ОсеньОтмахала километры, Но с дороги не слегла. Ворвалась к нам буйным ветром, Завертелась, как юла... В душу вновь внесла тревогу, Небо занавесила И знакомую дорогу Превратила в месиво. Дождик - в роще, дождик - в поле, Скрылась птица, скрылся зверь... Даже пёс дворовый воет И скребёт когтями дверь. Дед-ревматик с печки русской Кроет осень для порядка... И ложится строчкой грустной Осень серая в тетрадку...
Просто вернулась хозяйкою осень Кур воровала лисица огнёвка И, убегая с добычей, плутовка Сказочный лес за собой подожгла. И от погони, конечно, ушла... Вижу воотчию я эту картину: В красном огне погибают рябины, В пламени жёлтом - берёзок отряд... Это не страшно : в родные края Просто вернулась хозяйкою осень, Что пролежала всё лето меж сосен, Сил набираясь. И вот - набралась И с огоньком за работу взялась...
Слушая песню То сказка иль явь? Иль всё это снится? Печальная степь. Полумрак и покой. Лишь изредка небо осветит зарница, Да звякнет в тиши колокольчиком конь. Вот вспыхнул костёр над уснувшей рекою И крылья расправил, как вольный орёл. И кто-то незримый привычной рукою По струнам гитары чуть слышно провёл. С надеждою тайной и смутной опаской Гляжу, как юнец, на родные черты. Но взор твой не светится прежнею лаской, И в облике нету былой красоты. А звуки летят высоко в поднебесье: То стихнут, то вспыхнут, подобно огню. Цыганская песня, цыганская песня, Зачем ты встревожила душу мою?
Таёжный вальс Шагнул из тайги сизый вечер И сел на пенёк у шатра. Танцует, расправивши плечи, Весёлое пламя костра. И я к тебе лёгкой походкой Иду, чуть волнуясь, мой друг. Как мальчик из прошлого, робко Тебя приглашаю на круг... О, как это было далёко, Опять я себя узнаю, Прости, наступил ненароком На стройную ножку твою. Ты знаешь, что в годы былые, Я скромным, стеснительным рос, Кружились вокруг молодые, Мне было обидно до слёз. Осталось в минувшем плохое, Вновь сердце ликует в груди, Как будто впервые такое, Как будто вся жизнь впереди... И кружатся ласковый вечер И звёздная рать до утра. Танцует, расправивши плечи, Весёлое пламя костра...
СсораК как первый раз стою анфас, Гляжу с невольным изумленьем. Так смотрят люди на алмаз: В их взглядах столько восхищенья. Желанный час. Желанный миг. К цветку склоняется былинка... Но не к добру твой гордый лик И нервно бьющаяся жилка. И свет померк: к моим ногам Летит разорванное фото... А до тебя лишь два шага, Как два шага до эшафота...
А мне бы сделать только шаг Манили, говорили глазки: "Иду на Вы! Иду на Вы!" Но я, людской боясь огласки, Вдруг взял и вышел из игры... А мне бы чуточку смелее, А мне бы сделать только шаг - И ты б была сейчас моею... И жизнь бы сложилась не так. Я б стал богаче, стал б щедрее, Я стал б стихи тебе дарить; К друзьям бы сделался нежнее, Врагу б обиды смог простить... Манили глазки, говорили: "Лови же счастья миг! Лови!!!" Теперь, увы, в твоей квартире Другой пьянеет от любви...
Беспросветные дни Край застенчивый, милый, Беспросветные дни... Тычет в тучи, как вилы, Тополь ветки свои, Чтобы в небе мятежном Брешь для солнца пробить. Так и мне в мире грешном Нелегко нынче жить...
Сегодня видел я во сне Сегодня видел я во сне: Стрелой пронзённый падал голубь... И стало горько как-то мне, И сердце сжал тисками холод. Я к сбитой птице подбежал, В ней жизнь ещё чуть-чуть теплилась, К груди своей её прижал, Но тщетно - сердце уж не билось. Тут к горлу подошёл комок, Не от того, что птица сбита. Как сразу я понять не смог, Что это жизнь моя разбита? Что это молодость прошла, И нету к ней теперь возврата?.. Одна надежда у меня, Что встречу я тебя когда-то...
