ГРУППА «СИГМА».

ПОГРАНИЧНЫЙ СПЕЦНАЗ… КОТОРОГО УЖЕ НЕТ. В ЕГО СОЗДАНИИ ПРИНИМАЛИ УЧАСТИЕ И ОФИЦЕРЫ «АЛЬФЫ». Часть 2-я
Первая командировка выпала «сигмовцам» в Дагестан.
Вспоминает Игорь Митрофанов: «15 июля 1995 года директор ФПС направил нашу группу в первую командировку на Кавказ. К этому времени в московском подразделении было около 15 человек, в краснодарском – человек десять. Основной задачей командировки было проведение боевого слаживания, проверка возможностей группы по выполнению поставленных задач. В Дагестан мы вылетели без оружия и снаряжения, в гражданской одежде. Всем необходимым нас должен был обеспечить на месте Каспийский пограничный отряд. Здесь мы получили камуфляж и оружие. Снаряжение изготовили сами в течение двух недель, проявляя чудеса рукоделия.
Перед нами стояла задача провести стажировку на границе Чечни и Дагестана, так как обеспечение безопасности этой административной границы было поручено погранвойскам.
На начальном этапе командировки мы решали задачи физической подготовки, совершая марш-броски в горных условиях, приводили оружие к нормальному бою и выполняли упражнения учебных стрельб.
Когда задачи начального периода командировки были в целом выполнены, я провел боевую стажировку. Для этого мы вылетели в район населенного пункта Дылым и разместились на базе пограничной мотоманевренной группы. Здесь мы провели несколько выходов на границу для патрулирования и ведения разведки. Однако наше появление в районе не осталось без внимания разведки чеченских боевиков. Мы прибыли на вертолетах и отличались внешне от местных пограничников ММГ. За нами сразу было установлено наблюдение, поэтому, чтобы скрыть наш выход, мы покинули расположение ночью. Обнаружив наше отсутствие утром, наблюдатели пришли в недоумение. Мы же тем временем вышли к границе и далее, не скрываясь, совершили суточный марш вдоль нее. В этот раз мерам маскировки мы уделяли минимум внимания, поскольку мне надо было понять возможности подразделения и маршевую втянутость бойцов. Эта командировка помогла понять, что мы находимся на верном пути.
Программа подготовки и вооружение «Сигмы»
Программу подготовки новый командир разрабатывал сам. Это было нечто среднее между программой подготовки пограничников и подразделений антитеррора.
В планах было и создание на базе группы «С» единого учебного центра спецназа погранвойск, где была бы отработана программа подготовки личного состава для всех пограничных спецподразделений, включая взводы и группы. Офицеры много работали над созданием и развитием тактических приемов для спецназа погранвойск, которые бы позволяли успешно решать стоящие перед ними специфические задачи, которые ранее не решал никто.
Вооружение у «сигмовцев» в ту пору было обычное стрелковое. После первой командировки в группу поступили пистолеты ПМ, автоматы АК-74 с подствольными гранатометами ГП-25, снайперские винтовки СВД, пулеметы ПКМ. На начальном этапе спецвооружения не было. По указанию директора ФПС командир группы с начальником вооружения выехали в Климовский ЦНИИ «Точмаш». После их поездки была организована выставка вооружения. Осмотрев представленные образцы, генерал Николаев дал указания на поставку в группу спецоружия. Так в «Сигме» появились автоматы «Вал» и снайперские винтовки «Винторез».
Создание взводов разведки и групп спецразведки
Формирование взводов и групп специальной разведки было поручено подполковнику Сергею Ососову, имевшему опыт боевых действий в Афганистане, где он служил в 350-м гвардейском парашютно-десантном полку 103 вдд. Численность взвода составляла до 30 человек. Все они были прапорщиками. Единственным офицером был командир.
