Разные пути к эшафоту ........................................................................................................................

Когда заходит речь о высших советских офицерах, перешедших во время Великой Отечественной войны на сторону немцев, все обсуждения обычно сводятся к фигуре командующего Русской освободительной армии (РОА) и бывшего генерал-лейтенанта Красной армии Андрея Андреевича Власова.
Между тем биографии многих его коллег складывались не менее драматично, и при ином раскладе их имена тоже могли бы стать символами предательства.
Формирование РОА началось только в ноябре 1944 года, после создания Комитета освобождения народов России (КОНР), позиционировавшегося как правительство «союзной» Третьему рейху державы.
Создавалось это воинство из самых разнообразных подразделений, укомплектованных не только бывшими советскими гражданами, но и теми, кто покинул родину еще в годы Гражданской, и даже-разного рода националистами с окраин русско-советской империи.
Поставив во главе РОА Власова, фашисты руководствовались тем, что он являлся самым высокопоставленным и авторитетным из находившихся у них в плену военачальников, если не считать генерал-лейтенанта Дмитрия Михайловича Карбышева (1880-1945). Но Карбышев сотрудничать с врагами отказался категорически, за что и был зверски убит в концлагере Маутхаузен. Зато к услугам фашистов была галерея других весьма колоритных персонажей.
ГЕНЕРАЛ НКВД БЕССОНОВ
Особо упорно за благосклонность немцев боролся генерал Иван Георгиевич Бессонов (1904-1950), который, руководствуясь непонятно какими критериями, считал себя «выше Власова как в интеллектуальном, так и в нравственном отношении». Возможно, снобизм Бессонова объяснялся тем, что происходил он не из крестьян, а из пролетариев и сделал карьеру в войсках чекистского ведомства. Правда, боевой опыт у него был намного скромнее. Гражданскую Бессонов просидел где-то в канцеляриях. Зато в 1934 году побывал советником в Китае на территории непризнанной Восточно-Туркестанской республики, где у власти находилось ориентированное на Кремль правительство. Стоит отметить, что Власов тоже был военным советником в Китае, но в 1938 году и не в Восточном Туркестане, а при Чан Кайши, лидере Гоминдана.
Однако вернемся к Бессонову. В 1939 году он возглавил отдел боевой подготовки Главного управления пограничных войск НКВД СССР, а когда пришел приказ отправляться на войну с финнами, внезапно заболел, был заподозрен в симуляции и сослан в забайкальскую тмугаракань командовать тамошним пограничным округом.
Правда, фашистское нападение Бессонов встретил уже на западной границе в должности начальника штаба 519-й стрелковой дивизии.
26 августа 1941 года при выходе из окружения сдался в плен охране немецкого медсанбата.
С фашистами начал сотрудничать сразу и охотно. Сначала составлял аналитические записки, затем предложил организовать политический центр по борьбе с большевизмом. Собственную армию ему создать не позволили, но сформированные из пленных подразделения использовались для борьбы с партизанами, для разведки и диверсий в тылу Красной армии.
Бессонову, например, принадлежала идея поднять с помощью парашютных десантов восстания в лагерях ГУЛАГа. Кроме того, Иван Георгиевич выступал в роли теоретика, писал брошюры о будущем России, хотя не отказывался услужить своим хозяевам и по мелочи. Например, в качестве подсадной утки он пребывал в одной камере с сыном Сталина Яковом Джугашвили.
И лишь в одном он немцам не уступал: ни в коем случае не хотел подчиняться Власову, хотя тот как-никак был в Красной армии не генерал- майором, а генерал-лейтенантом.
Одержимый честолюбием Бессонов не хотел понимать, что армеец во всех отношениях выглядит для немцев предпочтительней бывшего чекиста, экстравагантные проекты которого к тому же заканчивались неудачей. Две десантные группы (40 и 12 человек), высаженные по его почину в Коми АССР, были быстро уничтожены, не успев поднять никакого восстания. Отдель
ных агентов вылавливали, либо они сами являлись к чекистам с повинной.
В июне 1943 года, отправившись в Берлин на встречу с Власовым, Бессонов и двое его соратников были арестованы. Подумать над своим поведением они могли в концлагере Заксенхаузен, где, впрочем, содержались в санаторных условиях.