На лыжах Средь больших сугробов-сопок Слух пугает тишина... Снег лежит белей, чем хлопок. Здравствуй, спящая страна! Заалели понемногу Щёки, словно снегири. Сзади крик: "Давай дорогу Иль живее шевели!" Нет у скорости предела! Нет у смелости границ! Невесомым стало тело: Я лечу, как ветер, вниз. Во всю мочь кричу: "Знай наших!" Ну а в мыслях : "Разобьюсь..." И смеётся над упавшим Беззаботный карапуз...
Отчий дом Тропка на солнце блестит перламутром, Тенькает где-то синица в тиши... Светлое, мудрое зимнее утро, Ты ль не бальзам для сибирской души? Вьются над крышей из дыма колечки И, распадаясь, уносятся ввысь... Мама несёт свою вахту у печки, К Новому году готовя сюрприз. И, как всегда в это время, боится, Что не успеет всё сделать опять... Отчий домишко - Отчизны частица, Шапку позволь пред тобою мне снять! Здравствуй, дружище, - маяк мой и совесть! Сколько ты нянчился, милый, со мной! Как за себя, за тебя беспокоюсь, Отчий домишко под старой сосной...
Канонада скоро грянет Чародейкою-зимою Околдован чудный лес, Спит под шубой снеговою... Затерялось средь небес Солнце где-то тусклым диском. Лишь синичек стайки свистом Развлекают сонный лес... Так проходят дни за днями. День желанный недалёк: Канонада скоро грянет - Хлопнут пробки в потолок! Мы отметим Новый год С верой в лучшее, как прежде. Что он в дар нам принесёт? Счастье, новые надежды, Огорчения, тревоги, Незнакомые разъезды, Полустанки и дороги? Или будет по-другому: Тихо, мирно, благородно? По экрану дорогому Взгляд скользить наш будет сонный? Ох, уж это домоседство! Я так больше не могу! Лучше, вспомнив своё детство, Съехать с горки на боку. Иль на лыжах прогуляться По извилистой лыжне. Снегирями любоваться, Пёстрым дятлом на сосне. Улетают дни за днями... Час желанный недалёк. Канонада скоро грянет - Хлопнут пробки в потолок!
О слове То резанёт по сердцу, словно нож, То по головке ласково погладит. То бросит неожиданно нас в дрожь, То жаром с головы до ног охватит... Мы от него готовы со стыда Порою хоть сквозь землю провалиться... Горчей горчицы слово иногда, Целебнее ручья с живой водицей.
Растаяли клочья тумана Растаяли клочья тумана, И утро выходит, как князь... Не лава по склонам вулкана - По небу заря разлилась. Ах, время сегодня какое! - Под стать полновесной строке! Как стадо коров к водопою, Стога потянулись к реке. Вновь радует взоры пшеница, Зелёный овёс да ячмень. И осень, залётная птица, Поёт мне о счастье весь день...
Осень Отмахала километры, Но с дороги не слегла. Ворвалась к нам буйным ветром, Завертелась, как юла; В душу вновь внесла тревогу, Небо занавесила И знакомую дорогу Превратила в мессиво. Дождик - в роще, дождик - в поле. Скрылась птица, скрылся зверь. Даже пёс дворовый воет И скребёт когтями дверь. Дед-ревматик с печки русской Кроет осень для порядка... И ложится строчкой грустной Осень серая в тетрадку...
Возвращение Льётся трель жаворонка, И волнует до слёз... Я с черёмухой тонкой В этом дворике рос... Здесь мальчишкою босым Я по травам бродил, Здесь, скрываясь от взрослых, В первый раз закурил. Здесь, под крышею ветхой Собиралась родня, Здесь черёмуха веткой Обнимала меня... Нет черёмухи тонкой - Изрубил пьяный дед. Лает с вызовом, звонко Пёс, почуя обед. Мох и плесень на крыше. Дверь сарая скрипит. Мать в косыночке рыжей У порога стоит. Что-то отчим строгает. Стружка сыплет как пух. Чья-то песня простая Вновь ласкает мой слух. То взлетит, как ракета, То, как ключ, зажурчит... На меня дочь соседа, Улыбаясь, глядит... Льётся трель жаворонка И волнует до слёз... Я с черёмухой тонкой В этом дворике рос...