Личный состав взводов отбирали из контрактников, которые ранее проходили службу в ВДВ, морской пехоте и также пограничных войсках. Отбор проводил лично, особое внимание обращал на морально-волевые качества. Отобранный личный состав проходил подготовку в школе прапорщиков учебного полка спецназа ГРУ. Второй этап проходил уже непосредственно в полку.
Первый взвод был сформирован на Кавказе. Следующий в Таджикистане, за ним последовали Северо-Запад и Дальний Восток.
Командиров взводов отбирала комиссия, в основном из офицеров погранвойск. Правда, в Таджикистане людей отбирали из состава офицеров 201-й базы, попавших под сокращение. Здесь командиром стал бывший офицер спецназа ГРУ Сергей Раковский.
Взводы разведки решали задачи, которые были характерны для соответствующего региона. Так, например, в Северо-Западном округе основной бедой была контрабанда. Выполнялись и задачи по обеспечению безопасности оперативных органов и руководства.
Взводы подчинялись начальнику разведки штаба округа и являлись резервом командующего.
Что касается групп специальной разведки, то их численность была в пределах 15 человек. Штатная категория командира, как и во взводах окружного подчинения, была «майор». Это свидетельствовало о том, что должности эти равноценны и отличаются лишь уровнем подчинения (группы действовали в интересах погранотряда). Личный состав групп на начальном этапе был набран из призывников с последующей заменой на военнослужащих по контракту. Группы подчинялись начальнику разведывательного отдела пограничного отряда.
Учебные сборы на Памире
В целях повышения выучки через месяц после завершения комплектования с вновь созданными подразделениями были проведены сборы на Памире. Вот что рассказывает о том периоде Сергей Ососов, непосредственно готовивший и проводивший учебные занятия: «Сборы я организовывал на Мургабе. Это Восточный Памир. Городок состоял из глинобитных дувалов, наподобие афганских. Высота над уровнем моря – около 3000 метров. Лунный ландшафт, по которому бродят яки и пасутся на высохшей траве бараны.
Здесь мы собрали все группы спецразведки погранотрядов в Таджикистане: Московского, Пянджского, Калайи-Хумбского, Ишкашимского, Хорогского и Мургабского. В программу сборов, рассчитанную на один месяц, входили занятия по тактико-специальной подготовке, минно-подрывному делу, огневой подготовке и другим военным дисциплинам, необходимым в боевых условиях. Сборы завершались суточными учениями с 25-километровым маршем в очень сложных условиях высокогорья.
В ходе марша по горам отрабатывались тактические задачи. Одна группа проводила засаду, другая вела поиск. Из-за резко континентального климата перепад температур достигал десятков градусов: жара днем и мороз ночью.
Примерно в 2 часа ночи группы должны были собраться для приема пищи и отдыха в намеченном пункте сбора. Не все справились успешно с физическими нагрузками. Хорошо показала себя группа Московского и Хорогского отрядов.
Я собрал командиров групп и приказал организовать отдых личного состава с выставлением охранения. Разрешил разводить костры, но с соблюдением правил маскировки, организовать прием пищи и ночлег. Несмотря на то, что личный состав тогда еще не имел спальных мешков и палаток типа «Памирка», никто не замерз и не обморозился».
Боевое применение
О первом боевом применении спецподразделений погранвойск рассказывает Игорь Митрофанов: «В ноябре-декабре 1995 года нас вновь направили в Дагестан. Мы прилетели и разместились в населенном пункте Какашура, это в часе езды от Махачкалы. В то время там было довольно спокойно. Мы организовали боевую учебу. Основным требованием в подготовке подразделения было умение действовать и думать нестандартно, избегать шаблонов.
