Игорь Николаевич Беседин Чёрная ночь задёрнула шторы, Чёрная ночь бесшумно скользит, Лестницу в небо рисует художник, Он по ночам давно уж не спит. Лунные краски мягко ложились И уносили стремительно ввысь, Словно навеки с мечтою сроднились, Словно навеки в реальность вплелись. Кто- то не верил, иль просто смеялся, А утром солнце сжигала холсты, Только художник не сомневался, Что не сгорят вместе с ними мечты. Как неумолимо время, как безжалостно оно к нам. Оно перелистывает страницы так быстро, что мы не успеваем осмыслить прочитанное, оно делает нам всё назло, когда мы стремимся приблизить событие, ползёт, как черепаха и наоборот, когда мы сжимаем горсть песка разжимает нам пальцы. Но отдадим ему и должное, оно лечит раны и притуплённая игла памяти уже не может достать до сердца. Оно проверяет на прочность наши творения и почувствовав хоть грамм фальши, разбивает их вдребезги о свои берега, по которым семимильными шагами марширует цивилизация. Но созидает она или разрушает? И опять на этот вопрос ответит только время. Нет ценителя более строгого. Мы говорим себе – никогда и вырубаем своё убеждение из гранита, а оно его сминает, как пластилин, мы пытаемся плыть против течения, а оно только ухмыляется. И не надо бросать якорь, ибо длинна цепи иллюзий слишком коротка. Многие задают себе вопрос – в чём смысл нашего пребывания на земле? Не хочу быть навязчивым, но может, он заложен в распятии Христа, а именно, в умении жить не для себя и приносить в жертву хотя бы свои интересы. Может, познав смысл жизни, человек обретает счастье? Счастье, как многозначительно это слово и каждый раз, испытывая блаженство, мы думаем, может это счастье. Единство души и тела, но не физический смысл этого понятия, может, является его составляющей? А может счастье – это, когда сбываются все мечты? Но я буду крайне осторожен к словосочетанию – все мечты, ведь если они все сбудутся, может показаться, что вы находитесь в пустой комнате без окон и дверей. Каждый в глубине своей души строит свою лестницу. Одни лестницу славы, другие лестницу власти, а кто-то, чтобы просто быть ближе к Богу. До начала сеанса оставалось несколько минут. Зрители торопливо занимали свои места в предвкушении зрелища, но на лицах было написано, что технический прогресс, так стремительно ворвавшийся в нашу жизнь, уже вряд ли мог чем-нибудь удивить. Погас свет. Воцарилось молчание и только было слышно, как одно большое лёгкое жадно заглатывает кубами спёртый и пропитанный попкорном воздух. Но на экране ничего не появлялось, и послышался недовольный свист. Вдруг, откуда - то из темноты вышел человек в чёрном плаще со свечкой в руке. Он поднял её над головой, и свет упал на дирижёра в железном фраке, который взмахнул палочкой, и заиграла таинственная музыка. Тут же выбежали несколько детей и стали раздавать какие-то очки. Наверно фильм будет в 3D – с догадкой пробежал шёпот по рядам. Ничего подобного – заговорил незнакомец, это очки воображения, которыми мы так часто пользуемся в детстве. Он подошёл к экрану, достал из кармана нож и резким движением разрезал его. Поднялся страшный ветер, срывая головные уборы, у того кто их не успел снять. И когда он стих открылся вид окраины самого обыкновенного серого городка, без всякой перспективы на захватывающее зрелище. Наверно все ждали чего-то другого и поэтому потянулись к выходу. Остался только один зритель во втором ряду. Человек в плаще дал ему понять, чтобы он следовал за ним. Стояла сказочная, зимняя ночь. Луна, прогулявшись по небу с дырявым мешком, рассыпала звёзды, и они светили так пленительно, как никогда. Воздух, не пропитанный выхлопными газами и выбросами человеческого разума, заполнял лёгкие живительной силой. Казалось, что время остановилось, а там, по другую сторону экрана, какая-то невидимая рука бешено раскручивала землю, пытаясь сбросить с неё всё живое. Все дома погрузились в сон, и только в одном мерцал тусклый свет. Путники отправились к нему и, подойдя к окну, заглянули внутрь дома. Да, здесь давно поселилось одиночество в лице старого художника. Одиночество, сколько холода исходит от него и когда оно добирается до сердца, уже ничего не может согреть. Оно со вздохом надевает тапочки и, не находя себе место, тяжело опускается на стул. - Ну, что Марта, плохи наши дела, обратился художник к собаке, лежавшей у печки и положившей свою морду на дырявый валенок от которого исходил запах тёплого войлока. Если завтра я