Оказавшись в мае 1945 года у американцев, Бессонов, как ни странно, попросился в Советский Союз, где, видимо, собирался доказать свою полезность бывшим коллегам. Чекисты занимались им до августа 1950 года. И кстати сказать, приговорен он был не к повешению, а к более почетной казни - расстрелу.
БОГДАНОВ И БУДЫХО. НЕУДАЧЛИВЫЕ КОНТРРАЗВЕДЧИКИ
Среди тех, кто особо целеустремленно выслуживался перед немцами, одно из призовых мест принадлежало генерал-майору, бывшему командиру 48-й стрелковой дивизии Павлу Васильевичу Богданову (1900-1950).
Уроженец Орла, потомственный прблетарий, он вступил в Красную армию в 1918 году и получил пороховой опыт во время боевых действий на Украине, где ему пришлось повоевать и с белыми, и с национаписта- ми-петлюровцами. Постепенно, ничем особо не отметившись и вовремя отмежевываясь от «врагов народа», Павел Васильевич дослужился к 1940 году до генерал-майора.
Дивизия, которой он командовал,была перемолота в первые недели войны, во время разгрома, который группа армий «Центр» устроила Западному фронту на территории Белоруссии.
Богданов, по данным НКВД, сдался в плен добровольно 17 июля
1941 года и сразу начал демонстрировать немцам свою преданность,, выдавая пленных политработников и составляя пропагандистские листовки.
Осенью 1942 года он подал рапорт с просьбой зачислить его рядовым в созданную из военнопленных «дружину № 2», предназначенную для борьбы с партизанами. Рядовым его, конечно, не взяли - сделали начальником контрразведки. А дальше произошла неприятность: непосредственный начальник Богданова - бывший полковник Красной армии Владимир Владимирович Гиль-Родионов - перешел со всем своим соединением к партизанам. Павла Васильевича, не хотевшего переходить, взяли с собой силой. Далее им занимались компетентные органы. Приговор оказался вполне ожидаемым - высшая мера наказания.
Своеобразным зеркальным отражением судьбы Богданова является судьба Александра Ефимовича Будыхо (1893-1950). Тоже потомственный пролетарий, белорус по национальности, он поступил в Красную армию, уже успев выслужиться в армии царской до чина поручика. Сражался на Украине и на Урале. После Гражданской окончил все, какие надо, командирские курсы. Не имел взысканий. Великую Отечественную встретил в звании генерал- майора и в должности командира 171-й стрелковой дивизии Киевского военного округа.
После киевской катастрофы в сентябре 1941-го, будучи дважды раненным, передал командование начальнику штаба и решил выбираться из «котла» самостоятельно с адъютантом и двумя бойцами. Попал в плен и после некоторых колебаний принял предложение генерала Бессонова возглавить контрразведку «Политического центра борьбы с большевизмом», а после ареста шефа нашел теплое место штаб-офицера по обучению и подготовке при 710-м «восточном» полку. Однако 10 октября 1943 года два батальона полка перебили немецких командиров и ушли к партизанам. Будыхо, решив, что в его «ни сном ни духом» фашисты все равно не поверят, тоже перебрался на советскую сторону. Доказать, что ничего плохого советской власти он не сделал, у Александра Ефимовича не получилось. Приговор был все тот же стандартный - высшая мера.
«ПОПОВСКИЕ ДЕТИ» И ДВОРЯНЕ
Благополучно избавившись от соперников и приступив к созданию РОА, Власов обзавелся двумя штатными пропагандистами. На этих ролях у него подвизались бывший генерал-майор Иван Алексеевич Благовещенский (1893-1946) и бывший полковник Михаил Алексеевич Меандров (1894-1946).
Благовещенский происходил из семьи священника, в царской армии дослужился до штабс-капитана. Перейдя к большевикам, ничем особым себя не проявил, но тихо делал карьеру как офицер берего
вых частей. В конце июня - июле 1941 года руководил одним из участков обороны Лиепаи. При попытке выхода из окружения был захвачен латышскими националистами из подразделений «айзсаргов». В РОА возглавлял пропагандистскую службу. Оказавшись на захваченной американцами территории, вступил в контакты с советскими представителями, вероятно рассчитывая предложить свои услуги. Его пригласили на автомобильную прогулку и вывезли в советскую зону.
На суде оправдывался тем, что в антисоветскую организацию, возглавляемую Власовым, вступил, хотя и не имея на это прямых указаний от советских органов, с целью подрыва этой организации изнутри, с целью «разлагательской работы». Поскольку конкретных примеров «разлагательской работы» он не привел, был повешен вместе с Власовым.
