В августе 1977 года, в СССР была совершена первая и крупнейшая в истории советского государства кража из Госбанка.

На хранилища главного банка страны до того момента не покушались даже матерые уголовники. Однако житель Еревана Николай Калачян вместе с двоюродным братом совершили данный «подвиг». Братья Калачян умудрились проникнуть в денежное хранилище Госбанка и похитили оттуда 1,5 миллиона советских рублей.
«Завен Багдасарян был членом комиссии по пересчёту денег, хранившихся в ереванском отделении Госбанка. На его предложение ограбить это отделение я очень возмутился: «Ты что, это же не сберкасса! На вооруженные ограбления я не хожу». Завен ответил: «А кто сказал про вооруженный налет? Все намного проще!» (из допроса Николая Калачяна).
А в начале 1977 года братья встретились со своим приятелем, выпускником экономического факультета Завеном Багдасаряном. Он был членом комиссии по пересчету денег, которые хранились в ереванском отделении Госбанка. Суммами, которые он видел в хранилище, Багдасарян впечатлился не на шутку. Завен рассказал Калачянам, что в отделении хранятся 100 миллионов рублей, а потом подкинул им идею – похитить эти деньги.
Багдасарян сообщил, что наличные стопками лежат на нескольких стеллажах в небольшой комнате второго этажа. Само отделение Госбанка располагалось в трёхэтажном здании старой постройки: в 30-е годы его возвели заключенные, использовав сравнительно непрочный материал – вулканический туф.
Поэтому в хранилище можно было проникнуть довольно легко. Поначалу братья отказались идти на такой риск, но спустя три месяца всё же решились. Ещё несколько месяцев заняла разработка операции, исполнителем которой должен был стать ловкий Феликс. При этом план этажей, стен и сигнализации Госбанка нарисовал его же сотрудник Завен Багдасарян.
«Я видел хранилище, его устройство, расположение. Да мы вместе всё это придумали. Это не один день – это где-то месяцев четыре-пять», – из воспоминаний Завена Багдасаряна.
Под видом художника Николай принялся прогуливаться по улицам рядом с Госбанком, раз за разом проходя мимо отделения и подмечая все нюансы и особенности его работы. К примеру, Калачян обратил внимание, что на первом этаже здания находится отделение милиции.
Но дальнейшее наблюдение показало, что в выходные на посту находится только пара дежурных – поэтому кражу назначили на один из летних выходных. К началу августа план был полностью готов: пробив общую с жилым домом стену на третьем этаже, Феликс должен был попасть в комнату отдыха сотрудников. Оттуда через просверленную в полу дыру вор собирался проникнуть в хранилище с деньгами.
Братья Калачян продумали всё до мелочей, вплоть до трёх бутылок минералки для Феликса – на улице стояла сильная жара, и жажда могла помешать плану. Кроме того, в этой воде преступники планировали охлаждать сверла.
Важная роль отводилась обычному зонтику: по задумке Николая, Феликс должен был просверлить сначала маленькую дырку в полу, просунуть в неё зонт, открыть его и после этого продолжить работать ручной дрелью. Таким образом куски штукатурки и цемента падали бы на зонт, что сводило к минимуму шум.
Также братья подобрали идеальное время для дела – ночь на субботу, 5 августа, чтобы отправившиеся на выходные сотрудники банка хватились денег как можно позже. Но за неделю до намеченной даты кражи Николай, который ехал в такси по городу Цахкадзору, попал в ДТП и был госпитализирован.
Посоветовавшись с Феликсом, который пришел его навестить, Калачян решил не отменять ограбление и стал координировать действия брата прямо с больничной койки. В назначенный день тот отправился на дело: с собой он взял большой походный рюкзак, в котором лежали ручная дрель, сверла, веревка, лом, ножовка, зубило, молоток, фонарь и зонт.
Поднявшись на третий этаж жилого дома, Калачян начал сверлить стену: он проработал всю ночь, но пробить перегородку так и не смог. Феликс покинул здание под утро и вернулся туда вечером. К этому моменту он понял, что проделать дыру в столь толстой стене ему не удастся, и начал продумывать «план Б» прямо на месте.
Феликс поднялся на крышу жилого дома и, осмотревшись, увидел, что на окне комнаты отдыха для сотрудников Госбанка нет решетки и оно даже не закрыто. Дело в том, что в помещении в то время проходил ремонт. Для того чтобы запах краски быстрее выветрился, рабочие оставили створки открытыми, слегка затянув проём полиэтиленовой плёнкой. А завхоз банка просто забыл закрыть это окно.
Сначала Феликс попытался закинуть в окно верёвку с закрепленным на конце грузом, однако попасть в створку ему раз за разом не удавалось. Тогда Калачян решился на рискованный трюк: он разбежался и прыгнул с крыши, попав прямо в оконный проём третьего этажа.
