А бывший разбойник в лесу поселился

А бывший разбойник в лесу поселился - Построил хибарку, завёл огород. Раскаявшись, мучаясь, плача, молился - Молился за весь убиенный народ! Спустя двадцать лютых годов осознавший Безмерную тяжесть ужасной вины, Нещадно стыдясь чёрной жизни вчерашней, Боялся заснуть, видя страшные сны! Где жертвы опять и опять навещали!.. Прощенья просил, сам, как жертва, крича, Но те, обступая, лишь горько молчали, Как будто казня своего палача! И он пробуждался с отчаянным воплем И в чаще бродил, алча гибель найти, Да только медведи и рыси и волки, Не тронув, спешили исчезнуть с пути! С ежами пытался дружить и с лисицей, Но дружбу они отвергали всегда! Заметив его,

Плачущий кот

Давно жил мужик бирюком за посёлком - Людей презирал глубоко-глубоко! Рассевшись на старой поваленной ёлке, Весь мир посылал далеко-далеко! Бранил человечество неутомимо - Ощерясь, порвал многократно пальто! Народ боязливо проскальзывал мимо - Здороваться с ним не решался никто! Мужик багровел, если видел прохожих - Сопутственно с бешеной силой плевал! И даже пичужек пугал грозной рожей - Нарочно лихим бегемотом зевал! И вот как-то раз, разбранясь не на шутку, Заметил кота, что в сторонке дрожал! Немедленно расхохотался так жутко, Что в лес у соседки ленивец сбежал! Но зверь, хоть сначала слегка отшатнулся, Осмелился сделать навстречу шажок! Ехидно таращась, мужик улыбнулся:

Девчушка и звери великой души

Сантехник поведал коллегам мордатым, Чьи зашевелились носы в сей же миг: " То было в дремучих годах бородатых - Едва христианство проникло в наш мир! Тогда христианам жилось очень тяжко - За веру свою приходилось страдать! Девчушку одну, сиротинку-бедняжку, Решили зверям на съеденье отдать! Соседи-мерзавцы донос накатали, Она - христианка и, дескать, вредна! Отречься в суде уговаривать стали, Но девочка твёрже была чем стена! И вере ни капельки не изменила, Хоть жуткий судья злые муки сулил! И даже соседей ни в чём не винила - Народ, это всё наблюдая, бурлил! Но скромно бурлил, испарясь за минутку, Как только судья прохрипел приговор! Лишь пыльный старик, ра

Первый прихожанин

В заброшенный храм, что почти был разрушен, На первую службу лишь кот и пришёл! Сидел и молитвы тихонечко слушал, Как будто смиренно внимал всей душой! Священник и дьякон, три бабки из хора, Смотря на кота, поражались сполна: Ему бы спокойно дремать под забором, А тут зверь - не зверь, а сама глубина! Старушка одна гостя запечатлела - Чай внук подарил телефон хоть куда! И фото потом весь район облетело! Таращились многие: " Вот это да! " И в храм помаленьку народ потянулся - Частенько и зверь снова храм посещал! Измученный дядя к нему прикоснулся, Заплакал и бросить вино обещал! И бросил - неистово плотничать начал, Спеша помогать восстанавливать храм! Твердил, поступит

Кот на развалинах храма

Увидев кота на развалинах храма, Заржал мужичок, словно бешеный конь: ' Бедняжка! Какая суровая драма! Живёшь, погружённый в столетнюю вонь! И сам эту вонь только преумножаешь! Никчёмный, ненужный, бессмысленный зверь! Уже через миг ты сполна раздражаешь! Ты вскорости сгинешь в руинах, поверь! И храм твой навеки в развалинах будет, Поскольку разрушен совсем неспроста! Нет Бога, запомни, а есть только люди, А людям давно не до сказок в Христа! ' Исчез мужичок, над котом посмеявшись, И шиш с языком напослед показав! Весёлый, весьма хорошо погулявший, Вернулся, искрясь, в деревушку назад. Он здесь отдыхал первый раз у дружочка - Пройтись по окрестностям бодро пошёл!