Меандров, как и Благовещенский, происходил из семьи священника и дослужился в царской армии до капитана. Войну встретил в должности заместителя начальника штаба 6-й армии. Служение немцам начинал вместе с Бессоновым, но вовремя переметнулся к конкуренту. Был непосредственным начальником Благовещенского и одновременно руководил созданной в РОА офицерской школой. Затем фактически стал руководить всей кадровой работой. Получил от Власова звание генерал-майора и... вместе с ним был судим и повешен.
Аналогичный финал ждал и Федора Ивановича Трухина (1896-1946), который отличался от своих подельников тем, что имел дворянское происхождение и относился к числу немногих советских генералов, так и не вступивших в коммунистическую партию.
Прадед его был участником Бородинского сражения, кавалером ордена Святого Георгия 4-й степени, пермским городничим. Отец - действительный статский советник - вместе со старшим сыном Иваном (бывшим кавалергардом) в 1919 году расстрелян за попытку организации антибольшевистского восстания в Костромском уезде.
Удивительно, но с такой родословной Федор Иванович занимал ответственные посты, преподавал в Академии Генерального штаба, стал генерал-майором и встретил Великую Отечественную войну в должности заместителя начальника штаба Северо-Западного фронта.
Из всех власовских генералов, включая самого Власова, он оказался единственным, кто не просто сдался в плен, пусть даже и воспользовавшись удобным случаем, а целенаправленно перебежал к фашистам (на пятый день боевых действий), да еще и прихватив штабные документы.
В октябре 1944 года в качестве начальника штаба руководил формированием РОА, успев создать только две дивизии. Был захвачен и передан советской стороне 7 мая 1945 года чешскими партизанами, после чего разделил судьбу Власова.
ОНИ «пошли ИЗ-ЗА СУПА»
Замыкают список тех, кто сидел с командующим РОА на скамье подсудимых, бывшие генерал-майоры Дмитрий Ефимович Закутный (1897-1946) и Василий Федорович Малышкин (1896-1946).
Закутный происходил из так называемых иногородних крестьян Донской области. Довольно активно участвовал во многих событиях, описанных в «Тихом Доне», но по причине безграмотности вечно оттирался на вторые роли. После Гражданской повысил свой образовательный уровень и встретил Великую Отечественную в должности командира 21-й стрелковой дивизии.
Через месяц боев он занял место погибшего командира 21-го стрелкового корпуса генерала Борисова, но совершить чуда не смог и с остатками разгромленного соединения оказался в плену у противника. О мотивах его предательства другой прислужник фашистов высказался коротко: «Этот пошел из-за супа. Это точно. Идейности в нем никакой не было». Серьезных должностей не занимал, но именно Закутному Власов поручил наладить контакты с американцами. Янки с ним пообщались и через месяц передали Советскому Союзу.
Малышкин больше подходил на роль «идейного». Происходя из семьи бухгалтера, он верно служил советской власти, но в 1938 году, под занавес репрессий, был арестован по стандартным обвинениям в участии в антисоветском заговоре и шпионаже. На суде отказался от данных под пытками показаний и, угодив под кампанию реабилитации, был восстановлен в звании.
Но пребывание в застенках, видимо, отразилось на его мировоззрении. В плен он попал в октябре 1941 года, будучи начальником штаба окруженной под Вязьмой 19-й армии. Стал правой рукой генерала Власова и тоже пытался вести диалог с американцами. Поняв, что диалога не получается, но стремясь доказать свою полезность, начал писать для них аналитические записки.
В марте 1946 года, поняв, что ничего более интересного от него не получишь, янки передали его представителям советского командования. На суде пытался выступать с политическими заявлениями, но поскольку процесс был закрытым, никакого эффекта это не дало.
РАСТРАТЧИК И НЕСОСТОЯВШИЙСЯ ОТРАВИТЕЛЬ
Отдельный процесс был организован над бывшим генералом Красной армии Андреем Никитичем Севастьяновым (1887-1947) и бывшим полковником Владимиром Гавриловичем Арцезо (1898-1947), получившим генеральское звание уже в армии Власова.
