Про отставку Козака — вскрытие без наркоза

Сеть снова захлебнулась в соплях радости: «О, великий чиновник пал! Сурков, Козак, Лапин — всё, конец эпохи». Но эти радостные вопли похожи на детский хор на похоронах: голос есть, смысла нет. Большинство комментаторов продолжает рассуждать через мелкое сито «должностей» и «постов», будто чиновник существует сам по себе, а не как винтик в огромной мясорубке под названием российская государственная машина.
Козак не пал сам по себе. Это — симптом. Треснувшая декорация на сцене, которую Сурков еще пытался держать скотчем из «суверенной демократии» и телевизионного шоу. А за кулисами — сгнивший фундамент целой школы мысли: Щедровицкий, Сурков, Дугин.
Щедровицкий в своё время кормил элиту «методологическими кружками» и оргдеятельностными играми. Казалось, что мы имеем «систему управления будущим», а на деле — набор консультантских фокусов. Техника без веры. Пустой каркас без сердца. Когда в мир ворвалась История — с войной, санкциями и кризисами, — эти кружки показали свою истинную сущность: картонный реквизит, удобный для симуляции, но бесполезный в реальном бою.
Сурков пытался построить мир «эстетизированной суверенной демократии», где народ верит телевизору и ТГ-каналам, в которые массово загоняли административный аппарат и СМИ, и любит спектакль. Но как только реальность пришла в дом — обстрелами, обвалом рынков и потерей привычного «жирка» — симулякр рассыпался. Его «Минск» сработал лишь как тактическая пауза — время для импортозамещения и военной подготовки. Но идеология рухнула, потому что была не верой, а декорацией. И из Телеграм нас всех теперь эвакуируют на МАХ.
Дугин? Его евразийский пафос пытался напоить народ «русским Логосом» и хайдеггеровским мистицизмом. Но в Кремле его тексты читали как экзотическую литературу, а не как руководство к действию. Народ же просто не понял, что такое «Бытие» и зачем ему «Империя судьбы». В итоге Кремль использовал его как набор метафор, но не как фундамент.
И вот — Козак. Человек-юрист, технократ с лицом переговорщика. Его функция была проста и прагматична: «Минск», договоренности, компромиссы. Он — плотник в мире магов и шаманов. Но к 2021–2022 всё стало ясно: Украина Минск не примет, Запад не надавит, переговорный стол пуст. Тогда и настал час перемен: от дипломатии — к мобилизации.
С началом СВО Россия перешла в логику войны. Здесь не нужны юристы, нужны люди с военной психикой и радикальным темпераментом. Козак оказался в чужой эпохе, на чужом празднике жизни. Его место заняли силовики. Его стиль «серых зон», сделок и компромиссов стал не просто не нужен, а вреден.
Так и случилось: человек компромиссов ушёл вместе с эпохой компромиссов. Не личная трагедия, а системный симптом: смерть идейного трио — Щедровицкий–Сурков–Дугин — вычеркнула и Козака.
Сегодня Кремль работает без идеологии, без философских костылей. Только голая мобилизация и прямое давление. Всё остальное — трупы концепций, оставленных в прошлом.