Вторая часть плана прошла гладко: пробив в полу отверстие диаметром 34 см, Феликс по закрепленной на куске арматуры верёвке проник в хранилище и забрал оттуда два мешка с деньгами на сумму 1,5 миллиона рублей.
Наличные вор аккуратно упаковал в рюкзак, вес которого в итоге составил ~32 кг, а все инструменты бросил на месте. Прикрыв дыру в полу зонтиком, Феликс при помощи верёвки выбрался через окно комнаты отдыха утром в воскресенье – к этому моменту на улице уже начинало светать.
Путь Феликса лежал в больницу к брату: Николай на радостях в тот же день покинул свою палату. Калачяны отправились на заранее снятую квартиру, где припрятали добычу. Рассматривая её, Николай обратил внимание, что практически все #банкнотыСССР номиналом #100рублей(а их было большинство) имели одну серию – «АИ».
Сообразив, что для следователей это станет хорошей зацепкой, Калачян сказал брату и Завену Багдасаряну пока не трогать сторублевые #банкноты. Расчёт Николая был верным: узнав о дерзкой краже, сам генсек Л. Брежнев взял дело под свой контроль и приказал отслеживать оборот купюр серии «АИ» номиналом 100 рублей. Во все сберкассы страны были разосланы директивы с требованием сообщать в милицию о каждой попытке использования таких банкнот.
«Были и курьезные случаи: зампредседателя Совета министров задержали в Москве, когда он пошел менять сторублевую купюру», – из воспоминаний бывшего министра внутренних дел Армянской ССР Евгения Потапова.
К расследованию резонансной кражи привлекли первых лиц правоохранительных органов как Армянской ССР, так и всего Советского Союза.
В Ереван прибыла представительная делегация в составе заместителя министра внутренних дел СССР Шумилина (он курировал угрозыск страны), заместителя начальника Управления уголовного розыска СССР Волкова и других следователей УУР МВД Союза. Чуть позже туда же прибыл и сам начальник УУР Карпец.
Способ, каким вор проник в здание банка, следствие установило довольно быстро: трюк с прыжком в окно, под которым для подстраховки растянули брезент, повторили сами оперативники. Однако после этого дело забуксовало.
Обратившись к знаменитому армянскому вору в законе Рафаэлю Багдасаряну (Раф Сво) и прошерстив практически весь криминальный мир Армянской ССР, сыщики убедились, что уголовники отношения к этому преступлению не имеют. Под подозрение в пособничестве преступникам попали все сотрудники банка (161 человек) – в их числе оказался и Завен Багдасарян.
«Меня тоже несколько раз допрашивали. Но чтобы за мной следили – я не замечал», – из воспоминаний Завена Багдасаряна.
Вскоре на висящей над дырой в полу лампочке нашли отпечатки пальцев, которые принадлежали завхозу банка Гаврилову. Мужчину задержали и приступили к допросам: испуганный завхоз путался в своих показаниях, чем лишь усилил подозрения сыщиков. Но позже выяснилось, что помощником грабителей Гаврилов не был.
Оказалось, что завхоз вкрутил лампочку и первым нашел прикрытую зонтом дыру, но, боясь ответственности за халатность с окном, решил умолчать о своей находке и покинул комнату отдыха, забрав с собой зонт. Получив важную улику, сыщики надеялись найти на зонтике отпечатки преступника, но тщетно – следов Феликс не оставил.
К тому моменту братья Калачян перебрались в Краснопресненский район Москвы. Там Николай завёл любовницу – Людмилу Аксенову, которой не стал говорить, что в Ереване его дожидается невеста Наринэ, дочь одного из крупных местных начальников. Людмила знала, что её молодой человек богат, но наличие у него крупных денег Николай объяснил выигрышем в казино.
При помощи Аксеновой Николай перевёз большую часть денег из Еревана в Москву: девушка приехала к возлюбленному в гости, а в день отъезда невесты в столицу Калачян забил её чемодан украденными наличными. На вокзале к Людмиле с требованием открыть чемодан подошел милиционер, но спешно подскочивший к ним Николай быстро решил этот вопрос. Перед этим он рискнул и разменял приметную сторублевку в кассе вокзала.
«Николай дал милиционеру то ли 10 рублей, то ли пятерку. Очень незначительную сумму, и тот не стал открывать чемодан», – из воспоминаний Людмилы Аксеновой.
Калачяны довольно быстро потратили все мелкие #купюры и стали думать, что им делать со 110 пачками сторублевок. Выход нашел Николай: он предложил скупать на них облигации трёхпроцентного государственного займа, за которые затем можно было выручить уже «нормальные» деньги. Однако воры не собирались сами ходить по сберкассам.
