Осенью 1940 года Эммануил Кизельштейн был призван в Красную Армию. Описывать полностью весь путь Эммануила не берусь, те, кому это будет очень интересно, прочитает в библиотеке. Немного расскажу наиболее интересные моменты жизни в течение его длинной воинской службы.
4 апреля 1941 года он в числе других солдат прибыл в Киев на медицинскую комиссию на предмет зачисления в Киевское пехотное училище имени Рабочих Красного Замоскворечья. Апрель и первые числа мая провели в казармах. Условия были прекрасные. Жили в помещениях, которые напоминали общежития с роскошными постелями. В столовой их обслуживали официантки. Сами курсанты даже дежурными по кухне не ходили
В первых числах июня приехала комиссия, которая провела им экзамен по немецкому языку. Несмотря на то, что Эммануил имел в аттестате тройку, полученную в первой образцовой школе имени Горького в нашем маленьком провинциальном городе, комиссия определила, что его можно зачислить на курсы военных переводчиков в Ленинградское Краснознамённое училище им. Кирова, где создавались военные роты для подготовки военных переводчиков.
Началась служба в Кировском пехотном училище.
1 июля 1941 года ему исполнилось 19 лет. Уже начались военные действия и всех переводчиков перевели в разведроту. С 7 июля 1941 началась его служба разведчика под Лугой. После Луги, где были большие потери курсантов, оставшихся ребят, отправили практически последним эшелоном, вышедшим из Ленинграда в Березняки на Каме, куда переезжало училище, в котором Эммануил учился. Они уже были курсантами 2-ого курса.
Позже их перевели в Ставрополь, спускали всех курсантов по рекам, чтобы добраться до данного места продолжения обучения.
«После окончания учёбы их уже по замёрзшей Волге на санях довезли до Куйбышева, а оттуда в Москву, где Эммануила направили в войска ВДВ для дальнейшего прохождения службы».
Во время службы в Подмосковье, когда Тида была свободна и находилась в Москве , она приезжала на станцию Чкаловская , потом во ФрязиноЧтобы встретиться. Сама в эти годы работала в госпитале в Кучино (Горьковская дорога). Так шла служба до октября 1942 года.
Эммануил заканчивают эту главу книги словами Риммы Казаковой: «Я сотни раз бываю в рукопашной: раз наяву и много раз во сне! Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне».
А дальше штрафбат: « Шёл 1942 год. Мне 20 лет. Я служил военным переводчиком в воздушно-десантных войсках во Фрязино. Моя любимая работала в госпитале в Кучино.
В конце октября 1942 года я самовольно поехал к ней, будучи уверенным, что не предстоят никакие перемещения. Там задержался на сутки. Когда я вернулся в часть, меня арестовали.
1 ноября 1942 года на заседании военного трибунала был объявлен приговор: За самовольную отлучку свыше суток в военное время приговаривается к высшей мере наказания – расстрелу. 2 ноября 1942- Бутырская тюрьма, где с таким же приговором нас было человек 6. В этот же вечер я написал просьбу о помиловании. Прошло время и только вечером 22 ноября после отбоя услышал: «Кизельштейн с вещами на выход» Мне заменили расстрел на 10 лет лагерей с правом искупления вины на фронте. Но спустя несколько дней мне заменил начальник штаба московского фронта 10 лет лагерей на три месяца службы в штрафном батальоне.
Нас отправили под Ржев. Здесь я в январе 1943 года был ранен, когда прорывались к немецкой траншее. Пуля так до конца моих дней осталась в ноге. Рентгена не было и грамотные врачи, фронтовики её не обнаружили.
Штрафбат закончился.80% личного состава, искупили в этом бою свою вину кровью.
Я пробыл в госпитале до 23 мая 1943 года. Затем получил предписания ехать на Курскую дугу переводчиком в свою старую часть. Провожала меня в Москве Тида, а на Курской дуге, я встретил своего друга ещё по начальной школе Евпатории – Мишку Перельберга, который был уже начальником штаба».
В конце июня началось наступление, сначала Орёл, потом Белгород, а дальше была Украина. Сумская область, затем 27-28 августа форсировали Десну севернее Киева. Немцев выбили из Киева 5 и 6 ноября, а 7 ноября в Москве отмечали освобождение столицы Украины салютом. Он вспоминает тяжёлые бои под Житомиром. Здесь Эммануил серьёзно заболел, его отправили в госпиталь в Киев, но долго не было эшелона в сторону Киева, Пришлось Новый 1944 год встречать в Малине, только числа 5-6 января Эммануил Кизельштей добрался до госпиталя.