Например, на занятиях по организации засады я предлагал своим подчиненным разместиться на определенном участке местности, одновременно обеспечив и собственную безопасность, и маскировку в засаде. Сам шел проверять через пару часов. Условие было простым, если я смогу их обнаружить раньше, чем они меня, значит, их ждет марш-бросок с полной выкладкой, если наоборот – хороший офицерский ужин. На начальном этапе мои подчиненные мыслили стандартно и не учитывали, что я могу появиться там, где пройти непросто, и сосредоточивали основное внимание на дорогах и тропах, полагая, что командир в гору не полезет. Но их ждало разочарование и марш-бросок. Постепенно они приучились учитывать все, даже, казалось бы, невероятные варианты развития событий.
Организовав учебу подчиненных, я прибыл к начальнику оперативно-войскового отдела погранвойск в Дагестане для согласования места проведения пограничной спецоперации. Вариантов было два: на море и на суше. Но генерал решил, что сейчас проведение такой операции на суше для него более актуально. На границе с Азербайджаном находились автомобильный и железнодорожный пункты пропуска, где, по его словам, не все было благополучно. Здесь пограничники не выполняли своих задач, вступали в сговор с нарушителями.
Совместными усилиями мы с ним разработали спецоперацию. Отработав ее замысел, мы с ним съездили на рекогносцировку одного их этих пунктов пропуска. Не разъясняя ни моего звания, ни должности, он указал начальнику пункта на меня и сказал, что необходимо выполнять все мои указания. Когда тот поинтересовался, кто я такой, генерал прямо и жестко ответил, что это не его дело.
С наступлением темноты на машине мы отправились в сторону границы и, недоезжая километра, спешились и укрылись в кустарнике. Недалеко от пункта пропуска находилась березовая роща, где и проходили нарушители. Определив фронт действий по 500 метров вправо и влево, я распределил своих людей по три человека, наподобие пограничного наряда, показал им, куда скрытно выйти и где в дальнейшем ждать моего сигнала. Сам же пешком отправился на пункт пропуска. Уже приближаясь к нему, получил сообщение по радио от своих нарядов о выходе в назначенное место.
Увидев меня, капитан был крайне удивлен и вновь попытался задавать вопросы, на что вновь получил ответ, что это не его дело. Его дело выполнять мои распоряжения.
По моему требованию он снял с пограничного контроля свои наряды. Я же выставил свои, и мы за одну ночь задержали 32 нарушителя и передали их нашим разведчикам.
Утром мы отбили телеграмму генерал-полковнику Николаеву о достигнутом результате. Слух об этом разлетелся мигом. В Дагестане мы жили в палатках. Едва я вылез из нее, ко мне подошли два местных жителя в папахах: «Командир, пропусти две фуры. Даем по пять тысяч долларов за каждую». Я тут же отдал приказ их задержать. Никогда в жизни не видел, чтобы люди по пахотному полю бегали с такой скоростью.
На следующую ночь мы повторили наши действия, но задержали лишь пять человек, а спустя еще сутки – только одного. Далее мы демонстративно собрались и уехали в Какашуру… а на наше место вышли группы разведчиков, которых готовил Сергей Ососов. И снова 25 нарушителей…
Спустя год, в декабре 1996-го, подразделение было вновь направлено на этот же участок, в тот же пункт пропуска. Сработали успешно: в результате был задержан сотрудник иностранной спецслужбы, который нелегально перешел границу».
После создания в системе ФПС спецподразделений больше ни единого нападения на российские пограничные заставы не случалось. О том, как это было сделано, организовывавшие работу спецназа люди в настоящее время стараются не рассказывать. Не пришло еще время. Как не пришло оно и для рассказа о многих боевых операциях, которые выполняли эти подразделения.
Тем не менее о некоторых задачах, которые приходилось решать бойцам группы «Сигма», нам стало известно из рассказа Игоря Митрофанова: «В конце мая 1996 года меня вызвал новый заместитель директора ФПС и поставил задачу. 27–28 мая в Москву в аэропорт «Внуково» на самолете Ту-134 авиакомпании «Россия» со своей охраной, состоявшей из вооруженных боевиков, должен был прилететь Зелимхан Яндарбиев, ставший президентом самопровозглашенной Ичкерии после смерти Дудаева. Он прилетал на переговоры с Борисом Ельциным. Наша задача состояла в том, чтобы предотвратить выход из самолета боевиков. Яндарбиева увезли на машине, а его охранники двое суток оставались в самолете, который откатили на дальнюю стоянку. Эту задачу моя группа решала совместно с курсом Голицынского пограничного училища.
