ЧИСТОСЕРДЕЧНОЕ ПРИЗНАНИЕ 2

"БУМЕРАНГ ЗЛА"
ГЛАВА 1
Кто знает, что такое время? Потрогать его нельзя. А видеть? Мы его определяем в передвижении стрелок на часах. Ощущаем в движении суток, перемене времён года. Возможно, время, это космический механизм, с помощью которого Вселенский разум дал возможность расцвести своей дочери – прекрасной Природе. А она, щедрая на дары, дала возможность своему чаду – человечеству, с помощью часового механизма разложить свою жизнь на секунды, минуты, часы, сутки, месяцы, года. И всё для того, чтобы он – человек, правильно распределил свою жизнь. Безумно не тратил её драгоценные моменты попусту. Развивался, двигался в своём развитии вперёд, наполняя душу, вложенную в наше бренное тело, добром, милосердием, любовью.
Но ни Всевышний, ни Матушка Природа не ожидали, что человечество, которое они породили, поставили на ноги и в кого вложили разум, предполагая, что оно, став умнее, сбережёт их дары и приумножит красоту природы, будет совершать непростительные ошибки, нарушая законы Вселенной. Законы нравственности, тем самым возвращая себя в первобытное состояние. В то состояние, когда человечество ещё не могло победить в себе зверя.
Декабрь 2009 г. Москва
Нина Ильинична, словно по расписанию, проснулась ровно в шесть утра. Но, подумав, что завтрак для внучки готовить не надо, осталась лежать в постели.
– Почему время иногда летит так быстро и незаметно, а иногда тянется так долго, что приходится смотреть на часы, проверяя их работу, – думала она.
Но вскоре, решительно откинув одеяло, опустила ноги в мягкие тапочки.
– Время изменяет как наш образ жизни, так и привычки. А уж о внешности говорить не приходится, – она умылась и погрозила пальцем своему отражению в зеркале, – ладно, прощаю. Будем считать, что я ещё ничего себе. В моём-то возрасте. Зарядку делать не буду, это приобретённая привычка. А вот кофе непременно выпью. Горячего, с корицей. Это неизменная привычка. Нет, необходимость.
Нина Ильинична с грустью смотрела в окно, наслаждаясь любимым напитком.
– Серо утром, серо днём. Снег идёт, а морозец небольшой. Что это за мороз: семь, восемь градусов. В декабре. Покинули сильные морозы Москву. При таком строительстве. Придумали тоже: точечная застройка. Это же надо? Окна в окна. Пустырей, что ли, мало? Какие уж тут морозы. Паром пыхтит Москва. Москва растёт, преступления увеличиваются. Работы ребятам невпроворот. И Ниночка забегает редко и всё бегом, бегом.
С тех пор, как мать Димы Серова забрала его из больницы, Нина Ильинична ведёт беседы сама с собой. Внучка Нина, как она сказала, на время переехала в квартиру Тамары Васильевны, чтобы хотя бы некоторое время после службы находиться рядом с любимым. Нина Ильинична, конечно, согласилась с её переезд и старалась не выдавать своего сожаления по этому поводу. Она отлично понимала, как Диме сейчас тяжело. Конечно, он считает, что уже совершенно здоров после ранения и рвётся на службу. Но женщины решили: он должен до конца пройти лечение, а заодно и полное медицинское обследование. Иначе потом его невозможно будет заставить узнать правду о своём организме.
После нашумевшего дела о маньяках Коколевском и Котове, которые творили свои страшные преступления сначала на территории Черкизовского рынка, а потом и в районе Измайловского парка. Конечно, и не только из-за них произошла очередная смена руководства не только в рядах московской милиции, но и в МВД, а вместе с ней и смена многих руководителей районных управлений.
Михаил, негласный помощник подполковника Устинова, бывшего начальника Димы, стал исполняющим обязанности начальника УВД. Все надеялись, что теперь уже подполковник Дмитрий Серов после выхода на службу займёт кресло бывшего начальства. Но Дмитрий колебался.
