🌟 🌟Михаил Бирюков: «„Зенит“ — это одна большая семья»

Чемпион 1984 года в составе сине-бело-голубых, бывший вратарь и тренер, а ныне — советник председателя правления клуба — вспомнил легендарный сезон в рамках открытой студии в Доме книги.👇
— Михаил Юрьевич, расскажите, пожалуйста, прошло 40 лет, но что помнится так, как будто это было вчера?
— Конечно, не так много осталось в памяти, основные какие-то моменты, вспышки каких-то отдельных игр. Но сейчас мне даже не верится, что уже 40 лет прошло. Даже страшно себе представить, потому что казалось, 10-15 от силы, а уже 40 лет.
— А кричалку помните: «В воротах „Зенита“ не будет голов, пока на воротах стоит Бирюков»?
— Да, была такая. По-разному ее исполняли.
— Была еще версия: «В воротах „Зенита“ надежней ста замков…»
— Да, конечно, помню! Очень приятно было.
— Говорят, что Павел Федорович Садырин 21 ноября 1984 года после победы над «Металлистом» сказал, что вы еще сами не знаете, что сделали. А когда пришло осознание того, что вы чемпионы? Это действительно эпохальная история, которая не только связана с Ленинградом, но и с советским футболом.
— Если честно, на тот момент мы не понимали, что сделали. Наверное, через несколько дней, а может быть даже лет поняли, что это первое чемпионство «Зенита», Ленинграда.
— Вообще была любопытная история, вроде бы даже не понимали и не знали, как праздновать, а потом выяснилось, что все организовал Владимир Казаченок, который закончил карьеру годом ранее, но все равно был частью вашей команды.
— Да, так и было, потому что вы же знаете, что и футболисты, и все спортсмены вообще — суеверные, во многие приметы верят. Все это было как-то закрыто. Да, Володя заказал в «Пулковской» отдельный зал. Мы даже Садырину ничего не говорили, потому что боялись сглазить. Ну не дай Бог, в футболе всякое бывает. Причем так получилось, что когда пошло все это празднование, мы как-то быстренько собрались и уехали туда. А Павла Федоровича забрали на интервью. Но он нас нашел и приехал туда.
— Мы слышали, что была всего одна бутылка шампанского на всех в раздевалке. Сейчас в это невозможно поверить.
— Точно не помню, но, по-моему, все же несколько бутылок шампанского было. Но как-то все это стихийно, скомкано. Мы быстренько собрались, Володя сказал, что нужно быстро уезжать. Поэтому мы быстро и уехали.
— Сейчас, когда общаешься с молодыми людьми, в том числе с молодыми футболистами, многие не совсем понимают разницу в футболе, но она очевидна, когда смотришь те кадры и сравниваешь с нынешним «Зенитом». В какой футбол тогда играл «Зенит» и можно ли его сравнить с нынешним футболом в целом?
— Вы знаете, это вообще другое поколение, то, которое сейчас. Но я не хочу выглядеть старым и говорить: «Мы тогда…»
— Сейчас даже трудно найти какие-то кадры и нарезки тех лет. Как бы вы охарактеризовали тот футбол, в который играл «Зенит»?
— Как и сейчас. «Зенит» всегда за счет коллектива выигрывал, это коллективная ком
— А как вы это делали, ведь тогда это было сложно: ни интернета, ни видеонарезок.
— Вы знаете, после каждого тура все равно был обзор, футбольное обозрение. И практически всегда показывали отдельные моменты, не так много было пенальтистов. В принципе, в каждой команде один-два игрока. Это сейчас может быть и три, и четыре, и несколько человек могут пробить. А раньше — один-два человека, и ты уже изучаешь их подход, манеру.
— Михаил Юрьевич, знаем, что вы больше всех в чемпионате взяли 11-метровых ударов, причем говорят, что у вас какие-то свои технологии были — не то, что новейшие, но какие-то секреты были на этот счет?
— Если честно, я никогда за своей статистикой не следил, поэтому не могу с уверенностью сказать. Но то, что следил за теми, кто пробивает пенальти во всех командах, я это делал, да. и видеонарезок.
