Данный труд предназначен для читателей владеющих философским языком и обладающим опытом самостоятельных философских размышлений.

https://ok.ru/video/1549740544297

Вагнер: - "Но Мир! Но жизнь, ведь человек дорос,
Чтоб дать ответ на все свои загадки".

Фауст: - "Что значит знать? Вот друг мой в чём вопрос.
На этот счёт у нас не всё в порядке..."
/Гёте "Фауст"/.

Фауст: - "Ищи заслуги честной и бесспорной, к чему тебе колпак шута позорный? Когда есть ум и толк в словах у нас, речь хороша и без прикрас. И если то, что говорится дельно играть словами разве не бесцельно? Да, ваши речи с праздным блеском в обман лишь вводят вычурой бесплодной. Не так ли ветер осени холодной шумит межь листьев мёртвых и сухих.
Вагнер: - "Ах, Боже мой! Наука так пространна, а наша жизнь так коротка, в критических трудах корплю я неустанно и всё-таки порой грызёт меня тоска.Как много надо сил душевных чтоб добраться до средств лишь одни источники найти. А тут ещё того гляди ещё на пол пути придётся бедняку и с жизнию расстаться.

Фауст: - "В пергаменте, ль найдём источник мы живой - ему ли утолить высокие стремленья? О нет, в душе своей одной найдём мы ключ успокоенья.
Вагнер: Простите. разве мы не с радостью следим за духом Времени? За много лет пред нами, как размышлял мудрец

Во флорентийской академии 7 ноября чтили как день смерти Платона, для автора данной брошюры это обстоятельство имело особый смысл - 7 ноября умер его первый учитель философии Вячеслав Владимирович Силеверстов. Встреча с которым произошла в сентябре или октябре 1968 года, в тот год В.В.Сильвестров , совместно с Леоном Семеновичем Черняком читал курс философии для студентов медико-биологического факультета Второго медицинского института. Чешские события создали особый фон, на котором ярко и неординарно предстала фигура молодого энергичного философа. Необычно было всё - манера изложения, изобилующая тяжеловесными языковыми конструкциями и принципиальная самостоятельность (неконформность) в оценке политической злобы дня, весьма оригинальное построения курса лекций. Собственно говоря, во всей глубине эту оригинальность построения лекционного курса П.Д. Тищенко смог по достоинству оценить лишь десятилетия спустя, когда в пору перестройки столкнулся с рутинными формами преподавания философии ряда московских кафедр.

В 1968 году на кафедре философии Второго московского медицинского института, которой руководил Ф.Т.Михайлов, Л.С.Черняк и В.В.Сильвестров вместо традиционного диамата читали курс "истории философии". В качестве учебного руководства (почти единственного) в 1-м полугодии выступала книга А.Ф.Лосева "История античной эстетики (ранняя классика)", М., 1963 год. Автор вспоминает истрепанный экземпляр этой книжки, которым регулярно пользовался в юношеском зале ленинской библиотеки. Затем в студенческий обиход вошли книги Ф.Т.Михайлова, В.В.Ильенкова, В.С.Библера, ранние произведения, К.Маркса, изданный ротапринтом курс лекций по диалектической логике М.Б.Туровского. Уже к концу 1-го триместра В.В.Сильвестров организовал студенческий философский кружок, вся работа которого строилась в форме штудий философской классики. За несколько лет (к моменту окончания института) "дошли" до Августина, в основном (не без лосевского влияния) время ушло на чтение Платона, причём, лекции и занятия по институтскому курсу В.В.Сильвестров и Л.С.Черняк строили в форме теоретической реконструкции историко-философского процесса, используя собственный вариант деятельностного подхода, то в штудиях в кружке аппеляции к теоретическим реконструкциям не поощрялись - чтение текста, понимание "из текста" было во главе угла.