Детская молитва

Молилась за кота девчушка - Любимец в уголке хворал. Терзал ночную деревушку За снежным валом снежный вал. Ревели буйные потёмки, Как будто их безмерно злил Тревожный голосочек тонкий, Что за недужного просил. Дрова потрескивали в печке, Мерцая, таяла свеча, Струились детские словечки, Теплом в полуночи звуча... А на заре к девчушке спящей Вполне здоровый кот прилёг, Глубокомысленно мурчащий О том, что ведает лишь Бог. Богдан Филатов Художник Катя Милославская

Забытый друг

" Фашисты наш город нещадно бомбили, - Сказал древний дед, протирая киот. - Мы еле спаслись, а кота позабыли! Остался без нас ошарашенный кот... Вернулись обратно лишь через три года И всё это времечко я тосковал! Бывало, что снилась заветная морда И тут же в слезах я глаза открывал. Меня утешала мамуля нередко, Мол, котик живой, он ведь скрылся в лесу! Ты только не плачь, ну, пожалуйста, детка! Он там повстречал, словно в сказке, лису! Они подружились и вместе мышкуют - Вдвоём-то всегда хорошо мышковать! Но снова и снова по другу тоскуя, В слезах продолжал я глаза открывать... И вот, у родного стоим пепелища - Разрушен был полностью старый наш дом! Отчаянно выл заунывный ве

Фашисты над батюшкой поиздевались

Фашисты над батюшкой поиздевались - Беснуясь, избили весёлой гурьбой! Смеялись и бить посильнее старались! Глумились, мол, что же твой Бог не с тобой?? Потом до исподнего грубо раздели И в лес привели, дескать, можешь идти! Пускай милосердные сосны и ели Согреют тебя в беспощадном пути! Но лучше, конечно, к медведю в берлогу - Там встретишь безмерно горячий приём! Вдовесочек вместе помолитесь Богу - Да вам замечательно будет вдвоём! И ткнули его автоматами в спину - Священник по снегу побрёл босиком! Он вспомнил, как всё здесь показывал сыну Далёким погожим весенним деньком... Он шёл и молился, не чувствуя стужи, Однако слабел и хотелось вздремнуть! Мину

А здесь партизанку повесили немцы

Светлой памяти Веры Волошиной

" А здесь партизанку повесили немцы ", - Поведал парнишке седой мужичок. У мальчика похолодело на сердце - Нелепо упал в незабудки сачок! Недавно приехал на отдых к бабуле - Безудержно рада старушка была! Проникся внучок подмосковным июлем - Душа после города вмиг расцвела! Привольно гулял, наслаждался природой, И даже намедни узрел кабана, А может, свинью, что ушла на свободу, Лесного задора по-свински полна! А тут спозаранку увидел котёнка, Когда на околице ягоды ел! Погладить хотел, но, мяукая громко, На старую иву хвостатик взлетел! Откуда забавно глазел хитровато - Отринув мяуканье, молча лежал. Мальчишка ему прошептал

А здесь партизанку повесили немцы

Светлой памяти Веры Волошиной

" А здесь партизанку повесили немцы ", - Поведал парнишке седой мужичок. У мальчика похолодело на сердце - Нелепо упал в незабудки сачок! Недавно приехал на отдых к бабуле - Безудержно рада старушка была! Проникся внучок подмосковным июлем - Душа после города вмиг расцвела! Привольно гулял, наслаждался природой, И даже намедни узрел кабана, А может, свинью, что ушла на свободу, Лесного задора по-свински полна! А тут спозаранку увидел котёнка, Когда на околице ягоды ел! Погладить хотел, но, мяукая громко, На старую иву хвостатик взлетел! Откуда забавно глазел хитровато - Отринув мяуканье, молча лежал. Мальчишка ему прошептал