не продам не одной картины нам труба. Какие вот взять? Может эти, где так много съестных продуктов? Собака недовольно отвернулась, как будто что-то понимала в живописи. - Ладно, понял! Утро вечера мудренее. День выдался морозным, но солнечным и снег блестел миллиардами стразов так, что было больно смотреть. Художник аккуратно положил несколько картин на сани, накрыл их сукном и направился к центру города. Позади саней ковыляла надежда, она падала, вставала и шла дальше, вглядываясь в туманную будущность. А ведь когда-то она весело бежала впереди и не оглядывалась назад. Центральная площадь города, как всегда шумела многоголосием. Она была наполнена им до краёв, и казалось, вот-вот оно перельётся через край, разливаясь по узким примыкающим улочкам. Художник расположился почти в самом её центре, желая привлечь внимание к своим картинам, но ничего кроме раздражения не вызвал. - Эй, что ты здесь расселся со своей мазнёй, возмущались люди, наткнувшиеся на него, в пылу азартной торговли. А один даже плюнул и пробормотал – будь я последним идиотом, если хоть грош потрачу на эту ерунду. Как было не печально, но очевидно, что людей заботило больше материальное, чем духовное. День походил к концу. Раздосадованный художник, понурив голову, брёл домой, ничего не замечая вокруг. Вдруг под ногами что-то блеснуло. Он наклонился. Это был камень удивительной красоты, и словно уловив последний луч заходящего солнца, он будоражил воображение. Вот она удача – подумал художник и окрылённый быстро зашагал домой. Дома было прохладно. Он быстро растопил печь, положил камень в пустое ведро и погрузился в мечты. Вскоре о себе напомнила жажда. - Да, хорошо бы сейчас чая, проскочила мысль, и он подошёл к тому самому ведру, в котором растапливал снег. - О, Боже, что это? В нём была непонятная жидкость. Он окунул в неё палец и когда вытащил, удивился, соскользнувшая с него капля не упала на пол, а повисла в воздухе. - Однако! Он попятился назад и сел на стул. - Что же с ней делать? Ещё немного поразмыслив, схватил кисть и, макнув её в жидкость, сделал ей несколько движений по воздуху. Непостижимо, можно было рисовать прямо в пространстве, да всё это ещё и потрогать. Волшебная краска не давала покоя, но как извлечь из неё пользу было не понятно, к тому же, всё нарисованное с первым лучом солнца стало исчезать. И вот тогда у него появляется идея, ночью нарисовать лестницу прямо до неба и навсегда покинуть грешную землю. В следующую же ночь художник принялся за работу. С каждой ступенью, поднимаясь, всё выше и выше, он твердил, только бы успеть, только бы успеть до рассвета. Но вот начало светать, а до неба было так ещё далеко. - Сейчас лестница исчезнет, и я разобьюсь. О, Боже, сделай так, чтобы ночь не кончалась. И против всех законов природы солнце опять скрылось за горизонтом. Воодушевлённый он продолжать подниматься всё выше и выше, пока не подумал посмотреть вниз. А там, на земле, метались в ужасе люди, они натыкались друг на друга и падали на колени, решив, что пришёл конец света. - Господи, что я наделал! Пусть взойдёт солнце. Лестница начала медленно таять. Он закрыл глаза и приготовился упасть и разбиться, но словно чья-то рука его подхватила, и тело стало невесомым. Мимо проплывали облака, а там внизу люди радовались, как дети и, позабыв про все обиды, они поняли, как никогда, как же прекрасно жить. Зритель из второго ряда вышел на улицу. Дул сильный ветер. Он поднял воротник и, сделав несколько шагов, оглянулся назад. К его удивлению не было не кинотеатра, не людей, а только одиноко стояла стремянка, на которой стоял человек в чёрном плаще и наклеивал афишу прямо в пространстве – Лестница в небо. 5 марта,в этот день в 1971 году, в дни, когда Северная Ирландия сотрясалась беспорядками и военными действиями, в Белфасте группой «Лед Зеппелин» впервые была исполнена песня «Лестница в небо», песня, ставшая не только их визитной карточкой, но и гимном поколений молодежи, песня, которую очень любил Пейдж, считая, что в ней наиболее воплотился дух группы, а Плант, напротив, воротил нос и называл «свадебной», песня, по аккордам которой учились играть на гитаре тысячи подростков по всему миру (в США даже есть байка, что во многих американских гитарных магазинах запрещено исполнять эту песню, пробуя гитару, ибо абсолютно все начинают именно с неё, это сильно раздражает продавцов, и в таких магазинах даже висят таблички : NO STAIRWAY), песня, которую