***
— Мамочка, можно мне купить вон то платьице, ну пожалуйста! — двенадцатилетняя Юля умоляюще сложила ладошки.

— Юль! Тихо, не канючь! Какое платье?! На что я его куплю? — отвечала Лилия Сергеевна. — Мы пришли за продуктами, хватит глазеть по сторонам.

«Вот так всегда…» — разочарованно думала девочка, идя рядом с матерью и глотая слёзы.

С другой стороны от матери беззаботно улыбаясь, шагала Ира, младшая дочь Лилии Сергеевны, и ела мороженое. Они все вместе отправились за покупками.

Разница между девочками была небольшая (если говорить о возрасте), однако разница в отношении родителей к дочерям была колоссальная.

Взять хотя бы тему одежды, покупку нового платья.

Мама всегда говорила, что Юля должна бережно относиться к вещам, носить их «до победного» пока они уже совсем не станут негодными, либо Юля из них не вырастет. А новое покупать, это блажь. Зачем? Когда старое годно?

— Вот сносишь, тогда получишь новое. Мы не миллионеры, чтобы тряпками шкаф забивать, — часто повторяла мама.

А потом, дня через два или три, Юля могла услышать примерно такой разговор:

— Гена, видела на Иришку такой сарафанчик, прелесть просто! Хочу сходить завтра с ней, примерить, — говорила Лилия Сергеевна мужу.

— Ну сходите, — милостиво разрешал отец девочек, и снова принимался за своё любимое занятие. Он любил смотреть футбол.

Юля уходила в комнату, в самый дальний угол за своей кроватью, плакать, вспоминая про то платье в магазине, которое наверняка уже купили. Только не ей, а какой-нибудь другой девочке.

На Юлин справедливый вопрос о том, зачем Ире новый сарафан, когда старый ещё годен, мама отвечала:

— Ну что же ей всё время в одном и том же ходить! Наде свеженькое.

После Юли Ира вещи не донашивала. Мама говорила, что они выношены до такой степени, что их только выбросить.

— Стыдно такое надевать!

Юля изо всех сил пыталась понять мамину логику, но не могла.

Сестре конфеты, ей «зубы испортишь», сестре велосипед, ей «упадешь ещё, сломаешь чего-нибудь», сестре на день рождения игрушки, ей практичные вещи: куртку, школьный рюкзак, стопку тетрадей.

Когда Ира болела — толпы врачей, бессонные ночи, сочувственные вздохи, беспокойство и волнение. Болела Юля — «уроки прогуливаешь, учиться не хочешь, марш в школу».

Принесённые из школы четвёрки Юли означали, что она недоучила, поленилась. Четвёрки Иры — «учительница несправедливо отнеслась», «да и не важно какая оценка, разве это главное в жизни?»

Прошло время, девочки выросли. Вышли замуж, переехали от родителей.

Спустя время, детские обиды притупились, Юля ловила себя на мысли, что ей не интересно «в этом всём копаться».

— В жизни много всего более приятного, чем перебирать старые обиды, — говорила Юля своему мужу Павлу. Она была счастлива. Чего ещё желать? Любимый муж, хорошая работа, квартира, за которую они уже умудрились выплатить ипотеку. У них было всё хорошо.

Однако прошлое нет-нет да и вспоминалось, и чаще всего, при общении с матерью по телефону, либо когда Юля одна или с мужем, приезжала к родителям в гости.

Отношение к младшей сестре у родителей не изменилось. На свадьбу Иры были потрачены значительные средства, Юля же с Павлом, ещё участь в институте, сыграли скромную студенческую свадьбу в стенах общежития в компании с двумя парами близких друзей-однокурсников.

— Да я бы со стыда сгорела, если бы на деньги родителей мы закатили пир на весь мир, — говорила Юля. — Некоторые ведь ещё и кредит умудряются брать на свадьбу. Зачем?

Ответ на свой вопрос Юля узнала, когда Ира собралась под венец.

— Надо что бы всё, как у людей было! — говорила Лилия Сергеевна, сияя от счастья. — Всё по традициям. Ресторан, лимузин, шикарное платье, свадебное путешествие. Такое один раз в жизни бывает!

А потом родители выплачивали три года кредит. А Юля удивлялась, как это Ире не стыдно за то, что загнала родителей в долги. «Они сами так захотели, я их не заставляла» — беспечно отвечала Ира на претензии сестры.

Юля с мужем помощи у родителей не просили, справлялись своими силами. Ире же помогали регулярно.