Кот с передовой

Прибился к бойцам рыжий кот грязноватый - Должно быть, утратил хозяев и дом. Беззвучно мяуча, глядел грустновато И все понимали, что выжил с трудом. Бойцы не прогнали кота - пожалели: В окопах стал Рыжик мурчать для солдат. С ним было на сердце теплее, светлее - Любому хвостатый был искренне рад! Почти две недели скрывали мурлыку - Никто больше Рыжика не замечал, Да утром однажды майор Туголыков, Случайно увидев кота, зарычал: " А ну-ка убрать это чудо природы - Не место обжоре на передовой! Котов не терплю с двадцать третьего года! Лентяй подрывает здесь дух боевой! Ещё и таращится так беспардонно, Что хочется яростно рвать и метать! У тёщи моей Васька с брюхом бездонным

Кот с передовой

Прибился к бойцам рыжий кот грязноватый - Должно быть, утратил хозяев и дом. Беззвучно мяуча, глядел грустновато И все понимали, что выжил с трудом. Бойцы не прогнали кота - пожалели: В окопах стал Рыжик мурчать для солдат. С ним было на сердце теплее, светлее - Любому хвостатый был искренне рад! Почти две недели скрывали мурлыку - Никто больше Рыжика не замечал, Да утром однажды майор Туголыков, Случайно увидев кота, зарычал: " А ну-ка убрать это чудо природы - Не место обжоре на передовой! Котов не терплю с двадцать третьего года! Лентяй подрывает здесь дух боевой! Ещё и таращится так беспардонно, Что хочется яростно рвать и метать! У тёщи моей Васька с брюхом бездонным

Гостинцы для любимца

" Был кот у прабабушки очень красивый, - Сказал дядя Прохор племяшке своей. - Солидный такой деревенский Василий Но, кстати, высоких манер котофей! Он даже мышей приносил элегантно, Бросая, как вылитый аристократ! Считали кота настоящим талантом, За то что искусно пленил всех стократ! Но гением котика не называли, Ведь гении все, как известно, в Кремле! Про это, естественно, не забывали На русской, точнее советской земле! Прониклись и немцы Василием тоже, Когда в деревеньку вошли летним днём! Один-то фашист, что был прочих моложе, Полгода настойчиво пёкся о нём. Гостинцы прабабке вручал для котища, Мол, кот замечательный очень у вас! Она улыбалась, но позже всю пищу

Фашисты и русские книги

" Фашисты полгода у нас простояли! - Поведал сурово мрачнеющий дед. - Скотину забрали, собак постреляли, Повесили Гитлера мерзкий портрет! А дальше все библиотечные книжки Прилюдно сожгли возле школы, смеясь! Я тоже там был в старом ветхом пальтишке - Дрожал, растерявшись и страшно боясь! На ломаном русском их гауптман лысый Хрипел, что культуры у нас просто нет! Что мы и не люди, а вздорные крысы, А все наши книги приносят лишь вред! Приносят лишь вред и опасные очень - Достойное место им только в огне! ...У многих людей были мокрыми очи - Хотелось исчезнуть и спрятаться мне! И вдруг у костра появился мальчишка - Сосед мой, который был старше на год - И выхватил

Слёзы командира

В кустах подозрительный шорох услышав, Уже партизаны хотели стрелять, Как вдруг котофей безобидный к ним вышел, Привет, мол, я с вами хочу погулять! Был кот очень ласковым, очень радушным, Точь-в-точь, знал разведчиков несколько лет! Решили забрать дружелюбную душу - Пусть будет в отряде свой маленький лев. Без гривы, зато мышевед настоящий, А то лютовал ведь мышиный народ! И вот оказался усач в самой чаще, Где лихо набил похудевший живот. И каждый мурлыке спешил улыбнуться, И каждый мурлыку спешил потрепать, Точь-в-точь, к мирной жизни спеша прикоснуться, Где можно спокойно проснуться и спать. И лишь командир, донесенье дослушав, Не стал улыбаться, увидев кота, А тихо по