Для П.Д. Тищенко, встреча с В.В.Сильвестровым, 1-е классы философского ученичества, пройденные у него, оказались решающими, получив из рук учителя "дар включённости в философскую традицию", смог осознать себя участником длящегося сквозь века и страны нескончаемого "философского спора", возникающего в ситуации обращённости ума "к началам бытия", к той "точке", в которой "бытие ещё не бытийствует, ещё лишь может сбыться..." Учителя уже нет, много ли жизнь стоит в памяти других: ещё живущих учеников, также вечных оппонентов из противоборствующих философских школ? Велика ли надежда сохранить существование души в произведении, каждый акт прочтения которого как бы возрождает в душе читателя "голос автора", открывая его т.з? Любой акт подлинного философствования, к которому был сопричастен В.В.Сильвестров, проникая сквозь ткань мелочного сплетения нужд и забот, создавал в существовании человека и всего человечества особый разрыв, особый просвет, открывающий возможность сбыться подлинному и безусловному - тому, что в каждом из нас выше жизни и смерти. Размышления, которыми автор данной брошюры делится с читателями зарождались в кругу философских бесед с Л.С.Черняком и В.В.Сильвестровым - окончательную форму они приобрели к осени 1989 года в спорах с участниками философского кружка В.С.Библера. В поминальной беседе оброненная А.В.Ахутиновым фраза подсказавшая имя и эпиграф к брошюре.

/Фауст (трагедия, в переводе Холодковского, приводится по изданию:
Гёте "Собрание сочинений в 13-ти томах". Т.V. М.: "ГИХЛ",1947. с.67-69).

Фауст: - "Когда в Вас чувства нет, - всё это труд бесцельный;
Нет, из души должна стремиться речь,
Чтоб прелестью правдивой, неподдельной
Сердца людские тронуть и увлечь!
А Вы? Сидите да кропайте,
С чужих пиров объедки подбирайте -
И будет пёстрый винегрет
Поддельным пламенем согрет.
Когда таков ваш вкус - пожалуй, этим
Вы угодите дуракам и детям;
Но сердце к сердцу речь не привлечёт,
Коль не из сердца ваша речь течёт".

Вагнер: - "Нет, лекций красота дает-таки успех!
Но в этом, признаюсь, я поотстал от всех".

Фауст: - "Ищи заслуги честной и бесспорной!
К чему тебе колпак шута позорный?
Когда есть ум и толк в словах у нас,
Речь хороша и без прикрас.
И если то, что говорится, дельно,-
Играть словами разве не бесцельно?
Да, ваши речи, с праздным блеском их,
В обман лишь вводят вычурой бесплодной.
Не так ли ветер осени холодной
Шумит меж листьев мёртвых и сухих?"

Вагнер: - "Ах, боже мой, наука так пространна,
А наша жизнь так коротка!
В критических трудах корплю я неустанно,
И всё-таки порой грызёт меня тоска.
Как много надо сил душевных, чтоб добраться
До средств лишь, чтоб одни источники найти;
А тут - того гляди - ещё на полпути
Придётся бедняку и с жизнию расстаться".

Фауст: - "В пергаменте ль найдём источник мы живой?
Ему ли утолить высокие стремленья?
О нет, в душе своей одной
Найдём мы ключ успокоенья!"

Вагнер: - "Простите: разве мы не с радостью следим
За Духом Времени? За много лет пред нами
Как размышлял мудрец и как в сравненье с ним
Чудесно далеко подвинулись мы сами?"

Фауст: - "О да, до самых звёзд! Ужасно далеко!
Мой друг, прошедшее постичь не так легко:
Его и смысл - и Дух, насколько не забыты, -
Как в Книге за 7-ю печатями сокрыты.
То, что для нас на первый, беглый взгляд
Дух Времени, - увы! - не что иное,
Как отраженье века временное
В лице писателя: его лишь дух и склад!
От этого в отчаянье порою
Приходишь: хоть беги, куда глаза глядят!
Всё пыльный хлам да мусор пред тобою,
И рад ещё, когда придётся прочитать
О важном "действе" с пышным представленьем
И наставительным в конце нравоученьем,
Как раз для кукольной комедии подстать!"

Вагнер: - "А Мир? А Дух людей, их Сердце? Без сомненья,
Всяк хочет что-нибудь узнать на этот счет".

