Седой волгарь. Участник войн великих.
В потёртых галифе и сапогах
Колол дрова. И солнечные блики
Играли на мозолистых руках.
Тянуло с Волги утренней прохладой,
Басил буксир в простуженный гудок…
Он брал кисет с пахучим самосадом
И отдохнуть садился на пенёк.
Пора грибов. Утиных перелётов.
Нет-нет, а память в прошлое швырнёт —
Пехотный полк. Мазурские болота.
Свинцом плюёт германский пулемёт.
А после… Много было всяких после.
Всё оставляло свой глубокий след.
Побед великих негасимый отсвет.
И головокруженье от побед…
В атаку рота яростно бросалась
И наполнялся кровью каждый ров.
О, скольких ты, Россия, не дождалась
Своих могучих преданных сынов!
— Иди, Андреич! Чай с малиной стынет, —
Окликнет бабка, встав из-за стола,
А он кисет поближе пододвинет:
— Чего-нибудь покрепче б припасла…
— Небось опять заныла поясница?
Ты полежал бы, старый, — проворчит.
Дед усмехнётся: — Да не очень спится…
Во сне ещё сильней душа болит.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев