В самом сердце старого леса, в уютном дупле на вековой сосне, жили белка Рыжинка и её сынок Пушик. Пушик обожал Золотую Пору – так белки называли осень. Он мог часами скакать по веткам, которые Рыжинка раскрасила в медные, огненные и лимонные цвета. Воздух был прозрачным и пах спелыми шишками, яблоками и прощальным теплом. А какие были запасы! Орехи, жёлуди, сушёные грибы – дупло превращалось в самое настоящее сокровищное королевство.


Но чем больше становилось запасов и ярче краски, тем сильнее грустил Пушик. Он заметил, что листья начинают опадать. А солнышко, даже если светит, уже не греет спинку, а лишь ласково щекочет.


— Мама, — спросил он однажды, заворачиваясь в пушистый хвост от прохладного ветерка. — Почему Золотая Пора не может остаться навсегда? Зачем она уходит и пускает сюда Серебристую Стужу? (Так в лесу величали зиму).


Рыжинка, аккуратно укладывая последний гриб на полку, улыбнулась:

— Потому что, сынок, лес – как огромное живое существо. И ему нужно время для сна, чтобы набраться сил для новой жизни. А наша задача – помочь ему уснуть и самим пережить этот сон.

— Но я не хочу спать! Я хочу бегать и играть! — запротестовал Пушик.

— Тогда, — сказала Рыжинка мудро, — давай отправимся в последнее путешествие этого сезона. Ты всё увидишь своими глазами.


Их приключение началось у Большого Пруда. Вода, ещё недавно тёплая и зелёная от ряски, стала тёмной и холодной. Пушик увидел, как последние стрекозы, похожие на бирюзовые самолётики, медленно и тяжело садятся на травинки.

— Смотри, — шепнула Рыжинка. — Они готовятся к долгому отдыху. Их детишки, личинки, заснут в воде до будущей весны. Если бы не холода, в воде стало бы тесно, и стрекозам нечем было бы питаться. Стужа даёт им передышку.


Потом они встретили Ежа-ворчуна, который таскал в свою нору под корнями ели сухие листья и мох.

— Куда собираешься, сосед? — спросила Рыжинка.

— В царство снов, в царство снов! — проворчал ёж. — Насекомые мои, которыми я питался, попрятались глубоко в землю. Не найти мне больше жучков. Значит, и мне пора сворачиваться в клубок и замедлять своё сердечко. А то все силы на беготню впустую потрачу. Зима – мой экономный режим!


Пушику стало понятнее, но всё ещё грустно.


Самое большое впечатление ждало его на Лисьей поляне. Там росли самые красивые клёны. И пока они стояли, произошло чудо. Подул резкий, порывистый ветер – дыхание приближающейся Серебристой Стужи. И с клёна, словно по волшебству, разом полетели вниз сотни крылатых семян-вертолётиков!

— Лови! — крикнула Рыжинка.

Пушик поймал одно семечко. Оно было сухим, лёгким и ждало своего часа.

— Видишь, — объяснила мама, — если бы семена упали летом на плотную траву, они бы не добрались до земли. А теперь, когда трава пожухла, а ветер сильный, они улетают далеко-далеко от мамы-клёна, чтобы весной прорасти и не теснить друг друга. Осень – это время путешествий для семян. А мороз потом прибьёт их к земле и укутает снежным одеялом, чтобы они не замёрзли, а когда снег начнет таять, то превратится в воду, которая нужна всем растениям для роста.


В этот момент с неба упала первая настоящая снежинка. Она села Пушику на нос и растаяла, оставив ощущение лёгкого холодного укола.


— Ой! — испугался бельчонок.

— Не бойся, — сказала Рыжинка. — Это самый важный гость. Снежное одеяло, которое скоро укроет землю, — это защита. Оно спасёт от лютого мороза корни деревьев, спящих жучков и семена. Под ним тепло, как под пуховой периной. А ещё, — добавила она, подмигивая, — это наша тихая пора. Когда на дворе Серебристая Стужа, мы с тобой будем сидеть в уютном дупле, грызть орешки из наших запасов, слушать сказки да смотреть, как метель плетёт кружева за окном. Мы отдохнём, чтобы весной снова носиться по лесу с новыми силами.


Пушик посмотрел вокруг. На опустевшие ветки ложился первый пушистый снежок. Лес затихал, замирал, готовясь ко сну. И в этой тишине уже не было грусти, а было торжественное спокойствие. Он понял, что Стужа – не враг, а строгая нянька, которая укладывает мир спать.


— Мама, — сказал он, беря её за лапку. — А давай скорее домой! Надо проверить, все ли грибы хорошо уложены, и достать самую мягкую моховую подстилку. Я кажется, уже немного устал после нашего путешествия.


Рыжинка радостно кивнула. Они прыгнули по знакомым веткам к своему дуплу, с которого уже свисала серебристая бахрома инея. Пушик больше не хотел, чтобы всегда была осень. Он понял, что настоящая магия – не в том, чтобы одна пора длилась вечно, а в этом вечном, мудром и таком нужном хороводе: Золотая Подготовка, Серебристый Сон, Изумрудное Пробуждение и Солнечное Изобилие. И каждое время года держало за лапку другое, заботясь обо всём лесе. Басины сказки