Не сильно влияет на итоги выборов и национальный состав республики. В целом, в регионе по переписи 2010 года русские составляют 56.6%, алтайцы 33.9%, казахи 6.2%. Однако в Горно-Алтайске русских явное большинство (67.8%), также как в Майминском, Турочакском, Чойском, Чемальском, Усть-Коксинском районе, в Шебалинском районе русских 51%, зато в Усть-Канском, Улаганском и Онгудайском районе подавляющее большинство алтайцев, а в Кош-Агачском – казахов. Тем не менее, результаты выборов по сельским районам отличаются незначительно, везде «Единая Россия» лишь немного опережает КПРФ.
Каковы причины такой демократии, удивительной по меркам российской, тем более сельской, провинции? Ведь собственно, если в регионах центрально-черноземной полосы и юга региональный центр дает хоть сколько-нибудь правдоподобные результаты, то в сельских районах результаты там абсолютно северокавказские: за «Единую Россию» – 90% и выше. Можно предположить, что дело в бедности. Действительно, республика Алтай один из самых бедных регионов России. Душевой региональный продукт на человека тут составляет лишь 268 тысяч рублей, опережая лишь республики Северного Кавказа, Тыву и Ивановскую область. Для сравнения — в Москве это 1 млн. 555 тыс. рублей, а в условно «средней» Ярославской области 482 тыс. Но Северному Кавказу, как и Тыве, это не мешает быть «электоральными султанатами». Значит, дело не только в этом.
Интересно посмотреть в разрезе на структуру валовой добавленной стоимости (разности между выпуском товаров и услуг и промежуточным потреблением) в республике Алтай по значимым видам деятельности (то есть составляющим выше 3%). 10.2% занимает сельское хозяйство, 14.8% торговля, 5% транспорт, 10.1% операции с недвижимостью, 17% — государственное управление, 9.9% образование, 7.4% здравоохранение, 3.3.% выработка электроэнергии. Официальная безработица составляет 11.5%. В РФ в целом мы увидим 4.1% сельского хозяйства, 13.5% добычи полезных ископаемых, 16.8% обрабатывающих производств, 2.9% производство электроэнергии, 5.4% строительства, 14.2% торговля, 7.3% транспорта, 3% деятельности в области информации и связи, 10% операции с недвижимостью, 4.3% профессиональной, научной деятельности, 5.6% госуправления, 3% образование, 4% здравоохранение и уровень безработицы 5.9%. Серьезно будет отличаться Алтай и от усредненной Ярославской области (сравнивать с РФ в целом, с ее мегаполисами и сырьевыми регионами представляется менее репрезентативным): 27.4% — обрабатывающие производства, 14.9% торговля, 11.6% транспорт, 11.1% операции с недвижимостью, всего 4.8% государственное управление, 3.3.% образование, 4.7% здравоохранение, всего 3.3% сельское хозяйство, безработица 4.4%.
Казалось бы, республика Алтай – край сплошных бюджетников. Доля госуправления, образования и здравоохранения более чем в три раза превышает среднероссийские показатели. Но и это не приводит к тотальной поддержке власти и формированию «султаната». В чем же дело?
Видимо, в политической истории. На межстрановых примерах известно, что главная корреляция устойчивости демократии — не с тем, как давно она появилась (Гаити и Либерия могут этим похвастаться с начала XIX века), а как долго она существует. И в этом смысле у республики неплохая история. До 1997 года республикой правил алтайский тандем премьера Владимира Петрова и главы Верховного совета Валерия Чаптынова. На первых президентских выборах 1997 года победу в республике неожиданно одержал либеральный депутат Госдумы, русский Семен Зубакин, в чем ему немало помогла однотуровая система выборов – он набрал всего 23.5%, на 0.2% опередив одного из лидеров алтайцев, главу свободной экономической зоны «Алтай» Юрия Антарадонова. Но в 2001 году Зубакин опрометчиво пошел на введение двухтуровой системы (расчет был на то, что численно превосходящие русские во втором туре его поддержат против алтайца) и с треском проиграл выборы поддержанному алтайскими кланами главе Аграрной партии России русскому Михаилу Лапшину (22.9% против 68.1%). Лапшин правил один срок, в 2005 году губернаторов уже стали назначать, и Путин назначил таковым многолетнего министра внутренних дел Алтая, затем федерального инспектора Александра Бердникова. Бердников (на выборах 2001 года занявший лишь шестое место) в республике был непопулярен, прославился конфликтами с Госсобранием и многочисленными скандалами. Однако, как считается, благодаря поддержке Дмитрия Медведева просидел целых 14 лет – до 2019 года. Ему на смену пришел нынешний глава республики Олег Харахордин – многолетний чиновник администрации президента и аппарата правительства, последние годы занимавшийся «Сколково» и к республике никакого отношения не имеющий. Его власть оказалась тоже ограничена: к примеру, Госсобрание, несмотря на большинство «Единой России», отказалось утверждать (в регионе действует порядок утверждения министров легислатурой) зампредом правительства Динару Култуеву, главу аппарата правительства Анатолия Донского пришлось отправить в отставку из-за ультимативных требований депутатов (в том числе от ЕР). А министр здравоохранения Сергей Коваленко вообще был арестован по обвинению в получении взяток, что показывает отсутствие надежной «крыши» в Москве – у тех, у кого она есть, министров не арестовывают. Сам Харахордин подолгу исчезает из поля зрения журналистов и чиновников — вплоть до того, что вынужден лично опровергать информацию о том, что он попал в реанимацию из-за месячного запоя (что, в общем, понятно, лишь привлекает дополнительное внимание к этой теме). Таким образом, власть в республике в постперестроечное время часто менялась, лишь один глава – Бердников – просидел довольно долго, но из-за сопротивления региональной элиты и он не сумел стать полноценным «хозяином республики». Тем более таковым не является нынешний глава: есть ощущение, что он воспринимает этот этап карьеры как своего рода ссылку, из которой желательно поскорее вернуться в Москву.
Нет комментариев