ПОЛНОЧНЫЙ «РЕВИЗОР»

К юбилею Гоголя И. Щеглов выпускает книгу «Подвижник слова», материалы для которой он собирал в течение более чем десяти лет, объезжая города и монастыри, где Гоголь проживал или куда он хотя бы мимоходом заезжал. Из многочисленных рассказов г. Щеглова обращает на себя внимание рассказ «О полночном "Ревизоре"».
Много лет тому назад в провинциальный городок З. заехала драматическая труппа, которая ставила свои спектакли за отсутствием театра в мучном амбаре, расположенном у кладбища. Дела шли плохо, и антрепренер подумывал даже о самоубийстве, как вдруг к нему явился монах из соседнего монастыря и под величайшим секретом передал просьбу от самого отца архимандрита, чтобы труппа представила «сочинение господина Гоголя «Ревизор» без всяких пропусков», причем на представлении должны присутствовать одни монахи, а миряне не должны даже знать о нем. Представление должно начаться ровно в полночь и окончиться до «утрени».
Плату за спектакль монах предложил изрядную.
И вот редкостный спектакль состоялся.
«Когда пробило полночь, - рассказывает участник спектакля, - и через кладбище к театру потянулась черная вереница монахов, - издали, право, можно было принять эти тихо движущиеся фигуры за полночных выходцев из могил».
По желанию отца архимандрита, прятавшегося в ложе, партер оставался во мраке, освещена была только сцена.
«Сначала монастырская братия стеснялась смеяться, и слышались лишь отдельные сдавленные смешки; но когда из архимандритской ложи раздался зычный, раскатистый голос «самого», братию точно прорвало, и смех понесся безудержно, как вихрь, колыхая монашеские клобуки и теребя седые бороды… Весь третий акт прошел при сплошном смехе, а во время известного монолога Хлестакова стоял такой стон и грохот, что нашему убогому театру-амбару грозила двойная опасность: и в архитектурном отношении, и, так сказать, в цензурном, ибо небывалый шум мог разбудить обывателей богомольного городка!.. Спектакль был исключительный по своей фантастичности!.. Вообразите: спектакль, имеющий сумасшедший успех у публики, а между тем самой публики как бы вовсе нет, т.е. ее совсем не видно. Перед вами точно огромная черная пасть, и из этой таинственной пасти извергаются прямо на вас громоподобные раскаты смеха… Гоголь… и смех… А вокруг ничего, кроме безмолвной долины смерти!»
«Конец «Ревизора» произвел на публику потрясающее впечатление, и когда в дверях неожиданно показался голубой посланец с известием о прибытии подлинного ревизора, партер точно вымер – так стало тихо, жутко тихо, как на соседнем кладбище… И вот как раз в эту самую минуту, когда занавес стал опускаться, издали, с монастырской колокольни послышался слабый, кротко-тоскующий звон, призывающий к заутрене».
Антрепренер отслужил перед отъездом молебен в монастыре. Архимандрит благословил его и «изрек многознаменательно»: «Памятуй, сын мой, в сердце своем Полуночного ревизора и благоустрояй душевный град свой, ибо никто не ведает ни дня, ни часа, егда он возгрядет взыскать содеянное! Все мы – смиренные работнички на ниве Божьей и на разных путях земных служим единой славе Творца Нашего Небесного!»
«Орловский вестник». №74. 1909 год