Ничего удивительного в этом нет. Тов. Сталин так спешил опередить западных союзников, что приказал командующим 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтами - Жукову и Коневу начинать Берлинскую операцию как можно скорее - даже не дожидаясь, когда 2-й Белорусский фронт Рокоссовского справится со своей задачей в Померании и подключится к общему наступлению на столицу Рейха. В результате этой бессмысленной спешки, а также отказе от совместного с союзниками окружения Берлина, погибло не менее 80 тысяч красноармейцев! То есть, намного больше, чем если бы действовали сообща и вместе. Это еще раз доказывает, что на жизнь своих соотечественников советскому вождю было наплевать. Всегда и при любых обстоятельствах. . А западные союзники "взяли" Берлин без единого выстрела, получив, согласно ранней договоренности, половину немецкой столицы. Даже Рейхстаг "с надписями только на русском языке" оказался в их оккупационной Зоне.
Весеннее солнце сияет, Грачи не по-русски галдят, Мой дед по Берлину шагает, В Германии русский солдат На вид ему лет восемнадцать, Он даже ещё не отец, Блестят сапоги – ниибацца, Гвардеец геройский – пиздец! В руках ППШ, а не «Шмайсер» , В глазах его – яркий огонь, Висит за плечами Weltmeister, Такой пианино-гармонь Поправив медаль «За отвагу» (За Прагу её получил) , Ефрейтор шагает к Рейхстагу, Где Гитлер работал и жил. При нём – не планшет и не каска, Боец умудрился достать Ведёрко с оранжевой краской, Чтоб ей по Рейхстагу писать. Всей ротой ему поручили, Чтоб он отразил на стене, Что всё, блядь, что мы – победили В давно заебавшей войне. Две немки стоят на балконе, Красивые, ёбан мой рот! Летят запряжённые кони Поверх Бранденбургских ворот. И вот уже стены Рейхстага: Гулянье, веселье и гам - С какого ты фронта, бродяга? - С танкистами вмажешь сто грамм? Он выбрал местечко повыше, Чтоб было получше видать, Он встал возле статуи в нише, Чтоб память потомкам создать. Он кистью макает ...ЕщёВесеннее солнце сияет, Грачи не по-русски галдят, Мой дед по Берлину шагает, В Германии русский солдат На вид ему лет восемнадцать, Он даже ещё не отец, Блестят сапоги – ниибацца, Гвардеец геройский – пиздец! В руках ППШ, а не «Шмайсер» , В глазах его – яркий огонь, Висит за плечами Weltmeister, Такой пианино-гармонь Поправив медаль «За отвагу» (За Прагу её получил) , Ефрейтор шагает к Рейхстагу, Где Гитлер работал и жил. При нём – не планшет и не каска, Боец умудрился достать Ведёрко с оранжевой краской, Чтоб ей по Рейхстагу писать. Всей ротой ему поручили, Чтоб он отразил на стене, Что всё, блядь, что мы – победили В давно заебавшей войне. Две немки стоят на балконе, Красивые, ёбан мой рот! Летят запряжённые кони Поверх Бранденбургских ворот. И вот уже стены Рейхстага: Гулянье, веселье и гам - С какого ты фронта, бродяга? - С танкистами вмажешь сто грамм? Он выбрал местечко повыше, Чтоб было получше видать, Он встал возле статуи в нише, Чтоб память потомкам создать. Он кистью макает в ведёрко, Вдруг дёрнулось что-то в руке: Он вспомнил сержанта Федорко И бой на замёрзшей реке. Федорко был парень пиздатый, Но помер. И твёрдой рукою солдата Дед вывел огромное «ХУЙ! » Вы спросите, что тут случилось? Вы скажете, это – хуйня? Но слово само проявилось Из памяти, слёз и огня. «ХУЙ! » - значит «пиздец вам, фашисты!» , «ХУЙ» - значит «мы всё-же дошли И хуй моряка и танкиста Вам в глотку задвинуть смогли! » Мой дед рисовал не хуёво, Он буквы раз пять обводил, За ровное гордое слово Сам Жуков его похвалил Он парня окликнул сурово: - Ты что материшься, боец! ? А впрочем, отличное слово, Короче – не скажешь. Пиздец! Дед смотрит на стену Рейхстага, На летопись воинских дел И вдруг он читает: «Бодяго, Полковник, особый отдел» Гвардейцы не знают испуга, Не любят штабных доходяг, Дед пишет: «Бодяго – ворюга, Блядун, пидарас и мудак» Пусть липы на Унтер ден Линден И старый тиргартенский слон Запомнят: Бодяго – скотина, Расстрельщик и просто гондон! Рассказывать дед мой не мастер, Но в мае всегда достаёт Свой красный трофейный Weltmeister И «Синий платочек» поёт Нагрянет лихая година – Мой дед тихо скажет: «Не ссать! Дойдём до любого Берлина, А «ХУЙ! » мы умеем писать! »
Комментарии 6
Тов. Сталин так спешил опередить западных союзников, что приказал командующим 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтами - Жукову и Коневу начинать Берлинскую операцию как можно скорее - даже не дожидаясь, когда 2-й Белорусский фронт Рокоссовского справится со своей задачей в Померании и подключится к общему наступлению на столицу Рейха.
