Виски вздохнула: как же надоела мама со своими запретами: за кусты не заходить, в сторону будки даже не смотреть, к дому людей не приближаться.

А этот клочок земли с жухлой травой ею был уже изучен вдоль и поперек. Скучно. Посмотрела на братца, тот сладко спал, прижавшись к маме. Лентяй. С ним даже играть скучно. Ее обуяла жажда деятельности. Мама спала, повернувшись к ней спиной и Виски решилась. Бесшумно переступая лапами, скользнула в кусты. Проскочила сквозь них, ох и царапаются, как Оззи. Сестричка. Она была - потом пропала. Мама потом стала еще строже, вообще ограничила странствия…
Поляна. Солнце. Вокруг красота. Яркие большие цветы, бабочки. Все радовало глаз. И трава тут была намного гуще, выше и такая сочная, шелковая. Странно и чего мама не хочет гулять тут. Виски подпрыгнула, пытаясь поймать бабочку. Та легко отпорхнула. Виски прыгнула еще раз и еще. Увидела большого черного жука и погналась за ним. Она так хотела его поймать, что врезалась во что-то меховое и вонючее. Меховое рявкнуло на нее так, что она отпрыгнув, покатилась по траве. Вскочив, она немного отбежала и оглянулась. Огромная голова, два карих глаза, смрадное дыхание. Из пасти вырвался еще один рявк. Виски предпочла рвануть прочь через пахучие кусты. Наконец остановилась. Тишина. Никто за ней не гонится. Ну что ж… тут тоже интересно. Бабочка. Птичка. Паук… Прыг туда, прыг сюда. Листик качается… нет листика. Виски развлекалась долго. Устала. Залезла на пенек, села на солнечное пятно, потом легла и сладко уснула. И снилось ей красивое странствие по волшебной стране, где сосиски на деревьях, сметана лужами и мыши сами сдаются в плен. Проснулась, ну очень голодная. «Так. На голодный желудок играть не хочется, ничего не хочется – только есть. Да и мама уже явно ищет и злиться. Надо возвращаться». Она решительно пошла назад. Шла, шла… Но вокруг по-прежнему все было совсем незнакомое. Наконец учуяла запах мяса, помчалась со всех лап. Не мама, большой кот. Ест птицу. Круто, она не сомневаясь в своей правоте подбежала к нему и тоже вцепилась в птицу. И получила такую оплеуху, что в глазах потемнело. А потом еще и еще. Заплакав, бросилась прочь. Бежать долго было некуда. Села, подумала, пошла дальше искать дом. Увидев кошку, подбежала к ней в надежде, что она знает где ее мама. Но кошка выгнула спину и свирепо зашипела. Опять облом. Оплеух больше не хотелось, Виски пошла прочь. Есть хотелось невыносимо. Хоть что-то. Виски поймала червяка, не вкусно. Но съела. Не наелась. Напала на хробака. Не вкусно, но есть хотелось чуть меньше. Она пошла по свежекопанной земле надеясь на еще несколько, но женщина почему-то начала кидать в нее комьями земли. Больно. Виски убежала. Попыталась поймать птичку, та улетела, а Виски уже так устала. Ей хотелось лечь, отдохнуть, поспать. Но разве уснешь, когда кишка кишке дули крутит. Виски попыталась жевать траву. Но она была такая колючая.
Она брела уже просто вперед, принюхиваясь и проклиная себя, что убежала от мамы. Периодически садилась, поднимала мордочку вверх и звала маму. Но мама не отзывалась. Наверно очень на нее обиделась.
Лучше бы она молчала. После очередного ее «мяу» из кустов на нее выскочил огромный пес и кинулся. Она, запищав, бросилась от него. Она петляла, отпрыгивала в сторону, крутилась. Но то что было легко и красиво в игре с братцем плохо помогало в этой сумасшедшей гонке. Она уже несколько раз чувствовала щипки собачьих зубов на своей шерсти, вот и спасительное дерево, Виски молнией пролетела по нему как можно выше.