Об этой услуге Николай попросил столичного таксиста Владимира Кузнецова – брата своей любовницы Аксеновой. Калачян рассказал таксисту, что легализовать сторублевки ему якобы нужно потому, что он боится уголовного преследования за участие в азартных играх, а «отмытые» наличные он пустит на организацию пышной свадьбы с Людмилой.
Кузнецов согласился помочь будущему родственнику. Первую партию ценных бумаг он купил в несколько ходок в Ташкенте, потратив около 24 000 рублей. На радость преступников Владимиру попались невнимательные сотрудницы сберкасс. Из-за этого сотрудники угрозыска не сразу узнали, что #боны серии «АИ» всплыли в Узбекской ССР.
А когда оперативники прибыли в Ташкент, Кузнецов уже уехал оттуда. Между тем Калачяны решили переехать в Сочи – за 13 000 рублей Николай приобрел на рынке около Южного речного порта в Москве подержанные «Жигули» (по другим данным – «Москвич») зелёного цвета и в целях конспирации оформил машину на Людмилу. Немногим позже он переделал запасное колесо под тайник, в котором планировал вывезти из столицы все деньги.
Успех в Ташкенте воодушевил сообщников: решив не тратить время на переезды, таксист Кузнецов отправился покупать облигации в московские сберкассы.
Сначала он приобретал по одной-две облигации в день, а потом решил закупить ценных бумаг сразу на 6 000 рублей. Сотрудницу сберкассы на Чертановской улице насторожила столь крупная сумма: женщина приняла 6 000, а затем сказала, что у неё осталось облигаций лишь на 3 000 рублей, а за остальными нужно идти в хранилище – под этим предлогом женщина отправилась звонить в милицию.
Долгое отсутствие кассирши, которая через 10 минут так и не появилась на рабочем месте, насторожило Владимира – он сбежал, забыв про оставшиеся облигации. Между тем сыщикам крупно повезло: у кассирши оказалась прекрасная память.
Она сообщила, что сбежавший мужчина подъехал к зданию сберкассы на зелёных «Жигулях», и сумела составить точный фоторобот подозрительного незнакомца. Вскоре милиции удалось установить данные таксиста Кузнецова, его домашний адрес и место работы.
Одновременно с работой по поиску «подпольного миллионера» стражи порядка проверяли всех столичных владельцев зелёных «Жигулей». В один из дней конца весны 1978 года участковый дома по Ленинскому проспекту обратил внимание на припаркованные зелёные «Жигули», в которые села и уехала компания из трёх человек.
Вскоре милиционер выяснил, что двое из незнакомцев – ими были братья Калачян – снимали комнату у местной жительницы по фамилии Яблонская, но на днях съехали к невесте Николая.
По просьбе сыщиков Яблонская связалась с Калачянами, сообщила им, что они забыли у неё сверток, и попросила приехать за ним. За вещами в ночь на 7 июня 1978 года к Яблонской прибыл Николай: он не ожидал милицейской засады, но сопротивляться при задержании не стал.
Постучавшись в квартиру Людмилы Аксеновой, оперативники задержали там Феликса, а немногим позже – и таксиста Кузнецова. К тому моменту братья Калачян успели потратить 600 000 рублей из 1,5 миллиона.
В размонтированном колесе было найдено более 800 000 рублей из похищенных в Ереванском банке. Остальные 100 000 рублей преступники закопали под домом в Ленинакане.
Николай отпираться не стал и рассказал следователям даже про ограбление магазина аудиотехники, которое они с братом совершили до ограбления Госбанка. Феликс же посвятил сыщиков в подробности ограбления Госбанка, согласившись на участие во всех следственных экспериментах. Калачян показал следователям, как именно смог пробраться в хранилище с деньгами через маленькую дыру в полу.
Иллюзий по поводу своей дальнейшей судьбы младший Калачян не питал: в своём последнем слове он обратился к находившейся в зале суда жене Маруш и попросил её вырастить детей хорошими и честными людьми. Предчувствия Феликса не обманули: приговором суда, изучившего 40 томов уголовного дела, ему и Николаю была назначена высшая мера наказания с конфискацией имущества.
Но смертная казнь для двух молодых мужчин, один из которых был отцом двоих детей, показалась председателю Президиума Верховного Совета Армянской ССР Бабкену Саркисову чрезмерным наказанием. С прошением о помиловании братьев чиновник обратился в Верховный Совет СССР: там сочли доводы Саркисова резонными и просьбу удовлетворили.
Вот только спасительные для Калачянов бумаги появились в Ереване с фатальным опозданием: перевозивший срочный пакет автомобиль забуксовал по дороге. А когда документ всё-таки прибыл в тюрьму, выяснилось – днём ранее Феликс и Николай были расстреляны.
#боны #banknotes #рубль #ruble #СССР #USSR #бонистика@banknotik #КоллекционерЪ