На снимке Андрея Тимофеева с его странички в ОК: полковник в отставке Феликс Леонидович Тимофеев.

Генерал-полковник Павел Васильевич Голубец, первый заместитель министра внутренних дел России (с 18 августа 1995 г.), начальник Главного штаба МВД России с 26 февраля по 22 ноября 1996 г.) В 1978-1980 гг. – командир 502-го Смоленского полка внутренних войск.                    13.44.14.3. Генерал-полковник Павел Васильевич Голубец                    Замечательные офицеры-наставники встречались мне по всей службе! Таким, несомненно, является командир Смоленского полка, подполковник Павел Васильевич Голубец. Рослый, крепкий физически, отличной строевой выправки! И умница! Без преувеличения могу сказать, все в полку его обожали.                    Вот его послужной список:                    – курсант (1964-1967 гг.), курсовой офицер (1967-1972 гг.) Орджоникидзевского командного военного училища им. С.М. Кирова;                    – слушатель военной академии им. М.В. Фрунзе (1972-1975 гг.);                    – старший помощник начальника оперативного отдела штаба Минской дивизии (в/ч 3403) в 1975-1976 гг.;                    – командир Могилёвского батальона 346-го Барановического конвойного полка (в/ч 7434) в 1976-1977 гг.;                    – начальник штаба 626-го Могилёвского конвойного полка (в/ч 6713) в 1977-1978 гг.;                    – командир 502-го Смоленского конвойного полка (в/ч 7459) в 1978-1980 гг.);                    – командир 39-й Сосьвинской конвойной бригады (в/ч 6606) в 1980-1984 гг.;                    – начальник штаба (1984-1985 гг.), а затем командир 101-й Челябинской конвойной дивизии (в/ч 3496) в 1985-1988 гг.;                    – начальник штаба внутренних войск МВД СССР по Уралу (1988-1991 гг.);                    – командующий внутренними войсками Урала (1991-1993 гг.);                    – заместитель командующего внутренними войсками – начальник управления кадров ГУК ВВ МВД России (1993-1995 гг.); – первый заместитель министра внутренних дел России (с 18 августа 1995 г.), начальник Главного штаба МВД России (с 26 февраля по 22 ноября 1996 г.)

На снимке: генерал-полковник Анатолий Сергеевич Куликов, министр внутренних дел России (с 1995 по 1998 гг.), и генерал-лейтенант Павел Васильевич Голубец, первый заместитель министра внутренних дел России (с 18 августа 1995 г.), начальник Главного штаба МВД России (с 26 февраля по 22 ноября 1996 г.).                    13.44.14.3.1. Однокашники                    Приведу выдержки из воспоминаний Анатолия Сергеевича Куликова «Тяжёлые звезды» (Источник: http://coollib.net/b/176041/read):                    «…Настоящей удачей было то, что начальником штаба в этот полк был направлен и до весны 1978 года в нём служил Павел Голубец, дослужившийся впоследствии до генерал-полковника и должности первого заместителя министра внутренних дел России.                    Павла я знал раньше – по Орджоникидзевскому училищу, в которое он поступил на год позже меня. Там мы и познакомились с ним: в санчасти, где я пребывал в качестве больного, а он – дневального. Быстро выяснилось, что мы – земляки, ставропольцы. Он – из Александровского района, я – из Апанасенковского. В последующем курсантская дружба переросла в офицерскую. Переписывались.                    Он, помню, в письме даже спрашивал у меня совета, как попасть ко мне, в Смоленский полк. Но мои инструкции ему не пригодилось: после окончания училища с отличием он был оставлен там же курсовым офицером, и мы на некоторое время потеряли друг друга из виду.                    Каково же было моё удивление, когда после окончания первого курса Академии им. М.В. Фрунзе я узнал, что следом за мной туда же поступил и Павел Голубец.                    Ему, старшему лейтенанту, я передал по наследству ту комнатку на Волхонке, которую до переезда с Валей в академическое общежитие мы снимали в Москве. Тогда он только-только женился на своей Раисе Фёдоровне, и это наше первое московское жилище здорово ему пригодилось.                    