Голос из пустоты

Акулина Семеновна принимала роды в деревне Сосновое сорок лет и видела всякое. Но когда в село приехал странствующий музыкант Николай, она сразу почувствовала неладное. Не внешностью он был плох, молодой, статный, с приятным лицом и добрыми глазами. Дело было в другом.

Первый раз она услышала его пение у дома культуры, куда зашла за квитанциями. Николай стоял на сцене с гитарой и пел простую народную песню. Но голос у него был такой, что Акулина застыла как вкопанная. Не просто красивый, а завораживающий, проникающий прямо в душу, заставляющий забыть обо всем на свете.

Зал сидел словно зачарованный. Люди не моргали, не шевелились, только слушали. И в глазах у всех был какой-то странный блеск, не восхищение, а что-то более похожее на забытье.

— Странный этот певец, — сказала Акулина соседке Марфе, когда концерт закончился.

— Что странного? — удивилась та. — Красиво поет. Завтра еще пойду слушать.

— И я пойду, — подхватила другая женщина. — Такой голос — просто чудо!

Акулина нахмурилась. Что-то в этом всеобщем восхищении было неестественное. Словно люди находились под каким-то влиянием.

На следующий вечер она снова пришла на концерт, но встала в самом конце зала у двери. Николай пел романсы, народные песни, современные баллады. Голос его обволакивал слушателей, как туман, и Акулина видела, как лица людей становились безвольными, отрешенными.

А потом началось самое странное. В середине концерта Николай запел песню на незнакомом языке. Мелодия была тягучая, завораживающая, а слова звучали как заклинание. И люди стали подпевать, хотя языка не знали. Пели хором, в унисон, словно кто-то управлял их голосами.

Акулина почувствовала, как и на нее начинает действовать пение. Голова кружилась, хотелось подойти ближе, присоединиться к хору. Но она изо всех сил сопротивлялась, прикусив язык до крови. Боль помогла сохранить ясность мысли.

Когда концерт закончился, люди расходились медленно, неохотно, словно просыпаясь от сна. Многие выглядели усталыми, изможденными.

— Марфа, — окликнула Акулина соседку. — Ты как себя чувствуешь?

— Прекрасно, — ответила та, но голос был слабый, а лицо бледное. — Завтра снова приду.

Дома Акулина достала из сундука старую тетрадь, доставшуюся от бабушки. Та была не только повитухой, но и знахаркой, разбиралась в темных силах. В тетради были записи о различных видах колдовства, в том числе о том, что называлось "голосовой магией".

— Есть люди, которые могут управлять сознанием через пение, — прочитала Акулина. — Но таковых мало, и дар этот опасен для самого певца. Чаще встречается искусственный голос, когда человек заключает договор с нечистой силой. Дух вселяется в горло певца и дает ему власть над людьми. Но взамен требует плату — жизненную силу слушателей.

Дальше шло описание признаков: слушатели после концертов чувствуют усталость, становятся апатичными, теряют интерес к обычным делам. Певец же, наоборот, молодеет и хорошеет, питаясь чужой энергией.

— Так и есть, — пробормотала Акулина. — Надо что-то делать.

Следующие дни она наблюдала за деревней. Люди действительно изменились. Многие стали вялыми, безразличными к работе и семье. Зато все с нетерпением ждали вечера, чтобы послушать Николая. Он пел каждый день, и с каждым разом собирал все больше слушателей.

А сам Николай расцветал на глазах. Кожа стала более гладкой, волосы — блестящими, движения — более грациозными. Он словно молодел и хорошел, в то время как его слушатели тускнели.

Акулина решила действовать. В тетради бабушки был рецепт зелья, которое защищало от голосовой магии. Она собрала нужные травы — багульник от наваждений, рябину от нечисти, чертополох от сглаза. Сварила отвар и перед следующим концертом дала выпить нескольким соседкам.

— Зачем это? — спросила Марфа.

— От простуды, — соврала Акулина. — В зале душно, легко заболеть.

Эффект был заметен сразу. Те, кто выпил отвар, сидели на концерте напряженно, часто вздрагивали, оглядывались по сторонам. А когда Николай запел свою заклинательную песню, они вообще встали и вышли из зала.

— Что-то мне нехорошо стало, — сказала Марфа. — Голова болит от этого пения.

После концерта Акулина заметила, что Николай выглядел недовольным. Видимо, он почувствовал, что часть слушателей вышла из-под его влияния.

На следующий день он пришел к ней домой.

— Акулина Семеновна, — сказал он вежливо, — слышал, что вы травами лечите. Не могли бы помочь? Горло побаливает.

— А что с горлом? — спросила она, внимательно изучая его лицо.

— Да так, першит иногда. Может, что-то попить?

