К 2012 г. лишь 37 регионов превысили дореформенный уровень объёма промышленного производства, а 46 ещё не достигли его. Интересно, что в числе регионов, всё ещё не достигших советского уровня по объёму промышленного производства, главные «валютные цеха» страны — Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий АО. Их промышленные индексы за 1990—2012 гг. составляют, соответственно, 92,6% и 83,2%. Между тем доля этих регионов в промышленности страны за указанный период сильно выросла — с 1,7 до 7,6% в ХМАО и с 1,0 до 2,7% в ЯНАО. Относительное благополучие этих округов определяется мировыми ценами на судьбоносный для страны углеводород. Но это не экологическое благополучие. ХМАО лидирует в стране по величине нарушенных земель и (наряду с Красноярским краем) выбросов в атмосферу. По величине нарушенных земель в тройке «анти-лидеров» находится и ЯНАО. Таким образом, ведущими потребителями специфического ресурса «качество природной среды» выступают регионы-основные поставщики экспортной выручки в российский бюджет. После существенного спада 90-х годов добыча невозобновимых минеральных ресурсов в России практически достигла советского уровня, а по некоторым позициям и превысила его. Исключение — добыча нерудных стройматериалов, сократившаяся в 2 раза (рис. 1). Причина — обвал промышленного, транспортного и жилищного строительства, ибо промышленность стройматериалов работает на внутренний рынок. В противоположность этому добыча топливно-энергетических ресурсов, руд чёрных и цветных металлов, химического сырья в значительной степени ориентирована на экспорт, что и определяет положение России в качестве сырьевой кладовой мира, его «бензоколонки» и «кочегарки». Следует, однако, отметить, что из-за обвального падения российской добычи в 1990-е годы Россия сократила свою долю в мировой добыче. Если в 1990 г. на нашу страну приходилось 17,1% мировой добычи нефти, то в 2012 г. — 12,8%, а по добыче газа снижение ещё больше — с 31 до 19,5% [2] . За годы реставрации капитализма в России существенно усилилась экспортная ориентация добывающей индустрии — табл. 1 и табл. 2. Минеральное сырьё на мировом рынке стоит недорого. Эффективность внешней торговли возрастает по мере переработки добытых ресурсов, а Россия экспортирует сырьё большей частью в исходном состоянии. Кроме того, экономически выгодно вывозить излишки — то, что не требуется национальному хозяйству. В то же время вывозимые из России, например, минеральные удобрения, отнюдь не лишние для неё. Их применение на 1 га российской пашни в сельскохозяйственных предприятиях сократилось с 88 кг в 1990 г. до 39 кг в 2011 г. (в 1999 г. оно опускалось до 15 кг). Это предопределяет не только будущие низкие урожаи, но и деградацию почв. Россия — крупнейший в мире экспортёр природного газа, а уровень газификации, например, Сахалинской области (газодобывающего и газоэкспортирующего региона) составляет 9%, в сельской местности этот показатель намного ниже. За рубеж вывозится до 90% производимых в стране алюминия, меди, никеля, цинка при сильном падении внутреннего потребления продукции цветной металлургии, которая облагораживает экономику, делает её структуру более прогрессивной.+

Рис. 1. Динамика добычи минеральных ресурсов в России за 1990—2010 гг. (1990 г. = 100%)

Рис. 2. Динамика производства в России некоторых видов продукции на основе возобновимых ресурсов за 1990—2010 гг. (1990 г. = 100%). Табл. 1. Добыча и экспорт нефти, газа, угля и железной руды в России [3]

Табл.2. Производство и экспорт минеральных удобрений в России, млн. т [4].

На фоне усиливающейся эксплуатации российских недр отрасли хозяйства, базирующиеся на возобновимых ресурсах, сократили производство (рис. 2). Полезно вспомнить, что «устойчивое развитие» подразумевает постепенную замену невозобновимых природных ресурсов возобновимыми. Понятно, что эта задача не решается в одночасье. Трудно, однако, рассчитывать на её решение, если изначально двигаться в противоположном направлении. Экспортно-сырьевая модель российского хозяйства закрепляется в новых инвестициях. За Уралом по уровню их концентрации выделяются работающие на экспорт Тюменские округа, Кузбасс, Сахалин, Красноярский край. Отличительная черта современного периода — преимущественное «сжатие» российского ресурсного пространства, концентрация природопользования в центральных местах и хозяйственное запустение периферии и даже её одичание. Если в 1990 г. на 2 столичных региона приходилось 10% жилищного строительства России, то в 2011 г. уже почти четверть, а в 2004 г. — почти треть. В пределах Московской обл. — нынешнего лидера по строительству — 55% строящегося жилья сосредоточено в 10-километровой зоне вокруг МКАД. Такого рода концентрацию населения экологически можно трактовать как «мёртвому — мёртво». Сельское хозяйство, базирующееся на возобновляемых ресурсах (при их рациональном использовании), развивается в России, к сожалению, неэкологично [5] . Произошел структурный сдвиг в сторону растениеводства. В 1980-е годы растениеводство преобладало лишь в нескольких юго-западных районах, ныне доминирует уже в половине регионов России. В результате нарушается гармония между животноводством и земледелием. Многократное снижение удобрений на российских полях — это следствие падения поголовья скота. Вследствие обвального падения животноводства резко возрос импорт продовольствия — табл.3.+ Табл. 3. Импорт Россией продовольственных товаров [6].

