По весне жизнь в нашем дворе как-то весьма заметно активизировалась: с разных сторон стали захаживать коты всех размеров и мастей. Они с ленивым видом проходили через двор, заглядывая во все уголки и закуточки. Нагло косились на хозяев дома, всем своим видом выражая презрение и превосходство. Вечерами за окном слышались заунывные вопли и подвывания, плавно переросшие в кошачьи драки. Потери рассады на примятых грядках росли.
Надо сказать, что наш «квартирант» в драках не участвовал. Он забирался на чердачную лестницу и невозмутимо взирал оттуда на эти гладиаторские бои. Тут только до нас начало доходить, что наш кот вовсе не кот, а кошка. А концерты и драки устраиваются исключительно в её честь. Гнать эту весёлую компанию было бесполезно: скрывшись от брошенного камня за одним углом, «женихи» тут же появлялись из-за другого и драки возобновлялись.
Вскоре кошка всё чаще стала исчезать со двора, а потом и вовсе пропала. Мы надеялись, что она поменяла место жительства. Пропажа нашлась неожиданно: муж полез на чердак за сеном, и тут из дальнего угла раздалось злобное шипение и писк. Наш Черныш стал многодетной мамашей. Забрать котят кошка не дала. Ночью перетащила их в более безопасное место, спрятала.
…А мы ждём возвращения подросшего семейства и думаем, что делать дальше со всей этой оравой. ..