– Я потомственный сыскарь. Землекоп. Лучше будет, если я останусь на своём месте со своим отделом. Но, с другой стороны. Если быть честным, надоело бегать. Возможно, устал. Но чувствую, что на последнем деле я сломался. Ничего, это временное. Отдохну и с новыми силами, – думал Сергей, но всё же попросил начальство дать ему подлечиться, подумать.
– Да уж. Весь в отца. Серёга тоже «рыл землю». На всё шёл, чтобы докопаться до истины, – сказал тогда полковник Метелин, но всё же предложил ему перевестись на Петровку, хотя заранее знал, что Дима откажется от его предложения.
Нина в душе была рада решению любимого. Работать вместе, возможно, хорошо, но хлопотно.
Её напрягало и то, что она никак не могла привыкнуть к дому и укладу жизни Тамары Васильевны. Нина считала мать Димы прекрасной женщиной. Но всё же она чувствовала лёгкое напряжение в их отношениях. Постоянные вздохи, когда Нина поздно возвращалась со службы, и осторожные её высказывания:
– Как ты будешь справляться с ролью жены? Матери? Надо свадьбу сыграть. Пора о ребёнке подумать. Тебе с ребёночком тянуть уже опасно.
Такие правильные напоминания портили Нине настроение и выбивали её из колеи. Дима замечал перемену в Нине, но списывал это на её усталость. А она соглашалась с его матерью и с ним и не могла позволить себе спросить у Дмитрия, почему он не делает ей предложения, чтобы на радость его мамы они и свадьбу сыграли, и деток нарожали.
– Просто я не умею переключаться. Вернее, дома отключаться от дел, – отвечала она на претензии будущей свекрови, – но я постараюсь научиться.
Нина понимала, что Тамаре Васильевне она сразу не очень приглянулась. Но, понимая и то, что любая мать хочет для своего ребёнка лучшего, прощала ей некоторые колкости, которые она стала слышать всё чаще и чаще.
– Дима, давай переедем к нам. Бабушке тоже нужно внимание, – хитрила она.
– Не обижайся на мать. Я всё вижу и понимаю. Но и я не могу её оставить. Это будет не честно по отношению к ней. Во всяком случае, сейчас.
– Тогда какой выход?
– Потерпи, я найду выход. Всё будет нормально, – заверил он её.
Наконец, подполковник Серов полностью пришёл в свою форму и, освободившись от материнской опеки, приступил к своим непосредственным обязанностям.
За совместным семейным ужином, он поделился новостью.
– Ничего не меняется. Текучка есть текучка. Сама понимаешь, – ответил он Нине, которая поинтересовалась о его первом рабочем дне после ранения.
– У меня такая же ситуация, – сказала Нина.
– Дима, а что ты умалчиваешь о главной новости? – Тамара Васильевна с улыбкой смотрела на сына.
– И какая новость тебя интересует? – удивлённо посмотрел на мать Дмитрий.
– Так у тебя теперь под твоим началом новый подчинённый, – Тамара Васильевна мельком кинула взгляд на Нину.
– Мама, откуда тебе всё известно? – Дмитрий строго посмотрел на мать и отодвинул тарелку с оставленной в ней едой.
– У меня свои источники, – хотела отшутиться Тамара Васильевна.
Нина молча продолжала есть, не подавая вида, что знает этот секретный источник. Она ещё днём владела этими сведениями. Только она не понимала, почему Дима скрывает этот факт от неё.
Новость заключалось в том, что ей днём позвонила бабушка.
– Ниночка, ты в курсе последних событий?
– Что ещё случилось?
– Тебе Дима не звонил? Вместо Устинова теперь бывший исполняющий обязанности, а в отдел к Диме прислали капитаншу из Питера.
– И что? Дима сам отказался от этой должности. Ба, ты чего у меня время отнимаешь?
– Ты смотри, чтобы у тебя жениха не отняли, а не за время переживай.
– Нина Ильинична, держите себя в руках. В чём проблема?