Жизненный путь Севастьянова напоминал американские горки. В царской армии он дослужился до штабс-капитана, имел несколько орденов, включая престижный Георгий 4-й степени. В Гражданскую служил в Главном артиллерийском управлении Красной армии, но после окончания войны демобилизовался и стал бухгалтером. В 1924 году за незаконные валютные операции был выслан из Москвы, в 1927-м получил семь лет за растрату. В 1938-м, снова угодив под следствие за растрату, перешел на нелегальное положение.
В начале Великой Отечественной войны под собственным именем записался в народное ополчение, а через два месяца уже в звании комбрига стал начальником артиллерии 226-й дивизии. Можно предположить, что он явился в соответствующие органы с повинной и
там решили амнистировать опытного военного, тем более что в трешках его не было никакой политики. Попал в плен в сентябре 1941 года во время киевской катастрофы. Сотрудничество с фашистами начал в военностроительной организации Тодта, занимаясь возведением укреплений. В РОА ведал материально-техническим снабжением.
Надо полагать, чекисты занимались им больше, чем другими, из-за зигзагов его биографии.
Судимый вместе с ним Арцезо пристального внимания компетентных органов не удостаивался. В плен попал в мае 1942 года под станцией Лозовая, будучи заместителем командующего 57-й армией по тылу.
Но больше всего интриговал чекистов Михаил Васильевич Богданов (1897-1950). Службу в Красной армии он начал в 1919 году во время обороны Петрограда от войск Юденича.
К немцам попал в плен в августе 1941 года подУманью, будучи командующим артиллерией 8-го стрелкового корпуса, выразив согласие сотрудничать с фашистами, работал в организации Тодта. В июле 1943 года на него вышел руководитель партизан Минско-Борисовского района майор госбезопасности Пастухов. Действуя по заданию Центра, он предложил Богданову искупить вину, отравив генерала Власова.
Угостить своего начальника ядом у Михаила Васильевича не получилось, притом что в РОА он поднялся до должности начальника артиллерийского отдела штаба.
Советским войскам Богданов сдался 8 мая 1945 года в Чешских Бу- дейовицах. И в течение последующих пяти лет агент МГБ «Гвоздь» убеждал следователей, что убить Власова у него не было никакой возможности. Убедить не удалось.
КОМДИВ-1 БУНЯЧЕККО
Самой значимой боевой операцией РОА стало освобождение в начале мая 1945 года Праги... от вермахта.
Таким образом власовцы пытались дистанцироваться от нацистов и получить основание, чтобы просить политического убежища у англо-американцев. Власов помогать пражским повстанцам не хотел, так что в поход отправилась только 1-я дивизия РОА под командованием бывшего полковника Красной армии Сергея Кузьмича Буняченко (1902-1946). По возрасту он был всего на год младше Власова. По национальности - украинец. Советской власти верой и правдой служил с 1918 года. Сражался и со своими соотечественниками-петлюровцами, и с басмачами, и с японцами в 1938 году на Хасане. Карьера его не отличалась особой стремительностью, но складывалась вполне благополучно.
К началу Великой Отечественной войны Буняченко был начальником штаба 26-го стрелкового корпуса, а в марте 1942 года, в период битвы за Кавказ, получил в самостоятельное командование 389-ю стрелковую дивизию. Но лавров он не снискан и уже s августе, угодив под трибунал, был приговорен к расстрелу, замененному, впрочем, 10 годами лагерей с отсрочкой исполнения наказания.
Вина его заключалась в том, что при отступлении на участке Моздок - Червленная он преждевременно отдал приказ взорвать мост через Терек, что привело к окружению и гибели нескольких подразделений.
Вообще-то, приговор нельзя назвать слишком суровым, тем более что Буняченко дали возможность реабилитироваться в качестве командира 59-й отдельной стрелковой бригады. Но реабилитироваться не удалось, бригаду разбили, а перед ее командиром снова замаячил трибунал, спасаясь от которого он сдался румынской разведгруппе.
Поняв, что обратного хода нет, Буняченко связал свою судьбу с Власовым. Вместе они и отправились на виселицу.
Интересно, что многие из упомянутых выше персонажей были казнены не вместе с Власовым, а спустя четыре года - в 1950-м. То есть разбирались с ними серьезно и основательно, словно под лупой разглядывая нюансы поведения во вражеском лагере и, конечно же, выявляя все связи. А главное, генералиссимусу хотелось понять, почему те, кто считался надеждой и опорой страны, стали предателями. Но понял ли он это, осталось неизвестным.
Дмитрий МИТЮРИН