Любая революция — это социальный сдвиг, краткий по времени и крайне неопределенный по ходу своего развития. Тем не менее, все успешные революции (стихийные или проектные) так или иначе, но проходили через ряд последовательных этапов, реализация которых и приводила к победе революции. Я остановлюсь на первых из них подробно, остальные освещу лишь рамочно.
Первый этап. Коллапс власти
Любая попытка государственного переворота или революции становится удачной, когда возникает феномен «коллапса власти». В принципе, даже наиболее мягкий вариант госпереворота вроде известного ельцинского «Я устал, я ухожу» все равно создает предпосылки для коллапса, так как возникает вероятность того, что часть элиты может не согласиться с происходящим. Вопрос лишь во временном интервале, когда действует это состояние.
В случае более жестких вариантов и сценариев коллапс возникает на гораздо более продолжительное время и его последствия зависят от скорости, с которой власть будет «поднята с земли» любым из субъектов событий.
Строго социодинамически в момент структурного скачка (а захват власти является таковым скачком) силы, отвечающие за устойчивость системы (согласно принципу Ле-Штателье-Брауна) становятся равными нулю. В этот момент система теряет устойчивость и переходит в иное состояние, динамически неравновесное. Возникает та самая точка бифуркации, тот «потенциальный холм», с которого система может «скатиться» в любом направлении.
Нужно понимать, что при этом большая часть структур системы продолжает функционировать в прежнем (или почти в прежнем режиме): ходят поезда, работают магазины и больницы, в случае аварий на место выезжают соответствующие службы, местная власть продолжает исполнять свои обязанности. Структурный скачок происходит локально: в коридорах высшей власти. Паралич и коллапс охватывает лишь верхнюю часть управляющей иерархии.
В случае, если коллапс власти преодолевается относительно быстро, разрушительные процессы останавливаются на верхних этажах власти, однако если процесс перехвата управления затягивается, хаотические события начинают нарастать и спускаться на нижние этажи управления.
Украинский кризис 2013-2014 годов в этом смысле показателен: оппозиционные политики не могли ни при каких обстоятельствах легальным путем захватить власть, и даже Майдан в его первой фазе никак не поколебал устойчивость управления, хотя и внес определенные возмущения и растерянность. Поэтому для достижения результата были задействованы более жесткие методы и гораздо более опасные инструменты в виде националистических группировок. Трехмесячные попытки силового захвата власти в конечном итоге привели к победе хунты, однако обстановка была вынужденно дестабилизирована не только на верхних слоях управленческой иерархии, путчистам пришлось раскачивать и региональные структуры управления.
Все вместе это привело к гораздо более глубокому коллапсу власти, чем во время Майдана 2004 года, поэтому и возникла ситуация на Юго-Востоке Украины, которая привела к отделению Крыма и возникновению мощного народного движения во всех областях Юго-Востока. Часть из них киевской хунте удалось погасить с помощью террора и карательных экспедиций, с частью так и не удалось справиться.
Итак, первый этап — это коллапс управления. Вне зависимости от сценария захвата власти он возникает всегда и везде, вопрос лишь в его продолжительности и степени глубины.
С бытовой, житейской точки зрения коллапс выглядит как нейтралитет всех (или большинства) систем управления по отношению к произошедшему перевороту. Чиновники всех уровней «замирают» и ждут, чем именно закончится переворот, кто сумеет не только захватить, но и удержать власть. Именно поэтому и возникает коллапс: путчисты вынуждены действовать, опираясь лишь на те ресурсы, которые есть у них под рукой. Далеко не всегда эти ресурсы пригодны к использованию: для того, чтобы совершить переворот, путчисты всегда вынуждены вначале разрушить устойчивость системы. Ресурс, который пригоден для этой фазы, далеко не всегда (а как правило, вообще всегда) непригоден для захвата «упавшей» власти. Если вновь обратиться к опыту украинских событий, хунта для разрушения устойчивости управления использовала нацистов и уголовников из Самообороны для захвата административных зданий в Киеве и в областных центрах. Однако сразу же после того, как переворот состоялся, эти же самые захватчики стали основным препятствием для перехвата управления — и хунта была вынуждена тратить свои скудные и практически нулевые ресурсы для освобождения этих же самых зданий для своих ставленников. Сам Майдан был ликвидирован лишь через полгода после победы «революции гидности». Все это время вчерашние союзники и инструменты в деле проведения госпереворота были существенной помехой. Даже сегодня, через два года после событий, киевская хунта не может окончательно освободиться от союзников и попутчиков в лице окрепших националистов.
Второй этап. Удержание власти
Вторым этапом после того, как власть тем или иным образом захвачена, становится ее удержание. Совершенно недостаточно просто объявить себя властью — нужно доказать свое право на нее. Любой переворот, а уж тем более революция — это всегда несколько конкурирующих проектов, заранее спроектированных или стихийных. Второй этап — это соревнование между проектами, которое выражается в создании структур управления каждым из проектов.
