Лапуля буги-вуги

6 апреля 1913 года в городке Коламбии в Южной Каролине родился джазовый музыкант, пианист, аранжировщик и бэнд-лидер Айзик Рассел, по прозвищу «Снукум» (Isaac “Snookum” Russell). Его имя сейчас мало кому что скажет, однако, если вы будете читать истории становления таких великих музыкантов, как Фэтс Наварро, Рэй Браун или Джей Джей Джонсон, то наверняка оно промелькнет где-то в начале, поскольку все они в свое время играли в биг-бэнде Снукума Рассела, с 1930 по 1950 годы гастролировавшего по всем Штатам.
С самого детства Рассел играл на барабанах, а затем перешел на контрабас. Уже в 7 лет он выступал с какой-то местной группой, так что выбор его профессии был очевиден. Повзрослев, Рассел освоил фортепиано, и ему особенно удавались полные невероятного задора буги-вуги. На протяжении большей части 1930-х Снукум уже как пианист гастролировал близлежащим окрестностям с “Hartley Toots Band” – одним из тех оркестров, что практически жили и работали на бесконечных дорогах, проходивших через Южные штаты и Средний запад. Они чаще всего играли в амбарах табачных плантаций и на всевозможных танцплощадках.
А в 1939 году Снукум Рассел собрал уже свой собственный оркестр “All Reet Orchestra”, основным местом резиденции со временем стал. Именно в этом бэнде где-то в 1940-м или 1941-м подружились начинавшие свою карьеру Фэтс Наварро и Джей Джей Джонсон, и в нем же играли Рэй Браун, Томми Тёррентайн и Хёрби Филлипс. За долгое время своего существования биг-бэнд Рассела объездил всю Америку и был довольно популярен.
После того как эра биг-бэндов прошла, Снукум Рассел обосновался в Новом Орлеане и более 25 лет играл как штатный пианист в заведении “Paddock Bar and Lounge” на знаменитой улице Bourbon Street. Он также записывался с группой кларнетиста Джорджа Льюиса (в 1963-м), с Уоллесом Давенпортом и руководил комбо, которое играло в других клубах Нового Орлеана, включая «фортепианный бар» в Gateway Hotel. Умер музыкант в августе 1981 года, и в его честь были устроены настоящие «джазовые похороны».
Слово «Snookum», ставшее вторым именем Айзика Расселла, как подсказывает один из словарей, чаще всего использовалось как ласковое обращение к детям или к любовной пассии – навроде нашего «лапонька» или «лапуля». Привязалось ли это прозвище к Расселлу из детства, был ли он действительно страшно милым и трогательным в общении, или, может, наоборот (прозвища, как известно, иногда дают и «от противного»), разузнать не удалось. Но в целом чувствуется, что «Лапуля» Рассел был персонажем очень жизнерадостным и веселым – по крайней мере, музыку он играет (а иногда и поет) именно такую.