При этом основной тезис «Стратегии государственной культурной политики» утверждает, что после развала СССР модель культурной политики не изменилась — значительная часть культуры по прежнему финансируется из бюджета РФ, а это провоцирует «иждивенческие настроения в отношении обязательств государства». Сменить систему координат предлагается при следующих входных данных:

По версии авторов книги «Время, вперёд! Культурная политика в СССР», под редакцией И. Глущенко, В. Куренного, МСК, 2013. Что предлагает государство сегодня Есть «Стратегия государственной культурной политики». И есть президентский указ о госкультполитике. В первом документе обозначено семь главных проблем в культуре, которые необходимо решить до 2030 года. Это сокращение влияния российской культуры в мире, разрыв единства культурного пространства внутри страны, диспропорции развития культуры в регионах, ослабление семейных ценностей, низкие темпы модернизации инфраструктуры и снижение роли культуры в процессе социализации личности и гармонизации общественных отношений. Во втором документе впервые называются институты, которые будут определять то, что является благом для народа, а что нет (для разработки и реализации государственной культурной политики необходимо сформировать структуры (институты) по выработке, обеспечению реализации и мониторингу достижения целей государственной культурной политики», см. гл. VII. Комплексное совершенствование системы управления). Одним из оснований для выработки государственной культурной политики называется «деформация исторической памяти, негативная оценка значительных периодов отечественной истории, распространение ложного представления об исторической отсталости России», а также «атомизация общества — разрыв социальных связей (дружеских, семейных, соседских), рост индивидуализма, пренебрежения правами других» (см гл. II. Основания для выработки государственной культурной политики). Одной из задач — «утверждение в общественном сознании ценности накопленного прошлыми поколениями исторического и культурного опыта как необходимого условия для индивидуального и общего развития». Одним из принципов госполитики — «делегирование государством части полномочий по управлению сферой культуры общественным институтам». При этом основной тезис «Стратегии государственной культурной политики» — после развала СССР модель культурной политики не изменилась, значительная часть культуры по прежнему финансируется из бюджета РФ, что провоцирует «иждивенческие настроения в отношении обязательств государства». «Унаследованный от советской модели патернализм оборотной своей стороной имеет специфическую проблему формирования у части субъектов культурной политики иждивенческих настроений в отношении обязательств государства», — говорится в документе. Проще говоря, с самой высокой трибуны заявлено, что культура сидит на шее у государства. Если хотите развлекаться, то развлекайтесь за собственный счет, а «государство будет вкладываться, инвестировать только в те проекты, которые дают прирост национального культурного и человеческого капитала». Государство будет поддерживать «только талантливое и социально значимое», идущее на пользу развитию страны, ее единству. Такой посыл понятен. У государства есть ограниченное количество денег. И государство должно понимать, куда надо вкладывать, чтобы отвечать заявленным задачам и достигать поставленной цели, чтобы не бояться тратить, чтобы не появлялись неудобные вопросы. Ясность по вопросу внес министр культуры России Владимир Мединский в интервью газете «Коммерсантъ» (2014) «Это не уголовный кодекс культуры», в котором он рассказал о проекте программы «Основы государственной культурной политики». Приведем несколько важных тезисов. Главная задача государства в России прописана в ее Конституции: обеспечение «создания условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека». То есть государство обязано осуществлять политику в сфере культуры, обеспечивающую решение этих задач. Также оно обязано осуществлять такую политику в сфере культуры, которая обеспечивает культурную целостность территории страны и ее безопасность. В том числе информационную, духовно-нравственную и культурную. Задача в том, чтобы поддерживать то, что усиливает страну и развивает человека, а то, что разделяет людей, делает их нездоровыми, асоциальными, агрессивными, нежелающими учиться, работать, заниматься творчеством,- такие творческие проекты мы запретить не можем, но и поддерживать из госбюджета не должны. И не будем. Поддерживать будут только талантливое и социально значимое. «Основы» — это всероссийское техзадание для деятелей современной культуры, которые хотели бы получить для своих проектов поддержку государства. Никто не будет никого цензурировать и запрещать, так как свобода творчества закреплена Конституцией. Таким образом, задача госполитики — не борьба с кем-либо. Ее задача — поддержка восходящего и гуманистического в искусстве. Поддержка талантливого, социально значимого, идущего на пользу развитию страны, ее единству. Но, разумеется, и защита ее от тех волн информационной агрессии, которые разрушают ее самоидентификацию, угрожают ее культурному суверенитету, мешают развитию человека. Разрушают ее наследие, осмеивая и извращая его. Необходимость бережного отношения к культурному наследию, кстати, тоже прописана в Конституции. Словосочетание «защита традиционных ценностей» в первую очередь противопоставляется другому — «разрушению традиционных ценностей».