Получив полк, я очень обрадовался, что начальником его штаба назначен Павел – сильный, грамотный, чрезвычайно уважаемый мной офицер. Совершенно не случайно уже вскоре, через год, он стал командиром того самого Смоленского полка, в который хотел когда-то попасть после училища.                    Годы спустя он ещё дважды станет моим заместителем: в пору, когда я командовал внутренними войсками МВД России, и тогда, когда я стал министром. (С 18 августа 1995 г. – первый заместитель министра, а с 26 февраля по 22 ноября 1996 г. – начальник Главного штаба МВД России. – Авт.).                    Именно он в тревожные дни октября 1993 года в Москве возглавит оборону телецентра в Останкино, а на исходе первой чеченской войны после весьма нелицеприятных отзывов в российской прессе будет вынужден оставить пост первого заместителя министра внутренних дел. Моего заместителя. В полном соответствии с моим жестким решением: «Павел, мы должны расстаться…»                    Во время нашего мужского, офицерского разговора не все мои аргументы были поняты им и не все показались справедливыми. Но время всё расставило на свои места. Мы крепко дружим и сегодня.                     Павел прекрасно работает в одной из очень известных фирм, защитил кандидатскую диссертацию.                    Но тогда, в 1977 году мы ещё и не могли предугадать всех передряг, которые выпадут на долю нашей Родины, и тех испытаний, через которые пройдёт наша с Павлом человеческая дружба».                    13.44.14.3.2. Право офицера сказать: «Честь имею!»                    А.С. Куликов, очевидно, сознательно ушёл от разбора всего того, что заставило «расстаться» с П.В. Голубцом. Приведу два мнения непосредственных участников тех событий, а затем предоставлю слово самому П.В. Голубцу.                    Итак, командировка в Чечню стала роковой для П.В. Голубца:                    Вот что писал советник Координационного центра МВД РФ в ЧР. Центр был предназначен для выполнения задач по восстановлению конституционного строя и правопорядка в Чеченской республике, обеспечению государственной безопасности и территориальной целостности Российской Федерации, законности, прав и свобод граждан, разоружению незаконных формирований на территории Чеченской республики и прилегающих к ней регионов Северного Кавказа. (Источник: http://narod-orden-nop.ucoz.ru/index/chechenskaja_vojna_ot_mifov_k_realnosti_5/0-41):                    «…Руководителем сводного отряда оперативно-следственных работников был первый заместитель министра МВД генерал-майор Голубец Павел Васильевич. Он же был назначен начальником Координационного центра МВД в Чеченской Республике, как руководитель Федеральных сил, дислоцированных в Чечне, который должен был сменить предыдущего руководителя, срок командировки которого истёк. П.В. Голубец производил впечатление бравого офицера, но как впоследствии выяснилось, – его бравада была показной мишурой».                    Вот, что писал ещё один из участников событий в Чечне: «…Но это будет потом, а начиналось все с размещения группы советников – так называемого Координационного центра МВД России при Чеченской Республике во главе с генерал-полковником Павлом Голубцом – тем самым, который вскоре в самое критическое время проявит халатность и малодушие, обрекая людей на гибель, и будет отстранён от должности.                    …Руководителя Координационного центра Голубца за халатность и неумение повлиять на сложившуюся ситуацию сняли с должности, заменив его генерал-полковником В.И. Фёдоровым – зам. министра внутренних дел России…» (Источник: http://12.mvd.ru/press/shows/item/264301/?print=1)