ходящие по рукам в православной церковной среде брошюрки, перепечатанные в 90-е годы со статьи какого-то канадского пастора-ригориста, обвиняли в сатанизме, песня, которая была гимном свободы для многих людей в удушливой идеологической атмосфере СССР. Песня, о которой я сам вспомнил, перелистывая церковный календарь в преддверии Недели четвертой Великого поста, когда чествуется память преподобного Иоанна Лествичника, написавшего книгу «Лествица» — пособие по , скажем так, христианской антропологии и восхождению в Царство Небесное. Классика рок-музыки – и классика святоотеческой аскетической литературы, что, казалось бы, может быть между ними общего?.. Конечно, музыкантов «Лед Зеппелин» пропагандистами церковного христианства никак не назовешь. Но их творчество впитало в себя старинные кельтские мелодии, легенды и сказания (Ирландия и Британия – древняя христианская земля, земля св.Патрика. св. Брендана и св. Беды Достопочтенного, земля короля Артура и Святой чаши Грааль. Местные монахи были миссионерами по всей Европе и северной Руси-Гардарике. И местная Церковь, одна из просвещеннейших, имевшая Св.Писание в переводе на местные языки, не уничтожала старое язычество, объявляя его бесовством, но пыталась просветить и воцерковить, делая иных друидов – епископами, реализуя Фаворский посыл о том, что все создание Божье – добро зело, и его надо не уничтожать, а очистить именем и кровью Христа от греха, исцелить и возвести в Царство Божие). Их творчество, в лучших его образцах, очень бережно , несмотря на все рок-новаторство и неизбежную для шоу-деятельности эпатажную позу, относящееся к голосу традиции, было настоящим, тоскующим по небу, ищущим правды человеческой в ее исходе к истине. Всё настоящее и подлинно прекрасное в мире, все живое и талантливое в человеческом творчестве – от Бога, как бы ни было оно искажено грехом и суетностью человеческой, и это чувствовали и чувствуют поклонники группы. Когда Роберт Плант услышал слухи о том, что якобы в «Лестнице» есть зашифрованные, записанные сзаду наперед, сатанинские послания, что музыканты продали душу дьяволу за эту песню (завистников, распространявших такие слухи, можно понять – песня мгновенно стала популярной), он сказал в интервью журналу «Musician»: «Лестница на небеса» писалась с самыми добрыми чувствами. И это вообще не в моём стиле — добавлять скрытые послания и пускать плёнки задом-наперёд. Грустно всё это. В первый раз я об этому услышал рано утром, когда жил дома, об этом рассказывали в новостях. Я был опустошён на весь день. Ходил и не мог этому поверить. Да я бы просто не стал воспринимать это всерьёз. Есть множество людей, которые на этом делают деньги, и если это им нужно, пусть обходятся без моих текстов. Я слишком их люблю». Как известно, текст песни был вдохновлён книгами по кельтской истории, которые тогда читал Плант. В антикварном магазине он нашёл «Волшебное искусство Кельтской Британии» Спенса, которое и послужило одним из источников образов песни. А другие поклонники группы считают, что «Лестница на небеса», как и некоторые другие песни, навеяна книгами Толкиена. И смысл песни вполне актуален и сегодня. Она – о том, что человек извечно стремится вырваться из земного тлена ввысь в небо. О девушке, которая считала, что лестницу на небеса можно просто купить за сходную цену. И о том, что обретение ступеней этой лестницы возможно, но его не купишь ни за какое золото мира сего… «Лествица» — сочинение преп. Иоанна Лествичника, византийского богослова , философа, настоятеля Синайского монастыря. Книга написана им в конце VI века по просьбе Иоанна, игумена Раифского монастыря: «Преподай нам невежественным то, что ты видел в боговидении, как древний Моисей, и на той же горе; и изложи это в книге, как на богописанных скрижалях, в назидание новых Израильтян». Образ «Лествицы» заимствован автором из Библии, где описано видение Лестницы Иакова, по которой восходят ангелы (Быт. 28:12). В книге 30 глав, 30 ступеней – поднимаясь по ним к небу, христианин учится познавать себя, бороться с глубоко укорененными в нашем падшем естестве греховными страстями, разжигаемыми духами нечистыми, и взращивать противоположные страстям добродетели. «Лествица», единственная, пожалуй, после Евангелия книга, которая не просто изображается на иконе, но сама служит основой иконописного сюжета, до сих пор остается неоценимым источником знаний по христианской аскетике и психологии, недаром к ее опыту, как и к опыту иных св.