Акулина видела, что Николай лжет. Горло у него было в порядке. Скорее всего, он пришел выяснить, не она ли помешала ему вчера воздействовать на людей.

— Могу дать отвар ромашки, — сказала она. — Полоскать надо.

— Спасибо. А еще слышал, что вы в старых традициях разбираетесь. Фольклор изучаете.

— Немного знаю.

— А не встречали ли в народных песнях что-то... особенное? Заклинательное?

Акулина поняла — он пытается выяснить, что она о нем знает.

— Встречала, — ответила она честно. — И знаю, что такие песни опасны. Для всех.

Лицо Николая изменилось. Добродушная маска сползла, обнажив холодный, хищный взгляд.

— Умная старуха, — сказал он тихо. — Жаль. Надеялся обойтись без неприятностей.

— Что вы имеете в виду?

— Дух, который дал мне голос, требует плату. Жизненную силу людей. Я кормлю его понемногу, чтобы хватило надолго. Но если кто-то мешает... приходится брать больше и быстрее.

— Значит, я правильно поняла. В вас сидит нечистая сила.

Николай рассмеялся, и в его смехе послышались нечеловеческие нотки.

— Не во мне. Дух живет в моем голосе. Я отдал ему свою способность говорить обычно, а взамен получил власть над людьми. Но договор можно расторгнуть только одним способом.

— Каким?

— Если кто-то другой примет духа в себя. Добровольно.

Акулина поняла, к чему он клонит.

— И вы предлагаете мне?

— Подумайте. Вы старая, вам недолго осталось. А я молодой, у меня вся жизнь впереди. Возьмите духа в себя, и я уеду из деревни. Людям будет лучше.

— А мне?

— Вы проживете еще несколько месяцев. Дух не сразу убивает носителя. Зато спасете всю деревню.

Акулина задумалась. Предложение было логичным, но что-то в нем ее смущало.

— Дайте подумать до завтра, — сказала она.

— Хорошо. Но знайте, если откажетесь, завтра на концерте я высосу жизнь из половины деревни. Дух голоден, а вы ему помешали вчера.

Николай ушел, а Акулина принялась изучать бабушкины записи. Должен был быть другой способ борьбы с голосовой магией.

И она нашла. В самом конце тетради было написано мелким почерком: "Дух голоса боится тишины. Если заставить его замолчать полностью, он ослабеет, его можно будет изгнать."

Дальше шло описание ритуала. Нужно было во время пения накрыть горло носителя освященной тканью и произнести специальное заклинание. Но для этого требовалось подойти к певцу очень близко.

На следующий вечер Акулина пришла на концерт с платком, освященным в церкви. Спрятала его под шалью и встала в первом ряду. Николай заметил ее и кивнул с насмешливой улыбкой.

Он начал петь свою заклинательную песню. Люди в зале застыли, уставившись на него невидящими глазами. Акулина чувствовала, как и на нее давит чужая воля, но держалась.

Когда песня достигла кульминации, она резко шагнула вперед и набросила платок на горло Николая. Тот дернулся, попытался отстраниться, но голос у него пропал.

— Именем Господа нашего Иисуса Христа, — громко произнесла Акулина, — изгоняю нечистого духа из тела раба Божьего Николая!

Николай упал на колени, хватаясь за горло. Из его рта вылетел черный дым, который принял форму уродливого существа с горящими глазами.

— Кто смеет изгонять меня? — прорычал дух.

— Акулина Семеновна, повитуха и защитница людей, — ответила старуха, не отступая.

— Тогда возьми меня в себя! Иначе найду другого носителя!

— Не возьму. И никого не найдешь.

Она достала из кармана железный крестик и направила его на духа. Тот завизжал и начал растворяться.

— Проклинаю тебя! — кричал он. — Проклинаю твой род!

— Поздно проклинать, — сказала Акулина. — Пора отвечать за зло.

Дух окончательно исчез, а люди в зале начали приходить в себя. Николай лежал на сцене без сознания, но дышал ровно.

Когда он очнулся, то не помнил ничего из событий последних месяцев. Голос у него стал обычный, человеческий. Он поблагодарил Акулину за спасение и уехал из деревни, решив оставить занятия музыкой.

А жители Соснового постепенно вернулись к нормальной жизни. Странная апатия прошла, люди снова стали интересоваться работой и семьей.

— Как вы догадались? — спросила Марфа у Акулины.

— Опыт, — ответила та. — Сорок лет принимаю роды, научилась отличать естественное от неестественного. А уж нечистая сила всегда себя выдает.

Она не сказала, что до сих пор иногда слышит отголоски того пения. Дух был изгнан, но след от него остался. Теперь Акулина всегда будет чувствовать, если в деревню придет кто-то с подобными способностями.

Потому что борьба со злом никогда не заканчивается. Она лишь переходит от одного поколения защитников к другому.