Кот-2
Алёна Сергиенко



Месяца два наша «квартирантка» не показывалась. За это время во дворе произошли значительные перемены. Ушёл из жизни наш двенадцатилетний кот Славик.
Я никогда раньше не видела, как умирают коты. Все предыдущие питомцы в какой–то момент просто исчезали и не возвращались. Что произошло с ними, не знаю.
А Славик умер от старости. Сначала он перестал выходить на улицу. Его не интересовали ни кошачьи разборки, ни шумные воробьи, нагло обосновавшиеся под крышей, ни жирные голуби, снующие среди кур. Большую часть времени он дремал, устроившись на полу в пятне солнечного света, идущего от окна. Еда стала для него настоящим мучением: с годами зубы стёрлись и, даже холодное молоко вызывало боль. С каждым днём кот становился всё слабее и слабее. Когда-то он с лёгкостью прыгал на спинку дивана, оттуда на книжный шкаф и, потеснив расставленные наверху вещи, сворачивался клубком среди вазочек и рамок с фотографиями. Теперь даже стул для Славки стал непреодолимой высотой.
Постепенно силы оставили кота. Вечером он не смог прыгнуть мне на колени и неловко шлёпнулся на пол, жалобно озираясь по сторонам. Я подняла нашего любимца, ставшего вдруг невесомым. В голове мелькнула мысль, что он скоро умрёт.
Утром Славка попросился на улицу, а вечером мы нашли его в зарослях малины. Он лежал на боку, вытянув лапы. Широко открытые глаза смотрели в небо. Вокруг жужжали мухи, надоедливо опускаясь на нос, на уши, норовили залезть в глаза. Кот был ещё жив, тяжело дышал, временами подёргиваясь в слабой попытке отогнать мух. Наш некогда весёлый, огненно-рыжий Славик медленно угасал. Его исхудавшее тельце пока ещё было мягким, но уже холодным. Мы накрыли кота мешком, чтобы мухи не досаждали ему. Смотреть на это было невыносимо.
Вскоре Славка затих. Он умер на своём любимом месте среди кустов цветущей малины. У бедного животного не было сил даже отойти подальше от дома.
Двор опустел. Мы похоронили Славку в конце сада. Теперь наша жизнь продолжалась без него. Под столом по-прежнему стояла миска, куда мы по привычке норовили положить, оставшиеся после еды, кусочки. В углу – его коробка для сна. А мы всякий раз ловили себя на мысли, что невольно ожидаем увидеть Славку в тех местах, где он чаще всего дремал. Оглядывались, когда открывали холодильник или скрипучую дверцу шкафа, чтобы посмотреть, не бежит ли он на знакомые звуки.
Через неделю друзья предложили взять у них котёнка, но мы отказались. Это было бы предательством по отношению к Славке. И всё-таки на следующий день помимо нашей воли нам был доставлен маленький... рыжий котёнок. Он был практически точной копией Славика, только глаза не зелёные, а жёлтые. Котёнок сразу же забился за гладильную доску и, ощетинив шерсть на спине, злобным шипением встречал все наши попытки приблизиться к нему. Его защитная ярость вызывала смех.
- Ах, ты какой Ярик!!! – пошутил муж.
Так мы его и назвали – Ярик, а «по-взрослому» - Ярослав. Котёнок сразу же внёс разнообразие и живость в серые будни. Но многолетняя привычка к имени «Славик» всё чаще и чаще давала о себе знать. Всякий раз, когда мы хотели покормить котёнка или поиграть с ним, мы называли его Славкой. Сначала поправлялись, а потом решили, что старый Славка был Вячеславом, а раз этот Ярослав, то имя Славик тоже имеет место быть. Котёнок довольно быстро привык и к нам, и к своему новому имени. Постепенно он стал осваивать пространство и вне дома. Выходил на улицу, в сад. Обнюхивал многочисленные цветы, кусты смородины и малины, наблюдал через ограду за курами. Посмотреть на нового соседа пришёл и ободранный соседский кот. Жуткий драчун и забияка, неоднократно бывал бит и своими сородичами, и людьми за вороватый нрав и скверный характер. Котяра не спеша обошёл Славку, обнюхал и, когда тот испуганно зашипел, так же неспешно ушёл прочь, очевидно, не усмотрев в нём соперника.
Но однажды, вернувшись домой, я обнаружила Славку под порогом дома. Значения этому не придала, но про себя вскользь отметила, что никто из наших питомцев под порог никогда не лазил. В следующий раз мы нашли Славку на самой верхушке старой яблони.Он скользил когтями по стволу,жалобно мяукал и не мог спуститься вниз.С трудом сняли его оттуда . А потом стали замечать, что каждый выход на улицу предваряется внимательным осмотром места будущей прогулки, осторожным озиранием по сторонам. Славик кого-то боялся. То в одном, то в другом уголке сада стали слышаться жалобные Славкины вопли и злобный вой. После чего дико напуганный котёнок влетал в дом. Шерсть на загривке стояла дыбом, хвост нервно подёргивался и пушился, как у белки. Кота явно кто-то преследовал.
Вскоре объявился и сам преследователь. Заматеревшая и отощавшая чёрная бестия буквально не давала малышу проходу. Она находила его и в зарослях малины, и под листьями капусты, и на садовой скамейке, где Славик грелся на солнышке. Стоило тому только расслабиться и потерять бдительность, как она стрелой вылетала из засады и атаковала невинного котёнка. Её не смущало наше присутствие рядом. Не пугали грозные окрики и брошенные вслед яблоки или камни. Иногда вцепившись в кота когтями, сбившись с ним в один клубок, она влетала в дом и только тут отпускала его. Если Славка не выходил на улицу, кошка бесшумно поднималась на ступеньки крыльца и заглядывала в открытую дверь, заставляя нас вздрагивать от неожиданности.
Теперь она не разгуливала по двору вместе с курами, поджидая подачку; не сидела на подоконнике, наблюдая за нашей жизнью. Она превратилась в грозную мстительную хищницу, которая охраняла свою территорию, незаконно занятую в её отсутствие.
И только теперь нам стало понятно её таинственное появление: каким-то неведомым кошачьим чутьём, она почувствовала, что дни нашего постаревшего кота сочтены, и терпеливо ждала своего часа, чтобы занять его место. Пристально наблюдая за нами через оконное стекло, изучала наши «повадки» и привычки, наши отношения друг с другом. Она уже ЖИЛА в нашей семье! Рождение котят нарушило её планы. Вернувшись, кошка не ожидала увидеть в доме, который она считала своим, это нахальное рыжее существо с жёлтыми глазами...
И она объявила ему войну…