Отчаяние Война пришла в страну, как ураган. Страдания обрушились обвалом... В одной деревне под пятой врага Жила семья, верней существовала. Отец пропал без вести под Москвой. Давно исчез из дома запах хлеба. Хозяйка снова думает с тоской : "Что предпочесть - мучения иль небыль?" А детки донимают: "Мамка, дай Нам хлебца!" Тянут прутики-ручонки. Она, слезами заливая чай, Обносит всех и гладит головёнки, Затем, голодных уложивши спать, Идёт к печи, как узник к эшафоту. Спустилась на глаза седая прядь, А матери лишь 25 от роду. Стучат часы чуть слышно. Дети спят. Она в раздумье у печи застыла. И в полночь, грустно оглядев ребят, Трубу печную вьюжкой перекрыла. И памятником встала средь избы, И так застыла, глядя детям в лица, Послышалось в тиши: "Мы - не рабы! Простите, крошки, мать свою - убийцу..."
В грозу Вихрем вырвалось пламя Из чудовищной пасти. Небосвод, словно льдина, Раскололся на части. Затряслись, как от взрыва Стёкла в рамах оконных, И, прижавшись друг к другу, Мокла пара влюблённых... Целый день Змей Горыныч Будоражил округу, И бродили по небу Тучи, словно по кругу...
Подражание Пушкину Там кедры задевают тучи. Там под ногами - бурелом. Там, словно танк, идёт могучий Лось сквозь чащобу напролом. Там леший дьявольски хохочет, Пугая городской народ. Там, средь высоких мшистых кочек Сама кикимора живёт. Там птица серая, кукушка, Вещует что-то для зверей... И где-то там стоит избушка, На курьих ножках, без дверей... Там по весне, в порыве страстном, Поёт взволнованный глухарь... Я тропкой-ниткою за сказкой Бреду в сиреневую даль...
Мы используем cookie-файлы, чтобы улучшить сервисы для вас. Если ваш возраст менее 13 лет, настроить cookie-файлы должен ваш законный представитель. Больше информации
Комментарии 122
Ворвалась к нам буйным ветром,
Завертелась, как юла...
В душу вновь внесла тревогу,
Небо занавесила
И знакомую дорогу
Превратила в месиво.
Дождик - в роще, дождик - в поле,
Скрылась птица, скрылся зверь...
Даже пёс дворовый воет
И скребёт когтями дверь.
Дед-ревматик с печки русской
Кроет осень для порядка...
И ложится строчкой грустной
Осень серая в тетрадку...
И, убегая с добычей, плутовка
Сказочный лес за собой подожгла.
И от погони, конечно, ушла...
Вижу воотчию я эту картину:
В красном огне погибают рябины,
В пламени жёлтом - берёзок отряд...
Это не страшно : в родные края
Просто вернулась хозяйкою осень,
Что пролежала всё лето меж сосен,
Сил набираясь. И вот - набралась
И с огоньком за работу взялась...
Печальная степь. Полумрак и покой.
Лишь изредка небо осветит зарница,
Да звякнет в тиши колокольчиком конь.
Вот вспыхнул костёр над уснувшей рекою
И крылья расправил, как вольный орёл.
И кто-то незримый привычной рукою
По струнам гитары чуть слышно провёл.
С надеждою тайной и смутной опаской
Гляжу, как юнец, на родные черты.
Но взор твой не светится прежнею лаской,
И в облике нету былой красоты.
А звуки летят высоко в поднебесье:
То стихнут, то вспыхнут, подобно огню.
Цыганская песня, цыганская песня,
Зачем ты встревожила душу мою?
И сел на пенёк у шатра.
Танцует, расправивши плечи,
Весёлое пламя костра.
И я к тебе лёгкой походкой
Иду, чуть волнуясь, мой друг.
Как мальчик из прошлого, робко
Тебя приглашаю на круг...
О, как это было далёко,
Опять я себя узнаю,
Прости, наступил ненароком
На стройную ножку твою.
Ты знаешь, что в годы былые,
Я скромным, стеснительным рос,
Кружились вокруг молодые,
Мне было обидно до слёз.
Осталось в минувшем плохое,
Вновь сердце ликует в груди,
Как будто впервые такое,
Как будто вся жизнь впереди...
И кружатся ласковый вечер
И звёздная рать до утра.
Танцует, расправивши плечи,
Весёлое пламя костра...
Гляжу с невольным изумленьем.
