Лара по жизни неряха и растеряша.

Вечно засунет вещь куда-то и не может найти.
На самом деле это еще и от того, что вещей очень много. Больше, чем можно запомнить.
После развода Лара умудрилась потерять даже саму себя.
Позже выяснилось, что за 36 лет жизни она себя вообще и не находила, но в браке это было не очевидно, потому что голова была забита бытовыми проблемами, а не самореализацией. Некогда думать о себе, когда в голове размороженная говядина на пельмени и не оплаченная платежка за июнь.
Когда муж ушел, Лара еще пару месяцев жила накатом.
Писала ему смс с указаниями, как действующему мужу, забывая, что он бывший. Сдай повторный анализ крови, найди осеннюю обувь - сегодня холодно, поздравь Иваныча... Муж не отвечал, заслонялся забором игнора от последствий неудачного брака.
Неудачным брак окрестил сам муж.
Лара считала его обычным. Как у всех. Жили-не тужили, купили машину, дружили с соседями, отдыхали на Селигере, ругали правительство. А муж говорил: "Мне скучно".
Лара не понимала. Что скучно? Все так живут. Никто не ходит на голове. Обычная семья - это не Камеди-клаб, а домашние пельмени в четыре руки, дурацкая ваза в подарок свекрови на юбилей и переполненное мусорное ведро как повод для скандала. Не скучно - обычно.
Лара жила по принципу снегоочистителя: гребла все в свою сторону. Все к себе, всё в семью.
- Встреть меня на машине вечером, - звонила она мужу. - Тут палас хороший выкинули.
- Зачем нам палас? - спрашивал муж.
- На дачу.
- У нас нет дачи, - напоминал муж.
- Будет, - поясняла Лара.
Все антресоли, все шкафы в их квартире, а также весь балкон был забит хламом, который будет жить на даче, которой пока нет.
Даже если она будет - она будет завтра, а жить в баррикадах хлама приходилось уже сегодня.
Муж заезжал вечером с брезгливым выражением лица, грузил палас с ненавистью.
Домой ехали в машине, заполненной паласом и негодованием поровну.
- Ну? Что не так? Скажи... - Лара видела, что зреет прыщ раздора и спешила его вскрыть, чтобы быстрее вышел гной раздражения.
- Люди выкинули гнилой палас, а ты подобрала.
- Я бы не подбирала, если бы у нас были деньги на новый.
- Нам хватает денег на нормальную жизнь, нам не нужен палас.
- Это тебе не нужен...
- А тебе все нужно! - разочарованно говорил муж и отворачивался от Лары.
Сложно быть единомышленником снегоочистителя...
Муж ушел от Лары к горбатой девочке. Ну, то есть женщине, но она была очень маленького роста, а маленькая собачка до старости щенок. У нее был настоящий горб на спине и шило в жопе. Первое - буквально, второе - фигурально. Желая скрыть горб, маленькая женщина прицепляла рюкзак на спину и шла в горы. В горах нет людей, которые косо смотрят.
Ее жизнь - путешествие, ее траектория - вперед и вверх.
Ларин муж смотрел на эту женщину с таким восхищением, что даже перед людьми не удобно. Лара следила за ними из-за угла . Она испытывала боль, которая притуплялась, когда она что-то делала. Например, следила.
Ларе хотелось выйти из-за угла и плюнуть мужу в лицо. И сказать хлесткие слова-пощечины. Но она не могла их подобрать, потому что муж, уходя, оставил ей всё, и обвинять его было не в чем. Ларе показалось, что он оставил ей все совместно нажитое не из благородства, а с облегчением.
Соперница Лары была по-женски неухожена. Это сразу видно. Невыщипанные брови, секущиеся волосы, косолапая походка. Не женщина - а недоразумение.
Лара делилась с сестрой болезненным недоумением. Проиграть горбатой женщине было особенно обидно.
- Почитай про Фриду Кало, - советовала сестра. - Та вообще была вся поломанная, со штырями в теле, страшна как смертный грех, а сколько мужиков ее хотели...
- Фрида была талантлива...
- Ну, может и эта его "красавица" тоже талантлива, - резонно предполагала сестра.
- В чём? - Ларе нужна конкретика.