Мединский: «Моя работа не в том, чтобы нравиться всем, она - в реализации государственной культурной политики. Если критика касается тех или иных наших конкретных действий (в интересах государства и культуры!), ничего «негативного» в ней по определению быть не может. Это нормальный, повседневный поиск оптимальных решений. Если же чья-то позиция отрицает культурную политику как класс, то и предмет диалога отсутствует. В таком случае «громкие дела» — лишь удобный медийный повод, чтобы лишний раз выкрикнуть, заявить о себе. На нашей работе это не отражается. На том стоим и стоять будем. Точка». ( Из интервью министра культуры России В. Мединского в спецпроекте ТАСС «Первые лица», 2016 г. — прим. ред.). Фото: Александр Демьянчук/ТАСС. На этом фоне ведутся разговоры о свободе творчества в России, то есть о её месте в «новой» культурной политике. С одной стороны, в Конституции прописано, что каждый человек, гражданин РФ имеет право на свободу творчества, равно, как и каждый гражданин РФ имеет право на свободный доступ к творчеству. С другой стороны, Конституция определяет и задачи государства. Одна из них — это обеспечение «создания условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека». Вопрос возникает, а что есть культура сегодня? Что есть культура? Александр Рубцов из Центра анализа идеологических процессов при Институте философии РАН предлагает задуматься. Либо культура — это то, чем руководит государство через культурную политику, либо культура может реализовывать свои собственные намерения. И тогда такая «политика культуры» самостоятельно определяет и культурную жизнь общества, и жизнь страны в целом (комментарий «Культурная политика и «политика культуры» журналу «Forbes»). Как рассматривать культуру? Как субъект или как объект, как место приложения идейного контроля и эффективного администрирования? В жизни бывает и то и другое, но в «Основах» культурная политика современной России определяется как объект. Плохо этот или хорошо? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно определить функции и контрфункции культуры. Среди важных функций культуры: формирование нравственности и идентичности человека и общества; социализация гражданина и патриота страны; организация досуга, свободного времени; предоставление возможности творчества художника; При этом существуют и контрфункции культуры, превращающие ее в факторы развращения и десоциализации человека и общества, разрушения идентичности, которые используются в современных межгосударственных противоборствах и войнах на основе «мягкой силы» (softpower). В работах Центра Сулакшина подчёркивается, что именно контрфункции в борьбе с истинными функциями культуры формируют основной конфликт, который и является предметом государственной культурной политики (как и предмет субсидирования, организации условий для гармоничной реализации функций культуры в стране). Поэтому, если в государстве к культуре относиться не как к высокой ценностной социальной генетике общества, а только как к источнику дохода, то ценности превращаются в товар. В этом заключается ключ к пониманию проблем постепенной культурной деградации нашей страны, подчеркивается, в частности, в программном докладе Степана Сулакшина об «Основах государственной культурной политики», представленном на парламентских слушаниях в Совфеде летом 2014 года, посвященных обсуждению этого проекта. Государственная культурная политика признаётся неотъемлемой частью стратегии национальной безопасности Российской Федерации, говорится уже в «Основах». Этот документ определяет, что такое культурная политика, государственная культурная политика и ее объекты. Справка: Культурная политика — действия, осуществляемые органами государственной власти РФ и общественными институтами, направленные на поддержку, сохранение и развитие всех отраслей культуры, всех видов творческой деятельности граждан России и формирование личности на основе присущей российскому обществу системы ценностей (раздел III). Государственная культурная политика России охватывает такие сферы государственной и общественной жизни, как все виды культурной деятельности, гуманитарные науки, образование, межнациональные отношения, поддержка русской культуры за рубежом, международное гуманитарное и культурное сотрудничество, а также воспитание и самовоспитание граждан, просвещение, развитие детского и молодежного движения, формирование информационного пространства страны (раздел II, п. 3). Объекты государственной культурной политики — материальное и нематериальное культурное наследие, все виды и результаты творческой деятельности, система образования, наука, русский язык и языки народов