«Рекс, фу. Отстань. И зачем тебе этот блохастик. Пошли. Дождь начинается» Огромный черный пес перестал прыгать на дерево и пошел за человеком. Можно было выдохнуть. Отдышаться. Сердце малышки так трепыхалось, а лапки подкашивались, что она и не заметила, как небо стало свинцовым и с неба хлынули потоки воды. Дерево было какое-то дырявое, оно вообще не защищало от ливня, Виски решила, что с него лучше слезть и найти более сухое место. Но что за черт: ее лапы намертво приклеились к ветке дерева. Она прилипла. И чем больше она дергалась, тем сильнее прилипала. Она заверещала, но это ничего не изменило. И ту на нее вдруг полезли муравья. Их было очень много и они очень больно кусались. Виски завертелась волчком и прилипла окончательно. Она громко заплакала, изо всех сил зовя маму. Она рассказывала ей, что все поняла, что просит прощения, что она больше никогда и шагу не ступит в сторону от ее бока. Только бы поесть и уснуть в теплом сухом сене сарая. Ей было невыносимо холодно, боль от укусов муравьев была уже совсем невыносима, ей казалось они уже у нее в середине. Но пошевельнуться она уже не могла совсем. И затихла в отчаянии. Потухла. И тут увидела человека, который спокойно шел к ней. Мама говорила держаться от людей подальше, да и женщина с комьями земли, это было больно… Но ведь увел же человек собаку… И потом… хуже уже быть не может… Или может. А какая разница. Собрав последние силы Виски заорала изо всех сил: «Спаси!!!! Сними!!! Отдери!!!». Человек проходил мимо, даже не посмотрев. «Да подними ж ты голову!» - взвыла кошка. И человек поднял на нее глаза.
Целый день злые и раздраженные клиенты. А какие они еще могут быть, если она работает медиатором в крупной фирме и обязана разруливать конфликты. К вечеру сам готов кого-то покусать. Хотя на губах по-прежнему приклеенная улыбка. Чтоб не срываться на домашних, Ольга придумала себе релакс: идти домой после работы пешком через сосновый лес. Сорок минут запаха хвои, тишины и природы настраивали на мечтательный лад.
В этот день она пошла на маршрутку, такой ливень. Но маршрутки не было, дождь кончился, солнце принялось старательно сушить землю. Она представила, какой будет аромат в бору и махнула рукой… Пешком, хоть и не переобулась, как обычно. Пошла. Прошла поселок. Полакомилась шелковицей у заброшенного дома, вот и тропинка. В бору было как в бане, ароматы трав и хвои сконцентрировались так, что казалось их надо не вдыхать, а пить. С каждым вдохом куски обиды и злости отпадали от ее души. Но работа еще не отпустила ее. Она шла, глубоко задумавшись, хоть и поглядывая по сторонам. Анализировала все ситуации, искала идеальные решения. Пронзительный звук разорвал мелодию леса, казалось даже птицы умолкли. Она покрутила головой по сторонам и не сразу, но увидела котенка на сосне. Он так орал, что она видела только рот и уши.
Она не была кошатницей. Никогда не держала кошек в доме. Нет, вру. Держала. Когда-то крестная им на новоселье впихнула своего котенка. В туалет он повадился ходить под линолеум на ватной основе, разнес все что можно было разбить и порвать. Линолеум отмыть не удалось, пришлось менять на новый. И они кошку сбагрили в село. Дальней родственнице. Та кошку вроде бы полюбила. Но Ольга, спасая свою совесть, у нее про кошку при встречах не спрашивала, зная сколько реально живут кошки в селе на самовыгуле.
