Вызвала такси в Перми неподалеку от дома, на котором нарисован Наговицын.

В машине негромко играет «Транзитный пассажир» Аллегровой. Решаю не доставать наушники. Водитель поглядывает в зеркало заднего вида:
— А вы знаете, кто изображен на стене?
— Нет, — говорю умышленно.
— Да как же? А песню «Городские встречи» слышали?
— Что-то не припомню. Напоете?
Шофер заводит про золотку, которой упала с неба звезда.
— Не знаете, да? Ну, молодежь. Это Сергей Наговицын. Хороший был мужик, жаль умер рано. Я с ним был знаком. Выпивали как-то вместе.
— Он в Перми народный артист? Как Круг в Твери?
— Не особо. Ну, ладно вы хотя бы Круга знаете.
Понимаю, что вот-вот спалюсь.
— Круга кто ж не знает! Владимирский централ, Жиган-Лимон.
— И все? А ведь у него столько хороших песен. И у Наговицына, кстати, тоже много шедевров. «Без проституток и воров», например. Или «Прохор Митрич».
— С ним вы тоже выпивали?
Водитель зыркнул в зеркало и отчаялся со мной продолжать беседу. Ехали молча почти до отеля.
— У нас, кстати, сегодня праздник. Ночь музыки. Группа Кино, говорят, будет выступать. Хотя бы их вы знаете? — мужик был на грани отчаяния и разочарования в 30-летних.
— Не нравлюсь я вам, да? Получается, что я девочка-проказница, которая душу вам поранила, — ухмыляюсь, отстегивая ремень безопасности и открывая дверь.
— Так вы меня обманывали всю дорогу? — аж обернулся он.
— Это был эксперимент. Теперь успокоится душа, до свидания, кореша. Поставлю вам пять звезд.
— А я-то думал...
Пермь обожаю. Другой дядька рассказал, что мурал с Наговицыным внесен в паспорт дома и утвержден департаментом градостроительства и архитектуры. И по периметру, конечно, горят фонари. Все по-взрослому.