Друзья!

Сегодня мы хотим поговорить и о музыканте не совсем джазовом, или даже совсем неджазовом, однако настолько экспрессивном и свободном в своем творчестве, что просто никак нельзя обойти вниманием его день рождения. 23 сентября 1949 года в США родился певец, гитарист, композитор Брюс Фредерик Спрингстин. Для многих своих поклонников он стал воплощением того романтического мифа, которому посвящено большинство его песен: рабочий парень с золотым сердцем и золотыми руками, городской бунтарь, эдакое олицетворение духа рок-н-ролла. Скептики отмечают его довольно ограниченный музыкальный и поэтический словарь. Одно все же несомненно – Спрингстин один из самых энергичных и ярких исполнителей в истории рока.
Свою первую группу Спрингстин организовал еще в школе, она называлась «Steel Mill». Группа съездила на гастроли в Сан-Франциско, откуда вернулась с бас-гитаристом Стивом Ван Зандтом. В 1971 году Спрингстин расформировал эту группу и в конце концов собрал "Bruce Springsteen Band", который подписал контракт с фирмой CBS. Первый их альбом, "Greetings From Asbury", не впечатлил широкие массы, однако критики увидели в нем многообещающий дебют. Группа переименовалась в "Е. Street Band", у нее появился новый продюсер и менеджер, и музыканты стали зарабатывать очки выступлениями перед публикой. Их альбомы также начали приобретать известность, а работа 1975 года «Born То Run» вывела Спрингстина в ряд самых популярных рок-исполнителей, которым он остается и по сей день. Тем не менее, музыкант не остановился на достигнутом и в 80-е годы, записав такие альбомы, как «Born In The USA» и «Tunnel Of Love», затмил по популярности даже самого Майкла Джексона и приобрел такой авторитет в мире рока, что коллеги придумали ему короткое, но в высшей степени точное прозвище – "Boss". В 90-е годы Брюс Спрингстин уже мог позволить себе расслабиться и работать в чуть менее жестком режиме – что он и делает, записывая время от времени пластинки, которые нравятся, прежде всего, ему самому.
Начинал Брюс, как многие, в школьном ансамбле. И, как многие, этот ансамбль начинал с подражания «Битлз» и Бобу Дилану с его правдивыми и горькими баладами — неплохие образцы. А еще им повезло, потому что по соседству жил фабричный рабочий Текс Виньярд.
«Своих детей у Виньярдов не было. Текс собирал вокруг себя мальчишек, они постоянно крутились у него в доме, а мы у него в гостиной репетировали. Виньярд ничего не знал о музыке, но он знал, что ему нравится, а что нет, и знал твердо. Он не мог объяснить, где именно я играю неправильно, но заставлял играть на гитаре до тех пор, пока не получалось как надо. Иногда Текс терял терпение и орал: «Вы ведете себя как дети!» Тогда жена Текса, Марион, говорила: «Они и есть дети», и приносила нам газированную воду. Мы выпивали галлоны газировки.
Я верил в силу рок-н-ролла. По крайней мере, я верил, что он вытащит меня из серого домика на две семьи во Фрихолде. Текс, наверное, не понимал этой музыки, он любил кантри, но он тоже верил в нее... Сколько он там зарабатывал на своей фабрике! Тем не менее он в долг купил для нас подержанные инструменты и попросил владельца нотного магазинчика записать на ноты наши собственные песни, чтобы на всякий случай зарегистрировать наши авторские права.
Еще он играл с нами в футбол, возил в своем старом автофургоне на концерты и гонял за все, что попахивало «улицей»: спиртное, сигареты и всякое такое. Мы называли его «Босс», чернокожие мальчишки звали его «Бвана». – Из воспоминаний Брюса Спрингстина.
Песни, которые писал и пел Брюс, были песнями Фрихолда и сотен других таких же городков и тысяч других таких же мальчишек. Все они мечтали вырваться из своих Фрихолдов куда-то туда, где шла яркая, как в кино, жизнь, и в той жизни было больше радости, и работа была не такая, как у их отцов — «специально для того и предназначенная, чтоб на ней стареть». «Великая Американская Мечта» — «из чистильщика обуви в миллионеры» — к тому времени приобрела новый вид: «из гитариста школьного рок-ансамбля — в миллионеры». И не беда, что из тысяч чистильщиков или гитаристов миллионером стал один: пишут-то и говорят об одном, а о тех, кто не стал, и читать неинтересно. Не вселяет надежды.