РФ, семья, системы межличностной и общественной коммуникации, медийное и информационное пространство, международные культурные и гуманитарные связи (раздел III). Если о культуре не думать как о важнейшем общественном институте в поле национальной безопасности, то ущерб жизнеспособности и обороноспособности страны будет обязательно нанесен. Известны примеры, когда события прошлого в угоду сиюминутным политическим интересам подвергаются вольной интерпретации или намеренным искажениям. В нулевых годах так произошло с историей Второй мировой войны, на итогах которой выстроена современная система международных отношений, когда Великая Отечественная войны стала стрельбищем для таких упражнений. Об этом говорят не только историки, но и политики. Значительное число исторических современных фильмов, снятых при поддержке государства, сомнительны с точки зрения исторической достоверности, отмечают они. Государство, с одной стороны, борется с фальсификацией истории, а, с другой стороны, оказывается источником таких кинопродуктов, порой высмеивающих или унижающих нашу страну. У таких проблем решение одно — высокопрофессиональная экспертиза. Привлечение историков в качестве консультантов. Такое сопровождение особенно необходимо фильмам, по которым дети узнают об истории страны. При этом можно дать деньги, а получить вовсе не тот результат. В стране не осталось государственных издательств, кино снимают, как правило, продакшн-студии по заказу телеканалов, делающих ставку на рейтинговые показатели. Государство, если и определяет выбор культурного продукта, то вынуждено работать по законам рынка и договариваться с остальными его игроками. Такой госзаказ получается полуфабрикатом от «придворных режиссеров», которым и с государством дружить нужно, и выпускать прибыльный кинопродукт необходимо. В существующих координатах представления о свободе творчества у государства и у художника очень расходятся. Когда так происходит, появляются спорные произведения искусства, которые государство пропиарило и поддержало, а общественная реакция оказалось совершенно иной. Бесспорно, что «Основы» устанавливают правила игры, дают стимулы для саморазвития культуры. При этом они формируют множество вопросов. Один из главных — государство устанавливает некую систему запретов в форме «цензуры снизу», выделяя полномочия инициативным группам. Риски и вопросы Условно, сейчас пытаются восстанавливать «все советское», но в новом формате и качестве, начиная с символики, «идеологии» (вместо неё у нас национальная идея, которая обозначена «патриотизмом»), выборочных «репрессий», «специально обученных людей» (современные реперткомы), общественных институтов, которым государство делегирует часть полномочий по управлению сферой культуры, и завершая «лошадиными дозами стимуляторов сознания». Так о подходе к культуре, выбранном в высших эшелонах власти, говорят не только его яростные критики. Абстрагируясь от личных предпочтений и всяческих эмоций, представив голый скелет нового подхода государства к культурной политике, важно понимать, что катастрофа наступает не только вследствие социальных катаклизмов, но и как результат вырождения культурной элиты. Критики утверждают, что «от уровня сознания зависит, как страна переживет предстоящий демонтаж», опасаясь, что новая «идеология» «покажет полную неспособность работать без раздачи бюджетов»: «в сфере воспитания и культуры вскроется уровень совершенно непрофессиональной самодеятельности, дикой идеологической цыганщины». То есть ключевой вопрос заключается не в том, нужна ли госполитика в культурной сфере или не нужна. Главная проблема заключается в том, кто те люди, которые будут ее создавать на местах, кого и как они будут объединять в патриотическом порыве, постоянно заявляя о том, что общество деградировало, а от культуры остались «сточные канавы? В Центре философских исследований идеологических процессов указывают на то, что на «старте реформ была провалена работа с сознанием»: не были проработаны гуманитарные принципы и ценности, придающие новой реальности смысл и высшее оправдание. Культурные стереотипы остались либо старыми, либо настолько рыхлыми, что население оказалось совершенно беззащитным перед самыми низкими, неприличными соблазнами (статья опубликована А. Рубцова под заголовком «Метафизика власти: Новый исход из СССР» опубликована в сборнике Института философии РАН, а также в газете «Ведомости» под заголовком «Back from the USSR: второй круг» — прим. ред). Кроме того, культурная политика — это не вопрос финансов или идеологии: патриотизм и деньги — это очень плохое сочетание. Есть риск получить «казенный патриотизм». А еще в России