Сначала Ольга подумала, что котенок просто боится слезть. Вспомнился анекдот: «… Вы когда-нибудь видели на дереве скелет кошки. Я тоже нет. Слезет…». Но ребенок уж слишком отчаянно верещал, чтобы просто пойти дальше. Она попыталась с ним поговорить: «Ну чего ты туда полез?! Зачем лезть, если не знаешь, как слезть?» Котенок отвечал плачем, который становился все тише. Это насторожило Ольгу. Она не была кошатником, но у нее были собаки, и щенки тоже когда-то были… Да и свой человеческий ребенок у нее тоже был. Она нашла кусок картона и подняла его как можно выше, надеясь, что увидев невысоко от себя плотную поверхность дите таки спрыгнет. Оно не прыгнуло. Ольга скептически осмотрела дерево. Сосна. Липнет. Влезть по ней не очень сложно, но на ней шелковая юбка. Прямая юбка. Смола точно прилипнет, как ее потом отстирать. Котенок свесил голову с ветки и только беззвучно открывал рот. Устал орать? Или что хуже.
Бог с ней с юбкой. Ольга огляделась по сторонам. Как всегда ни души. Ну и ладно. Задрав юбку до плеч и даже схватив подол зубами, вспомнив молодость, Ольга кое-как вдерлась на дерево. Схватила котенка за шкирку. Ну, да. Как она раньше не додумалась… сосна что скотч, малыш прилип основательно. «Извини. Будет наверно больно», она его дернула и слетела с дерева. Ну кто делает на шаткой опоре резкие движения. Но… словно ангелы подхватили ее, она приземлилась на ноги и даже не покачнулась. Отлично. Котенок был худенький, маленький, слегка мокрый и просто ледяной. «Странно, на улице ж лето». Она автоматически растёрла его. Первое решение было, посадить его в траву. На солнце. Но… грязный, измученный, как тряпочка…
Проклиная в душе свое мягкосердечие и представляя во всех красках разговор с домочадцами, особенно с детьми, которые давно просили кошку и которым она всегда наотрез отказывала, она потащила ребенка домой. Чтобы его быстрее согреть, она завернула его в кофту и сунула себе в темно-зелёный рюкзак. Сердце было не на месте, она спешила, трижды останавливалась, чтобы проверить жив ли еще кошачий ребенок. Он был жив, но неподвижен.
Вот и дом. Еще никого нет. Переодевшись, она понесла горечко в ванную. Вода текла розовая. Она бросилась искать рану. Но ничего не нашла. Потом мозг включился, она увидела сколько смыто муравьев и блох и поняла оттуда кровь. Пожалела малышку, она с ней согласилась: «Да, Больно было».
Держа на руке сверток: буритто из полотенца с кошкой, она достала собачьи консервы и принялась делать из них пюре. Унюхав еду, малышка слегка ожила, сунула мордочку в пиалку. Принялась лакать, но быстро скисла и опять притихла. Решив, что малышке надо отойти от всех злоключений, Ольга соорудила ей лежанку из флисовой наволочки, поставила лежанку на подоконник под солнце и, положив туда ребенка, накрыла ее лоскутком шерстяной ткани. Малышка замурлыкала, значит ее все устроило. Пришел сын. Посмеялся с маминого рассказа, полюбовался на смешного взъерошенного котенка, но не стал трогать – пусть придет в себя. Занялся своими делами. Ольга тоже занялась ужином, уборкой и прочим.
Она усталая уже собралась присесть в кресло перед телевизором, когда в комнату вбежал встревоженный сын. Ему показалось что у кошки высокая температура. Может перегрелась. Ольга встала. Пошла за ним. Взяла котенка. Да, он был очень горячий, но не это смутило Ольгу. Ей показалось, что у малышки очень толстая шея. Если Вы напряжете свою память и вспомните какая у котят шейка, Вы поймете опасения Ольги. Хорошо, что телефон знакомого ветеринара был написан маркером на ящике с собачьей амуницией, чтобы не искать его в панике дрожащими руками. Набрала, моля Бога чтобы та была еще на месте. Рабочий день в ветклинике закончился минут 15 назад. Ура! Ответила. Особого энтузиазма в ее голосе не было: «Ну, неси». Ольга побежала. Влетела в ветклинику. Сбивчиво прямо на ходу рассказывая проблему. Юля (вет) посмотрела на котенка: «Ну перемерз. Устал. После купания у них часто температура повышается. И вообще ослабленных котят не купают. – Так смола ж! Муравьи… - оправдалась Ольга. – Температура правда оказалась под сорок. Юля сделала укол. Ольга сказала про шею. Юля пощупала. Киса мявкнула.