Слёзы командира

В кустах подозрительный шорох услышав, Уже партизаны хотели стрелять, Как вдруг котофей безобидный к ним вышел, Привет, мол, я с вами хочу погулять! Был кот очень ласковым, очень радушным, Точь-в-точь, знал разведчиков несколько лет! Решили забрать дружелюбную душу - Пусть будет в отряде свой маленький лев. Без гривы, зато мышевед настоящий, А то лютовал ведь мышиный народ! И вот оказался усач в самой чаще, Где лихо набил похудевший живот. И каждый мурлыке спешил улыбнуться, И каждый мурлыку спешил потрепать, Точь-в-точь, к мирной жизни спеша прикоснуться, Где можно спокойно проснуться и спать. И лишь командир, донесенье дослушав, Не стал улыбаться, увидев кота, А тихо по

Нихт шиссен

' А немца в расход! - капитан ухмыльнулся. - Он важности не представляет теперь. ' И тот, словно понял слова, отшатнулся, Затрясшись, как ужас почуявший зверь. ' Пойдём! ' - старшина ткнул фашиста прикладом И к лесу направились вместе они. Тепло разливалось апрельской отрадой, Суля задушевные майские дни. У самого леса вдруг фриц развернулся - 'Пажаласта, битте, нихт шиссен! ' - сказал. Слезу утерев, старшине улыбнулся И сразу опять заблестели глаза. Достал фотографию немец дрожащий И, что-то скуля, протянул старшине. На фото был кот, на кроватке лежащий, А также был детский портрет на стене. Взглянул старшина, да отнюдь не смягчился - Напротив, лицо помрачнело сполна, Точь-в

Нихт шиссен

' А немца в расход! - капитан ухмыльнулся. - Он важности не представляет теперь. ' И тот, словно понял слова, отшатнулся, Затрясшись, как ужас почуявший зверь. ' Пойдём! ' - старшина ткнул фашиста прикладом И к лесу направились вместе они. Тепло разливалось апрельской отрадой, Суля задушевные майские дни. У самого леса вдруг фриц развернулся - 'Пажаласта, битте, нихт шиссен! ' - сказал. Слезу утерев, старшине улыбнулся И сразу опять заблестели глаза. Достал фотографию немец дрожащий И, что-то скуля, протянул старшине. На фото был кот, на кроватке лежащий, А также был детский портрет на стене. Взглянул старшина, да отнюдь не смягчился - Напротив, лицо помрачнело сполна, Точь

Покаяние пожилого фашиста

" А в наш городок где-то в семьдесят пятом, - Поведал мужик, наливая борща, - Приехал фашист пожилой и помятый, Который на ломаном русском вещал. Мол, искренне каюсь за прошлые годы - Захватчиком был я на вашей земле! Безмерно стыжусь перед вашим народом За то, что покорно служил лютой мгле! За то, что над болью спокойно смеялся, За то, что над вами себя возвышал! За то, что очнуться, прозреть не пытался, За то, что была чёрной-чёрной душа! Простите меня! Совесть мучит и мучит! Так жить не могу - просто сил больше нет! Конечно, сполна заслужил эту участь, Но я же теперь не за мрак, а за свет! Но я же теперь стал другим бесконечно! Страшусь непрощённым свой путь

История одного расстрела

" Мой дед-партизан в плен попал в сорок третьем! - Промолвил старик, гладя Сталина том. - Молчал на допросе - все выдержал плети! Расстрел на рассвете ждал деда потом. А вёл на расстрел одноклассничек бывший, Который теперь полицаем служил! Он в школе был тише испуганной мыши - Теперь же бесчинствовал и не тужил! Пришли за село в старый сад захудалый - Лопату швырнул, ухмыляясь, толстяк: " Могилу копай и не охай устало, А то я смотрю - чересчур ты обмяк! " И стал дед копать под прицелом винтовки, А мерзкий пузан издевался, смоля: " Давай пошустрее! Какой ты неловкий! Неужто здесь твёрдая слишком земля! Я в школе-то всех презирал вас украдкой! Сейчас же приятно пр