Моей деревни больше нету,

Она жила без счета лет,
Как луг, как небо, бор и ветер, —
Теперь её на свете нет.
Она дышала тёплым хлебом,
Позванивая погромком,
К ней на рогах коровы небо,
Несли неспешно людям в дом.
И дела нет до них, пожалуй,
Уж ни одной душе живой,
Что здесь жила, пахала, жала,
Деревня русская век свой.
Детей растила, ликовала,
Плясала, плакала, пила,
С зарёй ложилась и вставала,
Гремя в свои колокола.
Я до сих пор твой сын, деревня,
Но есть ещё двадцатый век, —
Вывертывает он коренья,
И прерывает русла рек.
Что сделал он, то сам я сделал,
Никто другой того не мог, —
И этот лайнер снежно-белый,
И всплывший дедовский пенёк.
И я пройду по дну всю пойму,
Как под водой ни тяжело.
Я все потопленное помню,
Я слышу звон колоколов.
А наверху, как плахи, пирсы,
В ладонях шлюзов — солнца ртуть.
Я с тем и этим крепко свыкся,
Одно другим не зачеркнуть.
(с) Сергей Орлов