ЕДВА

101. Читая Притчи Соломона, обратил внимание на одну его заметку. В 22 главе в 22-м и 23-м стихе сказано о том, что будет тем грабителям, которые грабят бедных. Заметка показалась мне важной и я решил ее прокомментировать. В связи с этим вспомнилось время моего пребывания в дочерней, так сказать, церкви-приходе одного харизматическо-пятидесятнического объединения.
Прихожан было немного, в основном старушки, самой юной из которых было уже за семьдесят, дети малолетние, да голытьба разная в стоптанных ботинках, недавно обратившаяся к Господу. В основном, как вы понимаете, компания эта была не работающая, за исключением старушек-пенсионерок, да пары тройки зрелых трудящихся, включая и меня. А во главе этого могучего войска стоял нигде не работавший, так называемый пастор, лет 30-ти 35-ти, который вместе со своей семьей жил за счет десятин и разных пожертвований своего прихода. Слово там, конечно проповедовалось, но основной акцент этих проповедей ставился не на святость и любовь, а на пропорциональность процветания от количества десятин и пожертвований. Здесь ничего нового нет, поскольку тогда это было обычной религиозной практикой в церквях харизматического толка. Каждое воскресное представление неизменно начиналось с проповеди о великом процветании, аж во сто крат тем, кто, так сказать, будет доброхотно жертвовать и десятинить в церковную казну. Проповедь сопровождалась легкой песенкой из трех строчек, раз десять повторяемых. Учетчиком десятин в том приходе, кстати, была супруга нигде не работающего пастора. А чтобы каждое воскресенье выворачивать карманы далеко не богатых в своей массе людей, в ход шло все. От обольщения и уговоров, до откровенного запугивания с использованием книги Малахии с затертой до дыр 3 главой. Не скрою, что и я в ту пору был захвачен этой волной. А поскольку была работа и заработок приличный, то отдавал по две, а то и три десятины. И все ждал его, процветания великого. И долго бы еще ждал, если бы всерьез на ту пору не окунулся в Писание. И до сих пор вспоминаются мне воскресные трели соловья-десятинщика о великом процветании, хотя много лет минуло с того времени. Вспоминал старушек, кладущих заскорузлыми, мозолистыми от непосильных трудов пальцами в проходящий мимо черный мешок свои кровные и думал. Им то оно зачем, процветание это? Жизнь их прошла в нелегкое время, в котором они тяжело трудились, воспитывали детей и, как могли, Бога славили. Теперь, слава Богу, они имеют пенсию, с которой потихоньку откладывают, так сказать, для путешествия в мир иной. А тут процветание на голову свалилось, будь оно не ладно. Но на всякий случай берут из гробовых каждое воскресенье. Кто знает? А ну как подле ворот райских встретит Иисус с книгой Малахии в руках, да ворами назовет? Лучше уж отстегнуть в мешок. Им то процветание, вроде как ни к чему, а пастору безработному, глядишь, и подфартит. Хотя говаривали те старушки, возвращаясь с собраний, боязливо озираясь, что лучше бы уж работать пошел, чем на пенсии наши нищенские сидеть. В их то понимании процветание к трудящимся приходит. И невдомек тем старушкам, что процветание нынче другие формы обрело. Помню голытьбу 90-х ютящуюся на галерке во время воскресных собраний. Их дырявые ботинки и штаны заштопанные. Зловеще-черного цвета мешок в форме рыбацкого сачка, гуляющий по рядам и напоминающий бедноте этой бессереберной о великом процветании. Пусть не во сто крат, но хотя бы в тридцать. Помню, как начинали они ерзать при приближении этого атрибута процветания к их носу. А поскольку положить туда было нечего, то в их понимании это означало, что они пролетают и процветание опять прошло мимо них, даже не задев. Помню их смущенные лица и стыдливо опущенные глаза. Зато какими радостными и сияющими выглядели лица пастора с супругой, когда они удалялись подсчитывать содержимое чудо-мешочка. И если вы думаете, что что-то изменилось с тех пор, то вы ошибаетесь. Процветание - оно конечно пришло, но к совершенно другим людям. Не к тем, кто много и тяжело работая, наполнял черный мешок, а к тем, кто этот самый мешок умело и виртуозно направлял между воскресными рядами. В связи с этим хочется обратиться к этим умельцам. Я не знаю, сколько такой порядок будет терпеть Бог. Но одно я знаю точно. Однажды посетит Господь свой дом и Он, согласно заметки Соломона, вытряхнет вашу продажную душонку из вашей прилизанной и упакованной оболочки. И даже не сомневайтесь. Ибо Господь наблюдает за Словом своим, что бы оно скоро исполнилось. Вот тогда и поймете вы, что значит грабить старух-пенсионерок, да голытьбу бедную в ваших фарисейских вотчинах, обманывая, запугивая и обольщая сердца простодушных. Десятинами этими вы в итоге подавитесь, а рот ваш дресвою наполнится. Об этом, кстати, тоже Соломон сказал. Но это уже другая заметка и комментарий к ней, стало быть, другой будет. Хотел на этом закончить, да эпизод из тех дней давних вспомнился. На одном из собраний воскресных тот самый пастор не работающий очень картинно и артистично снял с пальца обручальное кольцо и с многозначительно-серьезным видом положил в проходящий мимо черный мешок. Все ахнули от такой щедрости великой, а я – нет. Потому как знаю, кто конролирует содержимое мешка и вытряхивает его содержимое после воскресного представления. И нет ничего нового под солнцем.
Олег Иванов.