Так смотрят люди на алмаз:
В их взглядах столько восхищенья.
Желанный час. Желанный миг.
К цветку склоняется былинка...
Но не к добру твой гордый лик
И нервно бьющаяся жилка.
И свет померк: к моим ногам
Летит разорванное фото...
А до тебя лишь два шага,
Как два шага до эшафота...
Но я, людской боясь огласки,
Вдруг взял и вышел из игры...
А мне бы чуточку смелее,
А мне бы сделать только шаг -
И ты б была сейчас моею...
И жизнь бы сложилась не так.
Я б стал богаче, стал б щедрее,
Я стал б стихи тебе дарить;
К друзьям бы сделался нежнее,
Врагу б обиды смог простить...
Манили глазки, говорили:
"Лови же счастья миг! Лови!!!"
Теперь, увы, в твоей квартире
Другой пьянеет от любви...
Беспросветные дни...
Тычет в тучи, как вилы,
Тополь ветки свои,
Чтобы в небе мятежном
Брешь для солнца пробить.
Так и мне в мире грешном
Нелегко нынче жить...
Стрелой пронзённый падал голубь...
И стало горько как-то мне,
И сердце сжал тисками холод.
Я к сбитой птице подбежал,
В ней жизнь ещё чуть-чуть теплилась,
К груди своей её прижал,
Но тщетно - сердце уж не билось.
Тут к горлу подошёл комок,
Не от того, что птица сбита.
Как сразу я понять не смог,
Что это жизнь моя разбита?
Что это молодость прошла,
И нету к ней теперь возврата?..
Одна надежда у меня,
Что встречу я тебя когда-то...
Коль вознесёт, так до самих небес...
Мы все - рабы, рабы людской молвы,
И до конца нести нам этот крест...
Слух пугает тишина...
Снег лежит белей, чем хлопок.
Здравствуй, спящая страна!
Заалели понемногу
Щёки, словно снегири.
Сзади крик: "Давай дорогу
Иль живее шевели!"
Нет у скорости предела!
Нет у смелости границ!
Невесомым стало тело:
Я лечу, как ветер, вниз.
Во всю мочь кричу: "Знай наших!"
Ну а в мыслях : "Разобьюсь..."
И смеётся над упавшим
Беззаботный карапуз...
Тенькает где-то синица в тиши...
Светлое, мудрое зимнее утро,
Ты ль не бальзам для сибирской души?
Вьются над крышей из дыма колечки
И, распадаясь, уносятся ввысь...
Мама несёт свою вахту у печки,
К Новому году готовя сюрприз.
И, как всегда в это время, боится,
Что не успеет всё сделать опять...
Отчий домишко - Отчизны частица,
Шапку позволь пред тобою мне снять!
Здравствуй, дружище, - маяк мой и совесть!
Сколько ты нянчился, милый, со мной!
Как за себя, за тебя беспокоюсь,
Отчий домишко под старой сосной...
Околдован чудный лес,
Спит под шубой снеговою...
Затерялось средь небес
Солнце где-то тусклым диском.
Лишь синичек стайки свистом
Развлекают сонный лес...
Так проходят дни за днями.
День желанный недалёк:
Канонада скоро грянет -
Хлопнут пробки в потолок!
Мы отметим Новый год
С верой в лучшее, как прежде.
Что он в дар нам принесёт?
Счастье, новые надежды,
Огорчения, тревоги,
Незнакомые разъезды,
Полустанки и дороги?
Или будет по-другому:
Тихо, мирно, благородно?
По экрану дорогому
Взгляд скользить наш будет сонный?
Ох, уж это домоседство!
Я так больше не могу!
Лучше, вспомнив своё детство,
Съехать с горки на боку.
Иль на лыжах прогуляться
По извилистой лыжне.
Снегирями любоваться,
Пёстрым дятлом на сосне.
Улетают дни за днями...
Час желанный недалёк.
Канонада скоро грянет -
Хлопнут пробки в потолок!
Зимнюю сказку баюкает лес.
Ветви деревьев, как белые гривы
Странных существ, появившихся здесь.
Гномом маячит пенёк в шапке снежной.
Мишкой полярным улёгся сугроб.
Словно дочурка ручонкою нежною,
Легкий морозец щекочет мой лоб.
Кажется мне, беззаботно бредущему
В белом безмолвьи стеклянного дня,
Будто иду я по саду цветущему,
А на скамеечке ты ждёшь меня.