— Просто потому что она — Ира, — мрачно констатировала Юля. Она старалась не злиться. Какой в этом смысл? Трепать себе нервы и расстраиваться?

Однажды родители попросили у Павла и Юли взаймы триста тысяч.

— Доченька, папа ремонт на даче затеял, а там одно за другое тянется, кучу денег туда угрохали, да всё мало, — объясняла дочери Лилия Сергеевна. — Не думали не гадали, полезли, глянули, а там крышу чинить надо, совсем потекла. Дымоход в бане засорился. Забор проржавел, да и так, по мелочи.

Деньги у Павла и Юли были, и они охотно помогли родителям. Отдавать не торопили.

— Когда сможете, тогда и хорошо, нам не критично, — сказал Павел тестю и тёще. В какой-то мере было даже приятно помочь, сделать доброе дело. Ведь не чужие же люди.

Через два года Юля с мужем решили купить машину. Денег немного не хватало, они думали, как быть, кредит брать не хотелось, и тут очень вовремя Юлины родители решили вернуть долг.

Лилия Сергеевна очень обрадовалась, что так всё вышло.

— Вот как мы вам помогли! — всё повторяла она, улыбаясь, после того, как узнала, что именно сейчас деньги оказались очень кстати.

Машину купили, такую, какую хотели. Все были рады.

***

— Ирочке помочь надо, мы вам помогли, теперь Ирин черёд, — заявила Лилия Сергеевна однажды, когда Юля и Павел приехали к ним в гости. Она рассказывала новости. — Ирочка молодец! Решили они с мужем брать ипотеку, хватит, говорят, нам по съёмным квартирам мотаться, ребёнка планируют. Пора своё жильё покупать.

— У них и на первый взнос не хватает, не знаю, как платить будут, — произнёс Геннадий Иванович, мимолётом поглядывая на экран телевизора. Там шёл очередной футбольный матч. — Всё отдыхать ездили, потом собачку дорогую породистую приобрели. Потом технику какую-то покупали. Вот денежки-то и профукали. Копить, конечно, надо было…

— Да ладно тебе, не ворчи, — махнула рукой на мужа Лилия Сергеевна. — А когда ещё жить-то, как не сейчас, пока молодые! А мы поможем. Кредит возьмём, авось выплатим, всё-таки оба работаем.

— Мам, а когда вы нам помогли-то? — вырвалось у Юли.

— Ну как, когда?! Когда вы машину свою покупали! — не моргнув глазом ответила мать, наливая всем в кружки чай.

— Так это вы наши же деньги нам обратно и отдали! — проговорила Юля.

— И что? Какая разница? Помогли же! Скажешь, нет? — невозмутимо спросила мать.

Юля и Павел встали из-за стола и засобирались домой. Спорить с Лилией Сергеевной было бесполезно, хотелось просто уехать.

***

Помощь «Ирочке» обошлась родителям очень дорого. В тот самый год, осенью, Лилия Сергеевна серьёзно заболела. Работать больше не смогла, получила инвалидность и осела дома. Геннадию Ивановичу было очень трудно, платежи за кредит съедали солидную часть семейного бюджета.

Дачу пришлось спешно и за бесценок продать, главным образом для того, чтобы выручить деньги на дорогие лекарства, а ещё потому что ездить и что-либо делать там Геннадий Иванович без супруги не хотел. Не было настроения. А Лилия Сергеевна была невыездная, она и по дому-то передвигалась с трудом.

Ира родителям не помогала. Она привыкла к тому, что помогают только ей и даже не думала, что у других могут быть трудности. Вместе с мужем они с большим трудом выплачивали огромные ежемесячные ипотечные платежи, иногда вспоминая недобрым словом Ириных родителей, что «дали мало на первый взнос».

Юле часто приходила в голову мысль о том, что «матери прилетело», но она отгоняла её, ведь так думать было нехорошо.

А мать ей было жалко. И отца. И потому Юля с мужем им по мере сил помогали: покупали лекарства и продукты.

— Ведь не чужие ж люди! — говорил Павел.

— Ага, — грустно соглашалась Юля. Она всё вспоминала свои поношенные платьица и Ирины «новые сарафанчики». Как она ни старалась, забыть эти эпизоды из своего детства у неё никак не получалось.

Жанна Шинелева

#рассказ #историиизжизни #родители #дети #воспитание #семья #отношения #взаимоотношения #детство #сестра #помощь