После переговоров самолет вылетел обратно, доставив Яндарбиева с охраной в Ингушетию.
Смена командира «Сигмы»
В одной из командировок подполковник Митрофанов заболел гепатитом и был направлен в госпиталь. После выхода из госпиталя, во время перелета в Москву у него случился рецидив заболевания. Несмотря на то, что многие замыслы были еще не реализованы, он решил уволиться с военной службы, поняв, что полностью отдавать себя службе уже не в состоянии, а занимать место командира, не выполняя в полной мере его функции, не в его правилах. После Митрофанова группу возглавил Игорь Мазов, затем командирами были Воробьев и Мочалов. Все они были воспитанниками «Сигмы» и потому продолжали традиции подразделения, поддерживали его дух, заложенный еще на этапе формирования.
Таджикистан
Группы спецразведки активно действовали в Таджикистане. С их участием на участках Московского и Пянджского отрядов неоднократно задерживались нарушители. Именно здесь проходил основной трафик контрабанды из Афганистана.
В зоне ответственности Хорогского отряда из-за сложного рельефа местности контрабандисты ходили только по определенным тропам. Именно здесь их и подстерегали разведчики. Нередки были боестолкновения с группами боевиков, обеспечивавшими безопасность наркотрафика.
Разведывательный взвод обеспечивал безопасность руководства ФПС во время посещения погранотрядов и застав в Таджикистане.
В Северо-Кавказском регионе группам спецразведки приходилось оперативно действовать по развединформации, касающейся перемещения бандгрупп из Грузии в Чечню. Их задача состояла в пресечении действий по переходу госграницы, задержании и разоружении нарушителей.
В период, когда граница Дагестана не была оборудована должным образом, группы спецразведки пограничных органов осуществляли прикрытие наиболее вероятных участков перехода границы.
Возвращение в ФСБ
После ухода с поста директора ФПС генерала армии Андрея Николаева 26 января 1998 года на его место был назначен генерал-полковник Николай Бордюжа. Приняв должность, он прибыл в группу «С», проверил состояние дел в подразделении и остался доволен увиденным. Он заверил всех: «Это подразделение нужное, и его мы будем развивать». Люди, до этого терявшиеся в догадках относительно будущего группы, воспрянули духом и почувствовали свою значимость и нужность. Московское подразделение продолжало действовать до 2003 года (краснодарская «Сигма» попала под сокращение в 1997 году). Правда, с приходом генерал-полковника Константина Тоцкого в сентябре 1998 года подразделению стало уделяться все меньше внимания.
Группа «С» просуществовала 9 лет и была расформирована в 2003 году, когда произошло объединение ФПС и ФСБ. Тогда было решено, что раз в составе ФСБ уже есть Центр специального назначения, то еще одно спецподразделение ведомству не нужно. Однако это решение, безусловно, было ошибочным, поскольку задачи, которые решали спецподразделения ФПС, имели свою специфику. Тем более что сотрудники ЦСН ФСБ постоянно привлекались к действиям на Северном Кавказе, и им было не до проблем госграницы.
Разумнее было бы ввести в состав ЦСН еще одно управление, сохранив задачи, решаемые в свое время группой «Сигма».
В период своей недолгой истории группа «С» сделала себе имя не на показухах и парадах, а в ходе боевой работы на Северном Кавказе и в Таджикистане.
В «Сигме» были раненые, однажды бойцы даже падали на вертолете, но все остались живы. Однако за всю историю в группе не погиб ни один человек, несмотря на то, что воевать приходилось нередко.