В реальной жизни это означает, что в состоянии коллапса управления и нейтралитета большей части управленческой иерархии в борьбу вступают очень небольшие по численности группы организованных людей. «Небольшие» - понятие относительное, речь идет о сравнении с общей численностью населения и управляющих структур. Их задача заключается в том, чтобы склонить к сотрудничеству существующие структуры управления, находящиеся в нейтралитете, или создать свои собственные параллельные структуры управления. Во втором случае возникает ситуация «двоевластия». На самом деле, конечно, возникает «многовластие», однако даже в очень хаотическом состоянии в конечном итоге неизбежно все будет вынуждено приходить к состоянию двух примерно равных полюсов силы. В случае равенства ресурсов и возможностей соревнование между этими двумя полюсами неизбежно переходит в стадию вооруженной борьбы.
Примерно так происходили события октября 1993 года — в Москве столкнулись две силы — сторонники Ельцина и сторонники Белого дома, и конфликт между ними был разрешен силовым путем. Сторонники Белого дома проиграли еще до первых вооруженных столкновений вблизи Останкино просто потому, что оказались психологически не готовы применять силу, рассчитывая действовать лишь угрозой ее применения. Кроме того, Белый дом тогда в очередной раз продемонстрировал, что «оборона есть смерть вооруженного восстания». Отказавшись от наступательной стратегии, «белодомовцы» обрекли себя на поражение.
Примерно таким же образом вооруженное восстание на Донбассе проиграло еще в мае 2014 года, когда у Стрелкова просто не хватило людей для стремительного территориального захвата Донецкой области (а возможно, и сопредельных). Стратегически поражение восстания стало фактом, когда ополчение было вынуждено в силу объективных причин «сесть» в оборону в захваченных городах Донецкой и Луганской областей. Дальнейшее продвижение прекратилось — и хунта смогла навязать свой сценарий. Никаких обвинений восставшим здесь предъявить нельзя — у них фатально не хватало ресурсов для развития наступательных действий, однако все их последующие действия носили не субъектный, а строго объектный характер. Не сумев навязать противнику свой сценарий, восставшие стали объектом манипуляций и политики внешних сил. Именно поэтому я веду речь о поражении восстания — с этого момента оно потеряло свою субъектность.
Говоря иначе, второй этап любого переворота или революции — это борьба за структурность и динамику. Тот проект, который быстрее сможет структурироваться и собрать больше ресурсов, чем конкуренты, имеет возможность расширять свой «ареал распространения» и проводить наступательную стратегию. Здесь играют роль как психологические, так и материальные ресурсы. Тот, кто сумеет предложить более привлекательные лозунги и повестку, кто будет действовать решительнее и жестче, кто сумеет опережать противников в темпах, тот и сумеет в конечном итоге навязать свою волю конкурирующим проектам.
Целью второго этапа является принуждение держащих нейтралитет низовых структур управления к подчинению. Чем быстрее и чем больше этих структур подчинится какому-либо из проектов, тем больше шансов на его победу, на достижение основной цели — захват верховной власти.
Окончанием второго этапа можно считать массовый переход всех структур управления на сторону одного из победителей. В реальной жизни это означает, что он признан победителем, и значит, он сумел не только захватить власть, но и удержать ее в своих руках, доказать силой и действием свое право на нее.
В реальности первые два этапа могут занимать самое разное время — буквально от суток до многих месяцев, а возможно, и лет. В зависимости от этого события могут протекать по самым разным сценариям, однако суть этих этапов остается прежней: захват и удержание власти.
Третий этап. Антикризисное управление
Перехват власти и управления после структурного сдвига требует возвращения что называется «на исходные». Сам кризис, который и стал причиной системного сбоя, никуда не делся — он приобрел за время перехвата власти еще более угрожающие размеры, возникли новые противоречия.
Естественным и логичным продолжением второго этапа становится третий — антикризисное управление, причем чем быстрее новая власть перейдет к этому этапу, тем с меньшими потерями она может вывести страну из катастрофы.
С точки зрения информационной модели управления, кризис выражается в закупоривании каналов информации. Паразитная информация, «белый шум» забивают настолько плотно информационные потоки, что верхние этажи иерархии получают информацию с мест с огромным опозданием и не в полном объеме. Соответственно, реакция на события происходит невовремя и некачественно. Я уже приводил в своем блоге высказывание крупного и известного американского управленца Ли Якокки: «Правильное решение, принятое невовремя, не является правильным». Сказанное прекрасно отражает суть информационного коллапса управления во время кризиса.