отцов – авторов «Добротолюбия», познавших эту премудрость не понаслышке, а в процессе собственного аскетического труда, прибегают современные психологи и антропологи. И нечего и говорить, что для нас, христиан, «Лествица» — одна из настольных книг. Образ лестницы в этой книге – очень важен для православных: преп.Иоанн тем самым предупреждает нас о том, что восхождение к духовным высотам сопряжено с трудностями и опасностями, что оно должно быть постепенным. И сколько из нас, современных российских церковных неофитов, убедилось в справедливости этого на своем горьком опыте!.. Глядишь, человек только обрел веру, только пришел в Церковь – и еще не обрел образ человеческий, еще не был даже просто порядочным язычником, а уже стремится прямо сразу стать существом равноангельским. Вот он сурово постится и целонощно молится, вот запоем прочел все пять томов «Добротолюбия», вот добыл себе четки и выпросил у батюшки благословение на умнОе делание …. А первый пыл прошел - и всё, надорвался, надоело, и совсем отошел от храма. Напоминанием о необходимости рассуждения и приложения всех сил в стяжании спасения, тонким исследованием страстей и их взаимосвязи, строгой христоцентричностью, насыщенностью мудростью и любовью – всем этим нам дорога «Лествица» игумена горы Синайской. … О том, что через протест рок-музыки против косного материализма, через ее юродивую проповедь неотмирности, многие советские люди выбирались из болота государственного атеизма к вере, написано и сказано в наши дни немало. И вот в этом контексте мне и вспоминаются слова одного знакомого батюшки: «В юности моей рокерской всего было намешано, и грязи самой гадкой, и чистоты самой свежей… Песня «Лестница в небо» была для меня отдушиной. Благодаря этой песне я стал чаще поднимать глаза от обыденной суеты, от одиночества и тоски, от самого себя грешного – ввысь… Пока не разглядел там, в небе, крест на куполе православного храма». «Лествица» преп. Иоанна, игумена горы Синайской О ты, Единственная из святоотеческих книг, Удостоенная иконы! Гляжу с содроганием: отчего Все больше и больше человечков Сыплется с тебя, лестница, вниз, В отверстое ненасытное жерло? Одни, ухмыляясь, говорят: Ступеньки-то давно гнилы! Другие пририсовывают внизу, Над самым рядом акульих зубов, Руку, собирающую упавших в горсть. И те, и другие – никогда Не решатся лезть. Книга-концентрат: сухая вода. Не угрызть, но Вполне ещё можно развести, один к одному, и пить, - просто Добавь крови. 6.04.2008г. Stairway to Heaven (перевод текста – Ильи Кормильцева) Женщина, уверенная в том, что все то золото, что блестит, Покупает лестницу в небо. Она знает, что если даже все магазины будут закрыты, При помощи волшебного слова она получит то, за чем явилась. О, она покупает лестницу в небо. На стене висит вывеска, но ей хотелось бы знать наверняка, Потому что иногда у слов бывает два значенья. На дереве у ручья распевает певчая птица - Порой все наши мысли — сплошное заблужденье. О, как все это странно! О, как все это странно! Я испытываю особенное чувство, когда я смотрю на запад И дух мой стремится покинуть тело. В моих видениях я вижу клубы дыма, поднимающиеся над кронами деревьев, И слышу голоса взирающих на это. О, как все это странно! О, как все это действительно странно! И голос шепчет мне, что вскоре, как только мы пропоем заклинанье, Мы пойдем к истине вслед за человеком с дудочкой. И начнется новый день для тех, кому хватило терпенья, И леса отзовутся нам смехом. И если ты слышишь шорох в кустах, не пугайся - Это весна пришла за Майской Королевой. Да, нам дано в этой жизни на выбор всего лишь две дороги, Но всегда есть возможность сменить их. Но это так странно… Гул в твоей голове, и ты ничего не сможешь с этим сделать, если не поймёшь, Что это человек с дудочкой зовёт тебя в путь. Дорогая, ты слышишь, как шумит ветер? Неужели ты не понимаешь, Что твоя лестница опирается на шёпот ветра? И когда мы идём по дороге, Наши маленькие души отбрасывают длинные тени, А впереди идёт эта женщина, которую знает каждый из нас, И сияет белизной, чтобы мы уразумели, Как любую вещь можно всегда обратить в золото. Но если ты будешь долго прислушиваться, Рано или поздно тебе откроется заклинание: «Все в одном, один во всех, да, Стой скалой, не катись под откос». Она покупает лестницу в небо. (Православный мир.Священник Сергий Круглов . http://www.pravmir.ru/u-podnozhiya-lestnicy-v-nebo/)