Импрессионизм узбекских шелковых халатов XIX – начала XX веков.

«В производстве этих тканей до 70-х годов XIX века использовались только натуральные красители, извлекаемые из растений, минералов и другого органического материала. С их помощью можно было получить множество оттенков разнообразных цветов, обладающих такими характерными качествами как глубина тона, яркость красок и стойкость к выцветанию и линьке. Ткачи и художники в своих творениях были абсолютно свободны и не зависели от политики или других обстоятельств. Никто, кроме самих художников, наносивших узоры, красильщиков и ткачей не смог бы адекватно оценить эстетическую значимость своего труда. Они прекрасно понимали, переживали и радовались предстоявшему в будущем гипнотическому эффекту воздействия своих творений, излучающих в результате преломления особый свет. Эти текстильные художества оказались пророческими для многих живописцев XX и XXI веков. Они, по сути, трансцендентны, и разве медитативно не завораживают подобно полотнам Кандинского или Малевича, Ротко или Поллака?»
«Люди, создававшие эти предметы, и их потребители ушли из жизни более века тому назад. Это были представители различных народов – автохтонных тюрков, узбеков, таджиков, евреев, казахов».
«Сегодня музеи мира, в том числе Метрополитен, Виктории и Альберта и многие другие, выставляют для обозрения свои среднеазиатские адрасы – икаты. Специалисты также подчёркивают роль русского ситца в сохранении этих предметов. В настоящее время народные мастера Узбекистана возрождают секреты шелкоткачества. Жители и туристы, как в старые добрые времена, приобретают шелка, используя их в интерьере и для пошива платьев и халатов. Они, наверное, убеждаются в том, что из всех видов визуального искусства в истории развития цивилизаций для нас самым близким остается искусство текстиля».
Таир Таиров, профессор, доктор международного права, один из крупнейших в мире коллекционеров восточного текстиля представляет одежду Средней Азии ручной работы XVIII – начала ХХ вв.:
«Яркие одежды Средней Азии привлекали меня еще в детстве, которое прошло в Ташкенте. И только гораздо позже я узнал, что шелковые платья и халаты XIX века из Бухары, Самарканда, городов Ферганской долины являются предметом коллекционирования и хранятся в собраниях крупнейших музеев – Виктории и Альберта в Лондоне, Эшмоловского музея искусства и археологии в Оксфорде, Метрополитен в Нью-Йорке. Когда я только начинал их собирать, покупал на базарах и у знакомых, кое-что попало ко мне из Афганистана. Сейчас их так легко уже не купишь, изредка они попадаются на лондонских аукционах. Теперь это не столько предметы одежды, сколько произведения искусства, потрясающие образцы абстракции. Для выставки я отобрал платья, халаты, ткани, рисунок которых предвосхищает модернизм в живописи. Большинство из них происходят из Ферганской долины. Реже попадаются образцы из Бухары, Самарканда».
" В Бухаре были популярны трёхцветные ткани, из которых шили халаты: белые, красные, жёлтые. Их было много. А были халаты, которые делали только в одном экземпляре … и я их показываю на выставке. Это супервещи. Там может быть 2-3 краски, а может быть и 7. Особенно ценилось, когда 7 красок. Семь фантастических красок с абстракцией, совершенно невероятных, как у Василия Кандинского, Любови Поповой или Александры Экстер. Бывают фантастические халаты всего из 2-х или 3-х красок, они ошеломляют своим дизайном. Невероятно, откуда они там за 100 лет до модернизма появились? Кандинский, например, в 1908-м году посетил выставку «Восточное искусство». Там были все выдающиеся художники того времени. После выставки он вернулся и написал очень много потрясающих строк по поводу увиденного. Для него это было настоящим культурным потрясением. Собственно с 1908-го года Кандинский и начался как художник-абстракционист. В 1908-м году он написал свою первую фигуративную композицию, а до этого был просто постимпрессионистом».
«И когда я сам покупал эти вещи, каждый раз восхищался, не мог себе представить: откуда это взялось? Почему люди, совершенно оторванные от мировых центров и торговли, находясь в изоляции, вдруг открывают такое колоссальное мышление, проявляют себя как абсолютно свободные люди. Видимо, это было в какой-то степени реакцией на замкнутость. Люди искали свободу, и в том числе свободу выражения в одеждах и линиях…В этих узорах – и я показываю это на выставке – есть и Кандинский, и Поллак, и Мондриан, и многие другие: модернисты, импрессионисты...Марк Ротко – это вообще копия этих халатов. Может быть, он их и видел, потому что многие халаты вывозили в Нью-Йорк. Мне рассказывали, что недавно в Нью-Йорке, в музее «Метрополитен» была выставка «Сезанн и восточный текстиль». Там были рядом вывешены произведения Сезанна и среднеазиатские ткани. Так посетители говорили, что напрасно там поставили рядом Сезанна, совершенно не смотрится, унизили бедного. Шутка, конечно, но всё же».