— Мам… Я с собрания только пришла недавно, на кухню не заглядывала, сразу пошла к зачёту готовиться, — виновато пробормотала Оксана.

— Это правильно, — повеселела мать. — Готовься. Как потопаешь, так и полопаешь. А Владик пусть, как хочет. Раз не понимает, что серьёзно уже всё и надо, наконец, взяться за ум, так это его проблемы, а не мои. Пусть идёт работать после школы дворником. Или курьером. Но тунеядствовать никому не позволю, ясно?!

— Мам… Я, правда не знаю, куда поступать. С математикой у меня туго, а везде она требуется, даже если поступать на психолога, — пробубнил Влад.

— У меня голова разболелась от этих разговоров. Брысь в свою комнату! Я чаю хочу, — взявшись руками за виски, произнесла Роза Юрьевна.

Оксана покачала головой и увела брата из кухни. Они сели рядышком около компьютера и открыли сайт с информацией для поступающих в вузы.

— Давай, Владик, глянем, где тут математика для поступления не требуется, — тихо проговорила Оксана, глядя в монитор и медленно поворачивая колёсико мышки…

Через некоторое время окончила Оксана институт, а Влад поступил-таки, только не в вуз, за что получил серьёзный выговор от матери. Он поступил в колледж, но выбрал профессию по душе, и Оксана была рада за брата.

— А потом можешь и вуз окончить, если хорошо пойдёт. Будет у тебя две корочки, — улыбнулась Оксана.

— Вот ещё! — вклинилась в разговор мать. — Опять на шее у меня сидеть?! Сколько можно? Окончит, пусть работает, пора уже, лоб здоровый вырос, а всё мама ему должна.

Оксане от таких разговоров становилось грустно. Она всё-таки считала, что хоть какой-то старт брату нужно было дать, а не бросать, как котёнка в воду. Владик, он такой, немножко несамостоятельный, ему помощь нужна и руководство. Это хорошо, она ему помогает и если что подставляет плечо, а ведь парень мог пойти и связаться с нехорошей компанией!

Но матери Оксана этого не говорила. Она уже знала, что услышит в ответ. На Розу Юрьевну очень сильно влияла её давняя подруга, с которой она часто общалась. И её идеи иногда мать принимала за свои. И это она вытаскивала Розу Юрьевну на всякие выставки, мероприятия, поездки, подбивала брать путёвки в санаторий и к морю.

А ещё у той, судя по её словам, в доме был идеальный порядок. Дети были прямо все самостоятельные, чуть ли не с пелёнок делали всё сами, причём идеально и никогда не совершали глупости…

— Я совершила глупость, подружка моя дорогая! — сказала как-то Розе Юрьевне Анна Семёновна. Та самая подруга. — Я пустила к себе в дом невестку и теперь сильно жалею. Ты же знаешь, что Славик мой женился, так они жили у меня некоторое время. Мало того, эта мадама уже ждёт ребёнка. Мама дорогая, я как подумала, что меня ждёт! Быстренько дело провернула. Предложила им жить отдельно. Я сказалась больной, вроде как мне отдых нужен и покой. Они поупирались немного, даже поскандалили чуть-чуть и съехали. Снимают теперь. И знаешь, мне даже благодарны. Спасибо, говорят, мама, за то, что «выперла» нас, теперь мы на свою квартиру копим, хотя тяжело нам. А я говорю, что так и должно быть. Трудности закаляют. Вот. Нечего на мне ездить. А у меня теперь тихо дома, только Маруська ходит, хвостом машет, да мяучит. Хорошо…

И задумалась Роза Юрьевна. А ну как у неё такой же бедлам дома случится? Владик уже большой, слава Богу пристроился, поступил выучился и работает уже, хоть и получает гроши, а Оксанка так вообще самостоятельная давно. Вот выйдет замуж или Владик кого-нибудь приведёт, или все сразу! Мамочки! Они же шагу ступить без неё не могут, всё «мама, мама». Вот и приведут сюда. А куда ещё? И что? Жить в такой коммуналке? Неет, об этом надо позаботиться заранее...

— Ты чего задумалась? — спросила Анна Семёновна. — Совсем не слышишь меня, в облаках витаешь?

— Я думаю, что мне тоже пора поднять этот вопрос. Пусть съезжают! — при этих словах глаза Розы Юрьевны сверкнули недобрым блеском. — Я же на пенсию скоро выйду, буду отдыхать, а смогу ли? А ну как, мои надумают жениться, и ко мне своих «половинок» притащат?

