Они встретились здесь, на Владимирской горке. Случайно. И полюбили друг друга с той первой, всепоглощающей страстью, которая бывает лишь раз в жизни и кажется вечной. Их встречи были тайными – разница в социальном положении, строгие нравы того времени. Но каждый вечер, когда сумерки окутывали Киев, они приходили сюда, на свою скамейку под старым клёном, с которой открывался самый красивый вид на реку. Говорили о будущем, читали стихи, мечтали. И клялись друг другу в вечной любви, здесь, под молчаливым взглядом бронзового Владимира, крестившего эту землю. Они верили, что их любовь сильнее времени, сильнее любых преград. А потом пришла война. Первая Мировая. Леонтия, как и многих его сверстников, забрали на фронт. Ирина провожала его здесь же, на Владимирской горке. Слёзы, обещания вернуться, страх и надежда. Она приходила сюда каждый день, смотрела на восток, ждала писем, молилась всем известным и неизвестным богам. Письма приходили всё реже. А потом пришло одно – казённое, с сухими словами соболезнования. Леонтий пал смертью храбрых где-то в Галиции. Мир для Ирины рухнул. Она не плакала – слёз не было. Была только пустота и ледяной холод в душе. Она снова и снова приходила на их скамейку под старым клёном. Сидела часами, глядя на Днепр, вспоминая его улыбку, его голос, его стихи. Она говорила с ним, словно он был рядом. И однажды, в особенно тихий, лунный вечер, она почувствовала – он действительно рядом. Лёгкое дуновение ветра, которого не было. Едва уловимый запах его табака. Ощущение его руки на её плече. Его дух, не в силах покинуть её, не в силах оставить место их любви, вернулся сюда. Или никогда не уходил. Ирина не испугалась. Она обрадовалась. Это было безумием, но это было их безумием. Она знала, что люди её не поймут. Но ей было всё равно. У неё снова был он. Она приходила сюда каждый день, до конца своей долгой, но одинокой жизни. Говорила с ним. Читала ему свои стихи, которые начала писать после его гибели. Рассказывала о том, как меняется город, как уходят старые друзья, как рождаются новые надежды. А он… он слушал. Его присутствие было её утешением, её тайной, её вечностью. Когда пришёл её час, много лет спустя, она попросила, чтобы её похоронили так, чтобы с её могилы была видна Владимирская горка. Её последней мыслью была встреча с ним, теперь уже навсегда. И они встретились. Их духи, их любовь, их верность сплелись воедино, растворились в самой атмосфере этого места. Они не стали грозными призраками или неупокоенными тенями. Они стали… частью души Владимирской горки. Её тихой песней. Её невидимым оберегом. С тех пор они здесь. Всегда вместе. Их нельзя увидеть обычным зрением, но их можно почувствовать. Влюблённые, приходящие на эту гору, иногда ощущают внезапный прилив нежности, необъяснимую лёгкость на сердце, желание говорить друг другу самые важные слова. Художники находят здесь особое вдохновение. Поэты – нужные рифмы. Говорят, если в тихий вечер посидеть на той самой старой скамейке под клёном и прислушаться, можно услышать их шёпот в шелесте листвы. Шёпот о любви, которая сильнее смерти. О верности, которая длится вечность. О том, что даже в самом обычном киевском парке есть место для чуда и для историй, которые не заканчиваются никогда. Леонтий и Ирина, вечные влюблённые Владимирской горки, всё так же смотрят на свой город, на свой Днепр. И их тихая, неугасимая любовь продолжает согревать сердца тех, кто ещё умеет любить и верить. Автор Игорь Максименко ТЕПЕРЬ ИХ ДУШИ ПОЮТ В УНИСОН С ГОРОДОМ