В результате этой бессмысленной спешки, а также отказе от совместного с союзниками окружения Берлина, погибло не менее 80 тысяч красноармейцев! То есть, намного больше, чем если бы действовали сообща и вместе.
Это еще раз доказывает, что на жизнь своих соотечественников советскому вождю было наплевать. Всегда и при любых обстоятельствах.
.
А западные союзники "взяли" Берлин без единого выстрела, получив, согласно ранней договоренности, половину немецкой столицы. Даже Рейхстаг "с надписями только на русском языке" оказался в их оккупационной Зоне.
Грачи не по-русски галдят,
Мой дед по Берлину шагает,
В Германии русский солдат
На вид ему лет восемнадцать,
Он даже ещё не отец,
Блестят сапоги – ниибацца,
Гвардеец геройский – пиздец!
В руках ППШ, а не «Шмайсер» ,
В глазах его – яркий огонь,
Висит за плечами Weltmeister,
Такой пианино-гармонь
Поправив медаль «За отвагу»
(За Прагу её получил) ,
Ефрейтор шагает к Рейхстагу,
Где Гитлер работал и жил.
При нём – не планшет и не каска,
Боец умудрился достать
Ведёрко с оранжевой краской,
Чтоб ей по Рейхстагу писать.
Всей ротой ему поручили,
Чтоб он отразил на стене,
Что всё, блядь, что мы – победили
В давно заебавшей войне.
Две немки стоят на балконе,
Красивые, ёбан мой рот!
Летят запряжённые кони
Поверх Бранденбургских ворот.
И вот уже стены Рейхстага:
Гулянье, веселье и гам
- С какого ты фронта, бродяга?
- С танкистами вмажешь сто грамм?
Он выбрал местечко повыше,
Чтоб было получше видать,
Он встал возле статуи в нише,
Чтоб память потомкам создать.
Он кистью макает ...ЕщёВесеннее солнце сияет,
Грачи не по-русски галдят,
Мой дед по Берлину шагает,
В Германии русский солдат
На вид ему лет восемнадцать,
Он даже ещё не отец,
Блестят сапоги – ниибацца,
Гвардеец геройский – пиздец!
В руках ППШ, а не «Шмайсер» ,
В глазах его – яркий огонь,
Висит за плечами Weltmeister,
Такой пианино-гармонь
Поправив медаль «За отвагу»
(За Прагу её получил) ,
Ефрейтор шагает к Рейхстагу,
Где Гитлер работал и жил.
При нём – не планшет и не каска,
Боец умудрился достать
Ведёрко с оранжевой краской,
Чтоб ей по Рейхстагу писать.
Всей ротой ему поручили,
Чтоб он отразил на стене,
Что всё, блядь, что мы – победили
В давно заебавшей войне.
Две немки стоят на балконе,
Красивые, ёбан мой рот!
Летят запряжённые кони
Поверх Бранденбургских ворот.
И вот уже стены Рейхстага:
Гулянье, веселье и гам
- С какого ты фронта, бродяга?
- С танкистами вмажешь сто грамм?
Он выбрал местечко повыше,
Чтоб было получше видать,
Он встал возле статуи в нише,
Чтоб память потомкам создать.
Он кистью макает в ведёрко,
Вдруг дёрнулось что-то в руке:
Он вспомнил сержанта Федорко
И бой на замёрзшей реке.
Федорко был парень пиздатый,
Но помер. И твёрдой рукою солдата
Дед вывел огромное «ХУЙ! »
Вы спросите, что тут случилось?
Вы скажете, это – хуйня?
Но слово само проявилось
Из памяти, слёз и огня.
«ХУЙ! » - значит «пиздец вам, фашисты!» ,
«ХУЙ» - значит «мы всё-же дошли
И хуй моряка и танкиста
Вам в глотку задвинуть смогли! »
Мой дед рисовал не хуёво,
Он буквы раз пять обводил,
За ровное гордое слово
Сам Жуков его похвалил
Он парня окликнул сурово:
- Ты что материшься, боец! ?
А впрочем, отличное слово,
Короче – не скажешь. Пиздец!
Дед смотрит на стену Рейхстага,
На летопись воинских дел
И вдруг он читает: «Бодяго,
Полковник, особый отдел»
Гвардейцы не знают испуга,
Не любят штабных доходяг,
Дед пишет: «Бодяго – ворюга,
Блядун, пидарас и мудак»
Пусть липы на Унтер ден Линден
И старый тиргартенский слон
Запомнят: Бодяго – скотина,
Расстрельщик и просто гондон!
Рассказывать дед мой не мастер,
Но в мае всегда достаёт
Свой красный трофейный Weltmeister
И «Синий платочек» поёт
Нагрянет лихая година –
Мой дед тихо скажет: «Не ссать!
Дойдём до любого Берлина,
А «ХУЙ! » мы умеем писать! »