- Откуда мне знать...
- Он ушел от МЕНЯ к горбатой бабе, - Лара поясняла сестре то, что она и так знала. - Горбатой, понимаешь? Она, интересно, может на спине спать вообще?
- От всех уходят, Лар. От любых женщин. Влюбляются в талант...
- То есть ты, родная сестра, намекаешь, что я - г...вно собачье, а горбунья эта - Алла Пугачева? Спасибо за поддержку!!!
Лара бросала трубку. Ей было очень больно, и хотелось обижать всех вокруг, чтоб им тоже хоть чуть-чуть стало больно. Это немного восстанавливало баланс справедливости во Вселенной.
Муж после развода расцвел, похорошел и даже открыл свой маленький бизнес. При Ларе он просто мечтал об этом, а тут взял - и сделал.
Лара говорила, что это от того, что "ему нечего терять", но всем было очевидно, что говорит она так из вредности, потому что ее собственный муж показательно влюбился в другую женщину.
В другую во всех смыслах. Влюбился в ее легкость, в ее свежесть, не утяжеленную мещанским вещизмом, в ее очевидный талант наслаждаться жизнью и дышать полной грудью.
При Ларе он дышал пылью старого паласа.
А тут - горы. Воздух звенящий, прозрачный, обволакивающий. В таком воздухе хочется обниматься и летать. Открывать свой бизнес. Смеяться в голос. Строить дома. Сажать деревья. Рожать сыновей.
У него появилась прорва энергии, некуда девать. А с Ларой он хотел только лежать на диване. В смысле, один.
Не было аппетита жить. Не то чтобы хотелось умереть, завернувшись в пыльный палас, но просто было все равно. Что воля, что не воля.
А тут влюбился - и началась жизнь. Ларин муж не видел горба, видел только ее глаза, в которых отражались горы, и плавился от любви.
А Лара в это время все ждала, когда он нагуляется, и по привычке писала смс: "Отдай в химчистку свою дубленку", пока не напоролась на его первую и последнюю ответку: "Лариса, не пиши мне больше, прошу тебя по-хорошему. У нас будет ребенок, твои смс нервируют мою жену. Не вынуждай меня менять номер".
Лара зашлась волной боли. Ей казалось, что за полгода она привыкла к мысли о своей свободе, а здесь оказалось, что рана кровоточит также, как в первый день.
Она позвонила сестре. Прорыдала ей в трубку новости.
Сестра вздохнула в ответ:
- Ларчик, хватит жить прошлым. Тебе надо найти себя. И жить для кого-то. Вложиться эмоционально. Тебе надо кого-то спасти, - сказала сестра, которая работала в каком-то фонде и увлеченно занималась спасением чужих жизней.
Лара подумала, что найти себя было бы неплохо, и спасти кого-то тоже, но принцип снегоочистителя "все грести под себя" сработал и здесь, и Лара решила спасти себя. И вложиться в себя.
Поэтому она решила заниматься спортом.
Это и самореализация, и прозрачная, понятная схема вложений. В браке она растеклась и расслабилась, так что работы над телом предстояло много.
И мотивация есть: муж увидит обновленную ее и пожалеет, что ушел. Станет кусать свои локти и проситься назад. Но Лара не пустит, потому что у нее будет к тому моменту новый муж, красивый и богатый.
Лара купила абонемент в фитнес. Стала заниматься грамотно и регулярно, с тренером. Отрабатывала на совесть деньги за абонемент.
Результат стал заметен уже через три месяца. А через полгода Лара превратилась в спортивную статную женщину с идеальным прессом и красивой осанкой.
Однажды она шла домой с работы и встретила...бывшего мужа. Он вез перед собой розовую коляску и излучал счастье.
Лара прошла мимо, обновленная, красивая, а он ее не заметил и не узнал. Он был поглощен содержимым коляски, и до всего остального мира ему не было никакого дела.
Лара пришла домой и расплакалась от обиды. Зачем быть красивой не для кого? Для самой себя можно быть любой, лохматой, в прыщах и без кубиков на животе, а красота - это труд, в знаменателе которого заложен чужой восторг. А если он равен нулю, то рушится вся формула, потому что на ноль делить нельзя.