Брюс не единственный из того школьного ансамбля, кто отправился на прослушивание в фирму грамзаписи. Но единственный, кто прошел. Его начали готовить в звезды. В газетах появились рецензии, а один из критиков объявил: «Я видел будущее рок-н-ролла. Его имя — Брюс Спрингстин». Реклама сделала свое дело. Но в этот момент в прессе поднялась кампания против «хайпинга», критикам — конкурентам того критика, который объявил Спрингстина «будущим рок-н-ролла» — удалось доказать, что многие свои оценки данный критик выносил не без денежной «подсказки» фирм грамзаписи. И Спрингстин попал в разряд «хайпингованных».
«Что мне оставалось делать? Я вернулся домой, пришел к Тексу. Текс выслушал все и сказал: «Играй, парень. Должен играть — играй». Люди из фирмы тоже не оставляли меня в покое: они понимали, что, если я докажу, что могу и без «хайпинга» быть популярным, я реабилитирую и их. И я работал... Я становился популярным, я богател. И впервые стал задумываться над этим, когда заметил, что мне начали подсовывать разные вещи. Сначала машину — лимузин, потом — большой особняк на холме... А кому охота слушать песню о тяжелой работе на фабрике, если ее поет миллионер?». – Из воспоминаний Брюса Спрингстина.
Понимая, что слишком отдаляется от своих корней, Брюс немного перегнул: стал писать песни, в которых слишком явным было стремление сказать «я все еще с вами, я по-прежнему простой парень». Пластинка «Река» – как раз относится к тому периоду. Фальшь почувствовали немногие. Главное, что среди тех, кто почувствовал, оказался сам Спрингстин. Он надолго засел в маленькой домашней студии и писал песни, аккомпанируя себе на акустической гитаре и губной гармошке (перед этим как раз прочитал биографию Вуди Гатри*). Неизвестно, думал ли он с самого начала сделать такую пластинку, а если думал, то непонятно, на что рассчитывал — музыка была какой-то слишком уж старомодной, все внимание предлагалось сосредоточить на словах.
Журнал «Роллинг стоун», назвавший пластинку «Небраска» лучшим диском 1982 года, писал, что в этих тихих балладах под перебор гитарных струн Спрингстин сумел создать образ Америки патриархальной. Другие критики отмечали, что, помимо самого Брюса, на пластинке незримо присутствуют многие другие американцы — Вуди Гатри, Джон Стейнбек с его романами о жизни трудовой Америки.
Конечно, если бы Спрингстин пел только о трудном и горьком, вряд ли бы он имел такую многочисленную аудиторию. Но дело в том, что в его песнях звучали и надежды той Америки, которая не нищая, но и не богатая, которая живет неплохо, пока есть работа, покупает в кредит дома и автомобили и изо всех сил хочет верить, что завтра будет если не лучше, то хотя бы не хуже, чем сегодня. Среднего американца так долго убеждали в том, что он живет в лучшем из миров, что он, хотя и осознает, что его мир совсем не хорош, усиленно гонит от себя тревожные мысли. Большая часть публики слышала в песнях Спрингстина то, что хотела услышать, потому что певец виделся ей олицетворением «счастливого номера» в лотерее: простой парень, из Фрихолда, а попал в суперзвезды. «Типичный американец».
Подтверждением этому стала история, приключившаяся с песней «Рожденный в США». Песня начиналась словами «рожденный в США», и повторял их Спрингстин несколько раз, и его открытая улыбка, и сильная, пружинящая музыка как бы зажигали в сознании публики табло с надписью «патриотизм», и толпа ревела от восторга: как же хорошо быть рожденным в США! И за собственным ревом не слышала, не хотела слышать, о чем же песня. А это песня о парне, рожденном в США и отправленном воевать во Вьетнам. Ему повезло — он вернулся домой живым и невредимым, но «грязная» война изуродовала ему душу.
Высказывание одного из инвалидов вьетнамской войны: «Люди не хотят думать о ветеранах Вьетнама, потому что теперь все, что связано с той войной, вызывает только отрицательные эмоции. Но Брюс публично встал в один ряд с прокаженными Америки, привлек внимание к нашим проблемам». Из сообщения агентства Ассошиэйтед Пресс: «Со сцены Спрингстин призвал своих поклонников посетить мемориал американских солдат, погибших во Вьетнаме. «Если будет еще одна война, — сказал он, — в Центральной Америке или где-то еще, воевать пошлют вас. Подумайте об этом и решите, как поступить». Даже журнал «Тайм» писал: «Это была блистательная песня о несбывшихся надеждах, тем не менее ее рефрен вырван из контекста и приспособлен под гимн американского ура-патриотизма».