Полковники Павел Васильевич Голубец и Марат Садвакасович Галиев при обсуждением плана тылового обеспечения специальной операции. Снимок группы «6606».                      13.44.14.3.3. «Воспоминания под грифом «секретно»                    Журналист уральской окружной газеты капитан Алла Авдеева, прорвала 15 летнюю полосу молчания в статье «ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИК ГОЛУБЕЦ ПАВЕЛ ВАСИЛЬЕВИЧ» (Источник: http://www.xn--b1aaai0aoyaz.xn--p1ai/history/command/commanders/golubec/):                    «Воспоминания под грифом «секретно»                    «На его личном деле стоит гриф «секретно». Войска же давно стали прозрачны для общества. Средства массовой информации смирились с пиаром положительности воина в краповых погонах, приняли игру в открытость, лишь изредка взрывая общественность каким-нибудь несанкционированным шагом в сторону. Однако недавнее прошлое войск остаётся в тени. На этом прошлом не акцентируют внимание даже современные книжки об истории развития войск. Реформирование войск начала XXI века и, наоборот, столетняя-двухсотлетняя история – вот приоритеты сегодняшнего юбилея.                    И только люди, создававшие в прошлом настоящее войск, хранят в своей памяти всё, в том числе и те странички их истории, о которых молчат книги. Как бы ни хотел изменить порядок своих мыслей генерал-полковник в отставке Павел Васильевич Голубец, мысли уводят его в девяностые.                    13.44.14.3.3.1. Гнедая Луна и знаменитый индеец Чингачгук                    – С запада на восток тянется главный кавказский хребет… Утром, когда солнце встаёт – розовеют верхушки, а ниже – все ещё темно-синее… Как на картинах Рериха… – лицо рассказчика светлеет и, кажется, даже пропадает грусть в глазах. – А с другой стороны – степь.                    Ровная, до самого Каспия – поля, лесополосы, пруды, сады, виноградники, арбузы…                    Замечательное место. Это «замечательное место» – станица Сибаровка Георгиевского района Ставропольского края. Именно здесь в ноябре 1946 года родился мальчик. Правда, в его документах, стоит иная дата рождения – 4 января 1947 года. Почему-то в то время было достаточно распространённым явлением изменять дату рождения.                    Может быть, казалось, что жизнь сложится удачнее, если ребёнок начнёт её с нового года, а не в конце? Так или иначе, думали родители, теперь не важно, жизнь сложилась.                    …Георгиевский район Ставрополья – достаточно мощный транспортный узел. Исторически сложилось так, что именно здесь фокусировались железные и автодороги, коммуникации, идущие из предгорий на равнину, по долине Кумы, а на север в сторону Ставрополя, по долине Подкумка. «Наш Прикумский край – это золотое дно: там миллионы пудов хлеба, кож, вина, производство его выражается в огромной сумме. Села по реке Куме почти слились в одно сплошное поселение. Словом, это лучшее и богатейшее место в губернии», – писали о Георгиевском районе ставропольские краеведы.                     Непосредственно не гранича с соседними республиками – Дагестаном, Чечнёй, Ингушетией, Кабардино-Балкарией, Карачаево-Черкесией и Северной Осетией, район находился на стыке этнокультурных пространств равнинного русского Предкавказья и горских республик.                    Во все времена этнос именно Георгиевского района Ставропольского края всегда считался самым многонациональным. Здесь жили представители всех республик Северного Кавказа, но никогда в советское время не было никаких конфликтов на национальной почве. А русские, которых всё-таки здесь всегда было больше, и сегодня относятся ко всем ровно и дружелюбно…                    – А ближе к Каспию – степь. Голая степь. Там – бараны. Стада… В колхозе было поголовье в восемьдесят тысяч голов. И весной нас, школьников, отправляли на стрижку овец в помощь колхозу. Надо было за лето снять с овец шубу. Девочки вместе с женщинами перебирали руно, а мы, лоботрясы, помогали стригалям, – генерал Павел Васильевич Голубец улыбается своим воспоминаниям.                    Чувствуется, что эта тема приятна ему. Детство – другая жизнь, которая остаётся с человеком на протяжении всей его жизни. Но Павел Васильевич с особой тщательностью рассказывает каждую подробность. Помнит каждую деталь. И вспоминать об этом ему нравится. – Баранов стригли. Баранину ели. Баранина с картошкой, шурпа, шашлык, баранина отварная, жареная…                    Каждый день резали, поэтому с тех пор я баранину не ем. Наелся. С семи лет он помогал родителям во всем. Цыплят накормит, гусей, уток, поросенка. Бабушка-соседка корову доит – скамеечку ей отнесёт. Огурцы и помидоры – полив на нём. А чуток подрос, на поле во время прополки возил воду.                    