требования хирурга о необходимости откачивания жидкости из гемотом. Лора, естественно, возмутилась опять:
— Послушайте, вы! Никто не направил меня на УЗИ, чтобы проверить степень травмы! Никто! Я сама пошла с ним, растолкав там очередь перед дверью... Зато прокалывать голову – вас тут тоже целая очередь образовалась. Я и вас растолкаю! Где вам подписать отказ от этой процедуры? Сколько можно меня терроризировать?
— Что вы за мать? Мы вас лишим родительских прав! – заявила вдруг заведующая педиатрией, чем ввела и без того возмущённую Лору в полусекундный ступор, - да! Да! Да! И не смотрите на меня так! Раз уж вы категорически не придерживаетесь медицинских рекомендаций, то и мы с вами церемониться не будем! Что вы о себе возомнили?
— Я не отказываюсь от рекомендаций. От тех рекомендаций, у которых присутствует здравый смысл. Я понимаю, что такое прививка, но зачем прокалывать голову, если это бесполезно? Докажите мне, что это необходимо, и я придержусь любой рекомендации очень строго!
Лора тогда ушла от участковой, хлопнув дверью. А на следующий день к ней домой пришла целая комиссия – проверять, в каких условиях воспитывается ребёнок и заодно в десятый раз попытаться объяснить Лоре, что закальцинированная гемотома – это конец света...
Как она его тогда отстояла – для меня загадка! Но для этого надо было родиться Лорой. Потому что только с таким вот противным характером она, как тигрица, защитила сына от этой галиматьи.
Шишечки, конечно же, рассосались. Их нельзя было найти уже через месяц. Тем более, что вся голова заросла густыми волосами.
Мало того... Теперь все эти педиатры, встречая Лору в городе, говорят, что с тех пор у них все инструкции изменились и что она, оказывается, всё тогда сделала правильно....
Двенадцать лет прошло, а я до сих пор удивляюсь, вспоминая эту историю. Бывает и такое.
А в магазины с Лорой всё равно, ребята, лучше не ходить. Она, конечно, молодец... Но - ну её!
Оксана Коваленко
#ОксанаКоваленко_опусыИрассказы