– В том, что теперь рядом с ним постоянно будет находиться особа женского пола.
– И что?
– А то! Что ей бы на подиуме выступать, а она с такой фигурой и красотой в сыскари подалась. Капитан Кравцова Милана Владимировна. Блондинка с длинными волнистыми волосами.
– И что? Ты советуешь мне в блондинку перекраситься? Отрастить локоны? Поменять свой имидж?
– Такие кардинальные изменения применять не следует, но задуматься тебе есть над чем.
Успокоив бабушку и отругав, что она опять обсуждает её, а теперь и Димину жизнь с Метелиным, она всё же не могла побороть в себе женское любопытство. Пощёлкав по клавиатуре компьютера, Нина быстро нашла фото капитана Кравцовой М.В.
– Действительно, очень даже симпатичная. Не знаю, как насчёт подиума, но такие лица надо в кино снимать. Странно. Отец – генерал-майор МВД, мать – майор, кадровичка. Что она в Москве потеряла? На продвижение или в ссылку? Странно. С таким-то папой? Ладно, меня это не касается.
Дима догадался, что вопросы его матери не поднимают настроения Нине.
– Мама, я, конечно, благодарен тебе за всё…– обратился он к Тамаре Васильевне.
Нина, не став смущать и без того обиженную на сына мать, поблагодарив её за ужин, прошла в комнату Димы. Чтобы не слышать, что по этому поводу думает Дмитрий, она легла в постель и сделала вид, что спит. Тем более она очень устала, и ей действительно хотелось спать.
– Мама, объясни, что происходит?
– А что происходит?
– Тебе не нравится Нина?
– Мне не нравится не Нина. А выбранная ею профессия.
– А причём здесь мой новый подчинённый? Кстати, с такой же профессией, как и у нас с Ниной?
– Твоя новая подчинённая наверняка со временем будет кабинетным работником, потому как у неё папа генерал.
– Понятно. Мама, я давно хотел сказать, что я уже в форме, так сказать: не требую ухода. Поэтому мы на днях переберёмся в мою квартиру.
– Дима, эту жилплощадь нельзя назвать квартирой. За столько лет ты бабушкину квартиру превратил в логово. Как вы там будете жить? Кто вам будет готовить? Там уборки на год хватит?
– Мам, не переживай так. Я не хотел тебе говорить раньше, но я там давно сделал ремонт. Ещё до ранения, я нанял людей, и вот вчера они всё закончили, и мы можем попытаться жить отдельно от вашей опеки. Я знал, что ты будешь против, поэтому и скрывал от тебя ремонт.
Слёзы и упрёки матери продлились до полуночи. Когда Дима тихо вошёл в комнату, то увидел, что Нина, тихо посапывая, крепко спала.
***
– Все в сборе? Настроение хорошее? – опустив глаза, отчеканил полковник Метелин, вызвав группу Нины к себе в кабинет.
– А вы его нам хотите испортить? Что случилось, товарищ полковник, – осторожно поинтересовалась Нина.
– Нина Константиновна, у нас всегда что-то да случается. Вам этого не знали? Вы в курсе, что этот год не стал каким-то особенным. Не для Москвы, не для регионов. Ни в целом для страны. Дай Бог, может, следующий будет спокойней, легче. Дожить бы без последствий.
– Валерий Михайлович, не томите. Причём уходящий год? Страна? – спросил Григорий.
– Притом, товарищ майор, что штормит не только Москву, но в целом, в общем, так сказать. Ладно. К делу. В небольшом посёлке одной из областей, у содиректора лесопилки на территории лесхоза примерно неделю назад пропали две малолетние дочери. Труп одного ребёнка вчера нашли на опушке леса со следами истязаний и изнасилования. Вам надо на месте разобраться с этим делом.
– Нам? А местные? – удивлённо спросила Нина.
– Вот и надо помочь местным, – повысив голос, раздражённо ответил полковник.
– Так Новый год на носу, – расстроенно заметила Настя.