Послушаем его самого:                    – Бочка, одноконная повозка и кобыла. Кличка – Луна. Сама гнедой масти. Большой живот, она каждый год приносила по жеребёнку. Смирная была, спокойная, но хи-итрая! А лошади на летнее время были на выпасе: поле с люцерной, полевой стан, брички, бочки, хомуты, лошади – всё там. И вот пока я её ловил по утрам, вся бригада за этой картиной наблюдала и хохотала. Конюх давал мне ведро с овсом, я демонстративно показывал Луне, что в ведре, ставил его и отходил. Она – к ведру. Только я к ней приближаюсь, она – назад. И вот за всеми этими передвижениями без смеха следить было невозможно. Ну а уж когда я поймаю её, уже все, она выполняет все мои команды. Потом еду за артезианской водой и в поле, туда, где женщины пропалывают поля с морковью, свёклой. В общем, с детства в работе. Когда стал постарше, трудился уже в поле, на тракторе.                    Тогда в его станице проживали люди разных национальностей. Их быт, обычаи, особенности менталитета – всё постигалось с детства. Но никто в то время в советской станице и предположить не мог, что знания эти пригодятся спустя сорок лет, во время военных действий в соседней со Ставропольем Чеченской Республике.                    Все изменится, и то мирное время пятидесятых, когда, несмотря на разность культур и обычаев, все жили мирно, вместе работали в колхозе и учились, будут вспоминаться, как дни безвозвратно ушедшего счастья.                     В 1964 году выпускник 28-й школы посёлка Коммаяк Павел Голубец поступил в Орджоникидзевское военное училище имени С.М. Кирова. Его серьёзное отношение к учебному процессу всегда выдавало в нём человека основательного.                    Учитывая тот факт, что военная наука – наука трудная, и постигается она не в одночасье, а от успеха в её освоении зависит порой жизнь, и жизнь не только твоя, но и твоих подчинённых, Павел Голубец и тогда это понимал. Поэтому учился вдумчиво.                    13.44.14.3.3.2. Распределение                    Распределили его сразу в Москву, в дивизию имени Дзержинского. На первоначальном этапе такое распределение было признанием его «отличного» диплома, его старательности, основательности, ума и необычайного трудолюбия.                    – Только я приехал в Москву, – рассказывает Павел Васильевич, – а тут телеграмма. Меня снова вызывают обратно, в Орджоникидзе, в училище.                      Ничего понять не могу. Предположения были разные… Что делать? Я – человек военный, собрался, поехал обратно. Приезжаю и получаю предложение служить в родном училище курсовым офицером. Согласился.                    Следующие пять лет он воспитывает молодых командиров, обучает их стрелковому мастерству. Огневая подготовка с тех пор для него особый предмет. Кажущаяся простота производства выстрела обманчива.                    Задача преподавателя не только научить стрелять, научить стрелять метко, чтобы цель была поражена гарантированно, а не случайно. Для этого овладеть теорией выстрела, знанием составных частей оружия – полдела.                     Нужно освоить практические основы стрельбы. Стрельба же в боевых условиях требует умения поражать не только неподвижные, но и появляющиеся и движущиеся цели, на разных дистанциях, из разных положений, в движении, с переносом огня по фронту и в глубину, в разных условиях освещения и погоды, в ограниченное время. Возможно, тогда его требовательность к своему предмету казалась излишней, потому что боевое применение оружия в те годы было крайне редким явлением, казалось, достаточно знать только основы. Но опять, же жизнь подтвердила необходимость практического применения оружия. Внутренние войска всегда – и сегодня, и раньше, ещё в конвое, – имели дело с особым контингентом, от которого ожидать можно было всего. Правильно и вовремя применить оружие означало зачастую остаться в живых и стать хозяином положения, в противном случае, исход противостояния был непредсказуем.                    