Фауст: - "Да; но что значит - знать? Вот в чем все затрудненья!
Кто верным именем младенца наречёт?
Где те немногие, кто век свой познавали,
Ни чувств своих, ни мыслей не скрывали,
С безумной смелостью к толпе навстречу шли?
Их распинали, били, жгли...
Однако поздно: нам пора расстаться;
Оставим этот разговор"/.

Неподходящее время для философских размышлений, но внутренняя потребность человека в "само-стоянии" с необходимостью возвращает его мысль из экономической суеты и политического ужесточения к собственным началам - к навязчивым вечным вопросам, из которых "потребность знать", что значит "знать", сама по себе является в некотором смысле центральной. Центральное положение проблемы знания предопределено европейской культурной традицией, структурой современной жизни, которая духовно и материально преобразована техникой как овеществленная результатом научного познания. Хайдеггер М. в книге "Наука и осмысление" / "Новая технократическая волна на Западе", М., 1986 год, стр. 67 утверждал:

- "Как и искусство, наука не есть просто культурное занятие человека. Наука - это способ, притом решающий, каким для нас предстаёт все, что есть. Поэтому мы должны сказать: действительность, внутри которой движется и пытается держаться сегодняшний человек, всё больше определяется тем, что западно-европейской наукой".

"Научное знание открывает для современного человека то, что "есть", создаёт создаёт пропитывающую все основные интеллектуальные поры интуиции "естественности". Господствующая в мышлении современного человека интуиция естественности является одновременно и точкой опоры, и точкой отталкивания критиков "научного рационализма". Можно считать "знанием эпохи -осознание конечности или ограниченности европейского разума". Обращение к опыту восточной мудрости, воссоздание телесных и мыслительных практик далёкого прошлого исходит из глубине современной культуры, составляет её отличительную черту. Вместе с тем подобного рода выход за рамки "европейского рационализма" будет плодотворен всей его парадоксальной глубине. Иначе мы будем постоянно обречены сталкиваться с поверхностным заимствованием внешней атрибутики Востока или древности, лишь камуфлирующим столь же поверхностно усвоенный опыт "современной эпохи".

Предлагаемая вниманию читателя попытка феноменологического прояснения* (*1) ответа на вопрос: - "Что значит знать?" в некотором смысле принципиально противостоит господствующему в методологии науки духу историзма. В жизненном пространстве, именуемом "современность", нетрудно обнаружить "корни проектов будущего", и что не менее важно "проектов прошлого". Прошлое - как и будущее, не дано, не загадано нам в настоящем"* (*2). Поэтому не отрицая плодотворности исторических реконструкций, П.Д. Тищенко предположил возможным воздержаться от навязчивого поиска "исторических корней" или введения дискретных исторических типов познавательного отношения. И преемственность между различными формами разумения, и типологически фиксируемые разрывы вполне можно рассматривать как имманентные качества современного познавательного процесса.

* (*1). - /Бердяев Н. "Два типа миросозерцания" // "Вопросы философии и психологии", М., 1916 год, №4, стр. 310. Ставя перед собой задачу прояснить что-то в характере выражения и направлениях, в которых укладываются ответы на вопрос "Что значит знать?" предполагается, что возможному читателю предпосылочно дана некая общая "интуиция ясности", характер ясности весьма специфичен. В самом деле акт "научного познания", о котором идёт речь, также включает в себя стремление прояснить предмет размышлений (проблему). В идеале естествоиспытателю становится всё более или менее "ясно" тогда, когда исследуемый феномен выражен в математических формулировках закона. К примеру физикам стало ясно, как движется электронный заряд через проводник после "открытия" закона Ома, до открытия закона ясности в понимании феномена не было. Специфика философии заключена в в том, что она апеллирует к другой "интуиции ясности", в свете (просвете) которой "отчётливо" открываются реалии "научного опыта", принципиально не наблюдаемые изнутри самой науки. Нетрудно заметить, что внутри философии подобного рода пределов прояснения существует великое множество С некоторой долей условности их можно маркировать, по философским направлениям и школам, по традициям философствования. В рамках направлений складываются особые языковые практики ведения философских диалогов, "прояснения" в обсуждении проблем. Эти практики не только определяют способы прояснения, но вводят в обсуждения как очередную предпосылку и главный стимул философствования "проблематичность" (неясность). Разные типы философии гораздо более различаются между собой практиками проблематизации, чем способами решения проблем. Неопозитивисты и экзистенциалисты не понимали и не признавали в качестве серьёзных философов друг друга из-за того, что каждый из круга своей "интуиции ясности" считал по просту абсурдными (не подлинными) те проблемы, которые волнуют оппонентов. По мнению П.Д. Тищенко словосочетание "феноменологическое исследование" использовано для обозначения традиций языковых практик, с ориентацией на которые создан предложенный читателю текст. Знакомство с работами Мишеля Фуко предопределило характер рассуждения по проблеме "прояснения" ясности в данном примечании/.

