Тайна погибшего Ил-18 и причём тут Юлиан Семёнов

2 октября 1972 года неподалеку от Сочи упал в море пассажирский самолет Ил-18. Погибли 118 человек.
Об этой аварии в советских газетах не было сказано ни единого слова. В начале 70-х годов ХХ века цензура в нашей стране была строжайшей, и страшные новости все узнавали из программ зарубежных радиостанций. В тот раз исключений не было, поздним вечером 2 октября 1972 года "Голос Америки" сообщил, что несколько часов тому назад неподалеку от Сочи потерпел аварию пассажирский самолет ИЛ-18, по неизвестной причине он рухнул в море, и при этом погибли 118 человек. Это сообщение было сенсацией даже для многих сочинцев. С тех пор прошло уже очень много лет. Однако причины той катастрофы до сих пор остаются нераскрытыми. Судя по всему, они не будут раскрыты уже никогда.
Ил-18В с бортовым номером 75507 выполнял рейс 1036 по маршруту Сочи — Москва.
Самолет, как обычно, вырулил на взлетную полосу, командир экипажа сообщил о готовности к полету. Ровно в 16.40 лайнер ИЛ-18 пробежался по бетонке, взлетел в сторону моря и стал набирать высоту. На какое-то время связь с землей прервалась. Огромный лайнер вдруг стал резко снижаться, потерял высоту, заскользил к воде, рухнул в море примерно в трех километрах от берега и сразу же исчез под водой.
Это видели тысячи людей, в Сочинском аэропорту раздались крики ужаса. Люди, только что проводившие в полет своих близких, кинулись в справочную, стали требовать объяснений. Никто не мог сказать им ничего вразумительного. Прибежал сотрудник аэропорта, отправивший на этом самолете в Москву свою дочь, он рыдал прямо у стойки оформления пассажиров, проклинал все на свете и не знал, как сообщить обо всем происшедшем жене.
По приказу руководителя службы безопасности Сочинского аэропорта сразу же было сформировано несколько поисковых групп, буквально через час они на катерах вышли в море, к месту падения самолета. Несколько лет назад мне довелось познакомиться в Сочинском аэропорту с двумя ветеранами - водителем Виктором Казаковым и авиатехником Валентином Боровитовым. Они оба участвовали в поисковых работах, и записи их рассказов сохранились в старых блокнотах.
Виктор Казаков: "На катере мы отправились в море. Море спокойное, вода теплая, купаться можно. Задание нам дали - собрать все, что плавает на месте катастрофы. Для этих целей захватили с собой багры и сачки. Район падения нашли легко - над белым пятном гомонили чайки. Там воду покрывал слой пенопласта, куски теплоизоляции самолетного корпуса. Среди пенопласта - куски человеческих тел. Плавали куски одежды и разорванные вьетнамские тапочки. Мощной струей из-под воды шел керосин. Мы собирали все, что находили на воде, и складывали в катере. Потом наткнулись на грудную клетку человека. Тут у меня такая апатия наступила, просто невмоготу стало. Вернулись к берегу, и здесь оказалось, что мы собрали всего 120 килограммов человеческих останков. А людей-то на самолете было больше сотни"
Валентин Боровитов: "В районе бедствия мы прямо с воды собирали на катер плавающие вокруг предметы для следователей прокуратуры. Вдруг видим, несется несколько глиссеров. Оказывается, их владельцы бросили катать отдыхающих, примчались поживиться чем-нибудь на месте падения. Среди мусора на поверхности плавало немало денег - трешек, пятерок, червонцев. Надо же, кто-то ради них сюда и примчался. Вспоминаю - с души воротит".
В первый же день после аварии были выдвинуты и версии всего произошедшего. Технические неполадки. Ошибка членов экипажа, не проверивших, как был закреплен на борту груз и допустивших таким образом перекос воздушного судна. Возможно, это могла быть и диверсия. Но окончательный ответ могло дать только длительное следствие.
Подводный каньон
Следствие по делу о падении самолета ИЛ-18 в море неподалеку от Сочи длилось несколько месяцев. Его вели следователи по особым делам Генеральной прокуратуры СССР и эксперты Государственного авиационного технического комитета. Работала группа в Сочи больше месяца.