Всё это тогда ещё лейтенант, а позже – старший лейтенант Голубец пытался внушить курсантам. И учил всему тому, что знал сам. Кто-то, как и он, осознанно подходил к процессу обучения, кто-то не стремился к постижению истины. Всё по своим местам расставило время.                    Для Павла Васильевича училище было лишь начальным этапом, останавливаться на достигнутом он не собирался и в 1972 году опять поехал в Москву. На этот раз целью его было поступление в Военную академию имени М.В. Фрунзе.                    Года за три до академии он встретил девушку. Случилось это в Орджоникидзе. Неподалеку от города курсанты военного училища стояли лагерем: летние классы, столовая, рядом стрельбище, спортивные городки, полосы препятствий, бассейн. Поблизости Сунжа, по берегу – альпийские луга, орех, буг, граб, дуб… Летний лагерь с мая по сентябрь.                    Всё заканчивалось, и он приехал в город за билетами для курсантов. А она… Она просто шла по улице. Улыбнулась ему. Знакомство их было молниеносным. Молодой, стройный, высокий, красивый офицер пригласил ее в кинотеатр «Октябрь».                    – Там шел фильм «Чингачгук – большой змей», – рассказывает Раиса Фёдоровна, жена Павла Васильевича Голубца, – Паша взял билеты. О чём был фильм, вряд ли бы я тогда сказала. Думала не о Чингачгуке…                    13.44.14.3.3.3. Назначение на Урал                    После окончания института Раису распределили в Иркутск. Летом 1972-го за ней приехал Павел. Наверное, предложение руки и сердца он сделал ей раньше, потому что сейчас думать было некогда. На работе ей пообещали все сделать «как положено». И отпустили. Обещание, кстати сказать, выполнили. Молодая пара села в самолет и улетела на запад. Летели домой. На Ставрополье. Там должны были пожениться и уехать в Москву, в Военную академию имени Фрунзе. Два вступительных экзамена к тому времени «красный» дипломник Орджоникидзевского училища старший лейтенант Павел Голубец сдал на «отлично». Теперь уже надо было ехать на сборы.                    Дальний путь с востока на запад – самолёт летел с двумя посадками. На одной из них они отстали от своего самолёта.                    – Денег хватило только на авиабилеты. А когда прилетели в Минводы, доехать до дома было уже не на что, – рассказывает Павел Васильевич. – Мне до сих пор стыдно перед её родителями: приехал будущий зять знакомиться с родителями невесты и… с пустыми карманами. Заплатить за такси тогда Рая просила свою маму.                    Москва встретила их дружелюбно. Квартиру, совсем рядом с Кремлём, на первый год им предложил Анатолий Куликов. Он уже проучился первый год в академии, а на втором курсе слушателей обеспечивали общежитием. И теперь свою квартиру он передал по наследству своему земляку.                    Три года учёбы пролетели незаметно. Учился Павел Васильевич всегда с желанием и всегда успешно. Поступив в звании старшего лейтенанта, в 1973-м получает звание капитана, а выпускается из академии уже майором.                    По тем временам распределение в Белоруссию, в минскую дивизию было очень удачным. Старший помощник оперативного отделения штаба дивизии – меньше года в должности. Командир батальона конвойного полка в Барановичах – полтора года. И ещё год заместитель командира полка в Могилёве – начальник штаба полка. В 78-м командовать полком успешный офицер уезжает в Смоленск, а спустя два года его направляют на Урал.                      Послужить в отдалённых от цивилизации глухих лесах северного Урала, Пермской или Тюменской областей – такая перспектива ждала большинство офицеров конвойных внутренних войск Советского Союза.                    Подполковник Павел Голубец – не исключение. В Сосьвинскую бригаду нового командира привёз и представил во всех подчинённых подразделениях сам генерал-майор Николай Тимофеевич Алекса, тогда начальник Управления внутренних войск МВД СССР по Уралу.                    