* (*2). - /Речь идёт о прошлом, которое "есть", т.е. некоторым обзором втянуто в длящееся "теперь" настоящего и присутствует в нём как его история. Труд историка и есть - втягивание в просвет настоящего "исторической цепи"событий из мрака прошедшего. Однако так же, как в философии, в истории существует трудно обозримое многообразие дискурсивных практик прояснения. Причём эти практики постоянно меняются, "насильственно" заставляя переписывать историю заново". Иллюзия современных отечественных историков в том, что им мнится будто сейчас кто-то разрешил описывать события так как они есть, поэтому возникает потребность переписать историю страны заново. Что поменялось само "есть" для всех (не только историков). новые практики исторического прояснения заставят многое заново припомнить, но одновременно заново забыть (как несущественное, неясное, ложное и т.д.) /.

В философской традиции осмысление "акта познания" тяготеет к одному из 2-х типов, границы которых в полемике с С.Франком отчётливо обозначил Н.Бердяев:

- "Разум способен занять одну из 2-х принципиально разных позиций в отношении к знанию и бытию. При первом (парменидовском) - бытие остаётся равным себе и совершенно не зависимым от того, познано оно или нет. Познание выступает как приватное занятие человечества. При втором (гераклитовом) - акт познания онтологичен"* (*3).

* (*3). - /Бердяев Н. "Два типа миросозерцания" // "Вопросы философии и психологии", М., 1916 год, №4, стр. 310/.

Знание "имманентно бытию, - оно есть "внутреннее творческое событие в бытии"* (*4).

* (*4). - /Термин "онтология" используется для обозначения философского постижения "первоначал бытия", поэтому прилагательное "онтологический" будет относиться не просто к многообразно сущему, окружающему человека, но к тому, что лежит в основаниях этого многообразия. Материалисты считают, что "первоначалом всего, с чем мы имеем дело является "агрегат физически взаимодействующих частиц". Для них физическое описание онтологично. Религиозные мыслители рассматривают в качестве "первоначала Бога", который в актах творения "из ничего" создаёт видимое разнообразие Мира. Статус онтологических при даном подходе будут иметь описания, устанавливающие связь тварного Мира с актами божественного творения. Например: - "Человек сотворён по образу Бога" - это онтологическое описание, следовательно, "онтологический" означает не просто существующую в реальности характеристику, имеющую место быть, но предопределяющую "возможность" для чего-либо сбыться - приобрести или осуществить своё бытие. Утверждая вслед за Н.Бердяевым онтологичность "познавательного акта", допуская для того, кто этот акт осуществляет, возможность быть в "отношении" к своим и чужим "возможностям" сбыться. Но быть в отношении означает быть в некотором отдалении(дистанции) от того, к чему относишься и вместе с тем быть как бы обращённым к нему или направленным на него. Данная констатация обозначается термином "экзистенция". В этом смысле П.Д. Тищенко использовал в словосочетании "познавательно-экзистенциальная ситуация"/.