А еще на ее балконе стояла коляска, которую давно и бесплатно отдала коллега с работы. Лара забрала ее для своих будущих детей. Которые будут расти у нее на будущей даче. Для которой есть уже куча нужных вещей (и лестница, и лейка, и набор инструментов), гниющих на антресолях и страдающих от собственной не применимости.
Коляска-то хорошая, постирать - и как новая.
Лара подумала, что она сама похожа на эту коляску. И на палас.
Она красивая, перспективная, чуть пользованная, немного пыльная, но по сути почти новая, ждёт своего часа, прозябая в ненужности.
Лара заплакала от жалости к себе, так горько и страстно, как плачут только дети, потерявшие любимую игрушку.
Лара снова потеряла себя. Точнее призналась, что и не находила. Даже в спорте.
Лара бросила спорт, хотя по абонементу имела право ходить еще несколько месяцев.
Лара провалилась в вязкий кисель апатии. После развода она еще трепыхалась, горела остаточными чувствами, злилась, страдала и психовала. Чувствовала, что негодует, но живет.
А теперь в Ларе выключили свет. И сказали "т-с-с-с." И повесили табличку: "Не беспокоить".
Лару и правда ничего не беспокоило.
Каждое утро она она просыпалась в вязком будничном киселе. Кисель не имел вкуса: не сладкий, не соленый, никакой. Он просто был, студенисто обнимал ее безвременьем и не проходил как простуда, а оставался в ее жизни, состоящей из дней сурка.
Лара ощущала, как жизнь утекает сквозь пальцы, но она была такая пресная и не вкусная, что ее было не жаль. Даже вся еда - и супы и десерты - имели вкус и консистенцию киселя.
Лара решила начать новую жизнь и выкинуть из дома весь хлам.
К ней в квартиру вошел мужчина, которого прислала сестра, чтобы он помог разобрать вещи. На балконе у него засветились глаза.
- Вы точно решили все выбросить? - спросил он у Лары с тихим восторгом.
- Точно, - сказала Лара бесцветным голосом.
- И лестницу? И инструменты? И палас?
- Да.
- Я бы забрал на дачу.
- У вас есть дача? - спросила Лара.
- Будет, - сказал мужчина уверенно.
Лара усмехнулась и посмотрела на него с интересом. Снегоочиститель почуял родственную душу, попробовал завестись, затеплились светом погасшие фары.
- Как, говорите, вас зовут? - уточнила Лара.
- Константин.
- Костя, хотите борща?
- Борща? - Костя ошарашенно обернулся. - Правда? Хочу. Очень хочу. Я один живу. На пельменях в основном.
Лара налила борщ в две глубокие тарелки. Борщ пах чесноком. Ну надо же.... Еще утром он был пресным как кисель.
Ларе захотелось красоты. Она накрыла обеденный стол яркой скатертью, порезала сало и зеленый лук, подсушила в тостере хлеб, достала красивые бокалы под квас.
- Ничего себе! - сказал Костя, увидев этот кулинарный натюрморт. - Ничего себе!
- Ничего - себе. Все - нам, - пошутила Лара.
- А сколько вашему ребенку? - спросил Костя, поедая борщ с таким аппетитом, что даже вспотел.
- У меня нет детей, - призналась Лара.
- Нет? Просто на балконе коляска...
- Это на дачу.
- У вас же нет дачи, - удивился Костя.
- И у вас нет, - намекнула Лара.
Костя и Лара встретились глазами.
По-настоящему.
"Мы с тобой одной крови", - сказали глаза и заискрились нежностью.
Через неделю Костя и Лара решили, что рентабельней Косте переехать к Ларе, чем перевозить вещи.
К весне они купили дачу, на которую поселили лестницу, лейку, инструменты и палас...
Вещи дождались своего часа, воспряли, задышали надеждой. Они были нужны, чтобы обуючивать новый дом, и гордились своей миссией.
Лара ходила по лесу, на берегу которого стоял бревенчатый сруб их будущего дома, и думала о том, как хорошо, что она не успела выбросить коляску. Судя по не проходящей третий день тошноте, скоро пригодится...
Она же как новая, надо ее только постирать...
Ольга Савельева
Иллюстрация Валентина Губарева