Как раз в это время во внутренних войсках Советского Союза произошли структурные изменения в системе органов управления. В регионах были созданы территориальные управления внутренних войск. Такое укрупнение явилось шагом вперёд. Теперь на управление ложилось руководство всем регионом, а в его составе была не одна дивизия. В 1980 году на базе 87-й конвойной дивизии Управление было сформировано и на Урале. Сюда и приехал из Смоленска молодой подполковник.                    – Прибыли в Сосьву зимой. Холодно. Нам показали наше новое жилище, где стояли две солдатские кровати и нехитрая солдатская мебель, – вспоминает Раиса Фёдоровна Голубец.                    Женщину оставили осваиваться на новом месте, а новоиспечённый командир и начальник Управления убыли знакомиться с подразделениями. Знакомство продолжалось несколько дней. И всё это время Раиса Фёдоровна обживала дом в полном одиночестве. Научилась колоть дрова, топить печь. Правда, увидев в окно, как пытается расколоть чурбаки молодая женщина, кто-то из соседей (а все соседи имели какое-то отношение к войскам или сопряжённым с ними структурам) распорядился, чтобы привезли «нормальных» дров. На следующий день у дома стояла машина с березовыми дровами, причем колотыми. Так начиналась служба на Северном Урале.                    Три года в Сосьвинской бригаде Павел Васильевич вспоминает с особым чувством. Трудно было, бесспорно: огромные расстояния между подразделениями, холод, побеги, членовредительство… Все было. Но преодолеть любые трудности возможно, если рядом служат надёжные и честные офицеры. В Сосьве было именно так.                    – Мне легко вспоминать о том времени, потому что отношения между нами были доброжелательные, перед теми суровыми уральскими условиями жизни и службы все мы были равны. Собственно, наверное, этим объясняется всё, – задумчиво произносит Павел Васильевич. – Вообще, служба на Урале – лучшее, что было в моей жизни. Позже, спустя годы, встречая уральцев в той же Чечне, я всегда точно знал, что они – настоящие профессионалы, что на этих людей можно положиться, они никогда не подведут…                    В январе 1984 года Павел Голубец уезжает из северного уральского «леса» на Южный Урал, в большой промышленный город Челябинск. Здесь ждёт его новое назначение.                      Вновь прибывший начальник штаба дивизии сразу, но интеллигентно, начал с «закручивания гаек». В том числе им было вскрыто порядка двадцати случаев неуставных взаимоотношений между солдатами.                    За эту «дедовщину» полковника Голубца вызвали на парткомиссию и хорошенько «отчистили». И хотя не всё командование Управления выступило против него, и тогда, и сейчас сам он считает, что поступал правильно. Замалчивать, скрывать это было нельзя. Такой политики придерживался полковник Голубец и позже, когда стал командиром дивизии. В то время быть командиром – задача чрезвычайно сложная. Ибо конец восьмидесятых и девяностые годы двадцатого столетия – годы перестроечного процесса, разрушения существовавших ценностей. Это самые тяжёлые для войск годы.                     Время, когда в бывшем советском обществе были потеряны все ориентиры: идеологию «лучшего в мире социалистического государства» объявили несостоявшейся, само государство разрушено, как, впрочем, и все его идеалы. Служить? Кому? Чему? Такому Отечеству? Нет смысла. Эта позиция позволяла солдату срочной службы легко покидать пост. И они уходили, иногда десятками покидали казармы.                    Правозащитники новой демократической России вставали на их сторону, а офицерский состав морально «загоняли в угол». Военного человека перестали уважать. Он стал виноват ещё и в том, что с его помощью власть пыталась остановить митинги и демонстрации, которые в конце восьмидесятых по всей стране стали массовым явлением. И такая функция войск вызывала народный гнев. В это же время в республиках бывшего СССР вспыхивают национальные междоусобицы. И опять войска станут той силой, которая должна будет потушить пожар национализма.                    – Отовсюду – из Свердловска, Челябинска, Тюмени, Уфы – войска отправляли в точки национальных конфликтов. В Сумгаит, Баку… Посылали в Нагорный Карабах, когда там случился армяно-азербайджанский конфликт. Землетрясение в Спитаке – тоже помогали, участвовали во всем – разгребали завалы, распределяли «гуманитарку». И всегда отзывы о войсках Урала были только хорошие.                    Эпоха демократических преобразований изменила не только предназначение внутренних войск, она сломала судьбы офицеров и генералов, которые всю жизнь до этого отдали войскам. Им предстояло перенести гнев своего народа, ненависть и безжалостность средств массовой информации. Одни из них ушли из войск ещё тогда, другие попытались приспособиться к новым условиям, третьи, как и раньше, продолжали честно служить новому государству. Только кто сегодня оценит их честность и преданность Отечеству?..                    В войсках в то время, как и во всем обществе, происходили явления, которых раньше никогда не было. Только за три года – с 1985-го по 1988-й, когда руководил челябинской дивизией Павел Васильевич Голубец, – дважды произошёл захват заложников.                    В одном случае в исправительном учреждении «зыки» захватили в заложники двух сотрудников колонии, а второй раз три солдата срочной службы ушли из расположения части с оружием, взяли в заложники пассажиров самолёта в уфимском аэропорту.                    – Я тогда и не знал, что мне присвоили звание «генерал-майор». Уехал освобождать заложников, – вспоминает Павел Васильевич.                    – Тот захват был жестокий. Пока пытались договориться, «зыки» одному заложнику просверлили дрелью пятки, другому – пробили заточкой лёгкое. Чтобы попасть в камеру, предложил своему инженеру взрывом выбить решётку на двери. Он такой заряд сделал, что не только решетку, дверь разворотило. В общем, «зыков» уничтожили на месте, пострадавших от их рук заложников отправили в госпиталь. Потом долго решался вопрос о правомерности применения нами оружия. Было признано правомерным.                    А в Уфе при освобождении заложников, захваченных вместе с самолетом, оружие не применяли. Переговорный процесс длился пять часов и привёл к положительным результатам. Только за это ЧП тогда в Управлении внутренних войск по Уралу многие получили взыскание, в том числе и командир дивизии.                    Но, ни взыскания, ни жесткие меры по отношению к рядовому составу войск не могли уже изменить ситуацию. Войска задыхались от ненависти к ним гражданского общества, голодали экономически и были подавлены морально. Примерно в таком состоянии находились войска Управления по Уралу в последнем десятилетии ХХ века, когда начальником войск, а чуть позже – командующим войсками был назначен генерал-майор Павел Голубец.                    И даже в то трудное время офицерский состав продолжал оставаться на Урале высокопрофессиональным, надёжным и стабильным.                    13.44.14.3.3.4. В Москву!                    – Мы проехали весь Урал: служить начинали на Северном Урале, потом был Южный, а следом за ним – Средний Урал, Екатеринбург, – говорит Раиса Фёдоровна. – И вот – Москва…                    На Москву генерал-майор Павел Васильевич Голубец – кадровый военный, умница, аккуратист, такого мнения о нём был Урал, – возлагал большие надежды. Есть куда расти, и есть желание служить. И уже в августе заместитель командующего внутренними войсками – начальник управления кадров ГУК ВВ МВД России Павел Голубец получил очередное воинское звание «генерал-лейтенант». Но спокойствия это не прибавило, время было не то.                    На этот раз столица 1993 года встретила уральского генерала совсем не радостно. Митинги и несанкционированные демонстрации оппозиции доходили до столкновений с милицией, а в октябре всё вылилось в открытое вооружённое противостояние. Против оппозиции Ельцин двинул внутренние войска.                    Генерал Голубец был один из тех, кто непосредственно на месте взял на себя руководство спецоперацией. В тех условиях это было решением неординарным. Как бы спустя десятилетия ни описывали те события журналисты, а сегодня в сети Интернет и все, кому не лень, в те октябрьские дни особенно военным требовалось личное мужество, чтобы суметь выполнить приказ, чтобы остаться верным присяге, чтобы не поддаться настроениям бушующей толпы.                    