действует многопартийная система, идеологии в стране нет на конституциональном уровне. Складывается ситуация, при которой оппозиционные партии, носители собственных «идеологий», прекрасно себя чувствуют при нынешней власти и полностью поддерживают генеральную линию «партии власти». Вместо идеологии предлагается «национальная идея − патриотизм» («…Нет никакой и не может быть никакой другой объединяющей идеи, кроме патриотизма» — заявил в 2016 году президент РФ Владимир Путин). В России есть властная вертикаль, чьи строители замахнулись на создание культурной политики вне идеологического поля, обращаясь к инструментам советского опыта огосударствления культуры, который, кстати, имел глобальную значимость (можно вспомнить, как Франция внедряла у себя местный Минкульт, перенимая опыт СССР). Безусловно, государство, являясь инвестором, вкладывающим свои финансы и свои силы в культурное развитие страны, вправе контролировать и развивать культурный процесс. А это означает, что государство берет на себя роль просветительского пастыря россиян, знающего цель, средства и методы наставничества. Вопрос возникает, кем выступает государство: арбитром или инвестором, который играет роль духовного проводника? Арбитром государство может выступать и сейчас, имея необходимый для этого инструментарий (для блокировки того или иного социокультурного события). Вопрос есть и такой — а может ли государство брать на себя роль духовного проводника? Можно ли научить любить Родину, научить гордиться своей страной, научить вообще любить, сопереживать, служить, жертвовать, то есть научить тому, что воспитывается только на индивидуальном уровне? Может ли государство в современном мире и в светском обществе вырабатывать общие для всех морально-нравственные постулаты или оно может только обеспечить и создать условия для развития различных культурных и духовных ориентиров, которые воспитают тех, кто придет к ним от чистого сердца? Может ли государство выступить контролером, чтобы этот процесс развития общества проходил в рамках строго обозначенного законодательства? Все эти вопросы задают государству люди от культуры, то есть те, кто будет или не будет выполнять «всероссийское техзадание». Если культурная политика государства будет заключаться в поддержании баланса, то серьезных проблем, например перекосов, агрессивной цензуры, которая приведет к новому диссидентству (страна открытая, есть куда уезжать), падения интеллектуального спроса, который часто неплатежеспособен, прихода к распределению культурного госзаказа тех, кто делает ставку на фундаменталистов, жуликов и лженауку, а всего этого опасаются в творческой среде, можно будет избежать, работая на поддержку культурного многообразия. Также важно задать себе вопрос, а что будет отделять настоящий патриотизм от казенного патриотизма? И не менее важно ясно представлять советский формат культурной политики, которую проводило государство, если нынешние власти заявляют о том, что после развала СССР модель культурной политики не изменилась. Как было в СССР В советский период монополия на культуру и производство культурных смыслов принадлежала партии, которая задавала ключевые направления их развития. Партия определяла наиболее важный с идеологической и политической точки зрения культурный продукт. Пройдя через оценку с точки зрения коммунистической морали и её идеологического влияния на общество, затем он демонстрировал высокую рентабельность. Культурной политикой (КП) занимались и ее разрабатывали в формате стратегического проекта. И государство четко понимало, куда оно должно вкладывать деньги. Безусловно, во многом КП была слишком идеологизирована, но в ней были понятные большинству граждан ориентиры, которые имели свою иерархическую структурную логику. Так, в период ленинских реформаций, когда государство решало проблему ликвидации массовой неграмотности населения, такими мощными ориентирами были «всеобщая грамотность» и «общедоступность образования», которые эффективно вкрапливались в формулу «пока народ безграмотен, из всех искусств для нас важнейшими являются кино и цирк». Когда «культурная революция» (как составная часть ленинского плана социалистического строительства) научила широкие массы читать и писать, появились не менее важные, но другие задачи, которые надо было отражать на первом плане. Все они были понятны, как и прежние. Они имели определенную степень идеологизированного просвещения, несмотря на то, что функции Главполитпросвета, основной государственной структуры, управляющей культурой, позже реорганизованной в Народный комиссариат просвещения РСФСР, и партийного отдела пропаганды и агитации были разведены.