Несколько дней над местом аварии летал военно-транспортный самолет, сделанный по модификации с ИЛ-18. Экипаж выписывал предполагаемые траектории падения, определяя точное место удара лайнера о воду. Все собранные осколки машины были разложены на асфальтовой площадке возле авиационного ангара в аэропорту. Сразу стало ясно, что самолет действительно ударился о воду левым крылом, плоскость сразу вывернуло, и в корпусе лайнера, в районе гардероба, образовалась дыра. Воздушный поток стал вытягивать из салона одежду и пассажиров второго салона. Самолет упал с работающими моторами, и винты успели порубить несколько пальто, плащей, курток, в эту страшную мясорубку угодило и несколько человек.
А потом было установлено, что, погружаясь на дно, самолет угодил в глубокий каньон. Эта узкая расщелина в устье реки Мзымты давно была известна местным рыбакам, они старались обходить это место стороной, там глубина достигает 600 метров. В ту пору в нашей стране еще не было батискафов, которые могли бы погружаться на такую глубину. Тем не менее с Северного флота была доставлена в Сочи специальная подводная капсула, с помощью которой обычно производились поисковые работы при учениях подводных лодок. Эту капсулу стали спускать в море на тросах, но до дна так и не дошли. Этот подводный аппарат стал цепляться за стенки подводной расщелины, и руководители операции решили не рисковать жизнями водолазов.
Потом в подводную расщелину спустили 'черный ящик', аналогичный тем, которые были установлены на упавшем ИЛ-18. Этот набитый аппаратурой шар сплющило, он не выдержал давления. Значит, самолетные 'черные ящики' тоже разрушились. Дальнейшие поиски были лишены смысла. Группа следователей и экспертов улетела в Москву, она так и не смогла установить истинной причины катастрофы. Никакого официального сообщения о работе комиссии так и не появилось, родственникам погибших пассажиров никто так ничего и не объяснил. Тайна упавшего самолета так и осталась тайной.
Счастливый билет
Как только я стал заниматься историей этой катастрофы, то сразу же задал себе вопрос: а нельзя ли найти тех счастливцев, которые сдали билеты на рейс за три часа до взлета? Фамилии у них были очень простыми - Семенов и Семенова. Номера паспортов не сохранились. Попробуй найди, столько лет прошло!
И тут подсказка пришла совсем неожиданно. Просто удивительную историю рассказал один из лучших сочинских репортеров, председатель Сочинского Союза журналистов России Семен Моняк. Выяснилось, что в тот день счастливцами оказались: известный писатель Юлиан Семенов и его 14-летняя дочь Дарья.
В начале 70-х годов ХХ века Семен Моняк работал старшим редактором отдела литературы и искусства Сочинской студии телевидения и одновременно был корреспондентом Центрального телевидения СССР. За день до катастрофы он узнал, что в санатории "Сочи" отдыхает автор нашумевшей книги "Семнадцать мгновений весны", по которой уже был снят знаменитый телесериал. Сразу же появилась идея пригласить писателя на передачу "У нас в гостях:", подготовить для Москвы сюжет "Писатель на отдыхе".
- Согласен, - ответил Юлиан Семенов. - Но у меня есть одно условие! Билеты уже куплены на самолет, на дневной рейс в 16 часов 40 минут. Сможете поменять их на более поздний, вечерний полет?
Билеты удалось заменить, кто-то из сотрудников Сочинского телевидения сделал это в агентстве Аэрофлота. Писатель приехал на студию, дал отличное интервью, сюжет о нем был передан в Москву. Затем на студийной машине Юлиан Семенов с дочерью и Семен Моняк отправились в аэропорт. И тут узнали, что самолет, на котором должен был улетать писатель, упал в море.
- Боже мой! Ведь я обязан Сочинскому телевидению своей жизнью и жизнью моей дочери, - побледнел Юлиан Семенов. После этого он долго тряс руку сочинскому журналисту.
Юлиан Семёнов и его дочь Дарья.
Через несколько лет мы случайно встретились в ресторане в Пицунде, - рассказывал Семен Моняк. - конечно, Юлиан Семенов узнал меня, опять долго благодарил, мы даже сдвинули столики и вместе провели целый вечер.
Ну что тут скажешь? Судьба! Она подарила Юлиану Семенову еще несколько лет жизни, он успел создать еще несколько прекрасных книг: "ТАСС уполномочен заявить", "Приказано выжить!", "Ненаписанные романы". Дарья — художник, жила на Кипре, вернулась в Россию, замужем. Двое внуков — Максим и Филипп.