Складывается своеобразная производственная цепочка: экспорт Россией минеральных удобрений (простых питательных веществ) — производство за рубежом мяса и молока (сложных питательных веществ) — ввоз их в Россию. Такую цепочку вряд ли можно считать «рациональным» включением в международное разделение труда. В свою очередь, благоприятные для земледелия регионы получили возможность экспортировать зерновые культуры (экспорт Россией зерна возрос практически с нуля до 18 млн. т в 2011 г.) и семена подсолнечника, увеличив посевные площади этих культур. Между тем монокультура — это подвид «биологического оружия». Она ведет к истощению почв, развитию в посевах специфических вредителей и болезней. К примеру, в Ростовской области почти половина посевных площадей в фермерских хозяйствах заняты подсолнечником при допустимой норме 15%. Серьёзную угрозу для аграрных ландшафтов представляет резкое снижение использования удобрений. К началу 1990-х гг. на российских пахотных почвах был создан запас питательных веществ, но ныне баланс безнадежно отрицательный. Это не только будущие низкие урожаи, но и деградация почв. Производство в сельском хозяйстве сокращается намного меньше, чем используемые ресурсы — посевные площади, удобрения, техника, количество скота. На единицу продукции расходуется всё меньше ресурсов. Это «псевдо-интенсификация»: прирост производства достигается не за счёт использования, новой техники, технологий, селекции, а за счёт усиления эксплуатации земельных ресурсов, «проедания» почвенного плодородия, а также ужесточения эксплуатации труда, прежде всего труда доиндустриальной эпохи — мускульной силы человека в личных подсобных хозяйствах населения. И более широкое обобщение. В условиях систематического уклонения российского государства от выполнения социальных функций наше бедное население выживает за счёт чрезмерной эксплуатации биологических ресурсов — почвенного плодородия, браконьерства, незаконных рубок, замозаготовок дров, самозахвата земель. Кстати, на другом социальном полюсе — богатое меньшинство процветает за счёт эксплуатации ресурсов литосферы, тоже чрезмерной эксплуатации. В целом же — усиливается влияние природно-географических факторов в жизни общества. Как видим, в нашей природно-ресурсной державе нарастают негативные тенденции, которые, однако, нельзя считать итогом некоего проекта «Анти-Россия». Деградационные процессы в природно-ресурсной сфере — следствие отсутствия у российской элиты проекта желаемого будущего, стратегии развития страны. Стыдливо замалчивается вопрос — что мы, собственно, строим, какой уклад? В этих условиях худшая часть властвующих структур успешно преследует своекорыстные интересы, которые не предполагают дальние цели, заботу о потомках, о природе, экологические факторы. На будущее уверенно можно прогнозировать всё тот же расхлябанный дрейф. Если мы не знаем, куда плывём, никакой ветер не будет попутным. ПРИМЕЧАНИЯ [1] Исследование выполнено по Программе ОНЗ РАН № 12, проект 2.1. [2]. Рассчитано по данным: Россия и страны мира — 2012 г. / Федеральная служба гос. статистики // http://www.gks.ru/bgd/regl/b12_39/Main.htm; http://www.gazprominfo.ru. [3]. Составлена по данным: Российский статистический ежегодник. 1994 / Госкомстат России. 1994. — М. — 799 с. Российский статистический ежегодник — 2012 г. / Федеральная служба гос. статистики // http://www.gks.ru/bgd/regl/b12_13/Main.htm [4]. Составлена по данным: Российский статистический ежегодник — 2012 г. / Федеральная служба гос. статистики // http://www.gks.ru/bgd/regl/b12_13/Main.htm Долгинова В. А. Российский рынок минеральных удобрений и средств защиты растений // Использование и охрана природных ресурсов в России.2009. № 4. [5]. Подробнее см.: Клюев Н. Н. Природно-ресурсная сфера России и тенденции её изменения // Вестник Российской Академии наук, 2015, том 85, № 7, с.579–592. [6]. Составлена по данным: Российский статистический ежегодник. 1994 / Госкомстат России. 1994. — М. — 799 с. Российский статистический ежегодник — 2012 г. / Федеральная служба гос. статистики // http://www.gks.ru/bgd/regl/b12_13/Main.htm Клюев Николай Николаевич – доктор географических наук, ведущий научный сотрудник лаборатории экспериментальных исследований геосистем Института географии РАН. Доклад на на научно-экспертной сессии «Проект Антироссия»: реконструкция и вероятность «успеха», состоявшейся 23 сентября в Москве. http://rusrand.ru/analytics/prirodno-resursnyj-kompleks-rossii-postsovetskoe-neustojchivoe-razvitie