Две собаки, весело тявкая, бежали вдоль дороги, радуясь лёгкому снежку и светящему, но ещё не греющему солнышку.

Пёс, с далёкими признаками немецкой овчарки, уже хотел свернуть на просёлок и помчаться по глубокому снегу, через поле, вон к тем, маняще шевелящими ветвями, деревьям, как из проезжающего мимо, синего Форда, прозвучал хлопок.
Пёс не придал этому значения, и бежал дальше наслаждаясь любовью и сильным молодым телом. Только вот беспородная подружка, чего-то споткнулась, и заскулив упала на бок.
Когда, пёс подбежал к ней, её глаза уже закрылись, и из под них скатились слёзки, быстро замерзающие на бодрящем морозце. Собака, ткнула носом ещё тёплое, худющее тельце подружки: «Вставай, побежали!», а когда возлюбленная промолчала, пёс начал приглашающее вокруг прыгать и погавкивкавать.
Он, ещё никогда не сталкивался со смертью, и не знал, что подруженька мертва, и уже никогда, никуда не побежит. Но когда стало темно, пёс устал звать и догадавшись что, что-то не так – завыл.
Он выл долго и протяжно. На этот искренний вой равнодушно смотрел месяц, и мерцающие звёзды, а мир никак не отреагировал на эту жалобу, обращённую к своим собачьим богам.
Трое суток, голодный и враз похудевший от тоски пёс, пытался воскресить подругу, но собачьи боги не слышали и не видели этой тоски. У богов есть дела важнее, что бы следить за каким-то там псом…
И только пассажир синего Форда уже давно протрезвел. Он, сразу, забыл о том, как на радостях, от рождения сына, палил из ружья, и вроде бы, даже попал в бежавшую рядом с дорогой псину.