— Такое может случиться в любой момент, — подлила масла в огонь Анна Семёновна, важно поправив очки. — А накопления у тебя какие-нибудь имеются?

— Да куда там! Мы же с тобой к морю ездим третий год подряд, что скапливаю, то и трачу, — усмехнулась Роза Юрьевна.

***

— Вот я и подумала, детки, что пора вам жить самостоятельно. Что могла — я сделала, вырастила вас, на ноги поставила, а дальше уж сами. Хватит за мамин подол держаться. И за мамину квартиру, — объявила однажды детям Роза Юрьевна.

— Мама… — Оксана растерялась.

А Влад поперхнулся чаем, который пил, сидя на кухне.

— Мама… А куда мы пойдём? — тихо спросила Оксана.

— На съём, — невозмутимо ответила мать и улыбнулась.

Влад вообще не нашёл, что сказать, он сидел и слушал, как мать и сестра ругались. А на следующий день они с Оксаной нашли съёмную квартиру и съехали от матери. Роза Юрьевна была непреклонна. Ей твёрдо вошло в голову, что дети должны срочно съехать.

— Что с ней? — удивлялся Владик.

— Боюсь, тут не обошлось без вмешательства любимой маминой подруги. Это она там что-то «напела», — проговорила Оксана. — Не горюй, прорвёмся. Я понимаю, что тебе снимать тяжело с твоим доходом, вот потому будем пока вместе.

— Спасибо тебе, Оксанка! Ты мне совсем, как мама, — сказал Влад, с благодарностью глядя на сестру. — Я постараюсь найти подработку, обещаю тебе.

— Молодец! — улыбнулась сестра. Но на душе у неё скребли кошки. Что же они, прямо как детдомовцы-то?

***

— А я Оксанка, кошку завела, да, — рассказывала через некоторое время по телефону мать. После ссоры она впервые вышла на связь. — А то пусто как-то, гулко. Тишина угнетает. А с Муськой не скучно мне: живая душа рядом.

Оксана чуть не сказала то, что им вместе было бы не скучно, если бы они жили, как прежде. И никакая Муська бы не понадобилась. Вместо этого она вежливо осведомилась о мамином здоровье.

— Хреново вообще-то, — вздохнув, ответила мать. — По врачам бегаю. Наверное, в больницу положат…

В больницу Розу Юрьевну положили через две недели. И она позвонила дочери, чтобы попросить заходить, чтобы кормить кошку. Оксана приехала её навестить, зашла в палату и увидела, что мать плачет.

— Не нужна она мне эта квартира, дочь. Ничего не нужно! За это время, что я по врачам моталась, я столько натерпелась и нанервничалась! И столько передумала всякого! Этот комфорт, эта свобода, про которую Анна Семёновна говорила, в общем, не главное это всё! Я соскучилась по вам, хочу, чтобы вы вернулись. И я боюсь, Оксаночка. Побудь со мной, пожалуйста, ещё пять минуток, — она взяла дочь за руку.

Мать выглядела плохо, руки её были такие холодные, а лицо, такое заплаканное, что Оксане стало её ужасно жаль. Она тоже немного всплакнула, а потом, словно решившись, сказала:

— Мам, я, наверное, скоро замуж выхожу. Я уже у Сережки иногда ночую, скоро совсем перееду. А за съём я пока помогаю платить Владику, ему тяжело, но живёт он там практически один. Я не знаю, ты поговори с ним, захочет ли он к тебе возвращаться. Мне кажется, что нет. Ему так понравилась самостоятельность, даже на меня немножко ворчит, когда я возвращаюсь. Лучше говорит, переезжай уже к своему жениху насовсем, а я, мол, буду сам за эту квартиру платить. Правда с чего ему платить, не знаю, но твердит всё про какую-то подработку, а ещё, знаешь…

Оксана говорила и говорила, рассказывала многочисленные новости, а Роза Юрьевна чувствовала, что дети от неё совсем-совсем отделились и отдалились. Они выросли и стали самостоятельными. И это здорово. Но почему-то ей было грустно и отчаянно захотелось повернуть время вспять…

Жанна Шинелева
#рассказ #историиизжизни #мать #дети #семья #отношения #взаимоотношения #родственники #забота #дочь