– Всё понимаю. Но вы отличились. Теперь именно вас требуют оттуда, – полковник поднял указательный палец вверх.
– Понятно. Заказали, больше некому на Новый год париться, – ухмыльнувшись, сказала Нина, – или здесь что-то другое? Валерий Михайлович, что с этим похищением и убийством девочек что-то не так?
– Там всё не так, – ответил он, отводя глаза от Нины.
– Понятно. Что, это не первый случай похищения? Местные товарищи прошляпили несколько случаев, а теперь беда у начальства, так они зашевелились? Серийщиком запахло? Я права?
– Разговорчики! Что значит заказали? Почему сразу серийщик? Так… сообщили, что много лет назад уже было такое похищение с убийством. Возможно, повторяю, возможно, что эти преступления не связаны…
– Если не это, то тогда шантаж, выкуп. Вы сказали директор лесхоза? Лес рубят, щепки летят? Могли бы и сами разобраться, – недовольно перебил его Григорий.
– Нина… Константиновна, вот и разберитесь. Кто рубит и откуда щепки летят.
– Товарищ полковник, мы же не отказываемся, хотя очень хочется. Всё понятно.
Мы всегда готовы. Радует, что не на Чукотку придётся добираться. Далеко от Москвы?
– Дисциплина у вас! Разболтались, понимаешь… Идите с глаз моих. По прибытии на место доложить.
Все расстроенные вошли в кабинет Нины.
– А я платье новое купила, мы с Гришей и с друзьями в ресторане должны были встретить Новый год. Правда, Гриша? – расстроенно произнесла Настя.
– А я вообще молчу, меня родители прибьют. Я обещал с ними хотя бы этот праздник отметить, – заметил Александр.
– Да, дела… – вздохнул Григорий.
– Всё? Все высказались? А теперь по делу. Настя, узнайте всё об этом посёлке и о потерпевшем, этом содиректоре. Григорий Алексеевич, сообщите местным, чтобы к нашему приезду собрали все подобные архивные дела. Предупреди, чтобы без всяких там отписок, укрывательства. Александр, на вас обеспечение дороги и проживание на месте.
Оставшись одна в кабинете, Нина сообщила бабушке о предстоящей поездке.
Диме её сообщение тоже не принесло радости.
– Дима, ты сегодня меня не жди. Я забегу домой, соберу вещи. Завтра рано мы выезжаем, – предупредила она, сообщив ему новость по телефону.
***
Более пяти часов тряски по разбитой дороге в холодном автобусе прошли утомительно. Шура с Григорием всю дорогу играли в подкидного. Настя крепко спала. Нина хотела уснуть, но мешали постоянные думы о будущей жизни с Димой в квартире его матери. Воображение рисовало не очень увлекательные картинки.
На автовокзале областного центра их встречали на двух милицейских машинах, и вскоре вся группа сидела в кабинете Начальника районного УВД подполковника Семенца Ивана Степановича.
– Вот отобедайте, отдохните, а завтра с новыми силами, – Нина не дала договорить невысокому, коренастому и постоянно улыбающемуся, казалось, на первый взгляд, простоватому мужчине.
– Спасибо, Иван Степанович. Отобедаем, согреемся и, пожалуйста, сегодня отвезите нас на место происшествия. Знаете, дети… надо действовать сразу. Вторая девочка ещё не найдена?
– Да, это понятно, но пока туда-сюда и ночь. Особо не подействуешь. Неделя прошла… жаль, конечно, но сами понимаете.
– Пока ничего не понимаю. Подобные случаи у вас были? – спросила Нина.
– В том и дело. Выяснилось, что было. Но давно. Я на этой должности не так давно. Но вот стали проверять по архиву… Вы же в курсе, сейчас идёт переход от бумажного носителя в цифровой формат. Но пока не всё успеваем внести.
– Я понимаю. Значит, такие случаи были.
– Было похожее преступление. Были похищены две девочки. И тоже сестры. И нашли их в разное время. Труп первой девочки по признакам нанесения травм и её возрасту схож с нынешним трупом ребёнка.