Антикризисное управление в таком случае предполагает принудительную «расшивку» каналов информации. В ущерб качеству принимаемых решений приоритет отдается скорости их принятия. Управление резко и искусственно упрощается, за счет чего огромный аппарат управления становится избыточным — тысячам управленцев в такой обстановке попросту нет работы, осуществлять и обслуживать «ручное управление» может значительно сокращенный аппарат.
При такой постановке вопроса третий этап — наиболее удобный для быстрого и эффективного переформатирования всей управленческой структуры или по крайней мере, той ее части, которая выпадает из активной работы при антикризисном управлении.
Именно на этом этапе логично проводить мероприятия по ликвидации структур, являющихся прикрытием и опорой прежней системы власти. К примеру, в России сегодня силовые структуры являются одновременно основой и в то же самое время силовым прикрытием действующей олигархической воровской вертикали управления. В первую очередь, конечно, речь идет о ФСБ. Без ликвидации всей структуры и отстранении ее действующих и бывших работников от вопросов управления любая новая власть будет обречена стать новым «драконом» взамен убитого.
Речь, конечно же, не идет о массовых репрессиях в отношении действующих и бывших сотрудников силовых структур — это даже нет смысла обосновывать. Однако без полного отстранения этих структур от политических, экономических и финансовых рычагов управления ни о какой «новой» системе управления речи быть не может — нынешняя система, которая и привела страну к катастрофе, основана как раз на этих структурах, именно они несут всю полноту ответственности за происходящее в стране.
Этап переформатирования управленческого аппарата на третьем этапе структурного сдвига является ключевым. Без решения этой задачи теряют смысл предыдущие завоевания и создаются предпосылки для скорого краха всего проекта в будущем. Здесь достаточно привести пример Египта, где победившие в местной революции братья-мусульмане не просто победили, но и смогли удержать власть в своих руках, выиграв президентские выборы. Однако они так и не прошли третий этап, оставив в неприкосновенности управляющие структуры предыдущей системы управления — армию и армейских выходцев на гражданских постах. Итог для братьев-мусульман оказался плачевным: весной-летом 2013 года военные провели контрреволюционный переворот и вернули власть в свои руки. В данном случае я не обсуждаю приемлемость политики ни братьев-мусульман, ни их противников — речь идет об организационной ошибке, которая фатальным образом отразилась на силах, победивших в ходе революционных событий 2011-2012 годов в Египте.
Кстати, примерно ту же ошибку допустил и Стрелков, выйдя из Славянска в Донецк. Само по себе решение выйти из одной мышеловки в другую до сих пор выглядит далеко не однозначным в плане стратегических интересов восстания, однако даже приняв такое решение, Стрелков не стал вводить единоначалие в Донецке, чего обстановка прямо-таки требовала. Момент для наведения порядка и полного переформатирования всей сложившейся системы управления в ДНР был наиболее благоприятным: авторитет самого Стрелкова был непререкаем, в его руках и под его командованием находилась наиболее серьезная вооруженная сила восстания. Без введения единоначалия проведение антикризисного управления было невозможно, что сделало все дальнейшие шаги бесперспективными.
Буквально через неделю, разбросав Славянскую бригаду по бесчисленным местам локальных катастроф, которые и были созданы бездарным и откровенно предательским командованием в Донецке, Стрелков остался без силового инструмента, что сделало задачу ликвидации внутренних врагов невыполнимой. При этом единственная оставшаяся структура, с помощью которой Стрелков мог еще рассчитывать на выполнение задач третьего этапа — донецкое МГБ — было перехвачено его политическими противниками, в срочном порядке десантировавшими в Донецк генерала Антюфеева, который сделал все возможное для того, чтоы в кратчайшие сроки создать условия для принуждения Стрелкова к уходу с Донбасса.
Инструменты, которые требуются для каждого их этапов, естественно, должны быть узкоспециализированными и действовать исключительно в рамках задач каждого этапа. По завершению их и по выполнению задач все эти инструменты должны либо ликвидироваться, либо перепрофилироваться. Ниже будет более развернуто дана характеристика этих инструментов. Здесь я лишь укажу, что весьма любопытное решение для выполнения задачи переформатирования аппарата управления во время проведения антикризисных мероприятий дал известный писатель-фантаст и в какой-то мере футуролог Олег Дивов в своем романе «Выбраковка», где роль такого инструмента исполняла специально созданная спецслужба под названием «Агентство социальной безопасности». Его основной задачей была работа по номенклатуре — без тотальных репрессий, но при этом системно «выбраковывались» негодные и несоответствующие новым этическим установкам представители управленческой вертикали.
Фантастика — это не только развлекательное чтиво. Хорошая фантастика — это еще и социальное моделирование, а советская фантастика всегда отличалась качественной проработкой различных социальных моделей. В этом смысле Олег Дивов является вне всякого сомнения, достойным продолжателем традиций отечественной фантастики, причем ее лучших традиций.