После этих событий он ещё нашёл в себе силы продолжить службу. Самое трудное для него было ещё впереди.                    13.44.14.3.3.5. Чечня…                    Первая война, когда ещё казалось, что мир можно вернуть переговорами, что можно задобрить боевиков обещаниями, что жестокость чеченских сепаратистов – зло надуманное, что с ним можно легко справиться. И лишь немногие, кто непосредственно участвовал в тех первых боях, понимали, что нужны самые жесткие меры. Таких было немного, зато много правозащитников и журналистов, морально уничтожающих военных словом, создающих самые нелестные отзывы о действиях армии в этой маленькой «мятежной», как часто писали и пишут, республике. Но мятежность переросла в воинственность, а вовремя непогашенный очаг до сих пор пылает, раны кровоточат.                    Для Павла Васильевича Голубца воспоминания о той войне болезненны. Они не дают ему покоя. Человек, выросший на юге России, знающий менталитет южан, прекрасно ориентирующийся на местности, на территории Северного Кавказа, не терпящий разгильдяйства в собственном стане во всем – в личной гигиене, в одежде, в отношениях, он был суров с подчиненными. Он требовал от них военных знаний, знания национальных особенностей противоборствующей стороны, в противном случае, считал и считает он, война проиграна.                    Но и он кое в чём просчитался, потому что есть иные силы, которым не интересны военная мудрость, верность Родине, силы, которым не нужны талантливые военачальники и преданные солдаты, им нужно совсем другое… Кому – война, говорит русский народ… продолжение поговорки известно…                    Стараясь сегодня никому не давать никаких оценок в той чеченской бойне, генерал-полковник в отставке Павел Васильевич Голубец не может удержаться, чтобы опять не похвалить уральских ребят. Он часто в процессе разговора называет несколько фамилий – Ларченкова, Ивлева, Чернова, Гончарова.                    – С кем бы ни сводила меня судьба и война, лётчики это, врачи или кто-то из офицеров штаба – все профессионалы.                    Для него – командующего внутренними войсками Урала, а он был первым, кто стал командующим (а не начальником управления) – наш уральский гарнизон остался самым лучшим его воспоминанием. Другие воспоминания закрыты грифом «секретно»…                    P.S. Даже в своём подмосковном дворике он не похож на обычного пенсионера. Все так же подтянут и строен, гладко выбрит. Он не хочет говорить о войне, но все время о ней говорит.                    Причём с самыми невероятными подробностями. Он помнит всё. Уже после службы он стал кандидатом юридических наук, защитив диссертацию «Правовые и организационные основы ведомственного контроля штабных подразделений за деятельностью органов внутренних дел». Свой военный опыт он излагает в учебных пособиях для слушателей военной академии. «Но они ничего не хотят читать», – сетует он. Потенциал этого человека не исчерпан.                    Что бы ни писали об этом человеке, что бы ни рассказывали, мы можем всё узнать от него самого. Молчание, конечно, золото, но кто знает цену правды?..»                    13.44.14.3.4. Почему я так подробно цитирую этот материал?                    Потому, что верю в порядочность Павла Васильевича Голубца! Есть такое понятие: «лейтенантская влюблённость в кумира своего!» Это про моё отношение к П.В. Голубцу. Я сам побывал в «горячей точке» – Нагорном Карабахе. И прекрасно понимаю, война на Кавказе очень часто ставит человека в такие непредсказуемые обстоятельства, что только одному Господу Богу известно, как ты остался жив! Порой так легко найти «стрелочника» и обвинить его в поражении! Снять с должности, уволить из войск! И 15 лет не разрешать сказать правду! Одно то, что Павел Васильевич в интервью корреспонденту не стал жаловаться на свою судьбу, не стал давать оценку событиям в Грозном на исходе первой чеченской войны, мне даёт уверенность в том, что придёт время и всё станет на своё место!..