И прибавляю шаги незаметно я.
Снег прилипает к ногам, как магнит.
Словно тропинка в грядущее, светлая
Вьётся лыжня средь печальных ракит.
То по головке ласково погладит.
То бросит неожиданно нас в дрожь,
То жаром с головы до ног охватит...
Мы от него готовы со стыда
Порою хоть сквозь землю провалиться...
Горчей горчицы слово иногда,
Целебнее ручья с живой водицей.
Растаяли клочья тумана,
И утро выходит, как князь...
Не лава по склонам вулкана -
По небу заря разлилась.
Ах, время сегодня какое! -
Под стать полновесной строке!
Как стадо коров к водопою,
Стога потянулись к реке.
Вновь радует взоры пшеница,
Зелёный овёс да ячмень.
И осень, залётная птица,
Поёт мне о счастье весь день...
Отмахала километры,
Но с дороги не слегла.
Ворвалась к нам буйным ветром,
Завертелась, как юла;
В душу вновь внесла тревогу,
Небо занавесила
И знакомую дорогу
Превратила в мессиво.
Дождик - в роще, дождик - в поле.
Скрылась птица, скрылся зверь.
Даже пёс дворовый воет
И скребёт когтями дверь.
Дед-ревматик с печки русской
Кроет осень для порядка...
И ложится строчкой грустной
Осень серая в тетрадку...
Льётся трель жаворонка,
И волнует до слёз...
Я с черёмухой тонкой
В этом дворике рос...
Здесь мальчишкою босым
Я по травам бродил,
Здесь, скрываясь от взрослых,
В первый раз закурил.
Здесь, под крышею ветхой
Собиралась родня,
Здесь черёмуха веткой
Обнимала меня...
Нет черёмухи тонкой -
Изрубил пьяный дед.
Лает с вызовом, звонко
Пёс, почуя обед.
Мох и плесень на крыше.
Дверь сарая скрипит.
Мать в косыночке рыжей
У порога стоит.
Что-то отчим строгает.
Стружка сыплет как пух.
Чья-то песня простая
Вновь ласкает мой слух.
То взлетит, как ракета,
То, как ключ, зажурчит...
На меня дочь соседа,
Улыбаясь, глядит...
Льётся трель жаворонка
И волнует до слёз...
Я с черёмухой тонкой
В этом дворике рос...
Война пришла в страну, как ураган.
Страдания обрушились обвалом...
В одной деревне под пятой врага
Жила семья, верней существовала.
Отец пропал без вести под Москвой.
Давно исчез из дома запах хлеба.
Хозяйка снова думает с тоской :
"Что предпочесть - мучения иль небыль?"
А детки донимают: "Мамка, дай
Нам хлебца!" Тянут прутики-ручонки.
Она, слезами заливая чай,
Обносит всех и гладит головёнки,
Затем, голодных уложивши спать,
Идёт к печи, как узник к эшафоту.
Спустилась на глаза седая прядь,
А матери лишь 25 от роду.
Стучат часы чуть слышно. Дети спят.
Она в раздумье у печи застыла.
И в полночь, грустно оглядев ребят,
Трубу печную вьюжкой перекрыла.
И памятником встала средь избы,
И так застыла, глядя детям в лица,
Послышалось в тиши: "Мы - не рабы!
Простите, крошки, мать свою - убийцу..."
Вихрем вырвалось пламя
Из чудовищной пасти.
Небосвод, словно льдина,
Раскололся на части.
Затряслись, как от взрыва
Стёкла в рамах оконных,
И, прижавшись друг к другу,
Мокла пара влюблённых...
Целый день Змей Горыныч
Будоражил округу,
И бродили по небу
Тучи, словно по кругу...
Там кедры задевают тучи.
Там под ногами - бурелом.
Там, словно танк, идёт могучий
Лось сквозь чащобу напролом.
Там леший дьявольски хохочет,
Пугая городской народ.
Там, средь высоких мшистых кочек
Сама кикимора живёт.
Там птица серая, кукушка,
Вещует что-то для зверей...
И где-то там стоит избушка,
На курьих ножках, без дверей...
Там по весне, в порыве страстном,
Поёт взволнованный глухарь...
Я тропкой-ниткою за сказкой
Бреду в сиреневую даль...