В мировоззрении научного сообщества 1-й тип до сих пор является господствующим. При всём многообразии подходов, противоречии и несовпадении т.з. в качестве основополагающего выступает убеждение, что значение знания состоит в "отображении" всеобщих характеристик "объекта", существование которого не зависит от "акта познания". Усомнится в справедливости данного убеждения значит поставить под вопрос саму основу "научного знания" - принцип объективности. Фундаментальная роль принципа объективности "научного зания" очевидна. Любой волюнтаризм, любая идеологизация науки губительны, поэтому нужны особые резоны, особо веские основания для того, что бы поставить этот принцип под сомнение. Всё же наука ходом развития создаёт "познавательно-экзистенциальную ситуацию", в которой сохранить объективности можно, только переосмыслив. То новое, что открывается в сдвиге мышления "познающего разума", есть факт его творческого присутствия в объективно познаваемом бытии, онтологичность его позиции и бытийный характер самого "познавательного акта". В отличие от попыток психологизации и социологизации "теории познания", также обращающихся к человеку, речь идёт об одном:

- "Сам человек должен был повышен в ранге. Природа человека - онтологическая, а не психологическая. Человек - онтологическая, а не психологическая предпосылка познания"* (*5).

* (*5). - /Бердяев Н. "Два типа миросозерцания" // "Вопросы философии и психологии", М., 1916 год, №4, стр. 310/.

- "В свете знания через антропологию в вечности совершается теогония и космогония"* (*6).

* (*6). - /Бердяев Н. "Два типа миросозерцания" // "Вопросы философии и психологии", М., 1916 год, №4, стр. 311/.

Не трудно заметить, что мысли Бердяева перекликаются с идеями представителей русского космизма, идеей ноосферы В.А.Вернадского и Тейяра де Шардена. Только в "ноосфере" нужно увидеть не просто организованный разум универсиум, но уверсиум, саморазвивающийся через "научное открытие" новых возможностей своего бытия. Это макрокосмическое событие обнаруживается в микрокосмосе "познающего разума", можно "зарегистрировать вспышку открывающего себя бытия в элементарном акте познания". Речь идёт не просто об открытии бытия как внешней природы (что прежде всего характерно для космистов), но и "событии во внутреннем, историческом Мире человека" - его поступке. Утверждение о природе "познавательного атка" как о поступке, имеющем глубокий "личностный смысл", находится в резком противоречии с популярным представлением о дегуманизации человеческого Мира как следствии господства в нём "научного рационализма". Ст.з. П.Д. Тищенко:

- "Наука не является ценностно-нейтральной - она основывается на фундаментальных гуманитарных ценностях и, главное, является источником, порождающим эти ценности. Современные писатели, учёные и философы высказали не мало критических замечаний в адрес научной объективности, особенно настойчиво обвиняя её в подавлении свободы человека".

Между тем, в последующем изложении, ссылки на которое будут даны ниже, автор раскрывает "идею свободы" и "идею объективности" не только в противоречии друг другу, но так же в сопряжении между собой "экзистенциально"".

Читать онлайн:

Глава 1. "КЛАССИЧЕСКАЯ ОБЪЕКТИВНОСТЬ:
ПОЗНАВАТЕЛЬНЫЙ и ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ СМЫСЛ":
Страница 1. - https://ok.ru/group1.knizhnyk/topic/151653019110697
- /Глава 1. Классическая объективность: познавательный и экзистенциальный смысл/.

Глава 2. "ЗНАНИЕ и БЫТИЕ в НЕКЛАССИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ":
Страница 2. - https://ok.ru/group1.knizhnyk/topic/151675416890665
- /Глава 2. Знание и бытие в неклассической ситуации/.

Глава 2. "ГЕРМЕНЕВТИКА НАУЧНОГО ТЕКСТА".
Страница 3. - https://ok.ru/group1.knizhnyk/topic/151704358440233
- /Часть 1. Герменевтика научного текста/.
Страница 4. - https://ok.ru/group1.knizhnyk/topic/151754667019561
- /Часть 2. Герменевтика научного текста/.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. ПОСЛЕСЛОВИЕ. ЗАДАНИЯ для САМОРАЗВИТИЯ:
Страница 5. - https://ok.ru/group1.knizhnyk/topic/151759883488553
#брошюра
#подборка
#познание
#философия
#ЧтоЗначитЗнать

Поддержать автора проекта:
https://www.donationalerts.com/r/aleksa_prim