Из предложенной Дивовым модели, помимо всего прочего, следует, что для проведения антикризисных мероприятий и переформатирования управленческого аппарата третий этап, в отличие от первых двух, требует формулирования основ этики будущей социальной модели, которая придет взамен умирающей. Первые два этапа носят сугубо технократический характер, а потому участие в них могут принимать как сами силы и проекты, строящие новое общество и государство, так и «попутчики» - то есть, те субъекты, цели которых на этих этапах приблизительно, но совпадают с целями основных сил. Однако к третьему этапу выдвигается требование об освобождении от «попутчиков».
Ключевой разделительной и опознавательной системой «свой-чужой» как раз и должна стать этика: понятие о добре и зле для будущего государства и общества. Этика формирует табу — то есть, запреты, в рамках которых формируется будущая идеология. Только в рамках этих этических норм и можно проводить чистки и переформатирования, в противном случае неизбежен вариант «революционной целесообразности», где под карающий меч революции пойдут и правые, и виноватые, а это будет означать неизбежные (и возможно, кровавые) конфликты, чего необходимо избегать всеми силами. Опасность таких конфликтов заключается в создании бесконечных кругов насилия, когда приходится постоянно проводить репрессии в отношении тех, кто проводит репрессии. Кроме того, если вести речь о России, то русских осталось уже так мало, что позволить себе включать еще раз маховик насилия при любых рациональных к ним доводам просто нельзя. Это должно стать основной установкой для любых мероприятий и действий любой новой власти.
По мере переформатирования управленческой структуры и создания новых управляющих контуров, они должны вводиться в управленческий оборот, и антикризисное управление постепенно должно уступать место «нормальному» функционированию системы. Однако при этом нужно понимать, что все равно речь идет о переходном этапе и временном характере всех созданных управляющих структур.
Второй задачей антикризисного этапа является подготовка организационных мероприятий по выработке нормативно-правовой базы нового социального субъекта. Очевидно, что первоначально в такой ситуации необходимо подготовить максимально легитимное и представительное Конституционное совещание, которое совместно с регионами и представителями основных социальных групп общества (за исключением тех, кто должен политически исчезнуть в новом субъекте) примет проект новой Конституции и конституционных законов новой страны. Завершением третьего этапа должно стать максимально синхронное выполнение двух задач — переформатирования управленческой структуры и проведение всех организационных мероприятий по созданию правовой основы будущего государства.
При этом нужно все время держать в уме тот факт, что все структуры управления первых трех этапов являются чрезвычайными и временными, их цель — удержание обстановки и фиксация того уровня, на который рухнула страна во время системного кризиса.
Четвертый этап. Создание структур управления новой социальной системой
После проведения выборов формируются верховные органы управления страной, проводится подготовка к переформатированию административно-территориального устройства страны в соответствии с новой Конституцией и проведению выборов в новых административно-территориальных образованиях. Формируется правовая база разделения ответственности и полномочий между федеральными и региональными органами власти. Формируется законодательная база для функционирования местных органов власти, проводятся выборы в местные органы власти и управления.
Четвертый и пятый этап должны длиться около двух-трех лет, в течение которых должны быть заложены все структуры управления государством и экономикой страны, отработан опыт взаимодействия между новыми структурами, в рабочем режиме должна проводиться корректировка законодательства.
Пятый этап. Создание новой социальной системы
Целью данного этапа является создание условий для передачи власти от переходных структур управления к постоянным. На этом этапе действующая власть обеспечивает проведение и проводит Конституционное совещание, на котором согласовывается и принимается либо проект Конституция, либо проект Федеративного договора, выполняющего ее функции.
На этом этапе готовятся нормативные документы и проводятся организационные мероприятия по подготовке созыва и учреждения высших органов управления, проводится подготовка к референдуму по новой Конституции, после ее принятия — подготовка к выборам.
Особое внимание должно быть обращено на формулирование государственной идеологии, создание структур по ее защите. Под идеологией в данном случае понимается формализация этических норм, которые будут ограничивать любую политическую и общественную деятельность в стране своими рамками. Новые органы безопасности должны сформировать структуры по защите этих норм. В рамках указанной этики должна быть разрешена любая легальная общественная, политическая и экономическая деятельность по принципу «что не запрещено законом, то разрешено».
По истечении пятого этапа проводятся новые выборы всех органов управления на постоянной основе.
Несмиян Анатолий Евгеньевич (Эль Мюрид)— писатель, общественный деятель.
Выступление на научно–экспертной сессии Центра Сулакшина: «Ждет ли Россию революция?»
8 июня 2016 года
http://narzur.ru/article/672
Нет комментариев