Фото: Первомайская демонстрация, 1932 год, из архива ГМИИ им. А.С. Пушкина Особую важность представляет тот факт, что проблема разграничения государственных и партийных функций была сформулирована при обсуждении именно культурной политики партии, пишет Руслан Хестанов (Р. Хестанов — ведущий научный сотрудник PhD философии Фибургского университета (Швейцария), профессор Школы культурологии НИУ ВШЭ, заведующий кафедрой Проектов в сфере культуры, выдержки из статьи «Генезис культурной политики и возникновение массовой культуры в СССР (1917–1953). Советская культурно-идеологическая система в ее зарождении и развитии: от идеологического комплекса к массовой культуре» — прим. ред.). Первые занимались организационными вопросами, охватывая всю культурно-гуманитарную сферу (от образования, науки, книгоиздательств до музеев, театров или международных культурных связей), а вторые задавали идеологический вектор культурной политике. Тут можно вспомнить то, как создавалась героика образов в фильме Эйзенштейна «Иван Грозный», если говорить в контексте запроса власти на конкретный культурный продукт, учитывая политические процессы в стране и ковку идеалов для общественного сознания. Сталин: «Мудрость Ивана Грозного состояла в том, что он стоял на национальной точке зрения и иностранцев в свою страну не пускал, ограждая страну от проникновения иностранного влияния. В показе Ивана Грозного в таком направлении были допущены отклонения и неправильности. Петр I — тоже великий государь, но он слишком либерально относился к иностранцам, слишком раскрыл ворота и допустил иностранное влияние в страну, допустив онемечивание России» (из беседы Сталина с Эйзенштейном и Черкасовым по поводу фильма «Иван Грозный» 26 февраля 1947 г.). В 1953 году создаётся Министерство культуры СССР. К 1960-м годам управление сферой культуры в стране приобрело централизованную форму замкнутой отрасли, контролируемой партийными инстанциями различных уровней. Новое ведомство эффективно встраивалось в общую систему управления страной. При этом наиболее важные вопросы культурной политики решались ведущими партийными инстанциями — от ЦК КПСС до городских и районных комитетов партии. Так, отдел культуры ЦК КПСС контролировал репертуар ведущих столичных театров, творчество драматургов, литераторов и сценаристов, рассматривая «спорные» в идеологическом отношении произведения (книги, пьесы, сценарии). Кроме того, обязательному утверждению в ЦК подлежали произведения, имеющие отношение к советской истории, поэтому репертуарно-редакционные коллегии советского Минкульта, где проходили экспертизу драматургические произведения и подготовленные к публикации в журналах такие тематические романы, обращались за разрешением в ЦК КПСС. В 1969 году выходит знаменитое секретное постановление Секретариата ЦК КПСС «О повышении ответственности руководителей органов печати, радио и телевидения, кинематографии, учреждений культуры и искусства за идейно-политический уровень публикуемых материалов и репертуара», закрепляющее изменения в системе ответственности за идеологический и политический уровень художественных произведений и информационных материалов. «Отдельные авторы, — говорилось в постановлении, — режиссеры и постановщики отходят от классовых критериев при оценке и освещении сложных общественно-политических проблем, фактов и событий, а иногда становятся носителями взглядов, чуждых идеологии социалистического общества… Некоторые руководители не принимают должных мер для предотвращения выпуска в свет идейно-ошибочных произведений, плохо работают с авторами, проявляют уступчивость и политическую беспринципность в решении вопросов о публикации идейно порочных материалов». То есть процесс идеологического контроля протекал на всех уровнях партийного аппарата, начиная от ЦК КПСС и заканчивая партийными комитетами в самих учреждениях культуры и творческих союзах. Кроме того, в советское время была строго и понятно выстроенная инструментальная система: в кино и в театре работали специально обученные люди, которые определяли форму и содержание культурного продукта, работая с художниками, короче говоря, с творческим коллективом и темой. Они представляли редакционно-репертуарные коллегии (реперткомы), закрепленные за кино и театром. Такие реперткомы многие наши современники называют цензурными инстанциями, которые занимались или откровенной цензурой или предварительной цензурой. То есть они формулировали некие темы, которые, как они считали, были важны обществу. При этом темы формулировались на Пленуме ЦК КПСС. Если Пленум был посвящен развитию сельского хозяйства, то надо было делать фильм про сельское хозяйство, охватывая все проблемы и конструируя героику образов, если Пленум «о разоблачении Л. П. Берии» (стенограмма «О преступных антипартийных и антигосударственных действиях Берия». 1953 г.), то кинематограф и театр рассказывали гражданам «о враждебной деятельности» свергнутых «апостолов» и «новых героях». Государство было главным продюсером. И даже когда происходила смена политических элит, то главным продюсером всё равно была Коммунистическая партия. Как пример. В хрущевский период возник конфликт разных моральных установок и философий в отношении исторической правды и политического мифа, представленный диссидентским движением. Произошло резкое разделение идеологии и культуры. Во многом это стало реакцией на то, что в стране сменялись лидеры и установки, а решения всё равно принимались не с точки зрения культуры, а с точки зрения политики, то есть политика перевешивала культуру. Иначе и быть не могло, так как политика это и есть отражение идеологии, которая, в свою очередь, создает конкретную социокультурную платформу. Поэтому, чтобы культурная политика в современной России работала как одна из подсистем общесоциальной политики государства, необходимо выделить ядро национальной культуры и финансировать это ядро сполна. Всё остальное будет жить по законам рынка в условиях неизбежной конкуренции, а как «всё остальное», которое окажется вне поля госзаказа, будет жить, зависит от эффективного менеджмента в сфере культуры. Фото: Евгений Умнов/Фотоархив журнала «Огонек»/ «Чистка экспонатов»/ Евгений Умнов, 1954 год; Александр Демьянчук/ТАСС/Владимир Мединский. http://rusrand.ru/actuals/vyzovy-novoy-kulturnoy-politiki-rossii