Кот-3
Алёна Сергиенко



Прошло время. Славик превратился в роскошного рыжего кота, ласкового и игривого. От шипящего Ярика ничего не осталось.
На улицу он выходил крайне редко, предпочитая сидеть на подоконнике и наблюдать за происходящими событиями из окна.
Чёрная кошка не успокоилась: как только Славка появлялся во дворе, она возникала, словно из-под земли и с яростью нападала на него.
Осенью облетела листва. Через забор хорошо был виден соседний двор. На оштукатуренной завалинке кошка облюбовала себе наблюдательный пункт.
С маниакальным постоянством она каждое утро приходила на это место и пристально следила за нашей дверью, поджидая Славика. Часами неподвижно сидела на задних лапах, напряжённо выпрямив передние и прикрыв их пушистым хвостом. Уши чутко ловили каждый звук. Огромные зелёные глаза, не мигая гипнотизировали всех входящих в дом. Время от времени она поднималась и, выгнув спину, лениво потягивалась. Складывалось впечатление, что кошка никогда не покидает свой пост.
Стоило Славке выглянуть за дверь, как она тут же вскакивала и, перемахнув через забор, в одно мгновение оказывалась на пороге, перекрыв Славке путь к отступлению. Дико взвизгнув, наш повзрослевший герой пускался наутёк, находя спасение на крыше дома или в ветвях яблони.
И всё-таки природа взяла своё… В феврале Славка стал надолго исчезать из дома. В компании зачастивших в наш двор котов, репетировал серенады, пытаясь понравиться Чернушке. Бесстрашно участвовал в потасовках, завоёвывая лидерство.
Настал день, когда разогнав соперников, Славка остался один на один со своей мучительницей.
Она миролюбиво сидела посреди двора, кокетливо поглядывая на рыжего победителя. Настроен он был как никогда решительно. Игриво подрагивая хвостиком, кошка исчезла за приоткрытой дверью сарая. Славка бросился за ней. Не прошло и минуты, как несостоявшийся жених со страшным воем выскочил обратно и взлетел на забор. Следом неслась кошка. Она настигла его в прыжке прямо на заборе и оба кубарем полетели в сугроб.
Славка с позором скрылся в доме, а чёрная бестия, отомстив, гордо ушла догуливать с другими котами.

Кот-4
Алёна Сергиенко

Двор наш стал привлекателен и для других котов. Как-то, убирая в коридоре, я заметила огромную серую крысу, метнувшуюся за шкаф. Любопытство перевесило страх, и я, вооружившись веником и шваброй, открыла «сезон охоты». Серое чудовище, изгнанное из-за шкафа, оказалось не очень большой, но очень пушистой трёхшерстной кошкой. Она заметалась в поисках укрытия и, не найдя, забилась в угол и зашипела. Я получила возможность рассмотреть это явление. Кошка была совсем молодой, скорее кошачий подросток, но очень необычной: маленькая, какая-то даже квадратная, с поджатым задом и пушистым серым хвостом, свалявшимся у основания, с прилипшими к нему репьями и травинками сена. Основа её длинной пушистой шерсти была белая, а сверху – рыже-серые пятна. Но самым интересным было лицо («мордой» назвать даже язык не поворачивается!). Белая миловидная мордашка с огромными ярко-жёлтыми глазами. Полоса серой шерсти косой «чёлкой» делила «лицо» по диагонали, как бы закрывая один глаз. Я рассмеялась и открыла дверь. Незваная гостья пулей вылетела прочь. Как она попала в закрытое помещение, я даже не могла предположить. Разгадка пришла вечером.
Муж убирался по хозяйству, как всегда оставив дверь в коридор открытой, чтоб светлее было. Славик, воспользовавшись естественной защитой в лице мужа, прогуливался по двору. И тут появилось это чудо в репьях. Славик замурлыкал, заюлил перед ней и повёл, оглядываясь, на свою территорию. Видно, только в доме он чувствовал себя хозяином положения. Кошке, конечно, было указано на дверь, но она тоже поселилась в нашем сарае. Как уж они там нашли общий язык с Чернушкой, не знаю, а вот со Славиком ладили неплохо.
За свой пятнистый окрас кошка получила прозвище Камуфляжка и стала ещё одним обитателем нашего двора. Весной в рабочем шкафу мужниной мастерской был обнаружен камуфляжный выводок. Котята были ещё слепые, и муж решился на крайнюю меру. Больше ни Камуфляжка, ни Чернушка у нас не котились – искали местечко побезопасней.
…А чёрная бестия по-прежнему гоняла Славика. Он, отгуляв с Камуфляжкой, вновь занял своё место в комнате на подоконнике, через стекло пугая забредших во двор котов.


Кот-5
Алёна Сергиенко


Первые Чернушкины котята подросли и разбрелись по дворам. То тут, то там появлялись её тощие копии. Кому-то повезло – их забрали в «семью», а кто-то промышлял возле мусорных баков и в соседних сараях. Время от времени они мимоходом появлялись и в нашем дворе, одним своим видом пугая и без того напуганного Славика.