Но ведь нельзя же сказать, что все кругом были такие уж «запрограммированные»? Конечно, нет. Эту песню поняли те, к кому в первую очередь обращался Спрингстин, думающие американцы. Но на неожиданной для самого Спрингстина реакции публики сыграли и другие — тоже не глупцы. Были срочно выпущены маечки и значочки с надписью «Брюс — Рэмбо рок-н-ролла». И Спрингстин вновь оказался как бы запятнанным — этими маечками.
Среди политических деятелей стало модным говорить о своей любви к Спрингстину. Один из них сказал: «Будущее Америки покоится на вере, которой исполнены песни Брюса Спрингстина». Брюс на это ответил так (дело было на концерте):
— Непохоже, чтобы они слышали вот эту песню: В тот вечер закрыли автозавод в Моухе. Ральф пошел искать работу, но ничего найти не смог. Вернулся домой, взял ружье и застрелил ночного портье. Теперь его зовут Джонни-99. Судья вошел в зал заседаний и сверху вниз посмотрел на беднягу Джонни. Улики бесспорны, так пусть же и наказание будет под стать вине. Тюремное заключение сроком на 98 лет плюс еще один год. И будет у нас Джонни-99. Еле удалось унять девушку Джонни, а его мать встала и закричала: — Не поступай так, судья, с моим мальчиком! —Ну же, парень, ты должен сказать свое слово, прежде чем судебный пристав явится, чтобы увести тебя навсегда. — Так вот, судья, у меня такие долги, что честному человеку с ними вовек не расплатиться. Моя закладная в банке, и там уже собирались выселить меня из дома. Я не хочу сказать, что это снимает с меня вину. Но ведь это еще не все причины, из-за которых я взял в руки оружие.
Может создаться впечатление, что вот стоит с одной стороны талантливый и думающий человек, а с другой — группа заговорщиков, которая хитрыми способами пытается извратить все его благие намерения. Это не совсем так. Заговора нет — и он есть. Он в самом образе жизни, образе мышления современной Америки.
Вот, например, такой факт: Спрингстин активно поддерживал недавнюю забастовку сталелитейщиков, давал концерты для рабочих, собирал средства в фонд бастующих. Он написал песню «Семена», рассказ о горькой судьбе рабочих, которые покидают Детройт — автомобильная промышленность приходит в упадок — и перебираются на заработки на нефтяные месторождения в окрестностях Хьюстона. Но и там вскоре наступает кризис, и рабочие лишаются своего законного куска «американской мечты». В песне «Мой родной город» с пластинки «Рожденный в США» Спрингстин рассказал о том, как в 1964 году в его родном городе Фрихолде закрылась ткацкая фабрика, и что это значило для жителей. Потом через прессу обратился к компании «Три Эм» с призывом не закрывать завод: ведь тогда еще 330 человек останутся без работы.
Но в американской прессе постоянно мелькают сообщения о разных благотворительных начинаниях знаменитых актеров или поп-музыкантов. И часто это делается не по велению сердца, а потому, что так принято: это престижно, это красиво, это доказывает, что ты хоть и забрался на вершину, но не забываешь о сирых и убогих. Это тоже часть «заговора»; люди, совершающие подобные поступки потому, что так велела им совесть, как бы стоят в одном ряду с теми, кто стремится заработать на симпатиях публики. И честные — скомпрометированы соседством с бесчестными.
Сбор средств в пользу бастующих рабочих — естественный для Спрингстина поступок. Он как бы выплачивает свой долг Тексу Виньярду, отцу, всем тем людям, среди которых он рос. Но в это же время одна из фирм готовой одежды выбросила на рынок джинсы «как у Спрингстина», потертые и с дыркой на коленке. Джинсы дорогие: демократичность снова в моде. Ее сделал модной сам Брюс Спрингстин.
Получается, что как будто все самые искренние порывы музыканта в какой-то момент оборачиваются чем-то иным – не тем, что было задумано. И возможно, в мире массовой культуры это неизбежно, но главным остается отношение самого человека к тому, что он делает. У Спрингстина есть пластинка «Рожденный бежать». В ней музыкант словно смотрит на жизнь и поет: «Бродяги, как мы, детка, рождены бежать». Но в альбоме «High Hopes» (Брюсу уже 64 года) в одноименной песне он дает ответ – совершенно потрясающим гимном Надежде. Потому что это именно то, в чем нуждается человечество в целом, и каждый из нас в отдельности. Надежда на лучшее дает сил жить и сил любить, а ведь, по большому счету, именно в этом заключается смысл нашего существования на земле. И выход из круга, по которому «рожден бежать».
#BruceSpringsteen