- Ну, да… - Юле явно не хотелось заморачиваться. – Лимфоузлы увеличены. В общем. Я температуру сбила. Часов 12 она опять подниматься не будет. Если до утра котенку не станет лучше, принесешь завтра с утра. Сделаем анализы, рентген, УЗИ… - У Ольги в голове включился калькулятор: вот это влипла. Но что делать… Сплавить котенка волонтерам совесть не позволяла, они и так по уши в долгах, а у нее все ж неплохая зарплата, придется на чем-то сэкономить.
Ночь была бессонной и для Ольги, и для ее сына. Нет, котенок не плакал и даже не бегал, это они каждые полчаса бегали смотреть как он. Иногда даже сталкиваясь у лежанки. Пес Ольги тоже лежал под лежанкой и чутко прислушивался к шорохам, которые доносились оттуда. Под утро Ольга нашла котенка, лежащего на псе. То ли пес его вытащил, то ли котенок сам перебрался в поисках тепла.
Утром Ольга позвонила на работу и отпросилась на пару часов. Услышала от шефа много о себе нового, но разрешение получила. Сгребла ребенка и помчалась в клинику.
Кабинет. Кроме Юли там Настя. Она забирает у Ольги котенка, иронично глядя на нее.
- Ты же не любишь кошек.
- Люблю. Когда они соседские. – Как всегда отшучивается Ольга. Потом встряхивается. – Анастази, ну есть же разница между любовью и пониманием, что без тебя оно умрет. Впрочем, думала сегодня ночью оно и у меня умрет… Это девка или пацан.
- Девка. – Настя бесцеремонно перевернула страдалицу вверх попой.
- Что у нее с шеей?
- Ого, - Настя терпеливо осматривает кошку. – Ну и раздуло. Посвети, - это уже Юле.
Рентген и УЗИ не понадобились, в горле и пасти малышки нашли остатки устюков, которые и дали воспаление. Пришлось Насте вооружаться самым тонким пинцетом и удалять непрошенных гостей. «И зачем ты только их жевала» - спросила Настя брыкающегося котенка. Анализ крови показал сильное воспаление, что было естественно. Получив расписанное лечение и лекарства, Ольга унесла ребенка домой. Сын оказался «мудрее», он не пошел в колледж на том основании, что кому-то же надо будет лечить и нянчить ребенка. Ольга не стала говорить, что прогуливать плохо. Рассказав ему назначения и убедившись, что он все правильно понял, уехала на работу. Правда раз в час звонила сыну.
Кошка выжила, выросла. Стала самой красивой в мире, а главное безгранично любимой всеми, даже псом. Она перевернула представление Ольги о кошках, и она таки… стала кошатницей. Потому что Виски уже много лет цепко держит ее сердце в своих пушистых лапках. Впрочем, стоит признать, что Виски невероятно умная, сообразительная и авантюрная кошка с которой никогда не соскучишься. И которая опять нарушила обещание, данное маме там на дереве, она постоянно лезет изучать что-то новое и новые места и горизонты…. Ну, кошатники меня поймут. А еще она очень четко говорит: «да» и «нет» и на каждое ваше слово обязательно отвечает своим. Так что у Ольги всегда есть собеседник, даже когда она в доме сама. Потому что сын сейчас там, где и все другие здоровые украинские мужчины. Но Виски говорит, что все будет хорошо. И Ольга ей верит.
автор Светлана Крилова