— Говорят, что после завоевания чемпионства игрокам «Зенита» 1984 года выдали по хрустальной вазе и по 200 рублей. Так ли это и жива ли та самая ваза у Михаила Бирюкова?
— Жива, конечно. У меня две вазы: одной нас от города наградили, а вторую я получил за титул лучшего вратаря 1984 года. С тех пор обе живы, так что все в порядке.
— А если окунуть наших слушателей и болельщиков в то время. Тогда хрустальная ваза была валютой? Почему ваза?
— Сложно сказать. Естественно, в то время в каждой семье хрустальные фужеры, графины — все это было, стояло. Наверное, от этого все пошло. Все-таки хрустальную вазу подарили.
— То есть, это некая ценность того времени?
— Да. Еще грамот достаточно много подарили.
— Вы — 11-кратный чемпион страны. Можно ли вас назвать самым счастливым человеком в «Зените»?
— Да я вообще счастливый человек. Я жив, здоров, дети здоровы, семья здорова. Что еще нужно человеку, чтобы встретить старость?
— Старость вас пока точно не встретила, судя по тому, как мы с вами общаемся и зная, сколько в вас энергии. Михаил Юрьевич, есть ли гордость за чемпионства как у тренера?
— Конечно, есть гордость! Это значит, я не зря прожил эту жизнь. Стараюсь и как тренер помочь кому-то советом или какими-то еще моментами. Конечно, это очень приятно. Я еще раз говорю, что я счастливый человек, который оказался в нужное время в нужном месте и был востребован.
— По поводу тренерского момента… Мы порой сталкиваемся с заявлениями или распространенным утверждением, что тренер переживает за своих воспитанников больше, нежели сам профессиональный спортсмен, когда он сам выходит на площадку или на поле. Так ли это в вашем случае?
— Конечно, так. Я скажу вам, что у меня был какой-то момент в карьере, когда травму получал и смотрел игру с лавочки. С ума можно сойти, честное слово. Когда ты играешь, ты живешь там, у тебя все на автомате работает. А когда ты смотришь с лавочки — это совсем другое дело. И естественно, любой тренер переживает за своих подопечных и за результат. Это очень сложная профессия, поверьте мне!
— Если еще раз вернуться на 40 лет назад. Вы сказали фразу, что вы были как семья. Вообще в 1980-е говорили, что вратарь — это что-то особенное, вещь в себе, ни с кем не дружит. У вас так не было в «Зените» или было?
— Вы знаете, нет. Но я скажу, если честно, всегда, в том числе и сейчас, ко вратарям относятся с уважением. Может быть, сейчас футбол немножко меняется, но тогда не дай Бог тебя кто-то заденет — ответку от футболистов сразу получишь. Вратаря всегда опекали.
— За вас стояли горой. Наверное, Алексей Степанов был в первом ряду?
— Естественно. Первые, кто рядом находился — это защитники. Светлая память Алексею, Володе Долгополову, Валерию Брошину, Сергею Дмитриеву, Павлу Федоровичу Садырину.
— Сегодня у нас в рамках работы открытой студии мы будем встречаться как с легендами «Зенита», так и с действующими игроками. К нам сегодня придет Михаил Кержаков, мы заранее подготовили для него вопрос относительно того, как он видит вас, как наставника. А как видите его вы, как воспитанника? Какая главная черта у Михаила Кержакова?
— В первую очередь — это трудолюбие. Он, конечно, себя сделал сам, я его почти с малых лет знаю. Да, ему пришлось в жизни поездить в другие команды, в аренду уходить, и везде он сначала не был первым номером, но везде добивался результата и во всех командах становился первым. Это очень важно. И для вратаря это очень хорошая и надежная черта. Он надежный человек и надежный вратарь.
— Про Кержакова вы сказали, что для того, чтобы стать основным вратарем «Зенита», иногда из него нужно уехать.
— Я согласен. Поэтому всегда говорю, что так бывает в жизни. Мне в свое время тоже так сказали, что мне надо стать уже мужиком в хорошем смысле этого слова. Не мальчишкой, которым ты начинаешь играть, а мужиком — должен быть самостоятельным и ответственным перед своей семьей, своими детьми. Также это касается и ответственности за целый коллектив.