Своими руками.

Я выгнала родню, когда узнала, зачем они на самом деле пришли
— Откуда у швеи такие замашки? — презрительно фыркнула тётя Люда. — Знай своё место, Маринка!
Я стояла в собственной мастерской и смотрела на родственников, которые обступили меня плотным кольцом. Только что с гордостью показывала новое оборудование, рассказывала о первой крупной прибыли — триста тысяч за месяц. А теперь чувствовала себя школьницей на разборе полётов.
— Людмила Ивановна, — тихо сказала я, — я просто хотела поделиться радостью...
— Радостью? — хмыкнула тётя, оглядывая швейные машинки с видом эксперта. — Ты понимаешь, что творишь? Семью забыла, в важную персону себя записала!
Рядом кивала моя мать, Галина Петровна. Её лицо выражало такое разочарование, будто я совершила преступление.
— Доченька, — вздохнула она, — зачем тебе всё это? Мужа нормального лучше бы нашла, детей родила. А то возишься с этими тряпками, как мужик какой.
Копирование и озвучивание рассказа запрещено без согласия Юлии Лирской
— Мам, это моё дело. Я десять лет к этому шла...
— Шла, шла, — перебила младшая сестра Оля, — а теперь что? На всех смотришь свысока? Мы тебе не ровня стали?
Она стояла у окна с обиженным видом, листая журнал мод. Приехала «поздравить» с успехом, но радости в её глазах не было. Одна зависть.
— Олечка, я никого не унижаю. Просто работаю.
— Работаешь! — фыркнула она. — А кто тебе помогал? Кто поддерживал? Мы же не чужие!
— Помогали? — почувствовала, как голос дрожит. — Когда именно?
Тётя Люда поджала губы:
— Ишь ты, неблагодарная какая! — После того как отец ушёл к новой семье, кто тебя к себе взял? Кто кормил, одевал?
— Одевали в Олины обноски, хотя она младше меня на три года, — тихо сказала я. — Кормили остатками с общего стола. А в восемнадцать сказали: «Хватит на шее сидеть, устраивайся сама».
— Мы тебя жизни учили! — возмутилась мать. — Чтобы самостоятельной стала!
— Самостоятельной? — я засмеялась. — Когда я в пед поступала, вы говорили: «Зачем тебе высшее? Всё равно замуж выйдешь». Когда репетиторством подрабатывала — «На копейки горбатишься, умную корчишь». А сейчас вдруг семья вспомнилась?
Оля встала, подошла ближе:
— Марин, ну что ты как маленькая? Мы же шутили тогда! Не думали, что ты всерьёз воспримешь.
— Шутили... — я кивнула. — Очень смешно получалось.
— Хватит прошлое ворошить! — отрезала мать. — Сейчас у тебя дела идут, можешь семье помочь. Оле с детьми тяжело, мужик без работы. Дай ей пятьдесят тысяч на первое время.
— Пятьдесят тысяч? — переспросила я.
— Для тебя это копейки! — включилась тётя Люда. — Триста тысяч в месяц получаешь! А родную сестру пожалеть не можешь!
— У меня кредиты, аренда, налоги...
— Отговорки! — махнула рукой Оля. — Жадная стала, вот что. Деньги человека портят.
Мать достала платочек, промокнула глаза:
— Не узнаю свою дочку. Раньше последней рубашкой поделилась бы.
— Рубашкой, которую сама купила? — уточнила я. — Или которую мне подарили?
— Марина! — строго произнесла мать. — Хватит дерзить! Мы пришли по-хорошему поговорить, а ты нос задираешь!
— Хорошо, — сказала я медленно. — Поговорим. Оля, сколько раз ты просила у меня деньги за последние пять лет?
— При чём тут это? — фыркнула сестра.
— При том, что я считала. Семнадцать раз. На детские вещи, на лекарства, на продукты. Сколько вернула?
Оля покраснела:
— Я же собиралась! Просто ситуация...
— Ноль рублей, — закончила я за неё. — Мама, помнишь, как говорила мне в двадцать пять лет: «Что с тебя взять? Ни красоты, ни ума. Хорошо, что хоть руки золотые»?
— Доченька, я не хотела обидеть...
— А когда я первый заказ получила на пятнадцать тысяч, что сказала тётя Люда?
Тётя Люда отвела взгляд:
— Не помню...
— «Подумаешь, шмотки шить. Это не работа, а баловство». Дословно цитирую.
— Мы не знали, что у тебя так хорошо пойдёт! — оправдывалась Оля.
— Не знали или не хотели знать? — спросила я. — Когда я кредит брала на оборудование, кто поддержал? Кто сказал: «Давай, у тебя получится»?
Молчание повисло тяжёлое.
— То-то же, — кивнула я. — А сейчас, когда работа начала окупаться, семейная любовь проснулась.
— Ты обязана помочь! — вскинулась тётя Люда. — Кровь не вода!
— Обязана? — я встала. — Чем именно обязана? Тем, что вы меня терпели? Или тем, что постоянно внушали, какая я неудачница?
Вариант 1 (акцент на продолжение конфликта):
Что же случилось дальше? Неужели родня не успокоилась после отказа?
Читайте продолжение истории о том, как семья пыталась использовать Марину: https://t.me/+KEc16j9LJpI3ZWRi Вторая часть покажет настоящие масштабы наглости!