– В чём схожесть?
– Во всём. Одной, которую нашли восемь лет. Другой, которая ещё не обнаружена… Может быть, она ещё жива? Как вы думаете?
– Вы у меня спрашиваете? Прошла неделя? Девочке сколько лет?
– Одиннадцать. Методы истязаний, изнасилование, и главное, собачий ошейник на шее найденных прежних трупов и трупа нынешнего ребёнка. И найден труп почти на том месте, где нашли и прошлый. И тоже зимой. В общем, архивное дело мы отложили для вас.
– И когда было совершено первое преступление?
– В том и странность. Давно. Двадцать четыре года назад. В восемьдесят пятом. Он что, уехал, а теперь вернулся? А может, подражатель? – тревожно спрашивал Семенец.
– Возможно. Всё возможно. Он мог отбывать срок за другое деяние. Мог уехать и вернуться. Но мог тщательно скрывать свои преступления или совершать их в других местах. Страна большая. Биологические следы преступника на теле прежних жертв были найдены? Сохранены?
– Конечно.
– Подозреваемые были?
– Вроде нет. Честно, мы вчера подняли дело из архива.
– Понятно. С делом вы не ознакомлены. Расследование не велось?
– Велось, но нам пришло указание из Москвы дело вам передать. Так, наверное, убийца уже, как и тогда, скрылся. Люди в посёлке на взводе.
– Какая численность населения посёлка?
– Чуть больше ста тысяч человек. Это раньше в посёлке при лесхозе насчитывалось больше полумиллиона жителей. А теперь и половины не осталось.
– А где же остальные?
– Где и все. Разбежались кто куда. Выживать было надо. Сами понимаете. Да и сейчас не лучше. Етишь их всех.
– Это единственное похищение детей за всё время вашей службы здесь?
– Такое преступление вообще впервые в моей практике.
– Почему сразу не обратились за помощью?
– Понимаете, дело в чём? – Степанец замялся, – Илье Игнатьевичу, это один из хозяев лесопилки, он отец пропавших девочек, так ему давно предлагал продать свою долю его совладелец. Мы сначала решили, что это шантаж. Разборки между бывшими друзьями. А вчера вот тут такое. Может, это совершил его совладелец?
– Так почему он ещё не арестован? Какие мероприятия вы проводили по выявлению преступника?
Степанец замялся.
– Как положено. Опрашиваем, допрашиваем.
– Понятно. Кто совладелец? Как с ним связаться?
– Так москвич и предлагал.
– Какой москвич?
– То есть его так кличут у нас, а имя его Антон Меньшиков. Он вообще то из наших, местных.
– Почему москвич, если из ваших?
– Жил в Москве с малолетства с родителями. Отец шишкой весомой был в Министерстве лесного хозяйства, а сын тоже по его стопам пошёл.
– Если отец шишка, что сын здесь забыл?
– Так его отец ещё в девяносто первом отошёл, умер. Наверное, сердце не выдержало. Сначала, после Павловской реформы, все его накопления накрылись. А потом, как раз перед Новым годом, Министерство лесного хозяйства упразднили, в котором он трудился. Да и сынок не подарок. В ОПГ какой-то трудился. Какое сердце выдержит? Вот и я говорю. Так сынок в свой край родимый и вернулся. Раньше они этот дом дачей называли, ну а теперь… Усадьба. Етишь ты. Что не москвич, так дворянин да боярин.
– С усадьбой, дворянами и москвичами понятно. Его проверяли?
– Да. Божится, что такой грех на душу не взял бы. Вот поэтому вас начальство попросило приехать к нам. Наверное, потому как я подмогу не просил. Думал, что своими силами справимся.
– И что? – спросил Григорий полковника.
– Что, что? – он с удивлением посмотрел на майора.
– Справляетесь? – ухмыльнулся Григорий.
– Ладно. Покажите план розыскных мероприятий. Что было проделано по поиску детей? – спросила Нина.
На лице Степанца появился румянец, он обеспокоенно и как-то смешно пыхтя, стал перекладывать на своём столе бумаги.