Потом как-то незаметно наплыв чёрных котов иссяк. Исчезла и Чернушка. Мы обнаружили её спустя несколько дней. Она лежала на садовой дорожке, окоченевшая, её глаза были закрыты, вокруг рта пена. Скорее всего, кошка где-то отравилась, но умирать пришла к нам.

Мы похоронили её рядом с первым Славкой. Было жаль нашей мучительницы. К тому же мы к ней уже привыкли. Потом перестала появляться Камуфляжка.

…Этой весной на улице появилось три рыжих кота – точная копия Славика. Наверно, Камуфляжка постаралась. Они прижились у соседей, но гулять почему-то любили в нашем саду.

Славка по-прежнему сидел дома, боясь выходить на улицу. Выгнать его на природу было делом сложным: выскочит на минутку и снова в дом.
А коты метили всё вокруг, деля территорию между собой. Особенно доставалось нашей двери. Я устала отмывать их художества. И однажды, разозлившись, выгнала Славку на улицу. Это было жалкое зрелище: кот, который жил в доме четвёртый год, абсолютно не чувствовал себя хозяином. Мало того, он боялся всех котов, которые имели наглость забредать в наш двор.

Оказавшись на пороге перед закрытой дверью, Славка стал осторожно обнюхиваться, поджал хвост и жалобно замяукал. Из-за угла выглянула любопытная рыжая морда Славкиного двойника. Кот напрягся, выгнул спину и испуганно зашипел. Двойник вышел из своего укрытия и стал медленно приближаться к «постороннему», неизвестно откуда взявшемуся на его территории, коту. Славка отступил и со всех ног бросился к старой яблоне, где всегда находил надёжное убежище от яростных домогательств Чернушки. Он привычно достиг спасительной высоты, но молодой кот не отставал. В несколько прыжков он взлетел следом и оказался за Славкиной спиной. Славка взвыл и перепрыгнул ещё выше, преследователь сделал то же самое. Закончилось тем, что оба кота, оказавшись на самом верху, повисли на тонких ветках и в два голоса завопили так, что на этот «концерт» вышли посмотреть соседи. Каких трудов стоило снять их оттуда!


Я решила начать борьбу со Славкиными страхами и, скрепя сердце, ежедневно отправляла его на улицу. Ни жалобное мяуканье под дверью, ни скрежет когтей по оконному стеклу, ни душераздирающие вопли ему не помогли - я оставалась непреклонной. Всё, пора взрослеть!

Постепенно Славка стал выходить в сад и обнюхивать кусты и заборы. Его по-прежнему продолжали гонять его же подросшие дети. Со двора постоянно доносились звуки борьбы и чьей-то победы. Но теперь он сам просился во двор.

Как-то, спасаясь от полуденной жары, кот лежал в тени пионового куста, наблюдая за пчелой. Вдруг через калитку перепрыгнуло рыжее создание и, воровато озираясь и принюхиваясь, двинулось в Славкину сторону. Встреча оказалась неожиданной для обоих. Двойник замер как вкопанный, насторожился, не спуская расширенных глаз с соперника. Славка медленно поднялся, навострил уши, выгнул ощетинившуюся спину и зарычал. Взгляды их встретились и оба словно застыли. Только хвосты ходили ходуном из стороны в сторону. Славка стал медленно обходить пришельца, отсекая ему путь назад.

Не отрывая от Славки взгляд, Рыжий так же медленно отодвинулся в сторону. Коты пошли по кругу, яростно урча и глядя друг другу в глаза. Никто не спешил поворачиваться спиной. Спина – это отступление, поражение, а отступать никто из них не собирался.

И в это время меня окликнули… Славка, от неожиданности присел, а Рыжий испуганно посмотрел в мою сторону. Этих секунд Славке хватило на то, чтобы броситься на чужака и обратить его в бегство.

Пришёл день, когда на старой яблоне вместо нашего Славки сидел Рыжий. Кошачьи драки во дворе продолжались, но истошно орали теперь бывшие Славкины обидчики, а он уверенно отвоёвывал у них свою территорию.

Славка облюбовал себе наблюдательный пост на окне, из которого видна калитка, и как только появляются чужие коты, несётся к другому окну, чтобы проследить, куда это они направляются. Потом бежит к двери и настойчиво просится на улицу разбираться с непрошеными гостями.


Фото автора.