В книге автор вспоминает забавный случай перед отъездом, когда шёл в санчасть своей дивизии за направлением: «Иду в санчасть дивизии и догоняю раненую лошадь. У неё на шее висит плакат: «где здесь ветеринарный госпиталь? Ой-ой-больно!» Все, кто встречали лошадь, улыбались и обязательно направляли её в госпиталь».
После Киевского госпиталя, он смог попасть в Москву, чтобы встретиться с Тидой, а уже через пару дней, 22 января, поезд его вёз назад в Киев, затем в Житомир, откуда его отправили в свою прежнюю часть. Войска стояли в Сарнах, недалеко от Львова, где продолжалась его служба переводчиком.
В книге «Жизнь, опалённая войной» автор остановился на некоторых моментах этого периода : «5 июня 1944 года первый Белорусский фронт начал операцию «Багратион». На левом фланге оказалась наша 47 армия, которую вскоре перевели из состава Первого Украинского фронта в Первый Белорусский. Мы освободили Прагу-Варшавскую и остановились, заняв оборону на восточной стороне Вислы. На западном берегу, непосредственно в Варшаве, располагалась немецкая оборона.
В нашей дивизии существовал своеобразный ансамбль самодеятельности. В составе были музыканты духового оркестра, положенного дивизии как похоронная команда. И, конечно, были женщины плясуны, певицы из медперсонала медсанбата и других подразделений. Концерты, которые они проводили, имели своё название «Между боями». Я во время передышек, или находясь в обороне, принимал участие в ансамбле, где отдыхал душой и сердцем.
Приближался новый 1945 год. На новогодний концерт командир 800-го полка майор Коломийченко пригласил часть ансамбля, в том числе и меня. Мы провожали старый год, встречали новый.
А в 20-х числах января ожидали наступление на запад. Непосредственно наша дивизия наступала севернее Варшавы. Немцы очень боялись окружения, поэтому бежали из Варшавы».
«В первых числах апреля меня перевели в другую дивизию, переводчиком разведотдела. Это был следующий шаг в моей военной карьере. Так я попал на западный берег Одера, юго-восточнее Берлина.
4-5 апреля 1945 года началась Берлинская операция.
После окончания войны, Эммануил Кизельштейн продолжал служить переводчиком теперь уже в советской прокуратуре в Германии. Женился на своей любимой Тиде, которая работала вместе с ним в Берлине машинисткой в той же прокуратуре. Мама с младшим братом Володей после эвакуации вернулась в Евпаторию. А в 1948 году Эммануил получил письмо от брата, который сообщал, что мама тяжело болеет.
Он в отпуск прибыл в Евпаторию. Смог устроить маму в санаторий, она болела туберкулёзом. Отвёз маму в евпаторийский санаторий, в надежде, что всё будет хорошо и вернулся на службу в Германию. Эта была последняя их встреча, после двух недель в санатории, её перевели в больницу, где она и умерла.
Спустя время, работая в Германии, его соседка по коммунальной квартире, тоже переводчица исчезла, познакомилась с французом и , видимо, уехала на запад. А он этого не заметил. И ему предложили вернуться в Советский Союз. Но в это время в Москве переводчики, знающие немецкий язык, уже не были нужны. И Эммануил пошёл учиться на заочное отделение Московской юридической школы. Все экзамены сдавал на отлично, но после окончания никуда не смог устроиться на работу. Тогда Тида предложила вернуться в Крым.
В эти годы в Крыму руководил прокуратурой хорошо известный ему человек, с которым прошёл длинный военный путь. Эммануил Кизельштейн получил работу, но нигде не смог получить жильё. В 1950 году должен был родиться ребёнок, и семья решила, что нужно увольняться из прокуратуры и переезжать в Евпаторию, где была прекрасная комната, полученная ещё матерью в 1931 году, в которой жил младший брат Володя, ему было то всего 19 лет.
Приехали в конце января, в начале февраля. Зима в этот год в Евпатории была не очень суровой. Стал задумываться о работе. Пришёл в горком партии и встретил там заворготдела Раису Ивановну Зайчикову, человека, который всю жизнь помогала этой семье, да и не только этой….
Начался новый период евпаторийской жизни.
http://war.evpatoria-history.info/war/biblioteka/riziy-kot/stoma-riziy-kot01.php
http://evpatoria-history.info/biblioteka/crimea/v-mogila-meditsina-krima-ot-antichnosti-do-nashih-dney-2023.php
https://t.me/e_history/690?single
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 1
?