– Вот. Всех опросили. По всем домам прошлись. Лес вдоль и поперек прошли, ещё сильного снегопада не было. Дети как в воду канули. А вчера вот нашли одну девочку. Младшую.
– Товарищ подполковник, а какими силами вы эти обходы и вообще поиски вели, – спросил Григорий.
– Как какими? Своими.
– Понятно. Из того, что мы не можем объяснить, следует только то, что мы не можем это объяснить, – задумчиво произнесла Нина.
– Что вы сказали?
– Я сказала то, что нам бы быстрее до места добраться.
Нине показалось, что подполковник даже обрадовался такому предложению.
Просмотрев пахнущие сыростью, пожелтевшие от времени две папки с делами восемьдесят пятого года и передав их Насте, которую Нина оставила для изучения архивных дел в районе, она с местным участковым, Шурой и Григорием выехали в лесной посёлок. Всю дорогу участковый капитан Мартынов Алексей Константинович рассказывал о красотах своего края.
– Мы же с вами почти тёзки? – улыбаясь, сказал он Нине.
Она с удивлением посмотрела на него?
– Как же? Отчество у нас с вами одинаковое!
– А! Вы в этом плане, – Нина в ответ улыбнулась добродушному парню.
– Капитан, а где вы нас собираетесь поселить? – Григорий спросил у участкового.
– Да, Александр, вы решили этот вопрос? – Нина обратилась к Шуре.
– Вы не переживайте, всё решено. У нас, конечно, нет никаких гостиниц, и посёлок наш два шага по диагонали. Но для хороших людей место всегда найдётся, – успокоил участковый.
– Нина Константиновна, мы ещё в Москве с капитаном решили этот вопрос.
– Вас, Нина Константиновна, я поселю у самой доброй женщины на свете. У своей бабушки. Екатерине Ивановне. Вы будете не против?
– Ух ты! И у вас есть бабушка? – улыбнулась Нина.
– Бабушки у всех есть. Тут в чём вопрос? Главное, какие бабушки? У меня лучше всех!
– Ну, знаете, это спорное предположение. Я тоже живу с бабушкой. Да, вот так-то. А Настя когда вернётся из района, куда её поселите?
Нину удивило, что в помощь группе был определён местный участковый, а не оперативник. Но когда Степанец сказал, что Мартынов дослужился до капитана на должности оперативника, и так как он сам житель посёлка, то от него больше будет пользы, чем от любого другого опера, Нина успокоилась.
– Он и всех жителей, и местность знает, как свои пять пальцев.
Слушая успокоительные речи капитана, Нина решила, что им повезло с Мартыновым.
– Дальше видно будет, – подумала она, – лишь бы моя интуиция в определении людей не подвела меня.
– Да не переживайте и Насте постелька нашлась. Будете вместе в доме бабушки, в тепле и сытости.
– Да мы и в столовой можем питаться, – заметила она.
– Товарищ подполковник, вы только наших людей не обижайте. Как говорится, чем богаты, тем и рады. И никакой столовой у нас и в помине нет. А бабуля моя так вообще старой закалки. И обогреет, и накормит.
– А мы где будем? – удивлённо спросил Григорий.
– А вас прошу в мой новый дом. Большой, основательный. Так что места всем хватит.
Чем дальше милицейский УАЗик двигался от районного центра к посёлку, дорога становилась всё хуже и хуже. В отличие от Москвы и даже от района, здесь снег выпал основательно, казалось, больше нормы.
– У нас лес вокруг. По обе стороны дороги не тайга, но заповедник. И едем мы не в город, а в лесной посёлок. Народ, конечно, поубавился. Остались в основном пенсионеры, да те, кому некуда ехать. Но ничего. Живём. У нас магазин имеется, даже почта и сберкасса при ней имеется. Церковь восстанавливаем. Людей мало, конечно. Приезжих прибавилось. Но как-то живём. Мы ещё ничего. Столица, можно сказать, рядом. Да что нам столица? Сейчас что с неё взять. Так тряпки на рынках. Так денег особо нет ни у кого. Все, кто остался в посёлке, на своём подсобном хозяйстве выживают. Так и держимся. Живём, народ у нас дружный. Дом культуры вот Антоха помог отремонтировать.
– Это Меньшиков? Местный мафиози? – спросила Нина.
– Антоха? Мафиози? Это кто вам такое брякнул?
– Ну как же? Он же в ОПГ каком-то в девяностых был.
– Да нигде он не был. Ему лет сколько было в этих девяностых? В девяносто первом, когда отец его умер, ему всего-то тринадцать стукнуло. Так мы почти ровесники с ним. Нет, Антоха нормальный парень. С головой на плечах. «Я так думаю», – улыбаясь, произнёс капитан, подражая любимому артисту.
– Интересно, что к нему, к этому Меньшикову, имеет Степанец? Ладно, сегодня сил нет что-то думать и решать. Завтра с утра разберёмся, – подумала Нина.
Участковый остановил автомобиль у бревенчатого дома. Простой деревянный забор из невысокого штакетника. Деревья, усыпанные снегом, блестели серебром при свете необычайно большой круглой луны. Казалось, пойдёшь по тропинке в сторону луны, которая словно с небес спустилась на Землю, и попадёшь на неё без всяких ракет. Над крышей вился дымок. И весь этот вид казался волшебным образом, спустился с картины Куинджи.
Алексей открыл дверь, и в лицо сразу повеяло теплом от растопленной печки. Ароматом чего-то вкусного.
– Как в сказке, – не удержалась Нина, ожидая встретить такую же бабульку, как из старых добрых фильмов своего раннего детства.
– Проходите, проходите, гости дорогие, – послышался моложавый голос Екатерины Ивановны.
На вид бабулька Алексея, как он её называл, выглядела моложе Нинины Ильиничны. Стройная для своих лет, в простеньком домашнем платье и накинутой на плечи вязанной шалью, она передала внуку большой пакет с пирожками и простилась с ним, а Нину провела в комнату, где стояла большая деревенская печь.
Между двух окон стоял покрытый скатертью стол, на котором красовались румяные пироги. Из симпатичных розеток веяло ароматом клубничного варенья, мёда. С краника электрического самовара мерно капал в чашку кипяток.
– Проходите, проходите. Вот ваша комната. Обустраивайтесь. У нас водопровод, можно умыться, принять душ с дороги. Вода, правда, то есть, то нет. А завтра баньку истопим. Настя завтра прибудет?
– Спасибо, Екатерина Ивановна, нас, видно, заочно познакомили. У вас очень уютно. У Насти пока дело в Управлении.
Нина подготовилась ко сну, и вместе с хозяйкой они сели за стол пить чай.
– Ниночка, вы такая молодая, а уже имеете такое высокое звание. Что-то неординарное раскрыли? Если это секрет, то ничего, я и так понимаю, что не просто так вы его получили.
– Если честно, особо рассказывать нечего. Тогда вся моя группа отличилась. Всех повысили в звании. Вспоминать не очень хочется в такой чудесный вечер. Но если кратко. Всю группу отметили за раскрытие и ликвидацию маньяка.
– Да. Откуда они берутся? А вы приехали по поводу детей Скоробеева? Поэтому вас и прислали, что уже опыт имеется. Давно пора разобраться.
– Давно? А что, ещё были случаи пропажи людей?
– Ниночка, поздно уже. Я думаю, у нас с вами будет ещё время потолковать. Вижу, у вас глаза закрываются.
От тепла, которое исходило от печи, от горячего чая с мёдом и вкусных пирогов, Нине казалось, что она тает. Она вошла в маленькую комнатку с одной кроватью и тумбочкой, на которой стояли большие настольные часы, легла на кровать и смотрела в небольшое оконце, где на тёмном небе моргала ей всегда преследующая её Венера.
Глава 2 https://ok.ru/avroraproza/topic/157879343552656